Серафимино поле

– Жалко, – сочувственно протянула Наташа, – Ну, сейчас такое время, и в пятьдесят мамами становятся! И всякое там ЭКО…

– Это и моё было решение, – ответила Сима, – И я не жалею ни о чем. Что-то спать охота, давай до обеда вздремнём еще.

На самом деле ей не хотелось разговаривать на эту тему, с кем бы то ни было. Серафима укрылась одеялом и лежала, в раздумьях разглядывая окрашенную голубой краской стену. Она уже давно пережила все стадии – от отчаяния и злости до безразличия – по поводу своей бездетности.

Но сейчас лёгкая светлая зависть всё же подтачивала её душу, когда Сима слушала, как Наташа болтает с младшим сыном про поделку в детский сад, которую они с папой клеили, и как ласково журит старшего за то, что принёс из школы «тройку»…

У неё не было таких забот, никто не беспокоил её, она могла спокойно заниматься, чем сама хочет… но как много бы она отдала сейчас за то, чтобы их с Димой сын или дочка напоминали ей о муже.

Ближе к вечеру прилетела Алла, возмущённая и сердитая, и сразу же разразилась нелестными эпитетами в адрес «негодяя-Борьки»! Досталось и нерасторопной полиции, да и саму Серафиму подруга пожурила за неосмотрительность и нежелание следовать её советам.

– Вот, я тебе пудинг рисовый привезла, яблочки еще и творожники, кушай. Если что-то нужно – звони мне, я привезу.

– Да вроде бы ничего не нужно, спасибо! И так много всего привезла, куда мне. Я надеюсь, скоро выпишут.

– Рассказывай, что доктор говорит, и вообще, что у тебя со здоровьем? С работы звонили тебе?

Сима вздохнула и стала рассказывать подруге о том, что сказал доктор, и какие ей назначили процедуры. И о том, что Валентин уже приезжал к ней, привёз фрукты и пожелал поскорее выздоравливать.

После ухода Аллы, Сима только успела поужинать, как её пригласили в кабинет медсестры, где уже сидел за столом грустный полицейский, постукивающий по столу ручкой.

Вот тут беседа сразу не задалась. К огорчению полицейского, Серафима не помнила ни лица нападавшего, ни вообще его примет, потому что нападение произошло со спины.

– Вот, у меня есть телефон девушки, которая и вызвала скорую, – сказала Сима, – Они с мужем оказались рядом, можно их спросить, может быть они видели, как он выглядел.

– Ну, давайте телефон вашей девушки, спросим, – вздохнув ответил полицейский, – Ещё скажите, что пропало из сумочки?

– Кошелёк пропал, но денег там было немного, я не ношу наличные. Карта там была, в кошельке, но я её заблокировала утром, попыток снятия или покупок не было…

– Понятно, – полицейский еще сильнее погрустнел, – Что-то еще можете вспомнить?

– Ну, я думаю… может быть, это имеет отношение к произошедшему… Я недавно рассталась с мужчиной, и при расставании он… высказал мне несколько угроз.

– Да? Ну, расскажите, что за мужчина, – без особенного интереса спросил полицейский, а выслушав Симу, спросил, – Вы сказали, что тот мужчина, который был с девушкой, вызвавшей скорую, погнался за нападавшим?

– Да, это так, – кивнула Сима.

– А как вы сами предполагаете, от этого мужчины мог бы успешно убежать, перемахнув через забор, этот бывший ваш возлюбленный, пятидесяти шести лет отроду?

– Думаю, ему это было бы ему не под силу, – поняв, куда клонит полицейский, честно ответила Серафима, – Комплекция не та, да и подготовка…

– Мало ли, что человек наговорил со злости при расставании, – полицейский потёр глаза, – Но мы, конечно, проверим его, раз вы считаете, что он мог…

Серафиме расхотелось беседовать с полицейским. Она попросила у него записать его имя и номер телефона, сказав, что сейчас говорить она больше не может, потому что заболела травмированная голова, и поспешила в палату, где расплакалась от нервного напряжения, накопившегося за эти дни.

– Симочка, ты что, ну что ты? – испуганно кинулась к ней Наташа, – Я сейчас медсестру позову, пусть даст успокоительное!

– Не нужно… не нужно звать никого, я уже нормально, – всхлипывая, Сима вытирала слёзы со щёк, – Просто всё как-то сразу…

– Давай-ка мы с тобой сейчас чайку попьём, у меня вот и конфеты есть, – Наташа обняла Симу за плечи, – Эх, нам бы сейчас чего покрепче, да доктор бы не одобрил!..

Через неделю Сима собиралась на выписку. Наташа выписалась тремя днями раньше, и взяла с Симы обещание, что та будет ей звонить и не потеряется. Ссадина на голове почти зажила, Сима зачесывала на этот бок волосы, и уже было почти ничего незаметно. Только вот новая напасть приключилась – у Симы немела левая рука, мизинец на ней иногда вообще ничего не чувствовал. Доктор забеспокоился, снова провёл обследование почти всей Серафимы, но ничего не выявил. Предположив, что это небольшое растяжение мышц, полученное при падении, дает себя знать, доктор направил Серафиму долечиваться к участковому врачу.

Алла и Гриша забрали Симу из больницы, чтобы отвезти домой. Сев в машину, по их напряженным лицам Сима сразу поняла – что-то произошло.

– Аллочка, что с вами? Какие-то вы сегодня…, – спросила она подругу, и Алла глянула на мужа, будто ища поддержки.

– Сим, ты только не нервничай, – сказал Гриша, повернувшись к ней, – Квартиру твою вскрыли… пять дней назад еще. Дверь повредили, но соседка их видимо спугнула, ничего вынести не успели, только навредили. А соседка Алле позвонила сразу. Полиция была, описала всё, мы сказали, ты в больнице, позже приедешь к ним. Мастера вызвали сразу же, дверь он починил пока, но она под замену, я думаю. Ты не волнуйся, я тебе помогу с этим.

– Мы там прибрались, – тихо сказала Алла, – Они там только и успели, что посуду побить и стёкла в шкафах…

Сима молчала, будто не веря в услышанное, а в голову почему-то лезла одна странная мысль, что снова ей придётся объясняться с усталой полицией.

Глава 12.

Дом уже не был Симиным домом, прежним, любимым и уютным, хранящим тепло и воспоминания. Хотя Алла и Гриша в самом деле всё прибрали, тщательно вымели стекло разбитой двери книжного шкафа, вынесли раскуроченные стулья, побитую посуду…

– Давай, мы останемся, переночуем у тебя? – тихо спросила Алла, – А еще лучше, поехали к нам, а? Поживёшь у нас, спокойно и безопасно.

– Алусь, что же мне теперь, всю жизнь так – от кого-то прятаться? По чужим домам бегать, ты уж прости, не обижайся. Я понимаю, что ты хочешь, как лучше. Но мне дома хочется побыть… После больничной суеты в тишине посидеть.

Алла вздохнула, но возражать Серафиме не стала.

– Ну ладно… Пойдем сходим к Антонине, соседке твоей. Скажем, что ты дома, на всякий случай.

Антонина была чуть постарше самой Серафимы, соседки не сказать, чтоб крепко дружили, но отношения всегда были хорошими – поздравляли друг друга с праздниками, угощали домашней выпечкой и привозили из отпусков друг другу сувениры.

– Ой, Симочка, я рада, что ты в порядке! – обрадовалась Тоня, – А то мне страшно так после случившегося… Из сорок первой квартиры соседи переехали, вроде бы продают её, так я одна на площадке! Ночью от каждого шороха вздрагиваю, потом утром на работе носом клюю!

– И я рада, Тонечка, тебя видеть, и дома оказаться! – сказала Сима, – Приходи вечером, чаю попьём, поболтаем.

Поводив со словами благодарности Аллу и Гришу, Сима заперла дверь на новый замок, о котором позаботился Григорий, потом оглядела саму дверь. Из следов вскрытия на ней остались вмятины и царапины, Гриша прав – дверь придется менять… да, наверное, придется менять и жизнь. Сима устало опустилась в кресло, то самое, которое так любил Дима…

Ничего ценного в квартире не было, что могло бы привлечь любителей поживиться за чужой счет, думала Сима, чуть покачиваясь в поскрипывающем кресле, так что ограбление она не рассматривала. А устроенный погром говорил о том, что ее просто хотели напугать, навредить, сделать неприятное…

Больше всего ей было жаль разгромленной кладовки… коробка, в которой лежали старые плёночные Димины фотоаппараты, была безжалостно скинута на пол с верхней полки, от этого один из аппаратов раскололся, остальные вроде бы повреждений не получили, как решила Сима, осмотрев их. По содержимое полок было поломано, и Алла сложила все ванночки, коробочки и прочие вещицы домашней фотолаборатории в коробку, которая теперь стояла в углу и прожигала своим видом Симино сердце.

По счастью, дорогой цифровой аппарат, который Сима когда-то дарила мужу, а теперь пользовалась сама, в тот день она оставила в студии, поленившись нести домой и желая прогуляться. Так что признать ущерб, причинённый ей, сколько-то существенным было нельзя, думала Сима. Поэтому, даже если найдут виновников, ничего особенного им не грозит, если вообще хоть кого-то найдут…

В дверь негромко постучали, и Сима невольно вздрогнула, так задумалась. Подойдя к двери, она услышала голос Тони:

– Симочка, это я! Ты не спишь?

– Нет, не сплю, проходи, Тоня. Я даже сумку еще свою не разобрала, задумалась и просидела, – Сима отодвинула в сторону сумку, с которой приехала из больницы, – Сейчас чайку согрею, посидим.

– А я вот принесла пирог яблочный, настряпала на скорую руку, – Тоня была явно рада возвращению соседки, – У меня же Вовка, сын то мой, уехали со снохой к ее родителям в Пензу, а были бы здесь, так хоть бы я их позвала, а то одной так жутковато стало…

– Тонь, расскажи, как вообще произошло то всё? – Сима достала из шкафчика чашки, сахар и распаковала печенье, принесённое Аллой.