Попаданка-2. Из грязи – в князи

Попаданка-2. Из грязи – в князи
Алёна Цветкова

Алла прижилась в новом мире. Появились первые успехи и достижения. Кажется, что все наконец-то хорошо. Можно спокойно жить, развивать колхоз, учиться и ждать малыша. Но, оказывается, помимо друзей и негодяйских негодяев, есть еще настоящие враги… и ей придется с этим что-то делать.

Алёна Цветкова

Попаданка-2. Из грязи – в князи

Пролог

Сумрачным этот зал, спрятанный глубоко-глубоко под землей, называли не только из-за тьмы, лежащих в углах помещения. Нет. Это место несло на себе печать прошлого, боль и скорбь настоящего и пустоту надежд будущего. Именно здесь сейчас не билось Мертвое Сердце арровых ведьм.

В самом темном углу, где чернота казалась осязаемой и живой, и где ее не могли разогнать даже пара десятки горящих прямо сейчас факелов, стоял Трон Верховной. Пока пустой. Вчера последняя Верховная наконец-то покинула этот мир, ступив в могилу второй ногой. Она правила ведьмами много тысяч лет, но вчера ее срок закончился.

И сегодня на Трон сядет новая Верховная, которую выберет Сердце, чтобы править следующие бесконечно долгие тысячи лет.

По всему залу полыхали огни не разгоняющие тьму. Длинная вереница арровых ведьм в платьях-мешках из самой жесткой дерюги вступила в зал, двигаясь по замысловатой траектории, от тени к тени, от тьмы к тьме.

Ведьмы шли след в след, медленно и осторожно. Ошибиться нельзя, сойти с белой цепочки следов значит сгинуть. Заунывный вой по голодной тьмы сопровождал эту странную процессию. Перед троном каждая ведьма замирала на одно короткое мгновение, левой рукой касаясь отполированного миллионами прикосновений Сердца. Но оно молчало.

Молчало до тех пор, пока перед ним не замерла хрупкая фигура молоденькой арровой ведьмы. Сердце дрогнуло. А когда маленькая ладошка осторожно коснулась ледяной поверхности Сердца, оно громко, четко и ясно, на весь зал сообщило о своем выборе:

– Тук! Тук-Тук!

Новая Верховная определена. Неясный гул прошел по залу. Слишком молодая. Слишком неопытная. Слишком сильная. Но кто посмеет спорить с Сердцем?!

Мушка сделала шаг, переступая одной ногой в могилу, голодные тени взметнулись, но Сердце защищало от их злобы. Она села на Трон, так и не оторвав левую руку от Сердца, лежащего на широком подлокотнике, а правую ногу от безопасной дорожки, по которой шли ведьмы.

Чернота легкой дымкой поднималась по белоснежной коже молодой женщины. Мушка еле слышно стонала, чувствуя леденящий холод Сердца, который стремился туда, где пока билось, пока ее, пока живое сердце. Пара бесконечных мгновений, и сердце в последний раз гулко стукнув об ребра, остановилось. Вот и все…

Верховная поднялась с трона и оглядела замерших на коленях ведьм.

– Она нужна нам, сестры, – по Залу разносился хриплый каркающий голос. И тьма вторила ему восторженными криками.

Через некоторое время все ведьмы, во главе с Верховной покинули тронный зал, запечатывая двери до следующего Ритуала Выбора Верховной. И только Мертвое Сердце ритмично сокращалось, гоняя черную кровь того, кого прятала тьма Сумрачного зала.

Глава 1

– Малла, не пойму, как мне распределить доярок по бригадам? И как они будут следить за рационом и самочувствием коров? Они же не умеют?!

Рыска в сотый раз завела свою шарманку. Первым делом мы с господином Гририхом решили заняться двумя направлениями: молочная ферма и сыроварня. Все же основные заработки колхозу дают именно они. Если наведем порядок там, то дальше будет легче. Но моя сестра старательно ставила палки в колеса.

– Рыска, – я вздохнула. Тяжело быть председателем. Я всего пол дня на этой должности, а уже устала, – но ведь как-то все остальные, у кого нет Дара держат коров. Они же как-то их кормят, следят за ними. Если ты считаешь, что твои девочки-доярки бестолковее этих крестьянок, то замени их на других. Желающих много.

– Нет, мне не нужны другие! – Рыска нервничала. Она впервые на моей памяти проявляла такие яркие эмоции, – но, Малла, а как же я?! Если они справятся без меня, то я-то зачем?! Ты хочешь меня выгнать?! Но я же сама каждую из этих коровок выбирала. Они же все мои, Малла. А ты говоришь, что я не должна ими заниматься! А как же я без них-то?!

– Рыска, – вмешался господин Гририх, – все коровы, которые у нас есть, и которые у нас еще будут, так и останутся твои. Только стойла почистить и навоз в поля вывезти твоего Дара не нужно. И чтобы по составленному тобой рациону коров накормить. И с дойкой без тебя справятся.

– Но…

– Если захочешь, – не дал ей возразить господин Гририх, – можешь подоить одну-две коровы для удовольствия. Но от ежедневной и постоянной рутинной работы в коровнике нам надо тебя освободить. Ты же сама видишь, что много других дел копится. Нужно следить, когда на какое пастбище стадо отправить, когда сена подвезти, когда каши, когда ведра пропарить… у тебя сейчас сорок коров, а будет сотня.

– Да, но…

– Никаких но, Рыска. Ты же сама голосовала за такую конц… за такое видение нашего колхоза.

