Смерть с пожеланием любви

Смерть с пожеланием любви
Алёна Белозерская

Фавориты бога #1
Задание не показалось Полине Матуа сложным – организовать романтическое свидание для бизнесмена Сергея Пиоро и его возлюбленного Роберта. Пикантность заказа ее не смутила – за время работы в агентстве вип-услуг Полина повидала и не такое! – и она блестяще организовала вечер для двоих на роскошной вилле. Но утром Сергей нашел Роберта мертвым: его шею перетягивала металлическая удавка, а рядом стояла корзина алых роз. На прикрепленной к цветам открытке Сергей прочел адресованные ему пожелания любви и счастья, написанные… почерком его сестры Веры! Весь свой гнев Пиоро обрушил на Полину – никто, кроме нее, не знал его планов, и бизнесмен решил, что она нарушила конфиденциальность заказа. Чтобы доказать свою непричастность, ей придется самой найти убийцу и в первую очередь выяснить, действительно ли к преступлению причастна Вера Пиоро…

Алёна Белозерская

Смерть с пожеланием любви

© Белозерская А., 2014

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2014

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

* * *

Глава 1

Возвышенный и печальный вид монастыря на острове, куда направлялась Полина Матуа, завораживал и одновременно пугал. Каждый раз, когда она огибала мыс, за которым открывалась панорама на сверкающее серебром море, каменистые пляжи, мрачные зеленые деревья и огромный серый форт, на душе становилось тревожно. Продолжать путь к мосту, ведущему на остров, не хотелось. Монастырь, как и его окрестности, вызывал необъяснимый страх в груди и дрожь в теле путников, направляющихся в его стены, вне зависимости от того, с какой целью они хотят попасть внутрь. Казалось, он не способен был принять никого, кроме трудолюбивых и молчаливых мужчин в черных рясах, которые получили снисходительное разрешение остаться на его земле много веков назад. Все остальные вынуждены были мириться с ролью «залетных» персонажей, в общем, тех, которых не выгоняют, но от которых мечтают избавиться в короткие сроки.

Проезжая длинный узкий мост, Полина думала о том, что еще несколько лет назад между островом и материком ходил паром. Попасть в аббатство или уехать из него можно было лишь дважды в день, ранним утром и перед заходом солнца. Не успевшие на паром вынуждены были ждать следующего рейса на материке или же проводить ночь в аббатстве, если разрешал настоятель, либо у рыбаков в небольшой деревушке, жители которой поставляли монахам свежие морепродукты. Однако всегда оставалась возможность сбежать из монастыря вплавь или же на небольших лодках-галошах, что делали многие «нечистые на совесть братья», когда им хотелось вкусить мирской жизни, выпить вина в ближайшем баре и потрогать упругие задницы девиц, прислуживающих посетителям.

Ранее монахам, проживающим в аббатстве, категорически запрещалось пить. Говорили, что слуги Божьи, напиваясь, становились невыносимыми во всех смыслах этого слова. С кружкой хмельного напитка они превращались в отчаянных смельчаков, что делало их весьма опасными для населения, живущего в округе. Некоторые, особенно толстяки, чтобы почувствовать эффект алкоголя, вливали в себя по целому бочонку вина, теряя способность к передвижению. Поднять их было невозможно, поэтому они, пьяные, отсыпались прямо в таверне либо рядом с ней.

Теперь же в южной части острова зеленели виноградники, и монахи делали вино не только для себя, но и на продажу. К тому же на территории аббатства в начале прошлого столетия посадили цитрусовую рощу, и монахи научились делать изысканный апельсиновый ликер, за которым приезжали со всей Европы, готовили цукаты и другие сладости. Еще они держали ресторан, пользующийся большой популярностью у любителей морской кухни. В общем, проявляли себя опытными и успешными торговцами, которые полностью оплачивали свои нужды и при этом отчисляли приличную сумму от полученных доходов в церковную казну.

Управлял монастырем аббат Стефан – бизнесмен, психолог и монах в одном лице, очень колоритная фигура, вызывавшая одновременно страх, почтение и дружеские чувства. Аббат умел манипулировать. С холодным расчетом он заводил себе богатых «друзей», готовых с радостью пожертвовать слугам Божьим несколько сотен тысяч, своеобразную мзду за «золотой» билет в рай. Разумеется, столь щедрые подарки не гарантировали беспрепятственный вход в Царство Небесное, однако вселяли надежду на подобную возможность.

