заразы бараков смердят,
зеркалья белёсых окладов,
органами трубы гудят,
из сблёва цветные лепёшки
особых (двуногих) зверей,
над кучей барачною мошки,
тождественность туш и дверей,
машины туманят горчицей,
текущие язвы дерев,
и в рытвинах блинные лица,
и птичий охрипший распев,
и запахи плесени с луком,
гнилых перегаров, сырых,
монеты заржавленных люков
и крышек златисто-пивных,
томительный бег наклоняет,
оплётки-жгуты, провода
века городок заполняют,
где платная пища, вода.
Столбы – Вавилона опоры.
Бетонно-стекольчатый лес
с двуногою фауной, флорой…
Всем правит, наверное, бес…
Движение
К работе неёмкой и скучной
бегучесть толпы в пустоту,
из коей (набитой и душной)
несутся в домов простоту.
К заботам, весельям, покою
стремится рождённый с основ.
И роль от царя до изгоя
играется цепью часов.
И стен наполняя сосуды
своим переливом из них,
всё множат обид и дел груды,
и меньшат дыхательный миг.
Движенья – приливы, отливы
для творчества, дел, новостей -
стремлённо, забвенно, пугливо
вперёд и назад до смертей…
Вращается кровь, помогая,
решая игры новый кон,
и в поисках очи моргают,
пока не отыщут свой сон…
Закатывание монеты
Златистый диск монеты
магнитит пласт лесов,
сводя к закату лето,
пруты и пух кустов.
Клубясь, рыжеет небо