Ты только руку протяни… Два детектива под одной обложкой

Эльза глазами поискала место, где можно присесть. Её кресло было занято, как и все остальные. Разыгравшаяся на глазах оперативных сотрудников пьеса « Старший эксперт майор Долженко против строптивой фрау», вызвала большой интерес. Не Шекспир, но все же, все же…

– Да-а-а? – Галина Николаевна в недоумении пожала плечами. – Может, вы и классный специалист, может, у вас просто опыта не хватает… Тогда ликбез будет платным

– Что-о-о?! – Эльза от удивления выкатила глаза, – что-о-о?!

– Ой! Вот этого не надо… – устало взмахнула рукой Долженко, – не надо на меня делать глазки… Деньгами не возьму, возьму крепким кофе… Я хоть и не судмедэксперт, но кое-что и мы умеем… Миндальный запах чувствуете?

– Ну?! Он пил перед эт-т-тим, эт-т-тим, – Эльза указала пальцем на распростёртое на полу тело, – кофе, ароматизированный миндалём.

– Допустим… Однако, трупное пятно на шее какого цвета?

– Вишнёвое,[4 - Трупные пятна при естественной смерти представляют собой участки кожи чаще всего синюшно-фиолетового цвета.] – потухшим голосом засвидетельствовала Эльза.

– Так! Уже лучше… и чтобы вы наверняка налили мне кофе, – Галина Николаевна быстрым движением извлекла из чемоданчика два шприца. Присев рядом с телом, ввела иголку в шею покойного. – Придётся вспомнить вторую профессию. Я хоть плохонький, но тоже доктор. Поясняю действия специально для вас: пробую попасть в яремную вену… так… так… есть, – Галина Николаевна наполнила шприц кровью, а затем ввела иглу второго шприца туда же, в шею, чуть выше первой. – Надеюсь, вы поняли, эту порцию крови я взяла из сонной артерии. – Ну, милочка, чем же отличаются друг от друга эти два анализа?[5 - При отравлении цианидом венозная и артериальная кровь не отличаются друг от друга по цвету. В обычной жизни артериальная кровь алая, а венозная тёмная.]

– Какой ужас! Его убили. Бедный, бедный мой брат, – гримаса ужаса исказила надменное лицо Эльзы и сделало его смешным. – Вы хотите сказать, что кто-то из нас убил Олега Олеговича?

Долженко энергично замахала ладошкой из стороны в сторону:

– Ну-у что вы? Как можно?! Здесь, по всей видимости, мышка бежала, хвостиком вильнула, цианид в чашку убиенного и просыпался… А серьёзно… Эксперты не расследуют преступления, они только помогают уличить преступника, добыть доказательства. Хотя тут и кролику… Да… да… да… Сейчас я уеду и, вероятно, вернусь через несколько часов уже не одна, а с майором Исайчевым – старшим следователем Следственного комитета. Роман! Роман Васенко, проснись! – воскликнула Долженко, отыскав глазами притулившегося в угловом кресле капитана, – Ты со мной? Машину уже прислали… Спектакль окончен, зрители могут покинуть свои места, кыш… кыш…

Роман, не открывая глаз, потянулся и перевёртываясь на другой бок, пробурчал, подперая ладошкой щёку, :

– Куда же я от трупа-то, Галина Николаевна?

Судя по размерам сидящей фигуры, мужчина был незначительного роста, лысоватый:

– Большой «шеф» приказал дожидаться майора Исайчева и поступать в его распоряжение. Так что подневольный я… Охраняю первоначальную картину места преступления в не тронутом виде…

Окинув взглядом помещение, Долженко заметила:

– Здесь оперов из Городского убойного отдела на каждом метре по два, чай не дадут разбазарить место злодеяния…, – но увидев, как Васенко ещё глубже ввинтился в кресло и ещё крепче прижмурил веки, Долженко махнула рукой, пошла к двери, на ходу бросила, – как знаешь, может, ты и прав… Да! Когда тело будут увозить в «судебку», не забудь предупредить – два прокола на шее убиенного мои. Я пришлю им бумагу по этому поводу, позже…

Её провожали восторженные глаза зрителей, оперов Городского убойного отдела, коим сестра погибшего, порядком надоела.

За час до приезда Исайчева на место преступления

Эксперт Галина Николаевна Долженко столкнулась с майором Исайчевым в дверях кабинета полковника Корячка

– Ну вот, не успела улизнуть, – огорчённо заметила она. – Я-то надеялась, что «шеф» тебе сам преподнесёт результаты экспертизы. Ладно, пошли…

Уже в кабинете начальника, Долженко взмолилась:

– Дяденьки, отпустите домой, головёнку до подушки донести. Спать хочу страшно! Ночь в гарнизоне за городом торчала – там суицид, а потом сразу в резиденцию… Поимейте совесть, господа!

