Русь: от язычества к православной государственности

Русь: от язычества к православной государственности
Алексей Владимирович Лубков

Александр Федотович Киселев

Русская история (Вече)
Чем дальше мы уходим от своих истоков, тем насущнее необходимость не вернуться к ним, что невозможно, а вглядеться и понять, как проходило становление человека и какие факторы играли решающую роль в этом прекрасном восхождении.

Авторы данной книги предлагают читателям вместе с ними всмотреться в далекое прошлое нашего Отечества и осознать, что из этой уникальной, накопленной нашими предками сокровищницы мы возьмем в наше будущее.

Александр Киселев, Алексей Лубков

Русь: от язычества к православной государственности

© Киселев А.Ф., Лубков А.В., 2022

© ООО «Издательство «Вече», 2022

© ООО «Издательство «Вече», электронная версия, 2022

Сайт издательства www.veche.ru (http://www.veche.ru/)

Предисловие

Актуальность древности

Мы живем в эпоху грандиозной исторической метаморфозы, охватившей человечество. Россия является одной из узловых точек происходящих изменений, если иметь в виду не географическое понятие как таковое, а подразумевать, прежде всего, общество.

Среди драматических обстоятельств переломного времени, переживаемого сегодня, многие отмечают утрату чувства исторической перспективы – необходимого условия нормального человеческого бытия. «Нормального» означает естественного, органического уклада жизни, когда общество в целом и составляющие его люди (пусть не все, но большинство) обладают незамутненной способностью различать добро и зло, в меру своих возможностей стремятся утверждать добрые начала мироустройства.

Парадокс состоит в том, что бесперспективность, зыбкость и неопределенность будущего тесно связаны с утратой исторических корней, ибо наше настоящее является не чем иным, нежели сгустком прошлого, нашим актуальным историческим наследием. По образному выражению Мартина Хайдеггера, мы входим в историю, пятясь. И если мы утрачиваем способность черпать силы из прошлого, то нам некуда идти вперед, точнее, мы теряем направление движения. Именно поэтому в России наше разобщенное общество, да и просто все мыслящие люди, так нуждаются в истории как осознании себя и своего мироощущения.

Для того чтобы стоять твердо и уверенно идти вперед, мы должны обрести свою историю, вернуть ее и постичь, если угодно, присвоить. У прошлого есть великая сила, а потому – власть над настоящим и будущим, игнорировать которую никому не дано. Действительно, история живет здесь и сейчас, пронизывает и во многом определяет все наше бытие, придает ему самобытный и неповторимый колорит, а главное – смысл жизни государства, общества и личности.

Каждый человек приходит в мир, который уже есть история – история его страны, семьи, личная история. Большую часть знаний, которыми мы пользуемся, накопили люди, жившие до нас. Искусство, музыка, литература, поэзия, архитектура, нормы морали и нравственности, общественные устои, политические институты, право и законы, идеи и идеалы, и многое другое – это плоды и результаты деятельности предшествующих поколений. Религия, религиозный опыт, святыни, ритуалы, обычаи, образцы поведения – из прошлого.

Без преувеличения, прошлое властвует над настоящим. Вольно или невольно, но каждое новое поколение вынуждено вписываться в то общество и те отношения между людьми, которые уже сложились. Поэтому, безусловно, прав выдающийся российский мыслитель С.Л. Франк (1877–1950), когда утверждал, что всякое отречение от прошлого есть зло и заблуждение. «Тысячелетия далекого прошлого кажутся нам менее значительными, менее существенными, чем столетие более близкого нам прошлого или чем десятилетие того ближайшего прошлого, которое протекло на наших глазах. <…> Однако совершенно очевидно, что такая неизбежная оценка в огромной, подавляющей мере есть просто ошибка перспективы, определенная чисто субъективным нашим интересом к настоящему. <…> История человечества – так же, как и история индивидуальной жизни, – есть процесс, в котором прошлое сохраняется в настоящем… наслаивается и опирается на него и содержит его в себе: история немыслима без памяти. Ничто не уходит, не пропадает бесследно…»[1 - Франк С.Л. Свет во тьме: Опыт христианской этики и социальной философии. М., 1998. С. 225–226.]

