Экзистенция

ни нам, ни этой эпохе,
когда всё хорошо и одинаково
плохо;
а на улицах фавны и трубы,
поцелуем плавятся губы,
прикасаясь к сухой коже
безглазой старухи-смерти,
я затылком чувствую ветер,
дующий прямо со звёзд…
я возвращаюсь —
вот она, эта реальность
с разбитым окном, за которым
бездна
и все слова бесполезны
свобода – забытая поп-звезда.

«Как любое из противоречий…»

«Она же была так прекрасна,

что меня охватывал страх»

    Аполлинер

Как любое из противоречий,
это было случайной встречей,
вспышкой молнии, воспоминанием
где-то на грани сознания:
она случилась в начале мая,
когда я лежал, умирая,
с кровоточащей сердца раной —
то ли в похмельном бреду,
то ли всё еще пьяный
после чумного пира,
в глазах плясали сатиры,
и пустота безумного мира
примерялась к запястью бритвой…
она явилась мне, словно молитва
перед Страшным Судом,
как последняя радость
смертельно больного,
взорвав реальность
психоделическим фейерверком —
и всё остальное померкло,
став второстепенным;
а дальше —
клубок из нервов и фальши,
срывов, приступов счастья,
безрассудной шекспировской страсти
с непременным убийством в развязке…
так и вышло – и сладкая сказка
обернулась вкруг горла петлёю
в несколько слов:
нам вместе не быть с тобою…
и лилии неба завяли,
поражённые ядом печали
и чувства утихли как музыка,
больше – ни звука,
лишь в душе опустевшей ветер…
она была моей жизнью,
она ушла моей смертью.

«Поцелуи дождя касаются губ…»

Поцелуи дождя касаются губ,
отражение в зеркале, профиль ацтека;
весной этот город похож на труп,
оттаявший из-под снега.
Пустыми глазами прозрачных витрин
он смотрит в лица прохожих;
сквозь меня марширует будничный сплин,
оставляя узоры шрамов на коже.
Молчит телефон, и потеряна связь
этих слов, стихов, приходов, уходов…
а под окном только серость и грязь
как всегда в это время года.
Горький вкус забывшихся выцветших снов,
после которых с утра в душе пусто,
смысл жизни на сгибах тетрадных листов,
солёные капли смертельного чувства.
Слова о любви – бессмысленный фарс,
свинцовый излом горизонта…
есть только мы здесь и сейчас
и этот март как линия фронта.
В вихре дней – окурки, окно
с уходящей в туман перспективой;
я как субмарина ложусь на дно
изрытого льдами залива…

Поэт

Будем знакомы: я – грустный поэт,
всю реальность себе заграбастав,
иду, курю, город смотрит мне вслед
глазами старого педераста.
Его похоть тягуча, как сладкий ликёр
с примесью желчи и яда,
а я ребёнок совсем, смешной фантазёр,
пылающий под его взглядом.
В наших играх смешались ласки и боль,