Победы не будет. Возмездие

Тягач немного выровнялся (беря больший радиус) и на не большой скорости (подмяв под себя декоративные цветники), «практически благополучно», слегка ободрав угол горе здания, прицепом, вывернул и продолжил прямолинейное движение.

– Уф…, прошли… – облегчённо выдохнув, произнёс «золотой». – Как в игольное ушко, блин.

– Всё, отлично… – выдохнул и сам Дюк. – Дальше прямо, потом, улица будет плавно уходить на лево, и там – всё время прямо и, на выход из города, к чертям собачьим. – указывал «грозный» дорогу, направляя водителя по самым прямым путям, очень узкого австрийского городка.

Свирепый, и разрушающий всё на своём пути – тягач, преодолел плавный поворот и вырвался на долгожданную прямую. Его сердце вмиг забилось чаще, наполняясь неистовым крутящим моментом, и тело зверя – начало стремительно набирать скорость.

На горизонте видимости снова появилось кольцо, и на этот раз «кровавый демон» не заурчал, нет…, он взревел с неистовой силой (пробитым железобетонным осколком цветника, глушителем). С утробно басовитым рычанием много литрового дизеля, по «классической схеме» – насквозь, преодолел кольцевой перекрёсток.

Одно кольцо…

Спустя двести тринадцать метров – второе…

Вырвавшись из города и изрыгая еле заметное пламя из пробитой выхлопной трубы – умчался прочь, в бушующую грозовыми разрядами и ливнем, стихийную тьму, оставляя за собой завораживающие, водяные турбулентные завихрения.

Но не тут-то было, на половине пути между городом «Лайпхайм» и «Гюнцбургом» их ждала наскоро спланированная засада поперёк дороги.

Двух полосная асфальта-бетонная лента, шириной девять метров. Велосипедно-пешеходные дорожки, с обочиной с каждой стороны по пять с половиной метров, итого: двадцать девять метров. Всё это пространство было плотно заставлено полицейскими машинами поперёк проезжей части, а на самом полотне растянуты «смачные» против-колёсные шипы.

– Ух ты ж блин…, – произнёс Стахов, узрев всю это наспех собранную армаду. – нас уже встречают. – произнёс Стахов, узрев всю это наскоро собранную армаду.

– Слушай, а всё-таки они молодцы, – произнёс Дюк, оценивая работу австрийских органов. – Отлично отреагировали.

– Однозначно… – одобряя их старания, закивал «золотой».

И тут вдруг! Как только до блокпоста осталось двести метров, где-то в центре, врубился мощный «словно само солнце» – прожектор. Если бы в грузовике находились «обычные люди» (не оборудованные спец средствами защиты зрения) – это бы могло гарантировать нарушителям – полную слепоту (как минимум в течении пяти минут). Но в данном случае, «останавливающим» – не повезло.

– Во как, даже так! – засмеялся Стахов, почувствовав свою неуязвимость.

– Давай вон туда! – указал лазером пистолета «удав» в точку (что находилась правее) где была пешеходная дорожка (заблокированная всего лишь легковыми авто) но, без шипов на земле. – Долби их там, но не совей дури, этот «зверь» – нам нужен ещё живой.

– Тоже верно. – закивал напарник. – Мы их нежно, подвинем… – ехидно улыбнулся он. – Грозный, у меня есть идея – готовься…

Грузовик мчался…

Валил, не сбавляя хода, и свирепо «словно динозавр» рычал оторванным глушителем…

Люди впереди, уже заметно начали истинно волноваться за целостность своих мягких попок, кто-то даже вздрагивал, кто-то, сдавая, начинал пятиться назад.

Но вдруг, тягач начал заметно замедляться…

И тут вдруг…

Колёса встали колом, натужно, и категорически жутко загудели (выталкивая клубы пара, вскоре, и дыма)…

Автопоезд начал заметно складываться «словно ножницы»…

Тут же, неожиданно для всех, ярко вспыхнула, «взорвалась» «подобно сверхновой звезде» – вся передняя люстра освещения (нещадно истязая сетчатку глаз встречающих его). В этот момент, все полицейские, от такого ксенонового, яркого света «словно ослепли». Но, злорадный русский гений, не остановился на этом, и пустил в ход, своё – самое главное психологическое оружие.

