Прерыватель. Игра в прятки

– Беги за доктором! С ней что-то не так.

Джейн бросилась прочь из спальни.

Возле дверного проёма стали собираться другие дети.

– Ступайте ужинать! – приказала им Эмма. – Здесь без вас разберутся. Слышите? А ну брысь!

Девочки кинулись врассыпную, оставив Эмму наедине с Табби.

– И что же с тобой такое? – вслух спросила Эмма саму себя и открыла прикроватную тумбочку.

В глаза сразу бросились два пузырька. Один был наполовину наполнен таблетками. Ими оказался аспирин. А вот другой был абсолютно пуст, а на этикетке значилось название снотворного, которое Эмма и сама временами употребляла. Если переборщить – довольно мощная штука.

К счастью, доктор из местного госпиталя с громким названием «Дом королевы Виктории» пришёл быстро.

Бегло осмотрев Табби и подтвердив предположения Эммы, он бережно взял девочку на руки и удалился.

«Не хватало ещё, – подумала женщина, – чтобы в первый же день случилась такая беда. Чёрт-те что здесь творится! Одни сбега?ют, другие пытаются покончить с собой».

Силясь взять себя в руки, Эмма вернулась в свою комнату и, порывшись в до конца так и не разобранном чемодане, достала маленькую бутылочку с бальзамом. Выпить ей было необходимо.

Она опустошила ёмкость двумя глотками и закусила мятным леденцом, чтобы скрыть запах алкоголя, если в коттедже вдруг объявится Сири.

Поразмышляв минут пять, она решила подробнее расспросить у Джейн, что из себя представляла эта сумасбродка Табби и почему вообще она отказывалась вставать с постели.

Джейн, уже успевшая вернуться из столовой, встретилась Эмме в коридоре.

– Надо поговорить, – сказала Эмма и показала жестом на актовый зал.

Подождав, когда зайдёт девочка, женщина прикрыла дверь и приступила к допросу.

– Расскажи, – начала она, – что здесь у вас творится. Во-первых, хотелось бы знать, почему убежали дети, а во-вторых, что могло стать причиной такого поступка Табби? Её кто-то обижал? Наверняка, как самая старшая, ты в курсе всей этой внутренней кухни. Можешь ничего не бояться. Говори как есть. Наш разговор не выйдет за пределы этой комнаты. Я тебе обещаю. Наверное, я показалась тебе злой. Может, оно так и есть. Не стану отрицать. Однако слово своё я держать умею.

Эмма замолчала и ожидающе посмотрела на Джейн.

– Пора становиться взрослой, – решила она добавить и попробовала улыбнуться, отчего лицо её свела неприятная судорога.

– Я ничего не знаю о сбежавших девочках, – замотала головой Джейн.

– Совсем ничего? Разве может такое быть?

Джейн пожала плечами:

– Они всегда держались особняком: Долли, Лили и Табби.

– Так Табби с ними дружила?

– Да.

– Их привезли в деревню всех вместе?

– Нет. По отдельности и в разное время. Но они очень быстро сдружились, будто были знакомы и до этого. А с другими девочками почти не общались.

– Это странно. Не находишь?

– Странно, – согласилась Джейн. – Перед тем, как Долли и Лили исчезли, Табби тяжело заболела. Воспаление лёгких. Лежала в «Королеве». Когда же вернулась, то с той же минуты совершенно замкнулась в себе. Перестала общаться. С тех пор мы так и не услышали от неё ни слова. Отказывалась есть, бродила ночами по коридорам. Прежняя воспитательница договорилась с доктором, чтобы тот выписал Табби снотворное. Она сама каждую ночь выдавала ей по таблетке. Табби перестала слоняться по ночам. Все подумали, что теперь спит. Но…

– Что?

– Получается, что она копила таблетки, чтобы выпить их за один раз. А оставшиеся после отъезда воспитательницы, наверное, выкрала из её спальни, пока та пустовала. Я думаю так.

– И никто ничего не заподозрил?

– Нет. – Джейн снова пожала плечами.

– Вас же в спальнях по нескольку человек. Неужели никто ничего не заметил?

– Другие девочки попросили, чтобы их не оставляли в одной спальне с Табби. Боялись, что та может причинить им какой-нибудь вред. Поэтому Табби всегда оставалась одна. После того как всё это случилось… Ну, с побегом… Миссис Элмсли планировала увезти Табби в Лондон, в какую-то особенную больницу. Сказала, что только тамошние доктора? теперь ей смогут помочь. Это всё, что я знаю.

– Понятно, – вздохнула Эмма. – Хорошо, Джейн. Спасибо за откровенность. Можешь идти.

Чувствуя, как начинают угасать силы, Эмма вернулась к себе в комнату. Решив, что завтра выяснит в госпитале то, что не достаёт пока до полного понимания всей картины, она разделась, умылась, повесила на спинку стула гигиенический пояс и забралась под одеяло, уверенная в том, что девочки сами устроят себе отбой, тем более что Джейн, судя по всему, вполне можно было доверять.

Ещё вчера у Эммы должны были случиться критические дни, но, видимо, из-за долгого переезда и из-за нервов произошла задержка. Забеременеть она точно не могла, потому что на такую близость со своим брошенным женихом она пока не решалась. Да и не дай Бог!

«Тьфу, тьфу, тьфу», – мысленно сплюнула через левое плечо Эмма, повернулась на правый бок и закрыла глаза.

Глава 4. Очень много информации

ЦУАБ располагался в пятистах километрах северо-западнее Подков, в бывшем текстильным городке под скромным названием Иваново.

Здание, к которому мы подъехали, принадлежало некогда Петру Афанасьевичу Зубкову, фабриканту и меценату. Теперь на двери парадного входа трёхэтажного, довольно обшарпанного особняка красовалась табличка «Санэпидстанция». Для посторонних посетителей таковым это здание и являлось. Мы же с Ильёй, спустившись в подвал, прошли по недлинному коридору, одна из дверей в котором отличалась от остальных, потому как за ней находился лифт, который мой протеже вызвал, вставив электронную карточку в специально предназначенный паз.

Не знаю, на сколько этажей мы плавно опустились вниз, но то, что при выходе открылось моим глазам, меня впечатлило. Депозитарий в Подковах бледнел в сравнении с технологиями, которыми пестрило это секретное подземелье.

Особенно поразила комната десять на десять, внутрь которой мы не заходили, а смотрели на неё из-за стекла с возвышения типа балкона. В ней находились прозрачные капсулы, в которых лежали люди, судя по всему, в неком анабиозе. Капсул было штук двадцать, однако заполнены они были едва ли на треть.

– Это что? – задал я вопрос Илье, хотя и сам мог бы уже догадаться о назначении этого помещения.

Илья был сосредоточен. Он с каменным лицом смотрел за стекло и хмурился, думая о чём-то своём. На мой вопрос он отреагировал не сразу.

– Что? А… Ну да. В одной из этих штук скоро предстоит оказаться и тебе. Между собой мы называем их хронокамерами, хотя их функция – просто поддерживать организм после его введения в состояние гипобиоза[5 - Искусственный гипобиоз – замедление физиологического времени в организме млекопитающих и человека в результате внешнего воздействия, за счет чего происходит приостановка всех без исключения процессов жизнедеятельности, с возможностью их последующего восстановления до начального уровня.].

– Ясно, – кивнул я. – А почему так мало людей? Я полагал, что артефактов расплодилось столько, что не хватит и дивизии, чтобы всё исправить.

– Это не единственная контора. У нас в стране их три… Было три. Одну на днях упразднили.

– Даже так?