Двенадцать Месяцев. Декабрь

– Я просто рада, что мне занятие нашлось, – переведя счастливый взгляд на Месяца, ответила Настя.

– Неужели тебе так скучно здесь? – нахмурился Дмитрий.

– Нет, ну что вы! – отрицательно замотала она головой. – Просто я не привыкла без дела сидеть. К другому приучена.

– Ну что ж… – Месяц задумчиво посмотрел на спутницу свою. – Раз так, не стану препятствовать тебе. А пока давай чаю попьем да прогуляемся с тобой. Я тебе одно красивое место покажу.

«Уж не Месяцу ли виднее, есть ли сейчас время гулять да красотами любоваться? Это мне кажется, что что ни день, то жуткая напасть! А может быть, для них это рядовые будни? И совсем не повод себе в досуге отказывать? Или я опасность вчерашних событий преувеличиваю?».

Облегченно выдохнув от того, что Декабрь не обиделся на нее, радостно на его предложение согласилась. И только когда Дмитрий отпустил Настю, чтобы груженый тарелками и чашками поднос забрать, поняла, что так все это время и простояла в его объятиях. Почувствовав, как щеки опаляет легким румянцем, чуть склонила голову и отвернулась, чтобы скрыть его. А когда Месяц привел на закрытую веранду, совсем обо всем позабыла, на красоту окружающую засмотревшись.

Это было большое светлое помещение полусферической формы, стены и потолок которого оказались полностью из тонкого льда сотворены. Они были словно бы прозрачны, но стоило внимательно присмотреться, как в глубине морозного «стекла» чудилась едва уловимая, но оттого лишь более притягательная дымка фантастического рисунка. Крошечные завитки превращались в барашки бушующих вод, а витиеватые линии сплетались в потоки гоняющего их ветра. И все это сверкало и серебрилось в изобилии несметного числа искрящихся всеми цветами солнечных бликов.

Раз! Настя изумленно моргнула и тут же…

Словно сменившаяся картинка в калейдоскопе дымчатый узор преобразился, явив взору девушки дремучую чащу разлапистых елей и невиданных зверей и птиц, скрывающихся в этой чаще.

Ап! И снова зимний мираж подернулся рябью, показывая уже совершенно иной сюжет… Перед глазами Насти вздымались высокие горы, снежные шапки на их вершинах золотило заходящее солнце, а гордые орлы парили в предзакатном небе.

«Уф-ф… – с трудом вспомнив как дышать, девушка усилием воли вернулась в реальность. – Это даже не чудо! И не волшебство! Это что-то такое…».

Настя не могла найти слов, чтобы описать свои восторги и эмоции. Закрытая терраса в доме Декабря поразила ее в самое сердце: сколько лет ни проживи, а подобного зрелища не забудешь!

Красивый морозный рисунок играл на солнце бликами разноцветными, создавая в помещении волшебную атмосферу. Пол напоминал снежный наст, мягко переливающийся на свету искрами. Прямо посереди веранды стоял большой стол плетеный в окружении таких же плетеных кресел, чуть подернувшихся налетом снежных крупинок. А вдоль стен расположились удобные диванчики, заботливо укрытые мягкими пледами теплого «елового» цвета.

– Почему я раньше не видела это место? – хрипло поинтересовалась Настя, в изумлении оглядываясь по сторонам.

– Потому что в прошлый раз я тебя сюда не водил. А когда ты на качелях каталась, то находилась с другой стороны дома, – с довольным смешком пояснил Дмитрий, выставляя на стол принесенное с собой. – Тебе нравится?

– Конечно же! – с восторгом выдохнула девушка, не скрывая эмоций.

– Тогда иди сюда, чай пить будем, – Дмитрий хитро прищурился и снял плед с одного из диванчиков, чтобы, заботливо укутав в него девушку, усадить ее за стол.

– А вы расскажете мне историю Змея Горыныча? – пока Месяц опять тему не перевел, быстро спросила Настя, вспомнив об утреннем любопытстве и рассказе Константина.

В таком чудесном месте даже самый жуткий рассказ предстанет менее мрачным. А уж если история окажется счастливой… М-м-м…

– Историю, говоришь… – прищурившись, Дмитрий внимательно и неожиданно серьезно посмотрел на Настю. – Хорошо, расскажу.

Глава 8

Обхватив ладонями чашку с чаем, девушка попробовала ароматный напиток и выжидающе посмотрела на Декабря. А тот, словно забыв о своем обещании, молчал.

– Декабрь-Месяц? – осторожно позвала она его, насторожившись.

– Что? – очнувшись от раздумий своих, спросил Дмитрий.

– Ах да! Прости, Настенька, задумался, – повинился мужчина.

Откинувшись на спинку кресла, он тяжело вздохнул.

– Когда-то очень давно в нашем мире жили прекрасные существа – драконы. Гордые, свободолюбивые, мудрые… Они были могучими воинами, не всякий мог с ними справиться. Да и мало таких неумных находилось. С ними предпочитали дружить, ходить за советом. Драконам было открыто многое.

– Хотела бы я их увидеть, – прошептала Настя, когда Дмитрий вновь замолчал.

