Беседы о Сальвадоре Дали

Беседы о Сальвадоре Дали
Алексей Суслов

Сальвадор Дали настолько опередил своё время, что всё что он делал кажется делом рук инопланетного существа. Его картины иллюзорны, его образы поистине сновидческие, Дали соединил традицию с антитрадицией. И где бы ни были его творения, они всегда будут пахнуть Каталонией.

Алексей Суслов

Беседы о Сальвадоре Дали

Глава 1

– Дали безумен.

– Дали – это человек, подписавший договор с дьяволом. Дали вынес из своего внутреннего мира, полного откровенного сатанизма, всё что угодно, кроме божественности Христа. Сатанизм – это когда бог в человеке есть сам человек. Дали рисует всё, что появляется, если человек, творец одержим настолько мощным самовлюблением в себя, что все остальные люди кажутся врагами, которых нужно унижать и препарировать в своих фантазиях.

– Значит, Сальвадор Дали это провозвестник начали эпохи открытого Сатанизма?

– Как общественного движения, да. Как только вы подумаете что всё что пишет Дали, это бесовское, всё сразу же встаёт на свои места. Даже животное, бессознательное.

– 666.

– Над разгадкой смысла этих чисел бьются лучшие теологи мира. Три шестёрки, "число человеческое, звериное, сновиденческое". Дали подменил смысл красоты отсутствием гармонии. Он специально размывает гармонию лужами, зеркалами. Дали всё отвергает и всё принимает, но только тогда когда приниманием он отвергает весь мир. Чтобы что-то подчинить, нужно встать выше предмета. Чтобы понять Сальвадора Дали, нужно открыть Евангелие и почитать те места где Иисус Христос слышит голоса бесов и творит чудеса.

– Как Дали пришёл к тому что он бог?

– После чтения Евангелия. Той же дорогой пришёл и Гитлер. Сальвадор Дали как никто другой понимал Гитлера. Их нелюбовь к евреем выходит из того, что они убили Иисуса, а значит убили того Иисуса, Царя, который пришёл к ним царствовать. Они убили своего Помазанника. Если они способны были на такой, то зачем они вообще нужны на белом свете. Гитлер мстил евреям за это отступление от власти Божией на земле.

– Главное в теме Дали это слово о евреях и Иисусе Христе?

– Дали выше себя ставил только Библию. И все его картины были написаны с мыслями о человечестве, интерпретирующим заповеди Господни. Дали сознательно отказывался от всех заповедей, ведь они бесполезны. Евреи соблюдали все каноны, они не устояли перед Мессией. Если евреи не устояли, какой чужой народ устоит?

– Значит что-то надо менять в вере в Бога, так думал Дали?

– Если люди убили Бога, пришедшего на Землю в образе Иисуса Христа и мир устоял и не был стёрт с лица Земли, значит люди сами боги. А если мы боги, то нужно размышлять, понять наконец почему мы боги и для чего. Для наслаждения собой. Вот что открыл Дали. Нужно наслаждаться собой каждый миг и фиксировать это наслаждение.

– В картинах, в музыке, в фильмах?

– Человек есть то, что он создаёт. Свою божественность он открывает в желаниях, которые глубоко спрятаны в подсознании. Христианство учит подавлять эти желания и исполнять только то что даёт в человеке право Бога быть выше человека. Дали право быть тем что он хочет оставляет себе. Моё тело, мои желания, моё право делать то что возвысит меня над другими.

– Сатанизм учит человека быть зверем?

– Он учит не подавлять в себе любое желание, а наоборот развивать его. Под желанием я подразумеваю сексуальную природу и природу убивать. Дали в картинах этому и следовал. Он выставлял секс как наслаждение собой, и он расчленял тело человека на куски. Обыкновенный каннибализм. Это всё есть на его картинах.

– Можно ли сказать что сам Дали был тем кем был Гитлер?

– Один убивал в концлагерях и печах, а другой на своих картинах. Дали говорил что даже съел Гитлера, настолько он вкусный и привлекательный. Это два паука, пожирающих друг друга из ревности. Дали убивал, расчленял, рассматривал трупы со всех сторон. Есть ли разница, что он делал это не методом Гитлера? Очень сложный вопрос. Если в искусстве можно всё, то да. Чего не сделаешь для славы.

Глава 2

– Есть ли в картинах Сальвадора Дали рациональное звено?

– Это распад сознания. Смысл расщепляется на образы, и они как планеты вращаются вокруг друг друга. Тоже можно сказать и о предсказаниях Нострадамуса. Толковать их трудно, если пытаться слить всё в одну корзину. Сальвадор Дали писал картину, возможно, для одного образа, одним предметом, а всё остальное – антураж. Как за свадебным столом сидят молодожёны, а остальная публика – попутные предметы. У него главное всегда в центре, а периферийные предметы как свадебная процессия призваны усилить образ, посыл, угол в глаза.

– Дали хочет поразить как пчела.

