Шанс для неудачника

Мама не злилась, когда приходили друзья Эмиля, тем более сейчас. Это хоть и напоминало о потерянном прошлом, но ей так трудно было отпускать мысль, что сын существовал теперь в каком-то ином формате, совершенно непонятном, и к нему теперь вряд ли также могут заходить друзья, чтобы позвать на улицу.

В пальцах Лёва сжимал складную бумажку с разноцветными картинками. Это явно рекламный буклет из числа тех, которыми всегда наполнялись почтовые ящики или раздавались на улице.

– Тётя Регина, я вам кое-что принёс, – Лёва говорил медленно и осторожно; в уличных играх всегда очень даже бойкий и крикливый, а когда говорил со взрослыми, то отличался сдержанностью в голосе, как будто вечно извинялся за свои поступки. – Я узнал, что есть возможность, чтобы память Эмиля… могла жить дальше вместе с его сознанием.

Последнюю часть фразы он произнёс, подсмотрев в буклете, который он затем бережно протянул матери Эмиля.

– Это что-то платное, Лёвачка? Ты же знаешь, что у нашей семьи нет лишних денег, – Регина произносила это также тихо и спокойно, потому что понимала желание лучшего друга его сына помочь в её беде хоть чем-то.

– Нет-нет, тётя Регина, там не нужно платить. Я уже всё прочитал. Я сам увидел всё в этой вот бумажке. Я ведь понимаю, что… у вас нет денег. – Лёва сделал ещё одну паузу и, воодушевлённый собственным порывом, продолжил: – Там говорится о том, что можно сделать так, что Эмиль сможет жить. Н-н… не в нашей жизни, конечно.

– Что это? – Мама Эмиля сначала взглянула на Лёву, а потом постаралась вчитаться в красочный буклет, а соседский мальчишка уже усердно нахваливал услугу от непонятной организации, указанной в буклете.

– Там всё написано. Вы поймёте, тётя Регина. Я помогу вам с непонятными словами.

– Ой, Лёвачка, извини, что я тебя держу в коридоре. Заходи, конечно.

Как только Регина отошла назад, Лёва смело зашёл внутрь квартиры. Теперь он ещё больше стал решительным, потому что ранее и не надеялся, что в такой момент мама его лучшего друга вообще захочет кого-то видеть.

– Пойдём на кухню, Лёва, там свет лучше. Присядь на стул.

– Там, в этом буклете, всё написано. Там очень интересно! Я о таком ещё раньше слышал, но даже не думал как-то над этим, а тут такое… ну-у… – Пока мать Эмиля смотрела на буклет, Лёве было уже полегче произносить заготовленную речь: – В общем, я вспомнил сразу, уже вечером. А сегодня сбегал в торговый центр, где с Эмилем и ребятами часто гуляли по этажам, и взял для вас этот буклетик.

– Хорошо, Лёва, я сейчас сама посмотрю.

Регина принялась вчитываться в текст буклета, из которого стало понятно:

«В том случае, если восстановление повреждённых органов пациента невозможно, но есть вероятность сохранения в рабочем состоянии мозговой функции пострадавшего, то при согласии родственников государство для малоимущих граждан и семей с неблагополучными условиями жизни бесплатно предоставляет услугу оцифровки индивидуальных мнемонических данных (умственных накоплений нейронной системы гражданина)…»

Взрослая женщина с трудом понимала напечатанное, поэтому обратилась к соседскому мальчишке:

– Лёва, что это?

– Тётя Регина, это значит, что Эмиля можно перенести в другой мир. Это такой электронный мир, где он будет жить.

– Будет жить?

– Да, тётя Регина. Поверьте, это хорошо. Пусть он будет там, если его нельзя вернуть к нам.

– Но где – там?

– Это такой электронный мир. По-интересному придуманный. И он безумно фантастический!

– Как в нём можно жить, Лёва?! – Женщина была сдержанной, но в глазах одно большое недоумение.

– Эмиль сможет увидеть то, о чём мы со всеми ребятами только представляли в своих играх на улице и додумывали миры для новых компьютерных игр.

– И вы с Эмилем хотели жить в таком электронном мире сильнее, чем… в обычном человеческом?

– Тётя Регина, Эмиль вас любил. Поверьте, я это знаю. Я не хотел сказать, что ему не хотелось жить с вами и его папой. Просто мы любили играть во всевозможные приключения. Нам нравилось сражаться и побеждать.

Женщина молча смотрела на Лёвачку. Она соотносила каждое его слово с теми знаниями о своём сыне, пытаясь понять, чем так привлекало Эмиля ненастоящая жизнь в каком-то электронном пространстве.

– Да, в реальности нам сложно победить каких-то чудовищ, – продолжал Лёва, – но их и не бывает настолько фантастических. А там – они есть.

– Ты что такое говоришь, Лёва?!

– Не пугайтесь. Они как игрушечные. Хотя я там сам не был. Но поверьте, тётя Регина, Эмилю понравится там жить.

– Правда? – Мать Эмиля продолжала держать буклет, но смотрела до сих пор в глаза Лёвы.

– Да! Когда мы с ребятами играли во дворе, то именно Эмиль был самый главный выдумщик. Он столько всего напридумывал для нас, что становилось играть ещё интереснее.

– Он был фантазёром, – согласилась мать, хотя и без улыбки.

– Да-да, а уж в этом мире он будет словно в парке развлечений. А главное – такое путешествие будет бесплатным. Об этом можно только мечтать!

– Неужели, Лёва, ты и сам хочешь вот так попасть в этот мир?

– Нет-нет, тётя Регина. Я не хочу умереть в нашем мире или покалечиться. И вообще боюсь боли. Я просто хотел вам рассказать, что сейчас для Эмиля это будет самый лучший из миров.

– Ты серьёзно так думаешь?

– Если ему нельзя вернуться к нам, то пусть он живёт в том мире, который сам мог бы придумать с лёгкостью.

– Ты так интересно всё рассказываешь, Лёва. Я даже не знаю, как об этом думать теперь.

– А что вас пугает?

– Мне страшно за всех вас, Лёвачка. – Глаза матери намокли.

– Но почему?

– Ты спрашиваешь, почему? Если вы так хотите попасть в этот мир, то что же вас удержит от земной жизни?

Мальчик молчал, а его взгляд был временно направлен в сторону. Мать Эмиля продолжила:

– Ты своей маме это тоже рассказывал? Что же она сказала? Я не поверю, что она вот так просто тебя отпустит на улицу, если услышит такое. Лёвачка, вы что, себя специально не бережёте? Зачем вам этот мир, которого не существует?!

– Тётя Регина, мы не хотим себе телесных страданий. Мы же не дураки. Просто мечтаем о путешествиях. Я вам хотел рассказать о чудесном мире для Эмиля.

– Я надеюсь на это, Лёвачка. Ты знаешь, как волнуется сердце матери, когда её ребёнок вот так просто может… захотеть отправиться в этот чёртов мир, которого нет на самом деле? Я в него не верю.

– Я понимаю. – Выражение лица Лёвы обрело оттенок измученности. – Я лишь хочу одного, чтобы вы помогли продлить его жизнь. Ему там будет интересней. Он увидит многое, чего не смог бы увидеть в нашем мире.

– Ты извини меня, Лёва, наверное, я очень глупая женщина.

– Нет, вы просто так сильно любите. Я понимаю. – Лёва встал со стула. – Мы с Эмилем не хотели умирать. И мы не дураки, ведь умирать – это больно. А Эмиль сейчас может жить в волшебном мире, где почти нет боли, а можно путешествовать по самым необычным городам.