Пат Королеве. Детектив

Директор, кивнул и так же, как следователи, хлебным мякишем вытер опустевшую тарелку. Отправив его в рот, он с блаженным выражением сытости на лице откинулся на спинку стула:

– Слушаю внимательно…

– Расслабляться не надо, – дружелюбно усмехнулся Роман. – Вам во всех деталях придётся написать о ваших взаимоотношениях с погибшим подполковником: как, когда и почему имели с ним дело. Там же напишите адрес вашей любовницы и её контактные телефоны. Далее, вы должны связаться с Вадимом и передать от нас ему эту же просьбу. Отдых – отдыхом, но дело прежде всего. Пусть напишет и перешлёт сегодня, чтобы не пришлось по прилёту к морю обратно возвращаться. Идёт?

– Сделаю в лучшем виде… Зачем вам контактные телефоны моей любовницы? Вы чё холостые…?

– И книгу жалоб тоже несите, – строго произнёс Михаил, – а лучше топорик. Я вам на носу зарубку сделаю, чтобы глупых вопросов не задавали…

– Ой, ой! – замахал руками Игорь. – Я понял! Она алиби моё должна подтвердить. Так, она подтвердит. Она чего хочешь подтвердит…

– Это ты, друг, зря сказал, – заметил Роман. – Зато я теперь понял, почему только у Вадима. Ты ему прямо сейчас позвони насчёт бумаги, постиг?

– А, как он эту бумагу переправит? – удивлённо спросил директор.

– Так, по факсу, дорогой, по факсу. У вас факс есть?

Игорь легонько стукнул по лбу ладонью и широко улыбаясь, воскликнул:

– Извините, притормаживаю. Там в любом отеле есть факс. Так, я пошёл?

– Вот именно! Идите. Завтра вечером заскочу за вашими мемуарами.

Когда директор скрылся за дверью с табличкой «Посторонним вход запрещён» Михаил сказал, задумчиво глядя на Васенко:

– Роман Валерьевич, я совсем недавно заметил, что глупость всегда лысая, на ней ничего не растёт…

– Ты про лысую голову?

– При чём здесь голова. Я про глупость. Если бы мне предложили нарисовать глупость, я нарисовал бы попку от разбитой скорлупы куриного яйца… Совершенно бесполезная вещь… Хотя? Бесполезная – это не значит глупая… Что-то меня понесло?

– Да уж! – согласился Васенко. – Эко вас, Михал Юрич, после яичницы на размышления потянуло, давайте ближе к сюжету. Ты, думаешь, они при делах?

– Нет, конечно, но для порядка объяснения взять надо. Ещё звякни Анне Подберезкиной, проверь алиби Веры.

* * *

В обеденный час в коридорах Следственного комитета было многолюдно. Из окошечка дежурной части высунулась лениво жующая и почти засыпающая физиономия дневального сотрудника:

– Михаил Юрьевич, Роман Валерьевич! – окликнул он направляющихся в родной кабинет следователей. – Вам тут через каждые пятнадцать минут звонит какая-то Вера Сперанская. – Он посмотрел на часы и добавил, – осталось три минуты…

Звонок раздался ровно через три минуты, Роман с Михаилом как раз успели войти в кабинет и сесть на свои места.

– Роман Валерьевич, это вы? – голос Веры звучал глухо. – Вы уже звонили Анне в Турцию, если нет, то не звоните. Я у неё не была. Соврала. Я была у отца.

– У кого? – от неожиданности прикашлянул Роман. – У чьего отца?

– У своего, – ответила Вера. – У своего родного отца. Можно я приеду?

– Не можно, а нужно. Приезжайте. – Роман положил на рычаги старенького телефона трубку, и хитро подмигнув Михаилу, ехидно потирая руки, спросил:

– Ты ни за что не догадаешься, где была Вера Сперанская в момент убийства.

– У подружки? – вопросил Михаил.

– У отца! – выкрикнул Васенко.

– В смысле?! – опешил Исайчев.

– Сейчас приедет и расскажет. Из последней фразы я понял, что подполковник не её родной отец…

– Если так, – удовлетворённо крякнул Исайчев, – значит, будет не беседа, а допрос. Свидетельский иммунитет у неё тю-тю.

– Тю-тю, – озабоченно повторил Васенко.

– Ро-о-ом, – таинственным голосом спросил Михаил. – Ты ничего у нас в комнате особенного не увидел?

Роман огляделся, всё было как всегда – чистые столы и заваленные служебной литературой подоконники.

– ?

– Я решил, раз мы здесь в этом кабинете временно, а значит надолго, то нужно налаживать быт. У Олега Сперанского в банке много цветов, мне было приятно. И вот… – Михаил ткнул пальцем в маленький пластмассовый горшочек, – апельсиновое дерево!

Роман подошёл к подоконнику. В горшочке мотылялся от сквозняка хилый росток с двумя семядольными листиками:

– Может, кактус назад втащим? – недоверчиво разглядывая растеньице, спросил Васенко, – раз ты к флоре любовью воспылал…

– Сравнил! То кактус, а то апельсиновое дерево, разницу чуешь?

Роман взял горшочек и ещё некоторое время рассматривал росток, а когда поставил его на место, произнёс:

– Знаешь, Миша, я смотрел на Веру – дочь нашего фигуранта, все время думал, на кого она похожа? Сейчас понял – на кактус. Подполковник выращивал в своём саду розы и не заметил… – Роман безнадёжно махнул рукой, – мне её жалко…

Глава 5

Вера вошла и, не дожидаясь приглашения, направилась к свободному креслу у стола Романа Васенко. С её приходом в кабинете возник лёгкий запах хороших французских духов и тихий звон серёжек. Сегодня она была одета в шерстяное платье зелёного цвета и белый английского покроя жакет. В этом наряде она казалась моложе и более ладной. Особенно украшали Веру бежевые на высоких каблуках туфли. В них она казалась стройнее, выше ростом.

«Ну вот, – подумал Роман, – совсем другое дело, молодец!».

– Извините, в прошлой нашей беседе я соврала, испугалась очень…

Роман постарался придать лицу сочувственное выражение, а голосу тёплый тон. Он выставил на стол диктофон, нажал кнопку «запись»:

– Сейчас, Вера, давайте без фантазий. Предупреждаю, у нас непросто беседа, у нас допрос.

Вера вынула из сумочки платок и, смяв его, вытерла вспотевшие ладони:

– Мне всё равно, пусть будет допрос…