Кит в моей голове

– Что значит чем? – она удивилась вопросу так, будто я сморозила глупость, – Кит прыгнул с обрыва…

На следующий день все повторилось: и жалобный писк будильника, и хмурое, затянутое туманной рванью утро, и завтрак с бабушкой, и путь в институт, только сегодня вдоль дороги образовался затор, и длинный шлейф машин полз мимо меня медленно, точно отряд сонных муравьев. Водители с откровенной завистью следили за тем, как независимо я шагаю по проспекту.

А вот и та самая злополучная лужа, за ночь она успела изрядно уменьшиться, злорадно подметила я, с опаской оглядываясь по сторонам. В одну реку, конечно, нельзя войти дважды, но все-таки… Однако автомобиль, который я тревожно искала глазами, на этот раз был уже на своем месте. И хозяин его тоже.

Вот он стоит, небрежно облокотившись о крыло, рассеянно поигрывая ключами в окружении других себе подобных. Все вместе они слушали рассказчика, того самого Хомяка. Сейчас он стоял вполоборота ко мне, активно жестикулируя конечностями. Движения его дерганые навели меня на мысли о каких-то неизвестных борцовских приемах. Рассказ был окончен, послышался смех, и я заметила, что даже сам владелец «БМВ» соизволил лениво растянуть губы в улыбке. Улыбка, кстати, у него была просто потрясающая.

К институту вела только одна дорога, гордо вскинув голову, я продолжала идти своим путем, стараясь не обращать на них внимания…

Его взгляд на себе я почувствовала сразу, и испугалась непривычных ощущений. Взгляд этого незнакомого парня был тяжел, он весил немало, словно ярмо опустилось мне на плечи, и шея тотчас воспротивилась, не желая впрягаться, отдавая глухой стонущей болью, а лицо будто огнем ожгло… Но головы я так и не повернула. Пускай себе смотрит.

Ручей оживленной дискуссии критически обмелел, но стоило мне повернуться к ним спиной, как я услышала:

– Обсохла уже, что ли?

Я обернулась мгновенно. Вся компания с Хомяком впереди, а это именно он крикнул, глядела на меня, дожидаясь реакции.

– Обсохла, Хомяк. Проверять будешь? – он на секунду завис, и я не упустила случая его уколоть, – тормозишь… Выходит, все-таки умеешь… когда не требуется.

Следующие несколько шагов я проделала под дружно грянувший хохот, только на этот раз все смеялись над посрамленным Хомяком. И поделом ему. А потом разговор у капота зажурчал с новой силой, но я даже не потрудилась напрячь слух, чтобы понять, о чем они говорят.

И лишь спрятавшись за ближайшей колонной, не выдержала, неуверенно оглянулась. Интуиция меня не обманула. Хозяин темно-серого «БМВ», не принимая участия в беседе, продолжал глядеть мне вслед, и вид у него при этом был крайне задумчивый. Это потом я поняла: тогда он только начал приглядываться ко мне. Волки отважные, но очень осторожные охотники. Наметив жертву, они начинают ходить вокруг нее кругами, постепенно сужая радиус, пока дистанции не останется вовсе. И тогда ничего не подозревающая жертва услышит, как, сверкнув клыками, щелкнет перед глазами свирепая волчья пасть. И жертва взовьется в агонии. Но будет поздно.

К концу третьей пары я знала про него все. Или почти все.

Кит… Имя это здесь можно было услышать почти из каждого угла. Он был довольно популярной, знаковой личностью для института, в студенческих кругах его не только почитали и ценили, но и боялись, а значит, человеком он был незаурядным: завоевать такой авторитет дорогого стоит.

Действительно, Кит был прирожденным лидером. Его слушались, перед ним преклонялись, а если он отдавал приказ, его приказы выполнялись своевременно. Конечно же, ему завидовали. Вращаясь в студенческой среде как звезда, холодная и манящая, он искусно выдерживал нужную дистанцию, находясь на недоступном, комфортном для себя расстоянии от однокурсников, и в то же время, общаясь с ними просто, по-приятельски. И это действовало. Это действовало безотказно, все более подогревая интерес к его персоне.