Монастырь был закрыт для обычных граждан, они могли им любоваться лишь со стороны материка или с огромной террасы ресторана, которым заведовали монахи, также находящегося за пределами острова, принадлежащего католической церкви. Можно сказать, что Полина относилась к числу тех избранных, у кого имелся пропуск в этот мир благочестия, ибо уже много лет ее связывали теплые отношения с настоятелем. Однако в это позднее утро она направлялась в монастырь не для душевной беседы или чтобы сделать очередной взнос в поддержку армии Господней. Цель визита была иной – встретить и отвезти в Париж клиентку компании «VIP-life concierge», одним из филиалов которой руководила Полина. Еще несколько десятков лет назад ни одну женщину не пустили бы в стены монастыря, однако правила изменились, когда настоятелем назначили Стефана, который взял на себя ответственность приглашать в свой дом того, кого пожелает. Если настоятель позволял войти в ворота, то пол и социальный статус оставались на материке, в аббатство входил просто гость. И тем не менее все знали, что этот гость богат и имеет высокий статус. Аббат Стефан выбирал в «друзья» только успешных и состоявшихся людей. Делал он это не потому, что был снобом, скорее оттого, что тяготел к людям сильным и успешным, которые могли быть полезными. Основными привлекательными чертами в этих людях являлись стойкий характер, богатый жизненный опыт и чувство юмора – три качества, наиболее ценимые аббатом. Он, кстати, очень походил на тех, кого принимал в стенах своего монастыря. Жесткий, непримиримый, ироничный, но всегда улыбающийся – Стефан выглядел и вел себя нетипично для монаха. Смирения в нем не ощущалось, зато от него исходила небывалая сила, подкрепленная веселостью, к тому же аббат находился довольно часто под хмельком.

Оказавшись на территории монастыря, Полина свернула к небольшой стоянке, где гости оставляли свои машины. Авто монахов находились в другой части аббатства, где она не была ни разу. Туда, в общем-то, никого не допускали, даже самых «важных и маститых». Закрытую зону называли «обителью тишины», она состояла из келий монахов, трапезной и маленькой капеллы. Все остальные здания, находящиеся на территории, были доступны для гостей. К ним относились огромная библиотека, пятиэтажный форт, превращенный в административный центр аббатства, храм, часовня и помещение, пользующееся особой любовью Стефана, – картинная галерея, которой позавидовал бы любой музей. Однако радость их созерцания была доступна лишь настоятелю, его гостям и монахам.

Монастырь был очень богат, поэтому не скупился на предметы искусства, говорящие о его могуществе, а также позволял Стефану окружать себя небывалой роскошью, о чем другие настоятели могли только мечтать. По монастырскому уставу старик должен был жить в молитвах и скромности, но, как оказалось, быть праведным монахом намного легче, если живот полон вкусной еды, в руке находится бокал превосходного вина, а глаза улыбаются от вида достатка и уюта. Такого можно достичь только благодаря серьезной финансовой поддержке, которую получало аббатство от друзей Стефана и собственно монахов, неустанно работающих на благоустройство своей жизни.

– Здравствуйте, мадам Матуа, – поздоровался с Полиной молодой мужчина с блестящими темно-русыми волосами.

Это был личный секретарь Стефана, пришедший, чтобы встретить гостью. Первые несколько минут высокий красавец с прекрасным телом заставлял пораженно всматриваться в него и гадать, что вынудило его стать монахом. Спустя время, так и не найдя ответа, неимоверными усилиями воли приходилось делать вид, будто не замечаешь его молодости и красоты, что выглядело нелепо и наигранно, так как молчаливое недоумение все еще оставалось в глазах.

– Здравствуйте, – поздоровалась Полина, подав руку, но тут же опустила ее, вспомнив, что монах не ответит на приветствие, так как не любит прикосновения. – Как поживаете, брат Сабин?

– Хорошо, – ответ был весьма сдержанным, что говорило о еще одном достоинстве секретаря – немногословности.

Сабин взмахнул рукой, указав на дорожку к клуатру[1 - Монастырский двор, окруженный галереей.], пройдя который можно было попасть в апартаменты настоятеля. Полина молча двинулась в указанном направлении, при этом бросила любопытный взгляд на фруктовый сад, где как муравьи трудились монахи, обрабатывая землю вокруг деревьев. Через неделю эта роща будет утопать в цветах, напитает воздух на острове цитрусовым благоуханием, заставляющим голову кружиться от счастья, а сердце замирать от восторга.

