Эвакуация

Но все равно она могла быть там! Стоит проверить, а капитан, как назло, уже утопал.

«Ничего, и сам справлюсь», – решил Елизаров.

Сергей Андреевич вышел из квартиры и поспешил на крышу.

Люк, ведущий на чердак, открыт, дочь наверняка там!

Сердце забилось сильнее, когда Елизаров карабкался по лестнице. На чердаке он Катю не нашел, зато нашел… прямо на крыше.

Силуэт дочки в лучах заходящего солнца. Она стояла прямо на краю и смотрела вниз, на опустевший город.

– Ка-атя! – закричал Сергей Андреевич.

Дочка будто не слышала – подняла руки в стороны. Елизаров не сразу сообразил, что она хочет сделать. А когда понял, то внутри все похолодело.

– Нет, Катя! Не-е-ет! – Елизаров бросился к дочери, но та уже подняла ногу, собираясь шагнуть за край…

* * *

Чернобыльская зона отчуждения,

болота, наши дни

– А он не того?.. – Толстяк показал на холку монстра.

– Чего?!

– Н-ну, не в об-биде, что т-ты его при-приятеля убил, н-не? – спросил Пух.

– Конечно, в обиде. Я ему пообещал тебя скормить, ну, в качестве компенсации за моральные страдания.

Пришпорил «мишку». Тот зарычал, но послушался – двинулся быстрее.

– Шу-шуточки у т-тебя, – буркнул Пух.

– Какие уж есть!

На самом деле я не знал, как избавиться от напарничка. Как бы я его ни подкалывал, но Пух мне нравился. Не хотелось, чтобы парень погиб только потому, что увязался за мной.

С другой стороны, прогнать его сейчас – все равно что подписать смертный приговор. В штабе военсталов уже наверняка пробили Пуха по кадрам с камер. Значит, и на него уже есть ориентировка.

Внутри Периметра Зоны военные сталкеры – самая влиятельная группировка просто по той простой причине, что имела «крышу» в правительстве и, как следствие, современное вооружение и технику в своем распоряжении. Другие сталкерские кланы этим похвастать не могли и, по сути, варились в Зоне сами по себе, надеясь только на собственные ресурсы.

А еще у военсталов были пропуска, которые давали членам группировки карт-бланш на проведение спецопераций на любой из сталкерских баз. Даже на базе «Тени» – полувоенной бандитской организации, которая постоянно меняла место дислокации, уходя от набегов конкурентов.

«Только от зловещего автобуса это их не спасло», – подумал я.

– Слушай, этот свидетель – он, значит, из «Теней»?

– Д-да, мо-молодой ещ-ще совсем.

– Говорил с ним? Как он к вам, на «Звезду» попал?

– Н-не, ме-меня к нему не-не п-пустили. З-знаю, что «спе-спецсредства» п-применяли, пы-пытались разз-говорить, н-но все-все б-без т-толку.

– Пытали, значит-с?

– Не-не б-без эт-того!

– Вот знаешь, именно из-за этих ваших пыточных я от вас и ушел. Меня бы самого в такую посадили, – сказал я. – Потом бы сдали военсталам, конечно. Им всех сдают. Но до этого просидел бы, опробовал на себе все преимущества «идеологии», это как пить дать.

– А ч-чем тебе на-наша идеология не-не нравится? – буркнул Пух.

– Ну, как бы всем нравится. Но как по мне, Зона – не то место, где нужно устанавливать коммунизм.

– Д-даа? А по-почему бы и н-нет?! Можно по-построить ста-стабильное об-бщество, где у ка-каждого будет все-сего в избытке – вплоть до-до р-равного ра-распределения а-артефактов. И на-нам вся с-страна по-потом будет з-завидовать.

– Да, как все остальные страны завидовали России в «Нашей Раше». Ты сам-то в это веришь? – усмехнулся я. – Товарищ Грач вряд ли живет по той идеологии, которую впаривает вам, трудягам. Я же помню его хоромы, а еще ему девок возят из «Вегаса».

«Вегас» – тоже сталкерская база. Злачное место, где кучковались проститутки и аферисты всех мастей. Куча бараков-борделей и казино – единственное на всю Зону.

– А т-ты видел их, н-ну, д-девок?

– Я-то? – сказал и замолчал – есть одна неприятная история, которую не хотелось вспоминать. Даже просто самому себе о ней напоминать, не то что делиться с Пухом. Проще ответить: – Не, не видел.

– Во-вот в-видишь! – довольно улыбнулся Пух.

– Но от этого не легче. Как нам нашего свидетеля со «Звезды» выковырять, учитывая, что я там на особом счету? – спросил я.

– Есть у меня одна идея!

Как бы я ни хотел отвертеться от напарничка, но тот сам напрашивался на неприятности. Внимательно выслушал его план. Тот хоть и был безумным, но вполне мог и сработать…

* * *

Припять, улица Ленина,

27 апреля 1986 года

Сергей Андреевич успел вовремя – подхватил дочку в тот момент, когда центр тяжести девочки сместился за край крыши. Опоздал бы хоть на секунду – и Катюшу уже не спасти. Вряд ли бы она пережила падение с пятого этажа, несмотря на то что внизу росли деревья. Это только пьяные так могут – упасть с верхотуры и ничего себе при этом не сломать.

– Катенька! – Елизаров прижал дочку к себе, зашелся в рыданиях. – За-ачем? Зачем ты это?.. Почему?

Он никак не мог подобрать нужные слова, пытаясь вспомнить, чем так мог обидеть дочку, что она решилась на суицид.

Но все оказалось куда прозаичнее…

– Он меня не любит… – тихо сказала дочка.