У него был «БМВ» новой серии: стильный кроссовер цвета мокрого асфальта, но с этим я и сама разобралась. И не раз потом видела, как он рассекает на этом красивом дорогом автомобиле по местным улицам, едва соблюдая скоростной режим.

Еще у него была современная квартира, оборудованная по последнему слову техники, по слухам, где-то в самом центре города. Но, если и так, Кит не любил бывать там, ведь после занятий его нередко можно было повстречать в одном из корпусов общежития, неизменно окруженного стайкой прихлебателей. Но чаще всего, конечно, рядом с ним можно было увидеть того самого Хомяка: это с ним он прогуливал пары, в его компании обычно развлекался ночи напролет, убивая свободное время.

Был у Кита и собственный загородный дом где-то в пригороде, в элитном поселке. Вот так. Семья Никитиных, насколько я поняла, владела еще несколькими объектами недвижимости в пределах области, а еще за рубежом. Это стало для меня сюрпризом. Его мать с отчимом год назад переехали в Объединенные Арабские Эмираты. Сын, судя по всему, их почти не навещал, сами они крайне редко наведываясь сюда, и только если того настойчиво требовали дела благотворительности, предоставив отпрыску право самостоятельно распоряжаться своей судьбой и жить в свое удовольствие, чем он, собственно, здесь и занимался.

Родной отец Кита, к слову, несколько лет назад погиб, разбившись насмерть где-то неподалеку от города, и в этом я могла ему только посочувствовать. На месте той аварии неравнодушные жители со временем установили высокий памятный столб.

Впечатлить меня всем этим было непросто. За пару лет, что провела в столице, а мне и там пожить довелось, я много таких баловней жизни успела повидать. И каждый раз судьбы их были в чем-то схожи. Все они выглядели грубыми, напористыми и самоуверенными смельчаками, которые относятся к окружающим, как к расходному материалу, а на поверку… Если узнать их поближе, вдруг выяснялось: а завидовать-то, собственно, нечему. Скорее, даже наоборот.

В чем кроется изъян Артема Никитина, мне еще только предстояло выяснить. В остальном от прочих мажоров он ничем не отличался. Ничем, кроме одного огромного, неоспоримого преимущества: Кит был невероятно, просто убийственно красив. Он был красив губительно, какой-то редкой совершенной красотой, быть может, той, что прежде вдохновляла художников на написание бессмертных шедевров. Нет, картину я с него писать, конечно, не планировала, но теперь чуть больше понимала тех глупышек вокруг, что украдкой вздыхали о нем.

В мальчишке этом, как по специальному заказу, все было кстати и вовремя. Темные каштановые волосы, короткие и шелковистые, уложенные в прическу, которая как нельзя лучше подходила его лицу, квадратному, пусть грубоватой, но правильной формы. Вообще в природе нечасто встречаются зеленые глаза, неудивительно, что достались они именно ему: чуть вытянутые к вискам, запоминающиеся глаза глубокого малахитового оттенка. Высокие скулы, прямой нос, под ним мягкие губы и жесткий волевой подбородок, о которой мечтают многие мужчины. Все это далось ему даром. А вот отличная спортивная фигура была результатом долгого упорного труда: поговаривали, Кит всерьез увлекается боксом.

Наконец, когда я уже совсем отчаялась обнаружить в нем признаки хоть какого-нибудь крошечного изъяна, неосторожно проговорилась Лиза: оказывается, у Кита была аллергия на хлорку. Он не участвовал в ежегодных молодежных соревнованиях по плаванию, хотя плавал отменно, не посещал разнообразные кружки, его вообще ни разу не видели рядом с институтским бассейном. Летом же, когда ездил на рыбалку, купался в местной речке или устраивал грандиозные вечеринки у бассейна в своем загородном доме, он даже майку не снимал, потому что природа впридачу наградила его аллергией на солнце. Выходит, и такая аллергия у людей бывает…

От сердца немного отлегло: значит, Кит все-таки человек, он обычный человек, у которого имеются свои недостатки, совсем как у нас с Лизой. А из сверхъестественных способностей в его распоряжении только деньги. Много денег.

Свои собственные недостатки я знала наперечет, и с удовольствием отыскивала новые: серо-голубые глаза небесного цвета для меня были недостаточно небесными. Нос – немного тонковат, губы – не такие полные и вишневые, как мне бы хотелось. Я была худощавой, невысокого роста, и это было недурно, но мне всегда казалось, что я возмутительно худощавая, а рост мой чересчур мелковат. Допускаю, что в те годы я была излишне придирчива к своему внешнему виду, но кто из нас не был не уверенным в себе подростком? Единственным моим утешением стали волосы: пепельно-русые, густые, они чуть вились от природы и прекрасно дополняли лицо. Локоны лежали пышно, но мягко, послушно касаясь плеч. Я всегда оставляла одинаковую длину: слишком утомительно было возиться с ними. В целом картинка выглядела завершенной, и все-таки мне в ней отчаянно чего-то не хватало…

Глава 2

Первая неделя в городе пролетела незаметно, и наступила пятница. Оставалось только одно, последнее занятие, впереди, наконец, ждали выходные, и возле кафедры мы с Лизой остановились, чтобы сверить информацию о лекциях на будущей неделе. Для верности сделав пару снимков (никогда не отличалась безупречной памятью), я повернулась, чтобы опустить телефон в карман, и вот тогда, смахнув надоедливую прядь со лба, заметила, что Артем Никитин направляется в нашу сторону.

Легкая небрежность прически, ленивая походка, в которой, как ни странно, всегда присутствовала некая грация, и уже привычное скучающее выражение лица: все это каким-то непостижимым образом в тот момент подействовало на меня гипнотически. Я глядела на него в упор, не отрываясь, пока он не оказался прямо перед нами, и лишь тогда, опомнившись, опустила глаза.

Коротко кивнув Лизе в ответ на приветствие, Кит протянул тетрадь, что держал в руке.

– Благодарю за услугу.

Лиза, разумеется, кокетливо улыбнулась.

– Обращайся, если нужно. Надеюсь, ты нашел, что искал?

Он мотнул головой, ответил несколько резковато, и мне не понравился его тон.

– Нет, не нашел. Этот материал устарел, советую тебе проверять источники, с которыми работаешь, – но он сразу исправился, добавил мягче, заметив, что Лиза огорчилась, – зато теперь я знаю, на кого действительно можно положиться в трудную минуту.

Я ожидала, что он сразу уйдет, но когда подняла взгляд, увидела, что он не двигается, мало того, смотрит прямо на меня. В голове пронеслась странная мысль, что это самые холодные глаза, что встречались мне в жизни. Но и самые красивые. А потом он открыл рот и произнес:

– Тебя не учили, что таращиться на людей неприлично?

Лиза предательски хихикнула, а изнутри, ударив в лицо, поднялась волна жара, заливая щеки огнем. Я не ждала такой подачи, да и крыть было нечем, а он не собирался останавливаться:

– Что же ты молчишь? Язык проглотила? Или русский тебе не родной?

Это вернуло меня в чувство.

– Меня учили, что на грубость отвечать необязательно.

Он выразительно вскинул брови, в зрачках зажглась искорка интереса, но я уже повернулась к подруге.

– Идем, Лиза, иначе опоздаем на пару.

В ответ услышала сказанное снисходительным тоном:

– Не волнуйся, ты не опоздаешь. Такие хорошие девочки, как ты, никогда никуда не опаздывают.

Пронзая его спину злым взглядом, я кусала губы, злясь на себя, что вовремя не нашлась, что ответить. Какой, однако, он неприятный тип.

На плечо легла рука, Лиза глянула на меня с жалостью:

– Не бери в голову, Кит со всеми такой. Ничего не поделаешь, такой уж у него характер.

Она уже тянула меня за собой, потому что перемена и в самом деле была не резиновая. Я пожала плечами, решив выкинуть все это из головы. Обычный среднестатистический грубиян, к тому же, местного значения. Подумаешь, какая невидаль.

Но оказалось, что он со мной не закончил.

В среду я спускалась по лестнице, направляясь в сторону кафетерия, где дожидались меня однокурсницы, когда заметила его в компании незнакомых мне ребят. Я прошла мимо, сосредоточившись на том, чтобы случайно не оступиться им на потеху, но, к своему удивлению, через несколько шагов прямо над ухом услышала его металлический голос: