Сказки чудака-чудодея

– Э-чего, э-чего! – упирался Дёмка.

Ёлку наряжали до самого обеда. Электрическая гирлянда была последней игрушкой, которую Дёмка вытащил из короба. По зелёному шнуру бегали разноцветные огоньки, сначала наперегонки, а потом вприпрыжку. Красотища! Гирлянду обвили вокруг ёлки и оставили включённой в розетку.

В комнату вошла мама.

– Новый год приходит поздно, ровно в двенадцать часов ночи. – сказала она. – Чтобы его встретить, нужно немного поспать. Мы не волшебники, мы устаём, посему, Васюшка, марш в кровать!

Пришлось подчиниться. Хотя очень не хотелось. Когда Василиса заснула, Дёмка придумал новую забаву – качаться зацепившись за игрушки. Игрушки тихо звенели, пахло хвоей, волшебник с упоением думал о салате «Оливье», который ему положат в самую большую тарелку, а если повезёт, так и всю кастрюлю отдадут! О том, как он обязательно отхлебнёт из маминого фужера шампанского. Совсем чуть-чуть! Пусть пузырьки пощекочут нос и язычок. Мечтая, Демид задремал прямо на ёлочной лапе.

Проснулся волшебник от незнакомого треска, противного, тревожного. Искрила розетка, в которую была включена гирлянда. Гирлянда тоже работала непонятно как. Огоньки больше не бежали светлячками по еловым веткам, а торопливо вспыхивали и гасли. Искры от розетки разлетались во все стороны, самые большие падали на ковёр, дымились.

– Чего сиди-и-и-ишь?! – заорал, услышав треск, Кешка. – Ты чудо-тьфу-дей, в конце концов, или я? Пти-ц-ц-ца может изжариться!

Тут Демид понял: поджарится не только Кешка, но и Васюшка, и мама, и бабушка. Исчезнет весёлый праздник Новый год, а с ним и салат «Оливье», зато появятся неприятности.

– Пож-а-ар, – тихонечко прошептал Демид Лукич. – Без паники! Всем оставаться на своих местах! Командую я!

Дёмка с силой дёрнул шнур гирлянды. Не тут-то было, вилка шнура как будто прилипла к розетке.

– Помогай, курица! – крикнул чудодей попугаю. Кешка вцепился клювом в провод и взлетел. Вместе они, наконец, выдернули шнур из розетки, она больше не искрила. А вот ковёр дымился здорово, ещё немного – и загорится.

– Надо звать людей! – загалдел Кешка. – Сами не справимся!

– Не надо, они испугаются, чего недоброго заболеют, давай как-нибудь сами, – отозвался чудодей.

– Так, колдуй, балбес-с-с, колдуй, – не унимался попугай.

У Демида, конечно, была «Книга волшебства», но читал он плохо, ленился, а сейчас, в панике, вообще, буквы забыл. Пришлось вспоминать, как это делала бабушка. Он привстал на цыпочки, втянул в себя животик и раскатистым голосом запел:

– Лейся, вода, туда и сюда.
Заливай, огонь, никого не тронь!
Там, где пепел и жар,
Потуши пожар!

– Вот! – Дёмка поднял указательный палец, – какой славный стих получился! А вы хихикаете!

По поверхности ковра пошла голубоватая рябь. Рябь превращалась в волну, а ковёр – в озеро. Озеро наполнилось хрустальной водой, и из его глубины всплыли диковинные рыбы.

– Ну ничего себе! – крякнул Кешка и присел на хвост.

Дёмка схватил очередную игрушку, полез вверх по ёлке, «у-ху-хя, у-ху-хя, у-ху-хя» слышалось во всём доме. Шуршание и кряхтение разбудило Васюшку.

– Знаешь, за что я тебя люблю, Демид Лукич? – спросила она.

– Знаю! – чудодей прямо с ёлочной лапы прыгнул Васюшке на плечо. – За сильнейшую красоту!

– Ну, это точно! А за что тогда не люблю? – спросила Васюшка, заглядывая под ёлку, нет ли там подарков.