Полковник Корячок свёл к переносице мохнатые брови, из-под которых на эксперта смотрели тёплые обожающие глаза:

– Входите, офицеры, рассаживайтесь, – сказал он, твердея голосом. – Не расслабляйся, Галина! Мы с тобой, бывало, выезжали на «дело» и по трое суток не спали. Ничего, не ныли…

– Так, это когда было, Вовчик? – покряхтывая, присела к столу «шефа» Долженко, но спохватившись, исправилась, – Владимир Львович. Мы с тобой тогда на двадцать пять лет моложе были…

Корячок заботливо пододвинул к Галине Николаевне пепельницу:

– Были… были… Сейчас майору доложим обстановочку и отпущу тебя спать… Итак, рассказываю вкратце, подробности на месте узнаешь. Ты, Галина Николаевна, куда надо, вставляй свой комментарий… Дело непростое, для узкого круга, без огласки. Расследование строго конфиденциальное. Это просьба губернатора. Сами понимаете, нечасто в его резиденции убивают гостей такого масштаба.

Последняя фраза «шефа» вызвала у Исайчева ироническую усмешку.

– А ты не хмыкай, не хмыкай, в резиденции губернатора, вообще, никогда никого не убивали, – полковник Корячок поплевал через левое плечо.

– С почином нас, – хихикнула Галина Николаевна.

– Цыц! И ты туда же, – рявкнул Владимир Львович. – Давайте соберёмся, господа офицеры. Давайте соберёмся… Не на картошку едем… Есть одна немаловажная деталь – губернатора во время убийства в резиденции не было…

– Лучше бы на картошку, – съязвил Исайчев. – Извините, Владимир Львович! – и, обращаясь к эксперту, спросил, – Галина Николаевна, сомнений не осталось – убийство? Может…

Долженко щёлкнула зажигалкой, прикурила сигарету:

– Медэксперты по тем анализам крови, которые успели взять у потерпевшего на месте преступления уверяют – убийство. Убийство, Мишаня! В крови жертвы такое количество цианида, что на троих хватило бы… Отвертеться не удастся. И что скверно, злодей почти не наследил.

– Почти? – Исайчев попытаться поймать ускользающий взгляд Долженко.

– Совсем не наследил, майор, – Галина Николаевна, наконец, решилась посмотреть на следователя, – трудно тебе будет, Мишаня. А кому сейчас легко? Я, товарищ полковник, так и быть, вернусь с майором на место преступления. У Михаила глаз молодой, может быть, ещё чего найдём. Хочу предупредить: из усадьбы по приезду высокого гостя никто не выезжал. Так что злодей там.

– По вашим прикидкам целью был именно Бурлаков? Он не мог схватить чужую чашку?

– Однозначно, Бурлаков. Без сомнения, – убеждённо ответила Долженко, – только Бурлаков из всей компании пил кофе с молоком и пил его из особой термической чашки. Его повар специально возил её всюду. К чашке прилагается специальное электрическое устройство. Оно поддерживает определённую температуру напитка. Бурлаков пил только очень горячий, очень крепкий, очень сладкий кофе с молоком. Чашка стояла отдельно от общего подноса. Цель – Бурлаков.

– Много ли там гостей? – поинтересовался Исайчев.

– Много, Мишаня, много… обслуги только пять человек. Приближённых видела пока троих. Жена – истеричка. Двоюродная сестра – нахалка. Адвокат – самодовольный индюк. Управляющий здешним филиалом фирмы убиенного – мужик, на первый взгляд, не дурак, правда, со шлейфом сердечных капель. Ещё начальник охраны, он же личный телохранитель, но его не видела. Он с Васенко общался вне зоны злодейства. Когда я уезжала, к входу подкатило такси. Вышел парень весь в импортной джинсе и женщина. Я приказала их от остальных отделить, благо резиденция большая, и никому про них до твоего приезда не говорить. Решила не мешать «чистых» и «грязных». Не следует им обмениваться информацией. Никому, кроме тебя, об убийстве не говорить. Сам решишь кому и чего сказать. Ничего, что покомандовала? Ты не в обиде? Оперу, который меня провожал, такую кару за длинный язык обещала, что он вряд ли, вообще, до твоего приезда говорить будет.

– Ты, Галина Николаевна, всё правильно сделала. Спасибо. А Васенко где? Мне обещали Васенко, почему вы, а не он их остановил? – вопросительно взглянув на начальника, спросил Исайчев.

– На месте твой капитан, – Долженко поднялась с кресла, – он не успел бы эту пару изолировать. Прямо удача, что я их у порога ухватила.

Уже в машине, направляясь к месту преступления, Долженко заметила:

– Кстати, твой Васенко хоть и хитрая лисья морда, но о женщине и парне тоже ничего не знает… ап-п-п-п… я приказала…

– Брависсимо, товарищ майор, и все же ты больше Галючка, чем Галинка, – с любовью поглядывая на эксперта, заметил Исайчев. – Опиши мне этих приближённых. Как они тебе с первого взгляда.

Долженко состроила недовольную гримасу, прислонила голову, покрытую седыми мелкими кудряшками на подголовник, закрыла глаза:

– Так, я тебе коротко рассказала: «истеричка», «нахалка», «индюк, надутый» и «парень не дурак». Обслугу не видела. Они мне ни к чему. Их в главном корпусе только у дверей держали. Начальник охраны, правда, туда-сюда шастает… Его надо попристальнее разглядеть.

– Галинка, ну, пожалуйста, поподробнее, у тебя глаз – ватерпас, – взмолился Исайчев.

– Ты, чудо огородное, дай подремать. Бабушка русской экспертизы устала. Мне бы хоть маленький сончик привидить… Вообще, напрасно ты, Мишань, настаиваешь. Мои красочные эмоции могут затереть твои…