Страшно фантастический путеводитель

Николай кивнул, глядя на возникшую перед собой шляпу.

– Не лучший вариант для этой пустыни, согласен, сомбреро или какая-нибудь соломенная чупайа подошла бы значительно больше, но вы бы тогда не остановились. Да, – утвердительно кивнул незнакомец, будто бы соглашаясь с самим собой, – будь я в сомбреро, вы бы не остановились.

– Почему же? – удивилась Варя.

– Нет, – улыбнулся незнакомец, – пролетели бы мимо, точно знаю.

– Знаете?

– Да, – улыбнулся чужак. – Проверял.

Неожиданно Николай понял, что всё это время незнакомец говорит с ними по-русски, причем без акцента, только артикуляция у него немного странная, и голос напоминает какого-то киногероя, будто он смотрит в русском переводе какой-то старый американский фильм.

– Вы, кажется, торопились? Извините, мне очень неловко вас задерживать, но, поверьте, я запросто компенсирую вам все ваши неудобства. Вознаграждение будет более чем достойное.

Варя убрала ногу с тормоза, машина покатилась, колёса шкрябнули по песку, камушки пробарабанили по днищу, и облачко рыжеватой пыли, снова поднятой с обочины, растаяло в зеркалах.

– Почему вы решили, что мы торопимся? – поинтересовалась Варя, возвращая машине утраченную скорость.

– Когда я вас увидел, вы ехали девяносто пять миль в час, – он посмотрел на удивлённую Варю и снова улыбнулся. – Не волнуйтесь, я не коп.

«Странный тип», – подумал Николай, и уставился на затылок незнакомца. А тот произвёл глубокий и шумный выдох, какие делают обычно после трудного дня.

– Очень рад, что вас не смутили знаки и предупреждение, однако не могли бы вы, если вас не затруднит, ехать всё же не так быстро, в местном асфальте встречаются весьма коварные трещины.

– Какое предупреждение? – спросила Варя, послушно сбавляя скорость до разрешенных семидесяти.

– Кроме ограничения скорости, разумеется, тут кругом эти щиты: нельзя останавливаться, нельзя подвозить незнакомцев… здесь у ФБР подземный бункер, биологические лаборатории, тюрьма для пришельцев, кого угодно можно встретить. Они, конечно, врут, как дети, про какое-то исправительное учреждение штата. Да уж, если бы оно и существовало на самом деле, какому человеку захочется оттуда бежать, верно? – он многозначительно улыбнулся. – Вы представьте, в этой пустыне, он же и двух часов не протянет.

– Правда? – спросил Николай.

– Еще бы, – серьёзно ответил незнакомец. – Ой, я же не представился. Извините! Меня зовут Невилл. Очень приятно.

Ну да, стоит человеку назвать свое имя, как он тут же перестаёт быть в наших глазах незнакомцем, точно спадает с него белёсая пелена таинственности. Невилл, ах да, он же Невилл, он раскрыл своё имя. Однако, назвавшись, этот бодренький человек в их машине (будто не сбежал он только что со сковородки сорокаградусной жары) показался Николаю даже более незнакомым, чем прежде.

– Откуда путь держите? – поинтересовался Невилл.

– Из Юты, – быстро ответила Варя.

– А куда?

– В Долину Смерти, потом в Сан-Франциско.

– Вы так торопитесь! Хотите оказаться там этим вечером?

– Угадали, в девять нам машину сдавать.

– Ого, – покачал головой незнакомец, – поэтому вы превышали скорость?

Варвара скривилась, незнакомец прищурился:

– Не укладываетесь в график, верно? Что-то пошло не так?

– Угадали! – воскликнула Варя. – Позавчера на горе, недалеко от Пэйджа, прокололи сразу два колеса, представляете?

– Ух ты! Невероятно, – загорелся Невилл, – расскажите!

В ответ на этот искренний призыв, Варя охотно погрузилась в рассказ, и пока она старательно живописала их приключение с пробитыми колесами, вызов эвакуатора и замену огромного белого джипа на этот дребезжащий минивэн цвета дешевой семейной раковины, Николай присматривался к их странному попутчику. Невилл не сказал еще ничего: ни куда едет, ни откуда взялся, не объяснил, что он делал (один, без машины) этим жарким субботним утром посреди безлюдной пустыни, где, по его же словам, человеку и двух часов не выжить. Николай почему-то не сомневался, что их минивэн был здесь первой машиной со вчерашнего вечера.

– … пришлось спать в палатке, мы разбили её прямо на обочине, закат оттуда был шикарный, повезло, конечно, что Пэйдж в прямой видимости, даже Интернет работал… – тараторила Варя.

У него были темные волосы, добрые глаза, губы изломанной чайкой, нижняя часть лица мясистая и по-саксонски увесистая. Такой вот благородный британский сэр с тяжелым подбородком, который в комиксах и мультфильмах обожают рисовать огромным и гротескным, чуть не до самых колен. У Невилла был именно такой – большой и белый, и занимал он почти половину лица, отчего всё оно точно светилось, ослепляя их с Варварой неподдельным благородством и безупречно выбритой свежестью.

