Рюриковичи от Хрёрика до Ивана: как опровергнуть норманнистическую теорию

Но эта версия вполне логична и высказывалась задолго до того, как появились сами суперпатриоты. Еще в советские времена на страницах вполне серьезного (в ту эпоху) и законопослушного журнала «Наука и религия» эту версию высказывал в цикле статей про первых русских князей историк Андрей Никитин, известный исследователь «Слова о полку Игореве», в 1976-84 гг. – старший редактор отдела прозы издательства «Советский писатель».

К их (сверхпатриотов) сожалению остается лишь добавить, что:

а). Черноморская версия первоначального генезиса русского государства объясняет все нюансы деяний первых русских князей, географию походов Аскольда, Олега, Игоря и Святослава. Не было фантастических тысячекилометровых сплавов сотен ладей от Новгорода (на Волхове) до Царьграда с преодолением множества волоков и непроходимых днепровских порогов. Все было гораздо проще. Основные события развивались в достаточно компактном треугольнике «устье Днепра-устье Дуная-Керченский пролив», где все было «под рукой». Как не было и рейдов по пустынным и безводным степям, чтобы «покарать неразумных хазар», которые вполне оседло обитали в Северном Прикаспии и никакого отношения к Киевско-Днепровской Руси иметь не могли из-за географической отдаленности. Зато тмутараканские норманны, переплыв Азовское море и поднявшись вверх по Дону, как раз выходили к границам Хазарского каганата – весь поход мог уложиться в три-четыре недели. Мало того, перетащив в районе современного Волго-Донского канала свои ладьи из Дона в Волгу, норманны могли спуститься на Каспий и приступить к грабежу богатых персидских городов в Северном Иране – там они также успели отметиться – засвидетельствовано историей и найденными в Скандинавии богатыми кладами персидских монет…

б). Никакого славянского (или неславянского) племени русов не существовало; во всяком случае, до появления норманнов на Средиземном и Черном морях. Это слово до IX-X вв. не прослеживается ни в хрониках, ни в летописях, ни в наскальных надписях – нигде. Да и византийскими хронографами оно употребляется очень несмело: официальное наименование норманнов на Византии – тавроскифы; термин «русы» лишь изредка прорывается у авторов IX-XI веков. К тому времени даже византийским схоластам стало понятно, что норманны никакого отношения ни к таврам, ни к скифам не имеют, а называть их просто датчанами или шведами они также не могли; скандинавские народы только еще складывались; их представители предпочитали именовать себя по родовым именам, а так как в норманнских колониях на территории Византии существовало смешение людей, принадлежавших к множеству скандинавских родов, то и потребовалось некое обобщенное обозначение. Которым и стал термин «русы» – то есть «рыжие» (сравнить с современным итальянским «rosso»).

Скорее всего, изначально это было простонародное наименование представителей норманнских колоний на территории империи – рыжие скандинавы заметно выделялись среди черноголовых ромеев-греков; но впоследствии оно становится все более официальным. Во времена походов Игоря и Святослава хронографы уже говорят о «внешней Русии» – то есть поселениях норманнов за пределами империи; термин «руссы» также переходит и в хроники других народов – например, в записки арабских путешественников. Ибн Русте (вторая половина IX века): «Что же касается ар-Русийи, то она находится на острове, окруженном озером… У них есть царь, называемый ха-кан русов. Они нападают на славян, подъезжают к ним на кораблях, высаживаются, забирают их в плен, везут в Хазаран и Булкар и там продают. Они не имеют пашен, а питаются лишь тем, что привозят из земли славян», – цит. по публикации в интернете работы «В.Я. Петрухина, Д.С. Раевского «Очерки истории народов России в древности раннем Средневековье» (https://admw.ru/books/V-YA–Petrukhin–D-S–Raevskiy_Ocherki-istorii-narodov-Rossii-v-drevnosti-i-rannem-Srednevekove/77).

Может ли целый народ получить наименование по цвету волос?

А почему нет? Звали же на Руси кипчаков «половцами» (то есть светло-рыжими, «желтоватыми» – сравнить с современным обозначением окраса животных – «половый». Кипчакам досталась весьма значительная доля скифско-арийской крови, и они были светловолосыми).

А если предположить, что обозначение племени «поляне» обозначает вовсе не «полевых» (степных) витязей (откуда взяться степям в густо-лесистом среднем Приднестровье?), а все тех же блондинов-норманнов (кстати говоря, один из старейших варяжских форпостов в Восточной Европе так и называется – Полоцк), то все становится на свои места. Древляне – вовсе не «древесные» лесовики (в противоположность полевым воинам). А «древние». То есть, автохтонное население, вступающее в борьбу с «половыми»» норманнами.