«Словно громогласные, архангельские трубы» (наводящие дикий ужас на психику людей) взревели мощным рёвом – десять сигнальных, пневматических клаксонов на крыше тягача.

– Ыыыыыы!!! – измучано стонали все тринадцать покрышек, заволакивая всё вокруг едким серым дымом своих истязаемых тел. – Фаааааааа!!! – взвыли жутким и леденящим кровь – ором «небесные трубы», сотрясая сжавшиеся от ужаса души людей.

– Бежим!!! – заорали паническими криками полицейские и рванули «словно спринтеры» прочь, врассыпную.

Стахов победно завопил и отпустил педаль тормоза. Грузовик, стремительно замедлившись, ушёл вправо (в указанную точку), протаранил полицейские автомобили и снова – вдавил газ в пол.

«Монстр», снова взревел с истинной яростью!

Опомнившиеся полицейские – вскинули оружие, но, тут же были остановлены чуть ли не истерично выкрикнутым приказом их начальника:

– Не стрелять, впереди город!!!

И тут же, (спустя две секунды) в образовавшеюся брешь проскочил («подавленный», но не «сломленный») белый фольксваген и, умчался в след за фурой.

– По машинам, по машинам!!! Преследуем его! Задавим числом! – с новой силой взревел в приказе начальник и, пуляй – метнулся к машине.

Вся толпа взвыла двигателями, и, по очереди визжа покрышками – совалась в погоню за стальным «зверем».

– Да! Да!! Да!!! – восторжествовали бравые и хитрые объединившиеся командиры. – Мы, сука, мать вашу – это сделали!!! Аааа-ха-ха-ха!!! Давай петуху, брат!!! – подняв ладонь, воскликнул «золотой».

***

Восемь минут спустя:

Уже изрядно потрёпанный тягач, мчался по центральной, и извивающиеся дороге «Гюнцбурга», лавируя среди изредка попадающихся городских препятствий. А позади его, не отставая не на шаг «словно взволнованные белые птенцы» нёсся целый взвод полицейских машин. Воя сиренами, мелькая маячками, механическое облако не отступало не на шаг.

– Так, дружище, – произнёс Дюк, оглядываясь во все окна и в конце, его голос «словно застыл» (уцепившись за что-то злое…, таинственное…)

Мир для Беннета – застыл в одно мгновение…

– Осталось ещё не мнооо… гооо… – выдыхал он от сдавливающего грудь ощущения.

Загустевшее «словно кисель» время, предоставило майору отличный шанс – получше познакомиться с новыми «друзьями». После того, как в поле внимания Дюка попал невзрачный, впереди располагающиеся тёмный перекрёсток – его сердце, как то не хорошо сжалось…

В этом тёмном перекрёстке…, стоит тёмный джип…, и в этом тёмном джипе…, в тёмных креслах…, сидят спецы – темного дела…

«Они», тихо, наблюдали из тьмы соседнего квартала, как «словно в замедленном кино», в их сторону несётся обезумевшая фура. Как, боец в технологичном костюме, на пассажирском сидении, заметив автомобиль на перекрёстке, сфокусировал свой взгляд на окнах джипа и…, увидел, их… В тот момент, тёмные незнакомцы, увидели – и его… И не какие преграды, зримые и не зримые, не могли ослепить их всевидящий – электронный «глаз».

Дюк, рассмотрел на передних креслах – двух спецов. Эти ребята, были здорово экипированы. А один из них (что сидел на пассажирском переднем кресле), с суровым, и холодным немецким лицом – пристально взирал на, «его»…, через ручной массивный прибор наблюдения.

– Вот и «они»… – протянул себе под нос, Дюк.

– Кто «они»!? – воскликнул Стахов. – Что там?! Что ты там увидел?! – даже не оглядываясь, второпях спросил Стахов, виляя по дороге и, не давая возможности резвым легковушкам – обогнать его.

– Девятка… – не ясно ответил Беннет, не отрывая «них» взгляда «словно зачарованный».

Дюк увидел и почувствовал их, а «те», почувствовали – «его». Близкие по духу…, по крови…, они чувствовали своего «словно снайпер, снайпера – через оптический прицел», «словно хищник…, заглянув в глаза хищнику»…