Небесный щит. Часть 3. Вторжение

Генерал взял спутниковый телефон, и позвонил Шестакову:

– Алексей, на нашу базу прорвалась группа вооруженных людей на трех американских бронемашинах. Выводят людей из жилых модулей, через несколько минут дойдут до узла спецрадиосвязи, и тогда мы вынуждены будем вступить в бой. Похоже, работает американский спецназ или «Блэкуотер». Извести Москву, у меня нет больше времени на разговоры. Готовлюсь к бою.

– Понял, – только и успел сказать помощник президента, как генерал отключился.

– Они вошли во второй модуль, – прокомментировал Чистяков, продолжавший наблюдать за действиями американцев через приоткрытую дверь.

– Не ходи никуда, – сказал генерал. – Твои бойцы выстрелы слышали, и уже бы проявили себя. Если молчат – значит, ситуацию понимают, в бой вступят только тогда, когда начнется заруба.

– Возможно. Да и охрана узла пока тоже не встревает, – согласился Вадим. – Хотя все это у них под носом происходит.

– Тогда с началом боя поможем огнём охране, – предложил генерал. – Да и твои бойцы подключатся. Мигунов где?

– Был в модуле, когда я к вам пошел. У него, и у двоих бойцов полное вооружение на руках – еще сдать не успели. Автоматы и гранаты… кстати! – Начальник разведки хлопнул себя по разгрузке, и вынул из нее пару гранат РГО.

– Еще есть? – спросил генерал.

– Есть еще две.

– Давай сюда. Пригодятся.

Генерал положил обе гранаты на стол.

Американцы вывели из второго модуля троих человек, в том числе повара, который был в белом фартуке, бросили их на землю, и наконец-то подошли к третьему модулю, который находился в двадцати метрах от здания, где находились Лихой и Чистяков.

– Все, – сказал Вадим. – Подошли к узлу связи. Сейчас начнётся…

– А ну, подвинься, – генерал вскинул АПС, и подошел к дверному проходу.

– Товарищ генерал…

– Чего? Я, между прочим, до академии, в спецназе шестнадцать лет от звонка до звонка оттрубил, так что еще неизвестно, кто из нас лучше стреляет…

Чистяков встал на колено, и шире приоткрыл дверь. Генерал встал над ним. Даже если сейчас связисты не начнут стрелять, то в таком положении их неминуемо заметят спустя несколько секунд, и тогда уж точно придется принимать бой, но на гораздо менее выгодных условиях.

Один из бойцов «Блэкуотера» взялся за ручку двери, и резко дернул ее. Генерал даже застыл в каком-то сладострастном ожидании – случится сейчас что-то, или нет? Он чувствовал, как адреналин сделал свое дело – появилось давно забытое боевое возбуждение, которое он испытывал последний раз, пожалуй, только в середине восьмидесятых годов в Афганистане, командуя ротой спецназа. В то же мгновение грудь американца была разорвана автоматной очередью, простучавшей из глубины помещения. Боец частной военной компании как куль свалился у порога, не успев даже вскрикнуть. Американцы вскинули свое оружие, и начали стрелять по зданию, стены которого не представляли для пуль никакой преграды.

И генерал, и начальник разведки оценили сложившуюся ситуацию – штатовцы увлеклись стрельбой по ясно видимой им цели, позабыв о том, что настоящая опасность может быть совсем в другой стороне.

– Огонь, – сказал генерал, и удобнее перехватив автоматический пистолет, первым произвел несколько одиночных выстрелов, с удовлетворением отмечая попадания.

Вадим также одиночными прицельными выстрелами начал расстреливать бойцов «Блэкуотера», и буквально через секунду из следующего модуля громогласно ударило несколько автоматов и пулемет.

Стрелять можно было, не заботясь особо о сохранности своих, так как они все лежали на земле, а услышав выстрелы, и увидев падающие тела, только сильнее вжались в сырую землю. Стараясь не опускать прицел ниже пояса, чтобы не поразить своих, спецназ с упоением молотил американцев. Профессионалы «Блэкуотера» потеряли драгоценное время на осознание ситуации, а когда прозрение наконец-то пришло, то было уже поздно что-то делать – многие уже получили свою пулю, а то и не одну, и были малопригодны для активного сопротивления.