– … и он потащил нас в Юту, до обеда мы туда ехали, а потом нам поменяли джип вот на эту машинку…

Подумаешь, назвался, размышлял Николай, он всё равно не перестал быть незнакомцем и мог представлять опасность. Неожиданно, в нём проснулось воображение: по-волчьи скалясь, Невилл вынимает из пиджака нож и забирает у них машину, или так – угрожая пистолетом, огромным сверкающим револьвером с длинным стволом и барабаном на три слоновьих патрона, требует на съеденье Варю, а, получив отказ, устраивает стрельбу и пробивает в крыше чудовищную дыру с рваными, завывающими на скорости, краями.

Он снова посмотрел на Невилла – нет, всё это никак не сочеталось с его по-голливудски положительной внешностью. Люди в таких костюмах, с такими глазами и с такой доброй улыбкой играют в фильмах только хороших парней.

– … а он такой: мы запишем, будто вы пробили колеса не на гравийке, а на шоссе, потому что иначе ваша страховая компания…

Николай настойчиво сверлил чужака взглядом, что-то показалось ему необычным в его волосах. Он стал присматриваться. Приподнялся в сиденье, и к ужасу своему рассмотрел – волосы на голове Невилла, длиной они были чуть больше сантиметра, черные, блестящие – они шевелились. Сами. Это было ясно, как день, такого ветра в салоне точно не было. Николай сам только что сидел на этом месте. Весь волосяной покров затылка Невилла ходил ходуном, как пшеничное поле от ветра. При очень внимательно рассмотрении можно было заметить, что по нему перекатываются настоящие волны. Николай отлепил присохший к зубам язык и наклонился вперёд, присматриваясь – да это были вообще не волосы, а густые и очень плотные заросли каких-то отвратительных морских полипов. Невилл резко повернулся – Николай вздрогнул, отводя взгляд в сторону: софиты неба, розовый песок, горизонт и тёмно-серые веники, мелькающие вдоль обочины.

– Ну надо же, какое интересное приключение, – сказал Невилл, с интересом рассматривая побледневшего Николая.

– Да уж, – согласилась Варя, – теперь вот летим, надо еще Долину Смерти посмотреть, а то как же…

– Это удивительное место, – сказал Невилл.

– Вы там были? – Варвара чиркнула по нему глазами. – А вы сами, вообще то, откуда?

– Помните, я говорил вам про бункер?

– Да, – насторожилась Варя, – помню.

– Так вот я оттуда.

Николай окаменел, вжавшись в сиденье. Случается, что знание даёт не только свободу, но и страх. Варя отвела взгляд от дороги на большее время, чем это безопасно, когда шуршишь по пустыне в семейном минивэне со скоростью семьдесят миль в час. Невилл повертел в руках трилби и продолжил:

– Пятьдесят лет назад здесь проводили испытания ядерных бомб. Чтобы посмотреть на мощные взрывы собиралась куча народа. Многие приезжали с детьми. Люди надевали огромные черные очки, похожие на крылья бабочек, и все наблюдали, как над пустыней поднимается гигантское радиоактивное облако. Безумие, да еще какое, но здесь устроили из этого настоящее шоу. Взрывы становились всё масштабней, двадцать килотонн, сорок, шестьдесят, сто…

– Ну да, многим людям нравится смотреть на взрывы, – заметила Варя.

– Смею вас заверить, Варвара, – наклонил голову Невилл, – что не только людям. Так что, пару лет назад в этих краях появился инопланетный посадочный модуль. Все тут же решили, что это авария или вынужденная посадка и с нетерпением взялись за дело. Пришельцев поместили в специальный бункер. Посадка, действительно, получилась неудачная, и двое из трёх пришельцев погибли. Кроме того, вышел из строя приёмо-передатчик, так что связь посадочного модуля с отправителями была утрачена. Два года единственного выжившего держали в этой тюрьме, наверное, первой в истории человечества тюрьме для пришельцев. Всё пытались пообщаться, и едва не угробили своим нездоровым питанием. Изощрённо мучили, да что уж там – измывались по полной программе. Однако, в один замечательный день, благодаря очередному безмозглому эксперименту с каким-то электромагнитными катушками, на посадочном модуле ожил приёмо-передатчик, и связь с отправителем восстановилась.

– Вы же шутите? – криво усмехнулась Варвара, – Всё это очень интересно, но вы же это не серьёзно, правда?

– Когда это произошло, – продолжил Невилл, теребя ленточку на шляпе, – пришелец получил необходимые команды и начал действовать. Вообще говоря, он был искусственным существом, очень тщательно замаскированным под человека – организм, в котором были воспроизведены все внутренности, даже кожа и волосы, только, на самом деле, каждый его орган выполнял совершенно другие функции, а сама маскировка задействовала скрытые замкнутые измерения, сдвинутые по вертикальной оси времени. Этого, конечно, местные ученые не смогли заметить.