Война «полян» с «древлянами» в этом случае – вполне известная и многократно описанная борьба между светловолосыми норманнами и «древними» византийцами. Искоростень – Херсонес, и тому подобное, о чем писалось выше.

Если брать описание ибн Русте, то остров «ар-Русия» – это Хортица, с которой варяги совершали в IX веке набеги на земли уличей; рабов они продавали не в Волжский Булгар, а в соседнюю Болгарию. Или в Хазарию, до которой от Тмутаракани было рукой подать.

Остается разобраться с тем, как эта причерноморская русь вдруг оказалась в конце X столетия далеко на севере – в среднем Приднестровье.

Drang nach norden

И тут не обошлось без византийцев.

Выживший в братской междоусобице третий сын Святослава Владимир впервые на большой международной сцене возникает не где-нибудь, а в Крыму, под стенами греко-ромейского Херсонеса-Корсуня-Коростеня. Потомок скандинавских конунгов по отцу и болгарско-византийский принц по бабке, он явно не прочь вновь напомнить о себе и своих претензиях на господство в благодатных черноморских краях, но… И силы уже не те, да и военными талантами господь будущего крестителя Руси, судя по всему, обделил.

Даже по русским летописям, осада шла не слишком удачно, а завершилась переговорами и типичной сделкой в византийском стиле: Владимира уболтали убраться из Причерноморья и идти завоевывать себе новые владения, а взамен он получал в жены византийскую принцессу (внучку Константина Багрянородного Анну), обещания новых торговых договоров и политической поддержки в лице византийских попов.

В качестве нового домена Владимиру назначили территорию современной Украины выше днепровских порогов. Выбор этот не был случайным – гигантский Царьград жаждал «хлеба и зрелищ», а старая кормовая база Рима и Константинополя в Египте была захвачена арабами, и изгнать их оттуда никак не удавалось. Украинский чернозем в этом плане был настоящей находкой. Тем более что колониальная экспедиция представлялась довольно лёгким предприятием: приднестровские земли были опустошены недавним вторжением в Европу венгров.

Попав на берега Днепра, а потом и Волхова, Владимир действовал как настоящий конкистадор: разорил языческие кумирни, насильственно крестил местный люд, отправил карательную экспедицию в Новгород, не гнушался казнями. Особо жестоко расправлялся с соотечественниками-варягами. Захватив, к примеру, Полоцк, вырезал местную правящую варяжскую династию, предварительно изнасиловав на глазах отца и братьев местную принцессу – будущую мать Ярослава Мудрого Рогнеду.

Что делать?! Конкуренты есть конкуренты, и расправляются с ними по одинаковым рецептам что в наши дни, что в X веке после рождества Христова…

Тем более что полоцкие варяги контролировали более короткий путь «из варяг в греки» по Западной Двине и Дунаю…

Вам представляется подобного рода конкиста невероятной? Но всего лишь пару десятилетий спустя все те же норманны начали на другом конце Византийской империи завоевание (или отвоевание – реконкисту) у арабов бывших византийских владений в Южной Италии и Сицилии. И никто ничего удивительного в этом завоевании не видит. Так почему же нечто подобное на другом фланге империи ромеев должно вызывать недоумение?

Нужны еще доказательства? Пожалуйста!

Одно из наиболее наглядных – близость современных русского и болгарского языков. Какого нет с языками даже более близких географически славянских народов. Несомненно, Владимир вывел с собой большое количество уличей и северцев с территории Болгарии и расселил их по будущем русским землям.

Начиная с Владимира, резко меняется географическое содержимое древнерусских летописей. На смену войнам, договорам, вражде и дружбе с византийцами, хазарами, печенегами приходят войны, договоры, дружба и вражда с более северными народами – поляками, немцами, волжскими булгарами, прибалтийскими народами, финно-угорскими племенами; чуть позднее – с половцами. Иным, кроме как переноса центра русско-норманнского государства с черноморских берегов в среднее Приднепровье, это обстоятельство не объяснить.

Очевидно, можно найти и другие подтверждения версии о формировании Киевской Руси как государства именно Владимиром, а не его полулегендарными предшественниками.

Как выяснилось, быть сырьевым придатком дряхлеющей империи более чем выгодно: Киевская Русь при своих первых князьях буквально расцвела: строились «дивно украшенные» (не без помощи византийских зодчих) города, храмы, крепости, возникло книгописание и развивалась иконография, появились первые школы; быстро росло население. Увы, вся эта благодать пресеклась с очередным азиатским нашествием – половецким. Перерезавшим столь ненадежный днепровский путь из варяг в греки и прикончившим хлебную торговлю. Для Руси настали тяжелые времена, для Византии – тем паче: вновь возникла нужда в отвоевании Передней Азии и Египта; сил варягов-норманнов было уже не достаточно; вся Европа была призвана в крестовый поход…