Мертвецы не страдают

(Горячее.) Женька метнул на нее быстрый взгляд – типа «что и требовалось доказать».

– И ко мне он не зашел и не поговорил. Пропал просто.

– А что, он должен был зайти? – засовывая в рот остатки бутерброда, спросила Ирина, не уловив пока основного слова. (Холодное.)

– Должен. Мы договаривались подработать немножко на одной стройке. Сейчас все обломалось. – Он вздохнул и обреченно добавил: – Можно я себе тоже кофе налью?

– Конечно, – автоматически ответила девушка, уходя все глубже в свои мысли. (Горячее.)

Женька скрылся на кухне, оставив ее на пару минут, и она сосредоточилась на тревожном ощущении внутри себя, которому никак не могла найти объяснения.

«Ну, не пришел, – думала она, – мало ли чего не бывает. Встретил старую подружку и зашел попить чаю, пообщаться». Но Ирина сама чувствовала фальшь в этих доводах. Незримый камертон уверенно показывал четкий дисбаланс. Что-то не состыковывалось. И это было совсем рядом. Только отодвинь занавеску. Она припомнила события утра. Да, где-то здесь.

В этот момент перед ней встала страничка Андрюшиного ежедневника, которую она сама себе нарисовала, когда стояла под горячим душем:

«9:00 – подъем;

9:20 – ссора с Ириной;

10:00 – встреча с Х».

Вот в чем разгадка гложущего сердце беспокойства. Этим «иксом» был Женька. И чай со старой знакомой не был запланирован. А что не предусмотрено заранее, не имеет места. Уж кто-кто, а она знает своего парня. Да он и ведра не вынесет, если за сутки не скажешь. Должен – вот главное слово. Он должен был быть у Женьки, и помешать этому могла только очень экстренная ситуация. Ирина даже представить себе не могла какая. Мысль ее развивалась дальше, а тревога начала превращаться в липкий страх.

Ладно, предположим, какая бы она ни была, эта ситуация, она имела место. Первый шаг, который бы предпринял Андрей, не успевая на встречу, – он бы подошел к телефону и набрал пять цифр: четыре, семь, три, три, один. А потом бы сказал в трубку: «Женька, я тут задерживаюсь, так что действуй без меня». Вот что бы Андрей сделал. Какое бы плохое настроение или боль ни одолевали его.

Женя вошел в комнату и устроился на стуле с намерением спокойно выпить кофе. Ирина же поставила свою кружку на тумбочку с «Филипсом» и повернулась к нему, одновременно горя взглядом, намереваясь тут же бежать, искать, спрашивать и мечтая упасть на кровать и забыться в слезах. Женя увидел этот ошалевший взгляд, перестал жевать и весь напрягся.

– Женька, он в беде! – только и смогла произнести Ирина, не зная, что делать дальше, и ожидая помощи только от мужчины.

IV

Ее беспокойство передалось Жене в несравненно меньшем объеме.

– Почему ты так думаешь?

– Ну, ты же его знаешь. – Ирина лихорадочно соображала, как бы точнее передать уверенность в том, что с Андрюшей что-то случилось. Что-то непонятное. Страшное. – Ты же знаешь, что если он должен где-то быть, то он там будет.

– Плюс-минус пять минут, – поддержал ее Женя, все равно не веря, что не бывает ситуации, когда все правила идут к черту. – Ирина, понимаешь, поговорка «Уговор дороже денег» какая-то нерусская. Ее придумали англичане или американцы. Мы не такие. И какой бы у тебя Андрюха ни был правильный – и на старуху бывает проруха. – Женька улыбнулся подвернувшейся к месту пословице. – Вот это про нас.

– И что, бывало когда-то такое, чтобы он не приходил и не звонил? – Ирина продолжала развивать свою мысль.

Женя ненадолго задумался.

– Ну, предположим, нет. Но должно же было когда-то начаться.

Ирина напряглась, ожидая следующей поговорки. Они создавали у нее впечатление пренебрежительного отношения Женьки к пугающему ее положению вещей, и она могла бы сорваться и накричать на него. Пронесло.

– Женя, ну пойми, это не тот случай, – умоляюще начала она. – Андрей не зашел к тебе, не позвонил. Машина на месте. Слишком много всего.

– Ладно, – сказал Женя таким тоном, что Ирина мысленно добавила: «Только не плачь». – Будем искать. Предложения такие: идем к телефону. Обзвоним всех, у кого он может быть, и даже парочку тех, у кого не может. А у кого нет телефонов – зайдем. Хорошо? Я в твоем распоряжении.

Ирине показалось, что этого слишком мало и первый звонок нужно сделать по номеру «02», но поняла, что план Жени был разумней. Кроме того, следовало просто начать что-то делать, иначе она взорвется от переполнявшего ее беспокойства, к которому примешивался безотчетный страх.

Ох, мужики, сколько ж с вами проблем.

Следующие полчаса прошли в наборе цифр на крутящемся диске уличного таксофона и однообразных фразах:

– Димка, привет. Андрей к тебе не заходил?

И в убивающе однообразных ответах:

– Нет.

Из объемного кармана жениной куртки появилась записная книжка, забитая сотней телефонов. Он монотонно читал, неторопливо переворачивая листы:

– Арбузов Коля – 3-12-57… Анисимова Света – 6-18-10… Багрянский Олег…

К таксофону подошла девушка. Нервно подождав минут пять, она резко сказала:

– Это общественный телефон. Разрешите мне позвонить.

Ирина быстро повернулась. Телефонная трубка лежала в чуть отведенной правой руке, как будто бы она собиралась с размаху врезать встрявшей девице промеж глаз.

– У нас человек пропал, – зло, чуть не крича, сказала она. – Поищите другой телефон.

Девушка дико уставилась на занесенную над ней трубку и перекошенное лицо Ирины и, инстинктивно отпрыгнув, бросилась от них, что-то пробормотав под нос. Но Ирина уже не слышала, набирая очередной номер.

Когда номера телефонов закончились, Ирина пустым взглядом посмотрела на Женю, испытывая чувство, будто она заплыла далеко и, оглянувшись на берег, поняла, что ей уже не вернуться. И вот она плывет обратно, выбиваясь из сил, уже еле загребая и через каждые три-четыре взмаха отдыхая на спине. А земля все не приближается, наоборот, незаметное течение уносит ее все дальше и дальше. И такое чувство безысходности и тщетности усилий охватило ее, что она уже готова была бросить грести и похоронить себя в темной воде.

Она не помнила, как повесила трубку и привалилась к стене дома, чтобы не упасть от накатившей слабости. Когда память вернулась, Женька уже стоял рядом с ней и поддерживал за талию. Его голос был испуганным:

– Что с тобой?

– Ничего, мне получше, – ответила Ирина и тут же негромко запричитала: – Ну что же делать? Его ведь нигде нет. Женя, нигде. Что мне делать?

Он обнял девушку за плечи:

– Не беспокойся, может, он в кино зашел. Или напился с горя после вашей ссоры и валяется сейчас под забором. Кстати, я знаю тут пару мест, куда он вполне мог зайти пешком. Без телефонов. Заглянем? – Женька старался говорить без остановки, считая, что тишина снова ухватит Ирину истерикой, или депрессией, или еще чем. С этими девчонками всего можно ожидать.

Сначала они пошли домой к Андрею. Он жил с родителями, пока не в силах позволить себе отдельное жилье. Те как раз грузили вещи, собираясь уехать на дачу. В последнее время он чаще проводил ночи у Ирины, наведываясь домой только по большим праздникам. Мама Андрея, Ксения Васильевна, сказала, что не видела сына с понедельника, и пусть Ирина передаст ему, как увидит, чтобы зашел домой – там какие-то письма пришли на его имя. Не став пугать родителей своими предположениями, Ирина и Женя ретировались и обошли всех знакомых, у кого не было телефона, но Андрея нигде не оказалось, никуда он не заходил, никто его не видел и ничего не слышал. Время уже перевалило за полдень, и Женька еще раз позвонил к себе домой – узнать, не объявился ли его пропащий друг. По хмурому выражению лица Ирина поняла, что нет.

– Все, я звоню в милицию, и ты меня не удержишь, – решилась она, и Женька не подумал ей возражать.

– Дежурный по отделению лейтенант Петров слушает, – услышала она в трубке мужской голос, после того как набрала «02».

– Я хочу заявить о пропаже, – выпалила Ирина, словно боялась, что Петров принимает информацию только в первую секунду разговора. Но голос продолжил общение:

– Что у вас пропало?