– Всё его творчество природно, по-каталонски гипертрофированно возвышенными мотивами через презренные материалы. Как из холодного камня создать образ вечного Храма, где присутствует Бог? Гауди это попытался сделать. Сальвадор Дали попытался через образы онанизма, каннибализма описать то, что приходит на место христианства. Дали заявлял, что он верный сын матери Церкви. В нём есть вера в Бога, но его Бог равен дьяволу, как и Бог Ф. М. Достоевского. Бог может победить дьявола в душе человека, может и не победить, и тогда студент убьёт старуху процентщицу. Картины Дали – битва христианского сознания с животными инстинктами.

– В Сальвадоре Дали так была сильна традиция?

– Несомненно. Он был и есть великий художник, великий интерпретатор всего великого. Испания – страна контрастов, много взявшая из европейской цивилизации и много давшая ей. Инквизиция произошла в ней столь мощно, с такой дыбой, что это не могло не сказаться на мышлении Сальвадора. Он протестует против норм, а это нормы ещё католические, моралистические. Он рушит привычный мир, его картины унижают всяких там импрессионистов. Его картины это не цвета, не созвучие цветов, фигур, его небо это небо из снов, из вульгарных мыслей. Он пережёвывает образы, выводит их как экскременты.

– Можно ли назвать Сальвадора Дали пророком будущего?

– Сложно сказать. Как связующее звено XX века и XXI, да. Но только в том, что касается дизайна и эпатажа. Его картины это картинка сновидения художника, с его смертью они закрывают собой весь спектр понимания. Дали умер, застали и его картины; то что мы видим – таксидермия. Главной картиной был он сам. Сами картины только вели к нему, показывали то чем он дышит. Без него его картины спят.

– Но разве это не относится ко всем художникам?

– Дали был больше чем художником, он настолько хорошо рисовал, что ему хватило бы сил нарисовать всё чем дышит человек, но как всякий гений ему лень было жить в настоящем мире. Возможно, до него о настоящем было сказано всё, и он встал на стезю его несказанного. Фрейд дал миру то, что когда-то дал в своей области Дарвин. Дали привнёс в живопись исследование чудищ, скрытых в подсознании. Это только начиналось у Гойи, Дали это воплотил во всех красках. Картины Дали совершенны, они полны бесконечных интерпретаций. Это настоящий кладезь для славы. Можно смотреть на них и путешествовать в лабиринте загадок человеческого сознания. Они – ДНК нашего естества.

– Эти образы можно познать любому человеку?

– Они непознаваемы. Можно только наслаждаться их сочетанием, их порождением одних другими. Как можно понять дерево, если видеть в нём только дерево? Невозможно познать величие дерева без неба и дождя. Так же невозможно понять Дали без его окружения. Без Каталонии, без Испании. Без того неба, которое видел он, без того дождя, шум которого он слышал. Увы, этого неба нет, и нет того дождя. Поэтому познать Дали так же иллюзорно, как и вернуть его к жизни.

Глава 3

– Каковы учителя Сальвадора Дали?

– Это безусловно, Иероним Босх и Питер Брейгель. И конечно же, бессмертный автор "Божественной комедии". Мир Дали – инквизиция, индульгенция, религиозные походы во имя веры. Сальвадор пытается вписаться в картину Католической Церкви, как и его предшественники, но он совсем не сын Церкви, скорее её пасынок.

– Вера Дали агностическая?

– Как может веровать одинаково крестьянин и врач, ковыряющийся во внутренностях? Дали в любопытстве уходит туда, куда может идти только сама Церковь. Это любопытство еретика. Познать самого себя, вот его девиз. Церковь в собраниях библиотеки собрала миллионы манускриптов подобных людей, она как столп веры призвана охранять свои покои от любопытных. Поэтому Дали, как агностик, как последователь учёности, а не слепой веры, отнюдь не тот, о ком пишет в своей книге, что он, мол, такой же католик, как и все остальные испанцы. Он не такой как все. Всё безумны, они слепы, а он видит, у него особое зрение, он отличается от безумных тем, что он не безумный.

– Данте Алигьери, набравшись смелости, спустился в ад и увидел там всех тех, кто жил с ним в настоящем. Ад это те, кто окружает наш мир.

– Данте написал правдивую картину мира. Его попавшие в ад, это отнюдь не бедняки и нищие, которые жаждут купить индульгенцию, а те, кто эти индульгенции продаёт. Те кто правит "маленьким человеком". И правит отнюдь не по правилам Церкви. По своим правилам.

– И тогда Данте, и Дали тоже начинают жить по своим правилам?

– Человек, больше размышляющий, больше думающий обречён создавать свои правила. Ему тесно в том, что отошло, отмерло. Мир Дали – его собственная жизнь, в нём ему уютнее, чем в мире чужом. Его сны полны мятущихся сотен несчастных, чуждых ему людей. Он наблюдает их страдания и убеждается в который раз что мир, его окружающий, чужой, не комфортный мир.

– Дали как эстет любит комфорт.

– Диваны в виде губ приятны как поцелуи. А его женщины. Они в таких комфортных позах, что кажется что это античные статуи.

– Его женщины отнюдь не эротичны.

– Они мускулисты, они пышут здоровьем. Это не женщины каталонских полей и фабрик, они из чужого мира. Они скорее божественны, чем человечны.

– Дали пишет о гармонии ада?