Ученик

– И что? Билетов не было? – поинтересовался Кореец с любопытством.

– Ну…, – замялся он. – Билеты, наверное, были. Тормознули меня перед кинотеатром. Вежливо попросили денег. Короче, на билет мне не хватило.

Кореец засмеялся.

– Вежливо попросили? – переспросил он. Ну, наверное, им важней было посмотреть. Да, а если бы они грубо и невежливо попросили, тогда что?

Он грустно ответил:

– Не знаю. Наверное, было бы то же самое, что и тогда, ну, когда мы с тобой познакомились.

Кореец задумался.

– Интересно. Получается, что хоть так, хоть эдак, но денег бы ты по-любому лишился.

– Ага, – ответил он. – Сейчас вот и не знаю, что лучше.

– Все к лучшему, – сказал Кореец. – Если бы ты тогда посмотрел фильм, сейчас тебе скучно было бы со мной пересматривать, верно? Так что пошли. Деньги вроде есть, как раз на ближайший сеанс успеваем. Не придется сшибать перед входом. Смешно, а если бы у нас сейчас не хватало, и мы бы у кого-нибудь вежливо попросили – это было бы нормально, как считаешь?

Он посмотрел в глаза Корейцу – они были серьезными и казалось, ему очень важно было услышать ответ на этот шутливый вопрос.

– Нет, это было бы неправильно, – твердо ответил он. Он отвел глаза, ему не хотелось следить за реакцией Корейца и даже стало неважно, что именно сам Кореец думает на этот счет.

– Может быть, и неправильно, – загадочно продолжил Кореец, – и по его непроницаемому лицу было совершенно непонятно, какой же точки зрения придерживается он лично.

Когда они вышли из кинотеатра, уже смеркалось.

Его дом был совсем рядом, – и времена, когда он после выхода из кинотеатра старался быстрей добежать домой, были в каком-то ужасно далеком прошлом. Раньше он всегда старался вернуться по освещенной улице, по которой гуляли люди – это рождало в нем чувство безопасности – но все равно, он старался вернуться побыстрее, и только в подъезде облегченно переводил дух.

Но сейчас все было иначе – и мысли о том, чтобы вернуться длинной дорогой даже не пришла ему в голову. Когда рядом шагал Кореец, чувства незащищенности не было – и наверное с ним он спокойно отправился бы куда угодно, хоть в самые темные и страшные переулки, которых он раньше всегда сторонился.

Путь пролегал через футбольное поле – сейчас это был практически пустырь, заросший бурьяном и сорняками, и они неторопливо шли по тропинке, пересекавшей поле наискосок – она выходила прямо к его дому. Они обсуждали отдельные моменты фильма – и, когда он абсолютно неожиданно для себя услышал оклик «эй, пацаны» и тихий свист, он резко остановился, будто налетев на препятствие.

Он был абсолютно уверен, что ничего такого не может произойти в принципе – он убедил себя в этом в какой-то момент времени и сейчас вдруг ощутил абсолютную иллюзорность внушенной самому себе безопасности, на мгновение вся его прошлая жизнь с ее страхами и неуверенностью вернулась и одновременно с этим под ложечкой противно засосало. Он ощутил во рту неприятный, медный вкус – как будто он положил в рот медный пятак, и его ноги на мгновение стали ватными.

Это ощущение длилось какое-то мгновение, но потом исчезло – в ту самую секунду, когда он ощутил на своем плече руку Корейца.

С его близорукостью было трудно разобрать лица подошедших к ним ребят, и только когда они приблизились вплотную, он понял, что не знает никого из них. Они абсолютно точно были не из его школы, но это было и неважно.

Он ощутил какое-то напряжение внутри и непроизвольно сжал руки в кулаки, он осознал это в момент, когда сжатие отозвалось рефлекторной болью и он, переведя глаза вниз, механически отметил, что в сумерках разбитые костяшки совершенно не видны.

Подошедших было двое, чуть повыше ростом, чем они с Корейцем, выглядели парни абсолютно спокойно и расслабленно. Один из них держал в руке бутылку «Жигулевского» и он подумал, что пожалуй парочка постарше, может быть на два, а то и три года.

– Пацаны, вы местные? – спросил тот, что был повыше.

– Местные, – услышал он ответ и тут же понял, что это он сам ответил на вопрос. Кореец молчал и искоса посматривал на него.

