Кардиограмма любви

– Да-да, я с радостью. Вы знаете, я отдала долг… мы с мамой так вам благодарны… Если я могу как-нибудь ещё вам помочь.

«Скажи, кто заказал украсть договор?» – чуть не вырывается у Сергея, но он сдерживается.

– Пока всё, Дарья. Отдохни, через недельку тебе перезвонят по поводу работы.

– Ой, спасибо, Сергей Павлович! Это так здорово, я очень виновата перед вами, а вы… Вы святой человек. Пусть у вас всё сложится хорошо, и Татьяна Алексеевна пусть скорее выздоровеет.

– Благодарю, Даша. Если надумаешь, то звони в любое время. Всего доброго.

– До свидания, Сергей Павлович, – слышится в ответ, и телефон отзывается пиканьем.

Наперсточнику в этот раз снова удалось обмануть пассажира, и Татьяна не вселилась в тело Дарьи. Но она пытается и, возможно, именно в этот день он встретит её. Встретит в чужом теле. Пока её тело лежит в палате под присмотром медсестры. Конечно, жаль, что Светлана уволилась, но это дело молодой девушки, которая выбрала иной путь развития карьеры. Или же она ушла из-за молодого человека? Сергей так и не успел что-либо расспросить о личной жизни, зато немало рассказал о своей.

Как бы то ни было, но пора выходить. К Леше Терентьеву, вокалисту группы «Завод», присоединяются ещё трое ребят, таких же молодых и активных. Тех самых, от которых пищат школьницы и студентки. Ребята принимают стильные позы, набирают в грудь воздуха, но Сергей не дает им исполнить один из «заводских» хитов. Экран телевизора гаснет и в квартире снова разливается тишина.

Тишина в последнее время стала полноправной хозяйкой в пятикомнатной квартире. Сергею кажется, что когда он заходит, то она прячется под кроватью, и терпеливо дожидается, пока он уйдет, чтобы снова разлечься на покрывале.

Черная торпеда «Мерседеса» выныривает из подземной парковки и катится по сырым улицам Москвы. Светофоры устало моргают, хмурые лица мелькают белыми пятнами, мелкий дождик барабанит по лобовому стеклу. Но Меркьюри кричит из динамиков, что шоу должно продолжаться.

«Она не выглядела понурой и унылой, она была всё той же озорной Танюшкой-поскакушкой. Вроде как она не собирается сдаваться и тебе не разрешает вешать нос», – вспоминаются слова Леонида Михайловича.

Если Танюшка не собирается сдаваться, то Сергею подавно положено быть мужчиной и держать себя в руках. Он же Курихин! Он человек, который не сдается, потому что в пятидесятый раз что-то не выходит. В пятьдесят первый раз обязательно должно получиться. Нужно верить в хорошее…

Колонны Москва-сити призваны поражать воображение при солнечном свете. Они заставляют присвистнуть и при хмурой погоде. Сергей в очередной раз восхищается фантазией архитекторов, которые дерзнули воплотить в жизнь фантастические идеи. Парковка почти заполнена, но их места свободны.

Сергей выходит из машины и пытается раскрыть зонтик. Черный рулончик почему-то не хочет превращаться в тонкую грибную шляпку. Дождик хоть и мелкий, но противный. Пока дойдешь – успеешь вымокнуть. Сергей раздраженно трясет вредный зонтик, пытается нажать на кнопку, но та не поддается. Эх, Татьяна просто взяла бы рулончик ,и в её руках он раскрылся, такое бывало не раз…

В борьбе с зонтиком он не замечает, как на него налетает какая-то фигура.

Яркая вспышка ослепляет…

Приходит ощущение полета… Долго, непозволительно долго, словно он падает с крыши небоскреба… Словно он падает с башни «Федерации»…

Серые плитки дорожки никогда не были мягкими. Они не собираются становиться мягкими и сейчас, когда на них падает тело генерального директора концерна «Тансер». Концерна, чье название создано из двух имен – Таня и Сережа.

– Сергей Павлович! Сергей Павлович! – сквозь беруши доносится взволнованный женский голос.

Беруши? Откуда у него в ушах беруши? Почему он лежит на холодных плитках? Неужели зонтик настолько резко раскрылся, что его отшвырнуло на землю?

Сергей пытается приподняться на локте. С трудом, но это получается. Он видит, как к нему бежит красивая женщина. Лицо женщины кажется знакомым. Кто это? Слова всплывают в бушующем океане боли, который выходит из берегов черепа и старается распространиться по телу. Людмила Анатольевна! Именно так зовут эту красивую женщину. Да! Точно! Людмила Анатольевна.