В развитии человечества с огромной силой очевидности действуют два закона – непрерывности и преемственности. В этой связи обращение к древней истории всегда актуально, так как именно в глубине тысячелетий началось восхождение наших древних пращуров к человечности, к обретению ими первого опыта осмысления мира и собственной субъектности в нем, к пробуждению творческих сил и потребностей, к созданию рукотворной среды обитания, органично встроенной в окружающий мир. Именно тогда произошла первая встреча двух миров – зарождающегося человеческого и вечного, Богом созданного мира природы.

Каким образом и на какой основе строились эти отношения? Ответ однозначный – на духовной. Сугубо материально-потребительское отношение к внешнему миру придет спустя тысячелетия, и от первобытного общежития естественного человека и природы не останется и следа. Более того, человек перейдет от одухотворения природы и почитания ее святости – к войне с ней за удовлетворение растущих потребностей в материальных благах. Результат очевиден. Мир стоит на грани экологической катастрофы и фатального для человечества истощения природных ресурсов.

В этой связи весьма актуально обращение к истокам зарождавшихся отношений человека с природой, дабы глубже прочувствовать, с чего начали и к чему пришли, чтобы пристально всмотреться в зеркало тысячелетий и сравнить образ давно ушедших людей с современным. Увы, сравнение будет не в нашу пользу. Древний человек, пусть даже с копьем в руке, но святынями в сердце, гораздо менее опасен, чем наш современник с ядерным оружием и неудержимой погоней за благами, преимущественно материальными, одухотворенный не проверенными веками святынями, а постмодернизмом с его лозунгом «Бог умер» и погружением в виртуальный, иллюзорный мир.

Более того, сегодня желанными и едва ли не единственными целями обозначены создание искусственного интеллекта, цифровизация общества и человеческих отношений, создание искусственной среды обитания и другие «блага» научно-технического прогресса. Однако не окажется ли человек в плену своих достижений с угасающей человечностью?

Риски очевидны. Чем дальше мы уходим от своих истоков, тем насущнее необходимость не вернуться к ним, что невозможно, а вглядеться и понять, как проходило становление человека и какие факторы играли решающую роль в этом прекрасном восхождении.

Авторы данной книги предлагают читателям вместе с ними всмотреться в далекое прошлое нашего Отечества и осознать, что из этой уникальной, накопленной нашими предками сокровищницы мы возьмем в наше будущее.

Часть I

Языческая матрица

Глава первая

Размышления историков

Выдающийся советский историк Борис Рыбаков (1908–2001) писал о том, что тайна жизни, облика, характерных черт человека сокрыта в язычестве – закономерной и необходимой фазе развития человечества, которую прошли предки всех народов. Не миновали ее и славяне, чье язычество стало частью «огромного общечеловеческого комплекса первобытных воззрений, верований, обрядов, идущих из глубин тысячелетий и послуживших основой всех позднейших мировых религий»[2 - Рыбаков Б.А. Язычество древних славян. М., 1994. С. 3. О происхождении и расселении славян см.: Денисов Ю.Н. Славяне от Эльбы до Волги. М., 2009; Кузьмин А.Г. Древнерусская цивилизация. М., 2013; Рыбаков Б.А. Киевская Русь и русские княжества XII–XIII вв. М., 2016; Седов В.В. Славяне: историко-археологическое исследование. М., 2005; Флоря Б. Россия – Украина. История взаимоотношений. М., 1997.].

Прислушаемся и к классику русской философии И.А. Ильину (1883–1954), который писал, что «языческий мир имел своих, по времени и удалению еще не видевших Христа, созерцателей, молитвенников и праведников, добродетели которых отнюдь не были «блестящими пророками». Языческие народы совсем не были богоотверженным, духовно-мертвенным и обреченным на гибель множеством, но имели свою меру откровения, свою вдохновленную мудрость, свою живую религиозность и добродетель»[3 - Ильин И.А. Аксиомы религиозного опыта. В 2 т. Т. 1. М., 2002. С. 13–14.].

Талантливый мыслитель Б.П. Вышеславцев (1877–1954) полагал, что язычество разбудило в сердце человека голос совести, как важнейшую составляющую оценки себя и своих поступков, ибо совесть есть «звучание подлинной самости», «самость – божественна»[4 - Вышеславцев Б.П. Сердце в христианской и индийской мистике. Париж, 1929. С. 47.]. Это был первый опыт религиозного прозрения и осознания собственного «я», открытия собственной живой души, а главное – распознания добра и зла, выбора между ними.

О религиозном происхождении совести писал и Н.А. Бердяев (1874–1948). «Совесть есть воспоминание о Боге… есть орган восприятия религиозного откровения… есть целость духовной природы человека, ее сердцевина или сердце в онтологическом, а не психологическом смысле слова. <…> Совесть есть воспоминание о том, что такое человек, к какому миру он принадлежит по своей идее, кем он сотворен, как он сотворен и для чего сотворен. Совесть есть духовное, сверхприродное начало в человеке, и она совсем не социального происхождения. Социального происхождения скорее засорение и искажение совести. Совесть и есть та глубина человеческой природы, на которой она неокончательно отпала от Бога, сохранила связь с Божественным миром»[5 - Бердяев Н.А. О назначении человека. М., 2010. С. 270–271.].

Понятие человека о божественном мире формировалось в эпоху язычества и стало фундаментом религиозного сознания, во многом определявшим характер, поступки, отношение к себе, к другим людям и окружающему миру в целом. Впрочем, оценки язычества кардинально разнятся и нередко взаимно исключают друг друга.

В этом прежде всего сказалась борьба христианства с язычеством и объявление последнего мраком и дикостью. Бросается в глаза и другая несправедливость: языческая Античность относится к вершинам творчества человека, к уникальной культуре, которая стала фундаментом творческого великолепия Европы, а язычество «варваров», в том числе славян, – к темным векам истории человечества.

Историк А.М. Баженова права, когда пишет, что греческая и римская мифологии изучены едва ли не досконально, а народы большей половины Европы – славяне нередко представляются «как бы пришедшими неизвестно откуда, не имеющими никаких исторических прав, случайным сочетанием этнических групп»[6 - Баженова А.М. Легенды и боги древних славян. М., 2013. С. 7.]. Между тем, согласно исследованиям Б.А. Рыбакова, праславяне жили на территории Европы 55–45 тысяч лет до н. э.; по другим источникам – 25 тысяч лет до н. э… Поэтому поразительна сохранность на протяжении тысячелетий единородного антропологического типа славян – коренных обитателей Европы.

Традиция негативного отношения к славянскому язычеству берет начало в Античности. Римляне считали варварами, жестокими и дикими племенами едва ли не все этнические группы, жившие за пределами империи. Не здесь ли скрываются истоки раскола Европы и острых противоречий между ее западными и восточными ветвями, полупрезрительного отношения к славянству, а позже к собственно русским?

Русофобия – не современное явление. Русофобия имеет глубокие исторические корни и, прежде всего, в духовной области. Западная Европа – наследница Рима с его жаждой покорять и властвовать, что стало отличительной чертой европейской цивилизации. Об этом писали многие мыслители – от славянофилов и Достоевского до Франка, Ильина, Федотова и других выдающихся мыслителей XIX – ХХ веков.

Вместе с тем историки не обошли вниманием язычество, как эру рождения человеческих сообществ. В российской историографии начало положил родоначальник отечественной исторической науки Василий Никитич Татищев (1686–1750). В его фундаментальном труде «История российская с самых древнейших времен» на основе разнообразных источников содержатся ценные сведения о славянских языческих богах, обрядах, почитании природных явлений и др. Вместе с тем Татищев, как человек глубоко верующий, дал язычеству далеко не лестную характеристику: «если не вообразим себе, в каком мерзском зловерии и злоключении до проповеди нам Христовы предки наши пребывали, то не можем так точно о сем великом благоденствии уразуметь; колико бо первое было безумно и вредно, богослужение мерзско, толико другое благостию и пользою душевною и телесною превосходит»[7 - Татищев В.Н. История Российская. Соб. соч. В 8 т. Т. 1. М., 1994. С. 97–98.].

Центральная идея сформулирована предельно ясно – славяне шли от мрака язычества к свету христианства. Она в том или ином виде будет воспроизводиться в трудах ученых на протяжении более двухсот лет.

Оппонентом В.Н. Татищеву выступил русский гений Михаил Васильевич Ломоносов (1711–1756). Он, во-первых, нашел много общего в язычестве славян с язычеством античных Греции и Рима, показав тем самым, что векторы духовного развития «классического» язычества и славянского, если не совпадали, то имели много общего в мировосприятии. Во-вторых, М.В. Ломоносов высказался по весьма спорному вопросу, который стал предметом разногласий последующих поколений историков – не исключало ли многобожие славян веры в единого бога?

Со всей определенностью Ломоносов в своем замечательном труде «Древняя Российская история от начала российского народа до кончины Ярослава Первого» писал, что «наши предки» поклонялись и единому Богу – «творцу грома и всего мира». Вслед за летописцем Нестором Ломоносов в качестве «главного бога» выделяет Перуна и отождествляет его с античным Зевсом: «Сей богом грома и молнии почитавшийся Перун был Зевс древних наших предков»[8 - См.: Лысцов В.П. Ломоносов в русской историографии 1750–1850 годов. Воронеж, 1983. С. 184.]. В честь Перуна зажигался «неугасимый огонь». За ним следили жрецы, и если он гас по небрежности, то их предавали смертной казни. Ломоносов называет и других языческих богов – Хорса, Дажьбога (Даждьбога), Стрибога, Мокошь. На втором месте после Перуна, по мнению Ломоносова, стоял скотий бог – Велес. Кроме того, особое внимание Ломоносов уделял таким божествам, как Купала – бог земных плодов и Коляда – праздничный бог.

Ломоносов ценил ту сторону язычества, которая отражала радостное, праздничное мировосприятие, отвечавшее зовам русской души. Язычество серьезно влияло на становление русского национального характера. Об этом, в частности, писал Н.А. Бердяев, отмечавший, что именно язычество сформировало у русских любовь к хоровым песням и хороводам, к праздникам, не чуждым разгулу и бесшабашности. «В русской стихии всегда сохранялся и сохраняется доныне дионисический, экстатический элемент. <…> С этим связана огромная сила русской хоровой песни и пляски»[9 - Бердяев Н.А. Русская идея. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 2020. С. 11.]. Значение хорового начала принадлежит, по мнению Бердяева, с которым нельзя не согласиться, «к духовным чертам русского народа»[10 - Там же. С. 50.].

Ломоносов также выделял те современные ему праздники и обряды, в которых сохранилась стихия язычества. Гениальный ученый был уверен – в истории ничто не исчезает бесследно. Плотную ткань истории не в силах порвать ни время, ни войны, ни социальные катаклизмы. Народная память неисчерпаема и бездонна.

В начале XIX века произошло знаковое событие в отечественной историографии – свет увидел уникальный и фундаментальный труд Николая Михайловича Карамзина (1766–1826) «История государства Российского». По образному сравнению Пушкина Карамзин открыл историю России словно Колумб Америку. Как восторженно русское общество восприняло сочинения Н.М. Карамзина, можно судить по словам князя П.А. Вяземского (1792–1878): «Карамзин – наш Кутузов 12-го года; он спас Россию от нашествия забвения, воззвал ее к жизни, показал нам, что у нас есть Отечество»[11 - Эйдельман Н.Я. Последний летописец. М., 1983. С. 95.]. Выдающийся писатель и ученый разбудил в обществе невиданный интерес к родной истории. С глубоким уважением историк отнесся и к верованиям древних славян, не противопоставляя их христианству.

Для Карамзина язычество – важный и самобытный этап духовной жизни прародителей. Разумеется, не обошлось без во многом справедливой критики идолопоклонства, суеверий, жертвоприношений, особенно человеческих, различного рода религиозных заблуждений. Один из важных выводов Карамзина – при всем многобожии славяне поклонялись и главному Богу – творцу Вселенной. Ссылаясь на Прокопия Кесарийского, Карамзин писал, что «Анты и Славяне не верили Судьбе, но думали, что все случаи зависят от Мироправителя… Славяне в самом безрассудном суеверии имели еще понятие о Боге единственном и вышнем… Который печется только о небесном, избрав других, нижних богов, чад Своих, управлять землею. Его-то, кажется, именовали они преимущественно Белым Богом и не строили ему храмов, воображая, что смертные не могут иметь с Ним сообщения и должны относиться в нуждах своих к богам второстепенным, помогающим всякому, кто добр в мире и мужествен на войне, с удовольствием отворяет хижину для странников и с радушием питает гладных»[12 - Карамзин Н.М. История государства Российского. М., 2018. С. 45–46.].

Так зарождались будущие христианские добродетели и расчищалась дорога к вере в Христа и Бога-отца, творца Вселенной. Поэтому противопоставление язычества христианству, по нашему мнению, ошибочно, ибо и в религиозной жизни действует универсальный закон непрерывности и преемственности.

Н.М. Карамзин дал высокую оценку личным качествам славян, подчеркивая их высокую нравственность в семейных отношениях, миролюбие, радушие и гостеприимство. Он особо выделил доблесть славян и их верность своим боевым знаменам. В военное время для славян, подчеркивал Карамзин, знамена были «святее всех идолов»[13 - Там же. С. 49.]. Видимо, с языческих времен идет традиция защищать знамя полка, других воинских частей и соединений до последней капли крови. Многие века русские воины свято чтили ее, а знамя над куполом Рейхстага стало символом нашей Великой Победы.

Карамзин достоин восхищения. Он создал такой труд, который и через 200 лет находит своих читателей. Привлекает яркость и образность литературного языка, фундаментальность источниковой базы, высокий уровень выводов и обобщений. Николай Михайлович основал в российской исторической науке школу государственников, убедительно и достоверно обосновавших ключевую идею исторического развития нашего Отечества – или в России будет сильная государственная власть, или России не будет. Государство дано людям не затем, чтобы превратить их жизнь в рай, а лишь затем, чтобы жизнь не скатилась в ад. Истинность этой формулы, высказанной Вл. Соловьевым, подтверждает вся история России, особенно ХХ века.

Вернемся к историкам язычества. Во второй половине XIX в. появились труды ученых, специально посвященные язычеству. Они принадлежали перу талантливых во всех отношениях исследователей – А.Н. Афанасьева (1826–1871), А.И. Введенского (1861–1913), А.Н. Веселовского (1838–1906), А.С. Фаминцына (1841–1896)[14 - Афанасьев А. Поэтические воззрения славян на природу. Т. 1–3. М., 1994; Введенский А.И. Религиозное сознание язычества. Опыт философской истории естественных религий. М., 2017; Веселовский А.Н. Историческая поэтика. М., 2017; Фаминцын А.С. Божества древних славян. М., 2017.]. К произведениям этих авторов мы будем постоянно обращаться в последующих главах, а здесь лишь скажем: если изучение язычества рассматривать как самостоятельную область исторической науки, то вышеназванные историки заложили ее фундамент и определили основные направления исторических исследований – от формирования религиозного сознания язычников до их дара поэтического восприятия природы.