– Вы останетесь на обед? – услышала Полина вопрос.

– А вы хотели бы?

Сабин усмехнулся, видя, что женщина намеренно пытается «включить в нем самца». Ирония, промелькнувшая в его глазах, едва не заставила Полину покраснеть. От подобного конфуза спасла лишь многолетняя привычка контролировать эмоции. Зато она успела облиться потом, это напомнило о том, что Полина чувствует себя в стенах монастыря «не в своей тарелке». В особенности нервозность ощущалась в присутствии мужчин, с которыми нельзя было ни кокетничать, ни отпускать колкости, однако, будто нарочно, именно это хотелось делать больше всего.

– Не останусь. Пожалуйста, распорядитесь, чтобы вещи мадам Пиоро перенесли в мою машину.

– Разумеется, – кивнул Сабин и протянул руку, в которую Полина тут же положила ключ от автомобиля. – Мадам и его преподобие ожидают вас на воздушной террасе.

Так называлось большое застекленное помещение с видом на зеленый виноградник и море, искрящееся в ярких весенних лучах. На воздушной террасе Стефан любил вести долгие вечерние беседы с гостями, развязывая им языки с помощью апельсинового ликера. Сама Полина не раз попадалась на эту уловку, когда, одурманенная сладким коварным напитком, выдавала тайны, в которых не хотелось признаваться ни одной живой душе. Однако, к счастью, за пределы комнаты разговоры не выходили, ибо аббат умел хранить секреты.

Друзей у Стефана было много. Интересным было и то, что он никогда не приглашал к себе двух приятелей одновременно. Войти в монастырь имели возможность только взрослые, самодостаточные мужчины и лишь несколько женщин. Одной из них была Полина, Стефан пользовался услугами компании, в которой она работала. Она знакомила аббата с интересными людьми, устраивала встречи между ним и теми, кто жаждал его общества, а также выполняла некоторые просьбы личного характера.

Второй женщиной, имеющей честь общаться с «искусным богословом», так называли Стефана, была Вера Пиоро, визит которой в данный момент уже подошел к концу. За этой дамой и приехала Полина, чтобы отвезти ее в Париж. Конечно, можно было прислать машину, но госпожа Пиоро попросила лично встретить ее, а так как она была особо уважаемой клиенткой, отказать Полина не решилась. Сначала она прилетела из Парижа в Марсель, оттуда на машине приехала в Канны, недалеко от которых и находился остров, где уже пять веков стояло аббатство. Теперь она намеревалась выпить чашку кофе со Стефаном и Верой, вернуться на машине в Марсель и уже к девяти вечера снова быть в Париже. Она очень надеялась, что планы не изменятся, так как одна мысль о том, чтобы провести ночь в месте, где полно «мужчин-не-мужчин», вызывала у нее нервную икоту.

Третьей дамой, которая пользовалась милостью аббата, была его мать, часто навещающая сына, несмотря на почтенный возраст, приближающийся к девяноста годам. Разумеется, Стефан приятельствовал и с другими женщинами, их, к слову, было немало, но ни одну из них он не приглашал в аббатство. Причин подобного поведения не объяснял, а Полина никогда не спрашивала о том, почему Стефан из всех женщин на земле выделяет только ее и Веру. Но если бы решилась на эту беседу, то узнала бы, что Стефан любил в Полине дочь, которую никогда не сможет иметь, а Веру он просто не воспринимал как женщину, настолько по-мужски сильным был характер госпожи Пиоро.

Проведя Полину на террасу, Сабин прикоснулся кончиками пальцев к ее плечу, однако тут же отнял руку, будто вспомнил, что не любит касаться кого-либо.

– Рад был видеть вас, мадам Матуа, – сказал он, распахнув двери на террасу. – Вы давно не приезжали…

– Хотите сказать, что соскучились?

– Скажем, мне не хватало ваших колкостей.

Сабин удивил Полину, протянув ладонь, демонстрируя готовность к рукопожатию. Столь несвойственная ему раскованность насторожила, Полина подозрительно прищурилась и, поджав губы, спросила:

– Вы больны? – Она вдруг рассмеялась. – Простите, – тут же извинилась за свое бестактное веселье.

– Матуа! – послышался радостный возглас, настолько громкий, будто загремела иерихонская труба.

