Призрак

Откупориваю бутылку. Вино бьется в бокалы нетерпеливыми волнами.

– Ну, выпьем. За нас.

Левитирующий в воздухе бокал с легким звоном стучится в мой. Вино медленно перетекает через край в ее невидимый, призрачный пищевод.

Ручка взмывает в воздух.

– Ты в порядке?

Жадно пялюсь в растворяющийся в желудке Вики алкогольный напиток.

– Не знаю, наверное. А что?

Тарелка с салатом гуляет в моих руках.

– Выглядишь бледнее обычного.

– Правда? А я думал, что наоборот, сильно раскраснелся.

– Ха-ха, нет, совсем нет.

Курочка. Еще вина.

Ручка продолжает:

– У меня, кстати, завтра выходной. В нашем салоне отключают воду на весь день, поэтому мы не работаем.

– Почему не сказала раньше? Я бы тоже взял отгул.

Без ответа. Хрупкое касание бокалов.

Призрак закусывает.

– Было бы здорово провести весь день вместе.

Вино дает свой эффект. Эффект исключительной решимости и отчаянной смелости.

Я резко встаю. Ориентируюсь на кулон. Хватаю воздух там, где должна быть Вика. Горячо касаюсь губами пустоту. Похоже, что это ее нос. Вино в голове приказывает не сдаваться так просто и не дать загубить момент собственным смущением. Полшага уже сделано. Отступать будет еще сложнее.

Опускаюсь чуть ниже. Похоже, что это ее губы. Да, точно губы. Спустя несколько неловких касаний, они начинают двигаться в такт моим. Двигаются долго, нежно и сладко.

Отскакиваю в сторону, как будто меня ударило током. Кровь кипит, а сердце стремится наружу. Я не выдержу. Я так не могу.

– Я так не могу.

Я представил, что сегодня ночью, всего через пару часов после этого замечательного ужина, вина-обольстителя и чудесного поцелуя, мне предстоит, как и в предыдущие дни, лечь с Викой, этой девушкой, которую, черт подери, угораздило быть не человеком, а призраком, в одну кровать – и я знаю, что не сдержусь. Я не могу этого допустить. Я очень хочу. Но не могу.

– Извини.

Мне нельзя здесь оставаться.

– Я пойду.

Хлопаю дверью. Одеваюсь на ходу. Бегу по лестнице вниз. Возможно, Вика что-то кричит мне вдогонку – но я не могу этого слышать.

Остыв, я замечаю себя, уныло скитающегося в ночи по улицам города. Метель обвивает меня подобно белой, пушистой змее. Ветер меланхолично завывает и прерывисто обжигает мое лицо. Вокзал тихо спит, проводив в дальний путь последний на сегодня состав.

На площади никого. Присаживаюсь на запорошенную снегом скамейку. Ратуша привлекательно горит красными, желтыми и зелеными огоньками. Неоновые вывески магазинов, кинотеатров и музеев отражаются в мелких, парящих снежинках и слепят глаза.

Я совсем не чувствую холода.

5

Один, два, три, четыре пролета наверх. Аккуратно протискиваюсь в свою крохотную квартирку. Нарастающее гудение закипающего чайника. Дверь в ванную нараспашку открыта.

Она уже проснулась.

Я медленно, будто нехотя, подхожу к кухне. Вижу, как кулон наливает кипяток в кружку.

– Доброе утро.

Без ответа.

– Вика?

Кулон заваривает чай и садится за стол.

– Вика, ты меня слышишь?

Чай в кружке обдувается ее дыханием, а затем небольшой теплой порцией заползает в рот.

– Я понимаю, у тебя есть причины так себя вести, но все же, ответь мне.

Кусок бутерброда скользит по омытой чаем пустоте сверху вниз.

– Пожалуйста.

Абсолютное, жестокое игнорирование.

– Вика?

Беспечный, тихий завтрак девушки-призрака.

– ВИКА!

Ноль реакции. Я начинаю выходить из себя.

Бросаюсь к выходу. Хлопаю дверью. Несусь сквозь метель кипящим фонтаном злости прямиком на работу. Вино. Чертово вино все испортило. Рассекаю сыплющийся снег жаром негодования. Влетаю в офис и грузно падаю на диван напротив кулера, закрываю лицо руками. Мысли смерчем кружатся в голове.