Успеху сопутствовало два фактора: американцы в первые мгновения начавшегося боя по инерции были заняты расстрелом узла связи, и второй – они, вероятно, не ожидали здесь настолько серьезного сопротивления. Налётчики, не сориентировавшиеся в ситуации, под кинжальным огнем понесли критические потери – сразу было ранено несколько человек, которые упали на землю, и сопротивление не оказывали. Остальные, поняв, что находятся на открытом месте, и через несколько секунд будут перебиты все до единого, бросились к своим бронированным машинам.

Из модуля, в котором жили спецназовцы, выскочили Корнеев и Колдунов, каждый с РШГ в руках. Не успел никто опомниться, как две машины были поражены штурмовыми гранатами, и запылали. Налётчики метнулись в сторону от взорвавшихся машин. Экипаж третьего «Хамви» развернулся, и, подобрав пару человек, ринулся на выход с территории базы. По нему какое-то время бил из пулемета Коля Мигунов, но машина все же смогла уйти за модули, и вырвалась из зоны обстрела.

– Лежать все! – громко крикнул Чистяков, выскакивая из дверей модуля.

К нему присоединились остальные разведчики, генерал предпочел пока остаться в модуле, тем не менее, держа пистолет на уровне глаз, в готовности помочь огнем в случае необходимости.

Трое американцев, отбросив оружие, старательно тянули вверх руки. Остальные, кроме двух, завывали, лежа на земле. Двое безмолвствовали.

Из узла связи выглянул радист с автоматом, и, увидев Чистякова, крикнул:

– Товарищ капитан, у нас раненые!

Чистяков обернулся и крикнул всем:

– Врача на узел, быстро!

Стремительным шагом Вадим подошел к ближнему американцу, стоящему с поднятыми руками и перекошенным от страха лицом, и с ходу ударил его ногой в пах, а когда тот согнулся, снова нанес ему удар ногой, на этот раз в лицо. Американец упал на землю. Остальные двое тут же покорно легли сами, и заложили руки за голову.

Мигунов пробежал мимо человеческой кучи, мимо горящих машин, и завернул за крайний модуль. Но третий «Хамви», уже пылил за придорожными кустами. Достать его из пулемета было невозможно. Чертыхаясь, Коля вернулся к остальным.

Несколько авиамехаников уже поднялись, и, вооружившись трофейными винтовками, помогали спецназовцам – выложили пленных в ряд, разделив на раненых и живых. Двоих убитых пока не трогали. Трупы из пылающих машин доставать тоже не пытались.

– Посмотрите на КП, – крикнул Вадим механикам, стоящим без дела.

Двое ушли смотреть. Прибежал с медицинской сумкой начмед Рустам Абрамов, который сунулся, было, к раненым американцам, но его перенаправили в модуль узла связи.

– Раненые там, а это – враг, – доходчиво объяснил ему Мигунов. – Если сдохнут, слезу пускать не буду.

– Кто такие? – Чистяков приподнял за шкирку одного из американцев. Тот промолчал, но после нескольких ударов ногами по почкам, заговорил.

– Мы граждане Америки, вы не имеете право…

– Вижу, вопрос не понял…

Чистяков, который натерпелся страха наравне со всеми, теперь не сдерживал себя, и Коле даже пришлось оттаскивать разъяренного начальника разведки от пленного.

Пришли люди, посланные на КП:

– Там Витя убит, – сообщили они. – Лежит в огромной луже крови.

Из узла связи выглянул начмед:

– Двое ранены, нужно везти в больницу, у меня нечем им помочь. Один убит пулей в голову.

– Вот суки, – Чистяков свирепел все больше.

– Корень! – крикнул Мигунов: – Где этот толстый «солнечный» водила? Машину на выход, быстро!

– Есть!

Кругом вертелась суета, но контроль за обстановкой уже был налажен – на КП послали четырех вооруженных механиков, летчики побежали к своим вертолетам, и начальник авиагруппы полковник Петров лично занял место в кабине оставшегося на базе Ми-24. Он был полон решимости догнать ушедший «Хамви», и механики в срочном порядке начали готовить вертолет к взлету.