Вера Пиоро называла Полину только по фамилии, считая, что она звучит намного красивее, чем имя.

– Вера!

Полина вошла в светлую комнату и сразу попала в крепкие объятия. Острый запах алкоголя, окруживший ее, быстро сказал о том, что аббат и известная российская бизнес-барышня зря время не теряли. Оба веселые, хихикают, как подростки, глазки блестят – вот он, итог двух опустошенных бутылок ликерчика, стоящих на подносе возле кожаного дивана. Аромат цитрусовых и ванили витал в воздухе, заставляя Полину с наслаждением принюхиваться. Помнится, в последний приезд она переоценила свои возможности и, не дождавшись окончания беседы, уснула на диване, на котором сейчас сидел Стефан.

– Ваше преподобие! Что случилось? – вместо приветствия воскликнула Полина, увидев, что правая нога аббата туго перебинтована.

– Оступился на лестнице. Зрение уже не то, – ответил аббат, со скорбью покачав головой. – Милостью Господа через две недели все заживет. Но мы не поздоровались. Добрый день, дорогая.

– Здравствуйте. – Полина присела рядом с аббатом и протянула руки, которые тот немедленно сжал в ладонях.

Она расстроенно улыбнулась, еще раз посмотрев на пострадавшую ногу, после перевела взгляд на белое лицо, и вся печаль немедленно исчезла. Стефан нисколько не переживал о вывихе, выглядел радостным и беззаботным. Однако когда Полина сказала, что собирается сегодня же вернуться в Париж, на лбу его появились тонкие недовольные морщинки, а губы сердито поджались.

– Стефан! – воскликнула Вера, что заставило Полину отвлечься от лица аббата и посмотреть на женщину, которая, весело смеясь, потянулась за пачкой сигарет. – Порой твой взгляд заставляет забыть о том, что ты живешь в целибате[2 - Обязательное безбрачие католического духовенства и православного монашества.].

– Наличие сутаны не делает меня слепым, – усмехнулся Стефан, ловко нагнулся, подхватил со столика зажигалку и щелкнул ею.

– О да! Кем бы мужчины ни притворялись, их истинная сущность всегда лежит на поверхности. – Вера присела на мягкий подлокотник кресла и затянулась дымом.

Полина смутилась кокетливости, прозвучавшей в голосе, но еще больше удивилась тому, насколько плавно звучала речь Веры, словно французский, на котором шла беседа, был для нее родным. Каждое посещение Франции шлифовало произношение и совершенствовало грамматику. Пожалуй, вскоре в Вере сложно будет узнать русскую, ибо внешне она ничем не отличалась от француженки. Стильная одежда, минимум макияжа, сигарета в руке и ирония в глазах – типичная парижанка, не красавица, но вполне привлекательная. Сейчас Вера пребывала в спокойном расположении духа, что делало ее лицо очень милым, смеялась и беззастенчиво флиртовала. Подобное мирное настроение было результатом общения с аббатом, но, к сожалению, уже завтра этот положительный эффект закончится и она снова превратится в прежнюю Веру, злую и холодно-расчетливую. Она вновь вернется к роли жесткой дамы, от тяжелого взгляда которой идет дрожь по телу не только у женщин, но и у мужчин. Говорили, что такой суровой она была всегда, даже брак и рождение двух сыновей не смогли ее смягчить. К тому же со смертью мужа характер Веры еще больше ожесточился, в особенности после того, как ей пришлось стать у руля огромной компании, доставшейся в наследство. Вести бизнес помогал младший брат, однако основная нагрузка лежала на плечах вдовы. Сумасшедшее расписание, которое способен выдержать не каждый мужчина, закалило ее, однако сделало очень сильной и резкой. Деликатность и мягкость окончательно исчезли из характера, и все же они давали о себе знать дважды в год, когда Вера устраивала отпуск. Обычно в конце осени она оставляла управление компанией на младшего брата и на пять дней летела к океану. Второй отпуск всегда проводила на острове в аббатстве. Там, на океанских волнах Вера позволяла расслабиться телу, а здесь, рядом со Стефаном, напитывала душу энергией. Хотя, по мнению Полины, Стефан больше способствовал заполнению желудка алкоголем, чем мыслей – святостью. Но в любом случае десять дней в аббатстве делали Веру спокойной и уравновешенной, наполняли глаза светом, пусть и временно.