Пассажиры

Курсант:

– Инфекция.

Женщина в очках, словоохотливо и радостно:

– Инфузория!..

Мужчина:

– И чем ее лечат?

Курсант:

– Лекарствами. И закалкой.

Женщина в очках, с готовностью поет:

– Если хочешь, если хочешь быть здоров…

Мужчина, доверительно:

– Я вот призывался в 77-м…

Я вышел остановкой раньше нужной. Позади меня женщина в очках задумчиво приговаривала, качая головой: «Одна, совсем одна».

Правила маскировки

Никак не пойму людей, которые ездят в метро в камуфляже. С семьей, в выходной день.

От кого они прячутся, от кого хотят скрыться? Ведь ничего не получится.

Чтобы спрятаться в метро, нужно проколоть себе бровь и вставить гантельку, а в уши – наушники, да выкрасить черным ногти, да взять в руки банку с джин-тоником. Тогда никто не догадается, что ты на самом деле джеймс-бонд и выполняешь невыполнимую миссию, сопровождаешь жену в мир кожи и меха.

Пластырь

В вагон метро вошел продавец лейкопластыря.

Он был пьяный в дрезину.

Он очень долго топтался на месте, обретая точку опоры и устаканиваясь. Утвердившись, он обратился к пассажирам:

– Лл-ляко..пстырь!… залепляет…

Лейкопластыря при нем не было. Он его потерял.

Ручки

Снова некрополитен.

Вошла продавщица всего, кубических очертаний; вошла и затрубила:

– Ручки гелевые, на масляной основе, пишут в любом положении…

Пауза. Не меняя интонации, тем же нечеловеческим монотонным голосом:

– Ручек нет, блин, кончились, надоели они мне…

Я так захохотал, что стало неловко. Беззвучно, но лицо выдавало. Вокруг сидели чинные, каменные пассажиры – кроме очаровательной девушки напротив. Она занималась тем же, что и я. Так мы и ехали, поглядывая друг на друга и прыская, пока я не вышел.

Кун-шу

Троллейбус.

Спортивная старушечка-кондуктор протягивает ладошку. Я сую мелочь и бумажку: десять рублей. Бумажка сложена пополам. Из бумажки торчит какой-то чек.

Старушечка осклабилась и весело сверкнула очками:

– А ваши чеки мне не нужны! Нет!

– А мне – ваш билет…

Не реагируя:

– Если чеки хранить – деньги не будут держаться! Чеки нужно выкидывать! Денег не будет… У китайцев написано! Кун-шу вроде, да? Читали?

– Как скажете, – пожал я плечами. Скомкал чек и бросил на пол, намусорив.

Дома у меня, между прочим, полным-полно чеков, и в карманах тоже.

Старушечка пошла дальше, помахивая детектором.

Я услышал озабоченное:

– Эти ваши карточки – тоже чеки… не будет денег…

Пропавшие среди живых

Та же кондуктор-старушечка, тот же троллейбус. Четыре дня спустя.

У старушечки – монолог. Не без яда.

Очки сверкают.

– Их сразу видно – всяких вологодцев, тамбовцев… новгородцев. Тут немцы сели! Заблудились. Я к ним, показываю: платите! А они не понимают. Тут одна подошла – давайте, говорит, переведу. Переводите! – говорю. И она стала переводить. А те как начали возмущаться! А я им говорю – вы не понимаете, где находитесь! Вы в Ленинград приехали, это вам не Европа!… А они в ответ только и знают свое: Швайн, да Швайн…

В ассортименте

Метро.