Рыска набрала в грудь воздух, намереваясь разразиться гневной тирадой, но господин Гририх моментально сбил ей настрой.

– Мы тут подумали… за следующей партией коров ты можешь ехать сразу, как только наладишь работу на ферме. Сама понимаешь, в округе мы всех разобрали, придется ходить порталами. И поездка может занять не один день… пока приедешь, пока к коровам приглядишься, пока выберешь… и каждый месяц будем по двадцать коров докупать, пока всю сотню не наберем…

Рыска сразу же забыла, о своем недовольстве и, тихо выпустив воздух, с восторгом слушала господина Гририха. Как и я… я уже две части билась с Рыской. А бывший председатель справился за пару долек. Вот как он это сделал? Откуда он знал, что нужно говорить, чтобы Рыска перестала бояться доверить своих коров дояркам?

– Малла, улыбнулся господин Гририх, когда довольная Рыска убежала строить своих доярок, – главное заинтересовать человека в том, что ты хочешь от него. Дать такую ценность или цель, чтобы он сам с радостью побежит делать то, что тебе нужно. Вот я и дал Рыске возможность заполучить в свои руки еще больше коров. Ты ведь по себе знаешь, когда есть Дар, хочется приложить его к работе так, чтобы он работал в полную силу. Простые операции вроде доения или уборки навоза не требуют работы Дара, поэтому, вот увидишь, Рыска с легкостью перестанет это делать. Вот сейчас Сайка придет. Что ты ей предложишь?

– Возможность варить больше сыров? – мгновенно ответила я и тут же поняла, что не права, – нет… ее Дар направлен на уют, чистоту и порядок… значит мы ей скажем, что распределив по бригадам разные сыры, она наведет чистоту и порядок в сыроварне? Что меньше будет грязи и бестолковой суеты?

– Верно, – рассмеялся господин Гририх, – только Сайка уже все просчитала и прикинула. Она ушлая баба. Так что она сама начнет требовать, чтобы мы быстрее достроили сыроварню, чтобы она могла сделать все так, как говорили на собрании.

И он снова оказался прав. Сайка первым делом потребовала, чтобы строители как можно быстрее достроили сыроварню. Потому что у нее уже все готово, и девочки-сыровары хоть завтра могут начать работать по-новому.

Господин Гририх хмыкал и подмигивал мне, когда теперь уже я пыталась уговорить Сайку еще немного поработать по-старому… вот откуда он знал, что так будет? Управление тяжелая наука. Нужно столько всего знать…

Я вздохнула… придется учиться… вчера негодяйский негодяй составил мне расписание моего обучения. Мы даже поругались. Там предметов больше, чем у нас в училище было. И все такие сложные… законоведение, практика хозяйствования, устройство государства, искусство душевности, история… ужас… и, главное, ни словечка про управление моими способностями. Как будто бы я не для этого поклялась сесть за учебники.

Но первый день в должности председателя показал, негодяй частично был прав. По крайней мере, людей и их психологию, то есть то самое странное искусство душевности, мне точно нужно знать. И законы, наверное… А вот история там всякая, государственное устройство – это бесполезные занятия. Еще бы физику меня учить заставил.

Вечером я еле-еле волочила ноги с работы. Мне казалось, что я не в правлении весь день просидела, не вставая, а в поле гектар картошки в одиночку выкопала. Даже мышцы болели так же.

Но зато я сегодня столько сделала! Уже сейчас ферма начала работать по новому… ну, Рыска по крайней мере пытается. Салина чуть не подралась с Сайкой, но увела строителей с сыроварни и они ей за полдня поставили небольшую лавочку – прилавок с крышей – прямо рядом с правлением. Под склад господин Гририх временно выделил ту комнату, где я трое суток отсиживала и вручил ключи Анье, которую Салина взяла себе в помощницы. Сразу стало легче, спокойнее. Купцы перестали суетиться и кидаться на Салину с криками, когда из огорода приносили короба с овощами. И она сказала, что так получается гораздо спокойнее. И правильнее. Ведь ее отец тоже за каждой пуговицей сам не ездит. Есть у его и управляющий, и помощник.

А дома меня ждали негодяй и… ужин. И салатик, главное, настрогал, как я люблю. Они-то здесь мало овощи едят, не привыкли. Все на кашу свою, да на мясо налегают…

– Устала? – спрашивает, и в глазки-то заглядывает, как будто бы у нас не нелепый случайный брак, как будто бы он меня не ненавидит. И я его тоже.

– Устала, – ответила. Даже огрызнуться сил не было. Думала поем, спать лягу. Да только я еще доесть не успела, как Орбрен мне под нос книжку сунул:

– С первой по десятую главу. Потом я тебя поспрашиваю, ответишь на все вопросы с первого раза – пойдешь отдыхать. Нет – будешь читать снова.

Где был мой мозг, когда я соглашалась учиться? И ничего же не поделаешь. Отводишь глаза от книги – глаза болеть и слезиться начинают. Оракул… чтоб его. Пришлось читать. Вот жаль у меня Оракула в школе не было. Я бы отличницей стала.

«Как с покон веков жили люди в мире и довольствие,

Кашку сеяли, скот пасли да на солнце радовались глядучи,

И были среди них люди Ведающие силой большой владеющие

Землей, водой и ветром управлялись играючи…»

Продираться через текст сначала сложно было. А потом приноровилась. Тем более первые несколько страниц рассказывали о той истории, что я знала уже. Пока читала, зевала от усталости. А вот потом, когда добралась я до того места как людей в Хадоа погнали, затянуло меня…