Кто убил скорпиона? Два детектива под одной обложкой

Перевёрнутый мир
Алёна Бессонова

Детективы Алёны Бессоновой – не просто описание и расследование кровавых, запутанных преступлений. В них нет особой жестокости. В них переплетение человеческих судеб. Каждая глава – это история чьей-то жизни, вплетённая в косу событий странных, загадочных. По большому счёту это истории о любви и ненависти и о той цене, которую за них каждый платит своей монетой.

Перевёрнутый мир

Алёна Бессонова

© Алёна Бессонова, 2019

ISBN 978-5-4493-8633-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Книга первая: Пат Королеве!

Отсутствие доказательств не является доказательством отсутствия преступления

    Из жизненного опыта автора.

Пат – положение в шахматной партии, при котором сторона, имеющая право хода, не может им воспользоваться.

Автор просит читателя не искать

сходства с произошедшими в

городе «С» событиями и людьми.

Все, что описано в книге фантазия

автора.

Глава 1

В этот сентябрьский вечер ветер был особенно холоден и зол. Он пытался ворваться внутрь дома, колотился в стёкла окон, силился их разбить. Но стёкла сопротивлялись, упрямо дребезжали, и от бессилия ветер выл, как проигравший битву израненный кот.

Сидящий у камина в кресле-груше человек, вытянул к огню озябшие на холодном полу ноги, и замер в глубоком раздумье. На его ладони развёрнутой и безвольно лежащей на мягких складках кресла покоилось серебряное кольцо. Это было не простое кольцо, а церковное с внутренней гравировкой «Господи, спаси и сохрани». Электронные часы над камином показали одиннадцать часов тридцать пять минут. Человек взглянул на неоновые цифры, и будто выкинутый из бесформенного кресла разжавшейся пружиной легко встал. Положил кольцо на каминную полку. Повернул его гравировкой к себе. Ещё раз прочитал треснутым от долгого молчания и пересохшего горла голосом: «Господи, спаси и сохрани». Решительно развернулся и поспешил на выход. Его спортивный костюм с капюшоном подразумевал, что сейчас, как и всегда, он вышел на ночную пробежку. Только путь его лежал в обратную сторону от привычного маршрута. Он бежал по узкой тропинке, ведущей к Монахову пруду – уединённому месту, где вопреки протестам жителей был возведён единственный по всей окружности водоёма огромный дом, похожий на замок. Добежав до строения, величаво вскинувшего витиеватые башни, человек отдышался. Потоптался на месте. Прислушался. Нажал кнопку звонка в домофоне. Ждать пришлось недолго. Железная коробочка спросила недовольным заспанным голосом:

– Кто?!

– Извините, господин подполковник, фельдъегерская служба – правительственный курьер. Вам пакет, – голос человека за калиткой дребезжал, как отпустившая стрелу тетива.

Домофон жалобно пискнул и отключился. Через короткое время послышалось шарканье ног, тянувших за собой тапки. Подполковник, посмотрел в глазок и, в недоумении вскинув вверх пучкастые брови, открыл калитку, удивлённо спросил:

– Ты? Шуткуешь? Зачем ты…

Человек, по другую сторону калитки, отступил на шаг назад. Неторопливо вынул из-за спины пистолет. Вскинул руку на уровень плеча и почти в упор выстрелил хозяину в лоб. Не обращая внимания на распластанное тело подполковника, осмотрел пистолет, поворачивая его в руке из стороны в сторону и, потеряв к нему интерес, небрежно бросил оружие в заросшую почти отцвётшими кустами роз клумбу. Ещё недолго постоял, вглядываясь в чёрное нутро сада и прислушиваясь. Неторопливо закрыл калитку. Дождался щелчка защёлки, и потрусил восвояси…

* * *

В большой, уныло обставленной комнате, помеченной табличкой с правой стороны двери, как служебный кабинет майора юстиции старшего следователя Михаила Юрьевича Исайчева, а с левой стороны, как кабинет капитана юстиции следователя Васенко Романа Валерьевича, беседовали друг с другом два вышеозначенных мужчины. Один из них, а именно Михаил Исайчев, только что вернулся с совещания и с тоскливым лицом поливал кактус, прозябающий в тесной, покрытой облупленной краской, кадке. Михаил ковырнул грифелем карандаша трещину в покрытии, и краска тотчас осыпалась, обнажая полусгнившую древесину. Исайчев задумчиво посмотрел в окно. Увидел, как тополь трепет на ветру ветви с пыльными листьями, и озабоченно спросил:

– Как тебе нравится наше новое пристанище, Роман Валерьевич?

– Мне? Не нравиться. Но я знаю, что здесь мы временно. Через полгода, ну может быть, через год, отремонтируют правое крыло Комитета и переедем в свежие отдельные кабинеты с золотыми табличками. А вот это все… – Роман Васенко обвёл взглядом два письменных стола, два зелёных сейфовых ящика, тумбочку бабушкиной модели с допотопным ещё советских времён телефоном – это все канет в лето… Не грустите, товарищ майор, и на нашей улице перевернётся КамАЗ с пряниками… Давайте выставим в коридор кактус, он колючий и разводит здесь меланхолию.

– А давай! – приободрился Михаил, – взяли…

Мужчины, крякнув, приподняли кадку и, покраснев лицами, опустили её со скамеечки на пол:

– Зря я его полил, балбес. Пупки развяжутся тащить… Давай волоком.

Следователи упёрлись в кадку ладонями и с возгласом «Где наша не пропадала!» вытащили упирающийся кактус вон из кабинета. Едва они поставили растение в холле ближе к окну, как в конце примыкающего коридора раздался возмущённый крик. Крик издавала бегущая и размахивающая тряпкой Агрипина Петровна – уборщица, которую боялся даже сам «шеф». «Шефом» сотрудники называли руководителя городского следственного отдела регионального СУ СКР[1 - Следственное управление Следственного комитета Российской Федерации] полковника юстиции Корячка Владимира Львовича.

Михаил с Романом юркнули в кабинет и заперли замок на два оборота ключа:

– Ты думаешь, тётя Агаша не преодолеет этот рубеж? – Роман закрыл лицо ладонями и, вздрагивая от смеха, зашептал, – закрой ещё на оборот. Пусть стучится. Нас нет!

– Нет! Мы есть. Но мы работаем… Действительно, пора. Ты в курсе, что нас объединили в группу по «особо важному», – спросил Михаил Исайчев, переходя на деловой тон.

– Судя по первому впечатлению, получили мы с тобой в разработку чистый «глухарь»? – Роман извлёк из кармана сложенный вчетверо листок бумаги. – Я поутрянке там был, мёд пиво пил, и вот какие улики обнаружил, – Васенко развернул лист и показал его сослуживцу. Лист с обеих сторон был пуст. – Ничегошеньки, за что можно зацепиться, не нашёл.

С обратной стороны двери поскреблись. Голос тёти Агаши ласково замурлыкал:

– Откройте, ребятки. Бить не буду. Сама хотела попросить вас вынести эту колючку. Только вы её не туда поставили, её надо на три метра левее…

– Мы вам не верим! – хихикнул Васенко, – хотя ладно, закончим серьёзное дело и переставим… Сейчас некогда…

– Вы его на Маланьину свадьбу закончите, окаянные, – тяжко вздохнула за дверью тётя Агаша, – смотрите, ироды, если не переставите – тряпкой отхожу…

Когда за дверью раздался звук удаляющихся шагов с характерным пристукиванием шваброй о пол и скрипом ручки оцинкованного ведра, Михаил заметил:

– Знаешь, Роман Валерьевич, в этом случае она может быть права про Маланьину свадьбу. Получили мы с тобой непросто обычный «глухарь», а «глухарь» особый и важный. Ты на совещании не был, а я был и видел, как шевелил бровями шеф.

– Я, на минуточку, в это время работу работал на месте преступления, – язвительно заметил Роман.

– Тебе повезло, – Михаил указательным пальцем поправил дужку очков, – по мне лучше бегать, потея, чем протирать в кабинетах начальников любимые джинсы. Так вот, шеф…

Полковник Корячок действительно вследствие особой важности события, отдал распоряжение: двум лучшим сыщикам своего управления объединиться в группу и заняться раскрытием убийства подполковника Сперанского. Старшим Корячок назначил Михаила Исайчева. Убитый подполковник в городе был личностью небезызвестной. Свою порцию узнаваемости он получил не за добрые дела, а в результате скандальной истории, связанной с постройкой усадьбы на любимом месте отдыха горожан – искусственном водоёме, прозванным населением Монаховым прудом. По легенде, ходившей из уст в уста, пруд был вырыт монахами мужского монастыря. Откуда взялся монастырь и куда потом делся, никто толком объяснить не мог. Даже в краеведческом музее не нашлось ни одного документа, подтверждающего подлинность знаменитой легенды. Подполковник Сперанский, уйдя в запас, прибыл на постоянное место жительства в родной город Сартов и решил поселиться на берегу пруда, облюбовав местечко, где пруд примыкает к сосновой роще. Подполковнику удалось доказать местным властям, что здесь когда-то находилась усадьба его прадеда и посему, самовольно снесённое монахами строение, должно быть возвращено законному владельцу. Если не строение, то хотя бы земля, на которой это строение размещалось. Подполковник милостиво согласился не засыпать пруд, но обнёс его высоким забором и тем успокоился. Народные массы, конечно, возмущались, но запасной офицер был неумолим, а предоставленные им документы безукоризненны.

– …шеф сказал следующее, – продолжал Михаил Исайчев, – подполковник Сперанский ушёл в запас из части базирующейся на территории бывшей союзной республики. Часть была прикреплена к Научно-исследовательскому институту, и там разрабатывалось и испытывалось ядерное оружие. В Конторе, куда шефа вызывали бо-о-ольшие зелёные генералы, – Исайчев устремил взгляд вверх, указывая месторасположения упомянутого учреждения, – приказано первоначально отработать уголовный след. Сперанский отошёл от дел лет десять назад. После армии работал в фирме своей сестры, когда ушёл оттуда, больше не работал нигде.

– Ничего себе, – удивился Роман Васенко, – за это время бывший подполковник мог натворить всё что угодно.

– Совершенно верно, – подтвердил Михаил. – На это и делают акцент зелёные генералы, вернее, на это надеются. Не хотят господа военные стряхивать со своих погон навоз. Посему уголовный след отрабатываем первым, но если вдруг потянет душком из его служивой жизни, дело у нас заберут. А пока мы будем землю рыть. Причём рыть в мелкую пыль. Криминалисты что-нибудь откопали? Ты у них был?

Роман утвердительно кивнул и, не вставая со стула, вытащил из сейфа листы бумаги со шрифтом, в нескольких местах помеченным красным фломастером. Разложив их на столе, он готов был зачитать заключение экспертов, но Михаил прервал его:

– По бумагам долго, давай коротко, своими словами! С женой поговорил? Как она? Кто ещё есть в усадьбе из домочадцев? Давай не только экспертизу, но и собственные впечатления, – выстрелил скороговоркой Исайчев.