А кто там лежит у декоративного столбика? Какая-то девушка в цветастом сарафане и желтой кофточке. Лежит без движения. Ей же нужна помощь, а то простынет на холодной собянинской плитке.

Никто не видит, как над лежащей девушкой застывает мускулистый блондин в красной тоге и с огромными белоснежными крыльями за спиной. Для остальных людей он невидим. Блондин невидим для красивой женщины, которая пробегает мимо лежащей девушки. Невидим для мужчин в костюмах, которые тоже бегут к упавшему. Он не отражается даже в зеркальной стене башни.

– А-андрюша, что случилось? Что произошло?

– Я же говорил о ментальном выплеске. Но я не предполагал, что… Сергей в этот момент думал о тебе, ты думала о нем – слишком большое эмоциональное напряжение. Нам нужно вернуться!

– Как? Но я даже не поговорила с ним!

– Ты сейчас не можешь пошевелиться, а что будет, если он обнимет тебя? Ты полностью потеряешь контроль над телом, Татьяна! Светлана останется томиться в твоем теле! Подумай о ней! Нам надо вернуться. Сейчас же!

– Андрюша, милый, но я рядом, я могу коснуться его! Пожалуйста, сделай что-нибудь?

– Я могу тебя только перенести обратно… И это самое трезвое решение.

– Прошу тебя, сделай что-нибудь. Ведь он рядом.

– Это будет для тебя очень и очень тяжело. Да что там тяжело – это для тебя неосуществимо…

– Что? Скажи, не томи же! Что нужно?

– Нельзя показывать, что именно ты находишься в чужом теле. Иначе произойдет взрыв ещё большей силы, и тогда пострадают уже трое: ты, Светлана и Сергей. Я же говорю, что это невозможно, поэтому отправляемся обратно.

– Нет, Андрюша, милый, дорогой! Подожди! Я смогу… я справлюсь. Я не скажу Сергею, что я рядом. Я смогу… Позволь мне остаться? Ну что ты мотаешь головой? Я даже уберу твои крылья. Честно-честно.

– Да пойми ты…

– Я всё понимаю, Андрюша! Пожалуйста!

– Ну, если только уберешь крылья… Но помни – эмоциональная связь между вами очень сильная и крайне нестабильная. Сергей знает, что ты ищешь выход и будет присматриваться ко всем. Он очень любит тебя. И этим он может вас обоих убить. Да ещё и Светлана… Ты уже ей лоб поцарапала, как оправдываться будешь?

– Оправдаюсь! Спасибо, Андрюша! Я смогу!

Сергей успевает сесть прежде, чем его коснулись женские руки. Шум в голове напоминает рев турбин реактивного самолета. Злополучный зонтик валяется у зеркальной стены. Ещё и ботинок слетел…

– Что с вами, Сергей Павлович? Всё в порядке? – спрашивает Людмила, когда присаживается возле трясущего головой начальника.

Женские руки хватаются за пиджак. Подбегают громилы из службы безопасности, несколькими профессиональными движениями ощупывают Сергея. Встревоженные взгляды, проверка пульса. Либо врач, либо военный. Скорее всего, бывший спецназовец, их же обучают премудростям по оказанию первой помощи.

– Да у меня всё нормально. – Сергей отталкивает руки и пытается встать. Его подхватывают и помогают подняться. Он досадливо отмахивается и обувает принесенный ботинок. – Не надо, я сам. Что с девушкой?

– С ней всё в порядке, только царапина на лбу. Сейчас приходит в себя, – отрапортовал один из охранников, который помогает встать темноволосой девушке.

Сергей видит её знакомое лицо и понимает, что снова забыл её имя. Это та медсестра, которая сидела с его Татьяной, а теперь уволилась.

– Сергей Павлович, давайте я вас провожу, – Людмила Анатольевна подхватывает под локоть, но Сергей снова отмахивается.

– Спасибо, Людмила Анатольевна, я уже пришел в себя. Что случилось? – спрашивает у охранника, пока подходят к поднимающейся девушке.

– Вы вышли из машины, эта девушка налетела на вас, а потом ка-а-ак уе… Простите, между вами ударила молния и вы разлетелись в разные стороны. Может, «Скорую» вызвать? – охранник постарался ещё раз заглянуть в глаза Сергея.

– Не надо. Мы вместе с девушкой покажемся нашему врачу. Сидор Абрамович на месте?

– Да, приехал недавно, – кивает охранник и отходит чуть в сторону.