– А я бы хотел их тебе показать, – грустно улыбнулся ей Месяц. – Хотя на одного ты точно сможешь посмотреть, вот только…

И вновь повисло молчание.

– Что с ним не так? – решилась спросить спутница.

– Как я уже говорил, все предпочитали дружить с драконами, – словно не услышав вопроса, продолжил Месяц. Взгляд его поблек, наполнившись дымкой воспоминаний. – Кроме колдунов и их приспешников. Вот они были единственными, кто подстерегал и убивал драконов. Кровь, когти и чешуя драконья – незаменимые составляющие в их зельях. Особенно стремились они заполучить новорожденных дракончиков.

Настя от слов таких даже чашку выронила, благо та пуста была. Недоверчиво глянув на Декабря, прижала стиснутую в кулак руку к губам, стараясь всхлип подавить.

– Да, Настенька, вот такая мерзость творилась у нас, – отняв ее руку от лица, Дмитрий поцеловал сжатый кулачок. – Из-за этого и так малочисленная раса драконов совсем уменьшилась. А уж когда Абрахсис свои дела черные творить начал, вообще практически исчезла. Остался лишь один клан, да и тот, спасаясь от преследования, ушел далеко в горы. С тех пор их мало кто видел, хорошо они прятались. Да только и это не помогло.

«Не быть истории счастливой», – ощутила девушка тяжесть на сердце от осознания: в этом мире рядом с самой дивной красотой соседствует и самая жуткая мерзость. Или это в любом мире так? А здесь это просто более на поверхности?

– Однажды, когда старший сын главы клана Даниил отправился к Морскому Царю в гости, на их клан напали несметные полчища темных сил. Даниил вернулся назад, а его встретил разоренный дом да мертвые сородичи. Долго он кружил над разрушенной долиной, разыскивая хоть кого-нибудь оставшегося в живых. И лишь на дне глубокого ущелья нашел двух своих умирающих братьев.

Настя закрыла лицо руками, скрывая бурю охвативших ее эмоций.

«Нет в сказочном мире ни одного из Стражей, кто в прошлом не перенес бы большой трагедии по вине темных сил и безжалостного колдуна Абрахсиса. Возможно, иначе они не выбрали бы этот путь», – осознала она.

– Тогда-то и воззвал он к силам древним, умоляя жизни братьев спасти, свою взамен предлагая, – Декабрь грустно вздохнул. – Откликнулись силы древние, да только по-своему все сделали. Даниила Стражем небесным назначили, а умирающих братьев с ним в одном теле соединили, лишив при этом возможности в человека оборачиваться. А если хоть раз обернется Даниил, то навсегда братьев своих лишится. Вот так и появился у нас единственный в своем роде трехглавый дракон – Страж небесных чертогов. И каждый год исчезает он на две недели, чтобы помянуть четырнадцать драконьих кланов, погибших в то время смутное.

Замолчал Дмитрий после рассказа трудного, взгляд на узоры на морозной стене перевел. И Настенька молчит. Только голову вниз опустила да губы плотно сжала, чтобы ни единый всхлип не вырвался. А слезы из глаз ее карих по щекам ручьями текут да на стол капают. Оплакивает девушка смерть страшную расы великой. А сердце болезненно сжимается в груди да дыхание перехватывает. Услышал Месяц вздох судорожный, лицо ее приподнял. А у Насти от взгляда его слезы пуще прежнего полились.

– Что же ты, милая? Не плачь, – потянул ее ближе Декабрь, к себе на колени усаживая, обнимая крепко.

– Как же не плакать, когда горе такое случилось, – в голос разрыдалась спутница, пряча лицо свое на груди мужской. – Жалко Горыныча! А супостаты эти окаянные вновь лезут, беду принести хотят.

– Не бывать этому, – серьезно ответил Декабрь. – Не допустим мы больше такого. Всем миром, если надобно будет, объединимся!

Проведя рукой по волосам русым, Дмитрий начал укачивать-утешать девушку.

– Доброе у тебя сердечко, Настенька. Отзывчивое. За всех болит, за каждого переживает. Редко сейчас встретишь такое. Ты и сама, наверное, не понимаешь, какая ты особенная.

Подняв голову, Настя вытерла лицо ладошками и смущенно улыбнулась Дмитрию:

– Что вы! Только совсем бесчувственный человек не проникнется горем чужим. Тем более таким горем!

А Декабрь, глядя на ее блестящие после слез глаза, на нежный румянец, окрашивающий девичьи щеки, вдруг подумал о том, что еще никогда не видел настолько красивых девушек. Когда внутренняя красота намного ярче внешней.

Непроизвольно протянув руку к лицу девичьему, нежно провел подушечками пальцев по мокрой от слез щеке. Осторожно очертил контур губ, чуть надавив большим пальцем на нижнюю. Обхватив ладонью подбородок Насти, медленно, словно давая ей шанс отстраниться, приблизил ее лицо к своему. И замер в нескольких миллиметрах от таких желанных губ…

«Поцелую», – не вопрос это был во взгляде голубых глаз, а утверждение.