– За то, что я тебе спать не даю! – ответил проказник, спрыгнул на пол, сунул нос и всё остальное под ёлку, нет ли там подарков.

– Ну-ка кыш, делать тебе тут нечего! – Васёнка схватила Демида за пятку, попыталась вытащить.

– Э-чего, э-чего! – упирался Дёмка.

Ёлку наряжали до самого обеда. Электрическая гирлянда была последней игрушкой, которую Дёмка вытащил из короба. По зелёному шнуру бегали разноцветные огоньки, сначала наперегонки, а потом вприпрыжку. Красотища! Гирлянду обвили вокруг ёлки и оставили включённой в розетку.

В комнату вошла мама.

– Новый год приходит поздно, ровно в двенадцать часов ночи. – сказала она. – Чтобы его встретить, нужно немного поспать. Мы не волшебники, мы устаём, посему, Васюшка, марш в кровать!

Пришлось подчиниться. Хотя очень не хотелось. Когда Василиса заснула, Дёмка придумал новую забаву – качаться зацепившись за игрушки. Игрушки тихо звенели, пахло хвоей, волшебник с упоением думал о салате «Оливье», который ему положат в самую большую тарелку, а если повезёт, так и всю кастрюлю отдадут! О том, как он обязательно отхлебнёт из маминого фужера шампанского. Совсем чуть-чуть! Пусть пузырьки пощекочут нос и язычок. Мечтая, Демид задремал прямо на ёлочной лапе.

Проснулся волшебник от незнакомого треска, противного, тревожного. Искрила розетка, в которую была включена гирлянда. Гирлянда тоже работала непонятно как. Огоньки больше не бежали светлячками по еловым веткам, а торопливо вспыхивали и гасли. Искры от розетки разлетались во все стороны, самые большие падали на ковёр, дымились.

– Чего сиди-и-и-ишь?! – заорал, услышав треск, Кешка. – Ты чудо-тьфу-дей, в конце концов, или я? Пти-ц-ц-ца может изжариться!

Тут Демид понял: поджарится не только Кешка, но и Васюшка, и мама, и бабушка. Исчезнет весёлый праздник Новый год, а с ним и салат «Оливье», зато появятся неприятности.

– Пож-а-ар, – тихонечко прошептал Демид Лукич. – Без паники! Всем оставаться на своих местах! Командую я!

Дёмка с силой дёрнул шнур гирлянды. Не тут-то было, вилка шнура как будто прилипла к розетке.

– Помогай, курица! – крикнул чудодей попугаю. Кешка вцепился клювом в провод и взлетел. Вместе они, наконец, выдернули шнур из розетки, она больше не искрила. А вот ковёр дымился здорово, ещё немного – и загорится.

– Надо звать людей! – загалдел Кешка. – Сами не справимся!

– Не надо, они испугаются, чего недоброго заболеют, давай как-нибудь сами, – отозвался чудодей.

– Так, колдуй, балбес-с-с, колдуй, – не унимался попугай.

У Демида, конечно, была «Книга волшебства», но читал он плохо, ленился, а сейчас, в панике, вообще, буквы забыл. Пришлось вспоминать, как это делала бабушка. Он привстал на цыпочки, втянул в себя животик и раскатистым голосом запел:

– Лейся, вода, туда и сюда.
Заливай, огонь, никого не тронь!
Там, где пепел и жар,
Потуши пожар!

– Вот! – Дёмка поднял указательный палец, – какой славный стих получился! А вы хихикаете!

По поверхности ковра пошла голубоватая рябь. Рябь превращалась в волну, а ковёр – в озеро. Озеро наполнилось хрустальной водой, и из его глубины всплыли диковинные рыбы.

– Ну ничего себе! – крякнул Кешка и присел на хвост.

– Зови Васюшку, пусть полюбуется, – заважничал Демид Лукич.

Василиса проснулась сразу, как только Кешка тихонько клюнул её в лобик.

– Пойди посмотри, что этот балбес-с-с вытворил! – съябедничал попугай.