Оборотень

Неужели его разозлило то, что я пожелала, чтоб он был человеком? Точно! Ну почему? Как же я сразу не догадалась? Нет! Я брежу! То была сказка про красавицу и чудовище, о чем вообще я? Всё внутри меня дребезжит, я не хочу, чтоб он уходил! Обидно до слёз, чуть ли не плачу, глотаю слёзы. А что если… нет! Нет! Все должно быть не так!

– А бросать девушку – это совсем не по-мужски! – сдавленным голосом, не думаю, что он услышит, уже далеко от меня.

Волк резко остановился и развернулся ко мне. Снова холодок пробежал по телу, он услышал и понял.

Я сейчас сказала: «Не по-мужски?». Он однозначно мужчина, хотя за самку я его раньше не воспринимала. И мне как-то показалось, что от него пахнет мужским одеколоном. Так стоп! Волки не пользуются парфюмом!

Блеснул глазами, рыкнул и завыл на луну. Мурашки побежали по коже, меня всю затрясло. Не страшно, а скорее реакция на минувший испуг.

Нервно сглотнула, слезы невольно потекли по щекам. Размыто вижу, как он бежит обратно. И что дальше ждать от него?

Волк снова подошел ко мне, лег рядом и прижался, скуля. Начал пихать меня носом в щеку. Лизнул пару раз, словно извиняясь.

– Что с тобой происходит? – шепчу. Нутром чувствую, как ему плохо.

Всю обиду как рукой сняло, улыбаюсь ему сквозь слёзы и прижимаюсь. Отчего он бежит? Что скрывает от меня? Чего боится показать мне?

– Покажись мне, – либо я схожу с ума, либо я дело имею с оборотнем! – Хочу видеть…

– «Тебе домой пора!» – строгий голос прозвучал наперерез в моей голове. Волк пихнул меня сзади, поднимая с земли.

– Ну пожалуйста, – заныла, вставая, вытирая слезы с щёк. – Тем более я не хочу домой! Если ты можешь говорить, значит, ты можешь и…

– «Лезь или пешком домой пойдёшь!» – приказной тон.

И кто его назначал тут главным? В любом случае, мне с ним не тягаться. Да и пешком до дому до утра не дойду, послушно лезу на него. Обидно немного, но ничего не поделаешь.

– «Держись, глупышка!» – снова этот голос с ноткой смеха, такой до боли приятный и родной.

– Держусь, мой волчонок, – прижимаюсь к нему. Не хочу, чтоб он прекращал говорить со мной…

Разоблачение

– Эмили, – сонно отрывает глаза. – Уже почти полдень, так нельзя много спать! – скрипнул стул, скользя по полу к кровати.

– А сколько времени? – девушка щурится от ярких дневных лучей, узнает по голосу лечащего врача.

– Без четверти полдень, – садится напротив Эмили и улыбается. – Как ты сегодня себя чувствуешь?

– Вроде хорошо, но, если честно, я ещё не поняла, – наконец глаза привыкли к солнцу.

– А как ночью спала? – вопрос валит наповал. Как она спала ночью? Вообще ли спала?

Эмили смотрит на врача и молчит. Не решается рассказать правду, сама не понимает, что так зажимает ей рот? Может из-за того, что трудно будет доказать домогательства Стива или просто не знает, как правильно начать разговор? Мистер Ливертон такой важный и правильный всегда и плюс ко всему доверяет своему санитару – Стиву.

– Ты снова не спала ночью? – Джексон заглядывает в глаза девушке.

– Нет, – тихо мотнула головой.

– Что тебя так тревожит по ночам? – настойчиво начинает допрашивать врач, но девушка словно воды в рот набрала. – Неужели мысли о твоем волке тебя никогда не оставят? – отчаянно вздохнул мужчина, уголки губ медленно сгибаются в улыбке. – Я пытаюсь тебе помочь, но без твоих усилий мне самому не справиться!

– Так помогите! – девушка нервно выпалила в лицо врачу.

– Я пытаюсь…

– Даже если скажу, что меня больше всего угнетает… – перебила и тут же замолчала. Глаза наполнились слезами, Эмили отвела взгляд в сторону.

– Ты можешь мне доверять! Я сотни раз тебе это говорил, всё, что между нами, останется только между…

– Стив пытался изнасиловать меня ночью, – тихо, но четко сказала.

– Что? Санитар Стив Бёрн? – недоверчиво и с призрением произнес. – Быть не может такого… – как и подозревала Эмили.

– Я знала, что мне не стоило это вам говорить, – слезы потекли по щекам, но хлопнув ресницами сразу взяла себя в руки. – Вы не лечите людей, а больше калечите! – зарылась под одеяло и тихо заплакала, вспоминая минувшую ночь. И пусть сознание больше не упрекает в том, она не использовала последний шанс спасения.

– Эмили, ты понимаешь, что это серьезное обвинение?! – врач откинул одеяло в сторону, чтоб видеть лицо девушки. – Эмили, не уходи от разговора! – за плечи разворачивает к себе.

– А что мне сказать? Да кто я такая, чтоб принимать мои слова всерьез? Так, психичка какая-то, напридумывала чушь всякую. Очернить решила бедного Стива! – нагло смотрит в глаза и выговаривает.

– Эмили, угомонись! – прошипел сквозь зубы Джексон.

– Да, вколите мне снова успокоительное! – Эмили демонстративно задрала рукав рубашки и протянула руку врачу. – А ночью, когда Стив зайдет на дежурство, снова будет торчать у моей кровати и лапать меня, говорить всякие извращения!

– Если не прекратишь истерить, мне действительно придется успокоить тебя! – пригрозил мужчина, соскочив со стула.

– Лучше успокойте Стива, – тихо прошипела Эмили и отвернулась.

Мужчина несколько секунд смотрел на девушку и не знал, что ответить на такое заявление. Он понимал, что даже будучи душевнобольной, какой смысл обманывать? Она-то должна понимать, что убрав Стива, на смену придет другой санитар.

– Я поговорю со Стивом! – строго сказал мужчина и направился к двери.

– А лучше не оставляйте ключи от моей палаты в ночь его дежурства! – отчаянно посмотрела вслед доктору.

– Твой отец звонил, Эмили. Хочет завтра навестить тебя. Что ему ответить? – тон голоса вмиг сменил, будто и вовсе не было неприятного разговора.

– Всё тоже самое, – тихо ответила.

– Может…

– Пусть катится к чертям! Его больше нет для меня! – в бешенстве выкрикнула, зарылась в подушку и заплакала.

Мужчина вздернул недовольно бровь, пронзая взглядом. Промолчал и вышел из палаты. Сильная девчонка, как не свили её с ума год одиночества и угнетения врачей и санитаров? Что не делай и как не проникай в ее доверие, в свое безумие никого не впускает.

За год до этого

Не нахожу себе места, уже темно, но ещё никто не спит и даже не собирается. Теперь я точно знала, что волк реален. Его голос звучал у меня в голове, его слова прожигали меня насквозь. Может, это будет озабоченностью, но в фантазиях я его представляла в образе человека. Лица не могу представить, но он для меня самый красивый и самый добрый, а самое главное он мой и он со мной! Всем нутром чувствую, что он не просто зверь. То, как он себя ведет, как смотрит, как реагирует и слушает меня, а как говорит и как его голос звучит в голове, далеко превышает планки простого волка.

– Эмили? – папа входит в комнату. – Ты почему ещё не в постели?