Высокий парень помедлил секунду, будто не зная, как продолжить разговор и задал вопрос, услышав который он невольно усмехнулся.

– А кого знаете?

Этот вопрос всегда вводил его в ступор – так произошло и на этот раз и он, открыв машинально рот, закрыл его.

– А с какой целью интересуешься? – вдруг услышал он и с удивлением перевел глаза на Корейца – Кореец говорил спокойным и казалось ленивым тоном, и расслабленно стоял, засунув руки в карманы.

– Ну, может общие знакомые есть, – ответил высокий в некотором замешательстве, тот, что пониже, стоял молча и прихлебывал пиво – наверное, со стороны их беседа производила впечатление спокойной дружеской встречи и он подумал о какой-то неправильности и нелепости происходящего.

Он успокоился, первый шок от неожиданности миновал и он ждал какого-то сигнала или указания Корейца для того, чтобы как-то действовать, но тот спокойно стоял и казалось, абсолютно расслабленно разговаривал.

– Вы сами-то кто? – спокойно продолжил Кореец и неожиданно улыбнулся.

– Мы? – переспросил высокий. Из NNN – ой школы, – и махнул рукой в непонятном направлении. – В кино идем, подумали, может выручите нас, не хватает немного. И даже уточнил – десять копеек.

Один билет стоил полтинник – и десять копеек действительно были незначительной суммой, отсутствие которой, впрочем, могло на самом деле сделать поход в кино невозможным.

К его удивлению, Кореец побренчал мелочью, извлек из кармана гривенник и протянул его высокому.

– Держи. Сеанс скоро начнется, не опоздайте.

Высокий взял гривенник с ладони Корейца и открыл рот, чтобы что-то сказать, но Кореец продолжил:

– Меня зовут Пак. Но друзья называют меня Кореец.

Подошедшие парни переглянулись – трудно было сказать, слышали они когда-нибудь про Пака «по прозвищу Кореец» или нет.

Он ничего не понимал. Происходящее казалось ему каким-то бредом и не укладывалось у него в голове. Он сделал шаг вперед и натолкнулся на ладонь Корейца, упершуюся ему в грудь в тот момент, когда Кореец продолжил:

– А это как раз мой друг. И вот он меня знает. А я знаю его.

Это было смешно, и он улыбнулся. Парни переглянулись еще раз и тот, что пониже, отбросив в сторону допитую бутылку, которую до этого держал в руках, примирительно сказал:

– Ну, спасибо, мы пойдем, а то и правда опоздаем, – и протянул руку.

Кореец посмотрел на его руку и никак не прореагировал. Свои руки он к этому моменту опять засунул в карманы и не сделал ни малейшей попытки вынуть их обратно.

Они молча стояли – наблюдая, как двое развернулись и ушли в сторону кинотеатра и стояли так еще несколько минут. Ушедшие парни ни разу не обернулись, и он задал себе вопрос, а может быть им действительно так необходим был этот гривенник, подаренный им Корейцем.

Когда они повернулись, чтобы снова продолжить свой путь, Кореец неожиданно остановился и негромко произнес.

– Запомни, Бро. Предотвращенный бой – выигранный бой. Меня можешь не спрашивать – я тоже не знаю, для чего им нужны были деньги. И если они собирались в кино, то откуда бы у них нашлись деньги на бутылку пива. Не знаю. Возможно, если бы я был один, все сложилось бы иначе, но я решил, что это неплохой урок. Для тебя.

– В жизни, – продолжил Кореец, – порой очень сложно разобраться, что правильно, а что неправильно. И даже что хорошо, а что плохо. Главное – это поступать так, как тебе кажется правильным. В этот самый момент. Делай то, что в данной ситуации должен. А уж там что будет – то будет.

– А я уж начал думать, кто из этих двоих дерево, а кто обезьяна, – улыбнулся он.

Они негромко засмеялись и шли некоторое время молча. Он ощущал, как внутри все успокаивается, хотя нервное ожидание возможного боя еще не прошло бесследно.

– И еще, – сказал Кореец тихо. – Я тебе раньше много говорил о том, что является самым важным – применительно к тому, чем мы с тобой занимаемся. Так вот – конечно, то, что я называл важным – важно, но самое важное – это запомнить и понять следующее: