Облик зверя

Небо заволокло серыми облаками. Казалось, тёплое лето в короткое мгновение сменилось поздней осенью. Только почему-то Нэса никак не могла вспомнить, где находится её дом. Огромный, с каменными стенами, ровными досками на полах и великолепными цветными витражами на окнах. За?мок, в котором каждый угол был известен с детства, словно мираж растворился за деревьями и сумерками.

Внутри рождались тревога и непонимание. Девушка осматривалась, стараясь вспомнить, где осталась тропинка, по которой пришла. Туман всё плотнее укрывал сад. Нэса металась, не узнавая знакомых мест. Осо?ка ранила ступни, мелкие камни впивались в кожу. Как птица, девушка бросалась из стороны в сторону, но никак не могла понять, куда следует направиться дальше.

Посреди хаоса по-прежнему слышался звук капели. Ничто не могло заглушить этого ритма. Мерная дробь становилась громче, будто источник звука приближался к Нэсе и ускользал, как только она оборачивалась. Кто это был? Что?

Девушка оглядывалась по сторонам, но видела только сад. Унылый, осенний, с деревьями и кустарниками, которые потеряли последнюю листву. Голые ветки были унизаны иглами первого инея. Небо серой простынёй нависало ниже, неся непогоду.

Как-то совсем незаметно вокруг всё стихло. Исчезли звуки и шорохи, даже дуновения ветра перестали быть различимы. Среди этой тишины удары капели о камни звучали грозным набатом, предупреждающим и сводящим с ума. Ледяное безмолвие пугало сильнее непроходимых лесов за границами Восточных Скал, известными своими дебрями и глубокими топями. Нэса словно упала в бездну. Будто оказалась под водой, вдали от солнечного света и внешних звуков. Пустота стояла рядом, положив руку на плечо.

Девушка вздрогнула и открыла глаза.

Понимание, где она находится, пришло не сразу. Осторожно водя глазами, Нэса осмотрелась, к горлу подступало волнение. Казалось, рядом затаился враг, ждущий, чтобы напасть. Вокруг было темно, доносилось унылое и протяжное завывание ветра. Сумрак пещеры слабо разбавлял пробивающийся снаружи луч света.

Как такое могло произойти? Только что она гуляла по саду, как вдруг перенеслась в неизвестную черноту. Почему рядом никого? Неужели уже ушла по Ту Сторону? Холодом сковывало внутри от этих мыслей. Верить в них не хотелось.

Наверху нависали тяжёлые глыбы, будто норовя вот-вот сорваться. Могильный холод и тишина завершали картину. Нэса попыталась встать и едва не потеряла сознание от боли, чувствуя, что снова проваливается в чёрный водоворот небытия. Замерла, надеясь, что огонь в ране успокоится. Время растянулось, размазывая и без того зыбкую границу реальности.

Когда стало легче, повернулась, стараясь улечься удобнее. Это было не так-то просто – доспехи тяжёлыми оковами стесняли движения. Хотелось вдохнуть полной грудью, смыть застарелую кровь, но сил на это пока не было. Оставалось терпеть.

С трудом Нэсе удалось повернуться на бок – так рана меньше беспокоила. Немного успокоившись после взрыва боли, девушка уронила голову и неожиданно уткнулась в мех. Коснувшись лица приятным холодком, он подарил ощущение защиты. Почувствовав тепло, идущее изнутри, вдохнула спокойнее. Показалось, что чёрное небытие отступило.

Перед внутренним взором проплывали картины прошедшего боя, лица врагов и товарищей, сражавшихся рядом и погибающих под знамёнами двух королевств.

Нэса вспомнила первую кровь. Сильная струя брызнула из шеи лошади, когда в неё вонзилась стрела, войдя между щитками доспеха. Животное всхрапнуло, бросилось в сторону. Девушка второй раз в жизни не удержалась в седле, тяжёлым мешком рухнув в грязь – это заставило смутиться. Проводить столько времени на конюшне, ежедневно тренироваться и так оплошать! Стыдно!

Упав, Нэса едва не оказалась растоптанной. На счастье, приставленные оберегать солдаты вовремя среагировали. Один прикрыл щитом от стрелы, второй помог подняться, третий принял смертельный удар на себя. Видя, как оседает на землю перерубленное тело, ещё теплое, с небольшим парком, идущим изнутри, Нэса вздрогнула. Взгляд умирающего навсегда врезался в память. Страх быть убитой отошёл, вперёд выступило желание отомстить.

Девушка погрузилась в битву. Бесконечно долгую, изматывающую. Сталь оружия, крики ужаса и победы. Чужие знамёна на древках и кровь, кровь, кровь… Как завершение похода – пропущенный удар, боль и собственный крик, изменившийся до неузнаваемости. И расколотое пополам небо над головой.

* * * 4 * * *

Реальность вернулась неожиданно. Нэсе на мгновение показалось, что поверхность из-под неё ускользает, движется, и от этого она словно проваливается куда-то. Девушка попыталась ухватиться за что-нибудь и неловко повернулась, снова вызвав в раненом плече приступ боли. Та отрезвила, волной прокатившись по телу и разогнав последние видения по уголкам сознания.

Мягкий мех, в котором утопала Нэса, теперь исчез, будто и не было. За спиной ощущался только камень, холод которого медленно подбирался к телу. Начинало знобить. Вражеский меч не отнял её жизни, но теперь это вполне мог сделать мороз.

Понимая, что нужно что-то предпринять, пока окончательно не замёрзла, девушка осторожно приподнялась и осмотрелась. Даже такого простого движения бросило в пот, но в этот раз она не собиралась легко сдаваться.

То, что Нэса приняла за огромный камень, оказалось распряжённой повозкой, с беспорядочно сваленной в неё одеждой и домашней утварью. Через край свисало одеяло, виднелся край женского платья, ремни и платки. Рядом лежало несколько отрезов ткани, парчи и бархата с набивным рисунком; горделиво возвышалась груда выделанных шкур, и холщовые мешки с инструментом. У второй телеги, опрокинутой на бок, валялись глиняные горшки, большая часть которых была разбита. Неподалёку рассыпались полоски металла для изготовления оружия, подковы и свитки пергаментной бумаги. Там же стоял огромный котёл, заполненный овощами. Хотя их припорошило снегом и изрядно прихватило морозом, Нэса была уверена, что они всё ещё съедобны. Это навело на мысли, что она оказалась у бродячих торговцев.

Могло ли всё быть так просто?

Внутри проснулась тревога – её наверняка не просто так укрыли здесь! Если бы схватка была выиграна их с отцом армией, она была бы дома; если бы проиграли – то томилась бы в тюрьме короля Ладида. Или была бы мертва.

Кто, всё-таки, принёс её сюда?

Словно собираясь принести желанный ответ, в полутьме что-то шевельнулось, и послышался лёгкий скрежет. Нэса вздрогнула. Стиснув от напряжения зубы, привычно потянулась к оружию, но ножен не было. Однако запасной кинжал по-прежнему был на месте – укрыт в голенище сапога. Это добавило сумятицы в мысли и окончательно сбило с толка.

Неужели так и не обыскали? Ведь возможность для этого была: девушка лежала без сознания, совсем беззащитная. Отличная жертва для проведения ритуала или шантажа! Да и потом, сколько всего можно было придумать для получения выгоды, чтобы воспользоваться пленением наследной принцессы.

Нэса была готова отстаивать свою независимость и жизнь сколько придётся. Кинжал легко и беззвучно выскользнул из ножен, и девушка настороженно затихла, вглядываясь во тьму. По спине катился пот. Она понимала, что сейчас не смогла бы дать достойного отпора. Разве что немного царапнуть противника. Лучше так, чем погибать без боя!

Пересохшее горло девушки, прежде чем позволить произнести вопрос, выдало хрипы. Прокашлявшись, Нэса сипло спросила:

– Кто здесь?

Вместо ответа из темноты полетела фляга. Упала, ударилась о камни. Пещера наполнилась лёгким скрежетом металла, из которого была сделана окантовка.

«Что внутри? Вода? Или яд? – нестерпимо хотелось пить, но не отпускала мысль быть отравленной. – Если бы хотели убить, уже сделали бы это! Зарезали бы или задушили!».

Сделав усилие, Нэса приподнялась, боком проползла ближе. Взяв флягу, начала пить. Это была родниковая вода! Жадно глотая, девушка не остановилась, пока не опустошила её полностью.

– Эй? Кто ты? Почему решил помочь?

Ответ последовал не сразу. Послышался лёгкий шорох и клацанье, а после низкий голос рокотом прокатился под сводами пещеры, заставив вздрогнуть. Девушка была готова поклясться, что с ней говорит не человек – было в голосе что-то необъяснимо чуждое. Немного это напомнило Нэсе манеру речи Лесных Народов. Каждый раз, когда им приходилось переходить на язык людей – это звучало степенно, с излишне чётким произнесением звуков. По сравнению с ними, люди общались более спешно, а простолюдины – так и вовсе, сокращали слова, только бы быстрей донести мысль. Нынешний гость Нэсы при разговоре ещё и изредка порыкивал, чем делал понимание ещё более сложным.

– Миледи, в повозках есть всё необходимое. Чистая одежда, вода и пища. Перевяжи свои раны и отдохни.

– Кто ты?

– Позже, миледи. Вечером мы поговорим обо всём.

– Мне нужно домой! – возмущенно запротестовала Нэса. – Ни о каком вечере речи быть не может. Слышишь?! Мой отец должен знать, что я жива! Покажись и поговори со мной! Если имел смелость спасти меня, назови имя и помоги добраться до дома, я в долгу не останусь.

– Домой направимся позже. Сейчас тебе нужно быть здесь, миледи. Понимаю, что тревожишься, но так будет правильнее.

В этом низком голосе не было ни тени угрозы, но ощущалась сила. От этого Нэсе вдруг стало на удивление спокойно. Она покорно опустилась на камни, растеряв боевой настрой.

– Оставь свои вопросы на более поздний срок. Пока залечи раны и не покидай пещеру, это может быть очень опасно.

– Скажи мне одно, прошу, – дрогнувшим голосом Нэса задала вопрос, волнующий больше всего. – Как закончилась битва?

Ответа не последовало. Полоса света около входа в пещеру на мгновение померкла. Снова воцарилась тишина, нарушаемая уже знакомым звуком капели. Собеседник исчез так же неожиданно, как появился, так и не дав необходимого ответа.

Поразмыслив, Нэса взяла себя в руки. Она не чувствовала себя пленницей, и можно было сбежать отсюда, если бы на то были силы. Конечно, хотелось, чтобы всё сложилось иначе. Отблагодарить спасителя и с комфортом вернуться домой. Был шанс, что именно так и получится, если в слова незнакомца вложена правда. Ко всему прочему, Нэса сейчас всё равно не смогла бы сама далеко уйти, и даже если бы нашла лошадь – ехать верхом в таком состоянии казалось невозможным. Сил на это почти не было. Если спаситель знает больше, чем она, нужно последовать его совету: дать ранам возможность затянуться, а после думать о путешествии домой.

Нэса решила избавиться от доспехов. Снять их в одиночку оказалось не просто – в замке всегда помогала прислуга, здесь же она была предоставлена самой себе. Заклёпки, удерживающие защитные пластины, были порядком покорёжены и поддались не сразу. Тонкая сорочка под ними давно заскорузла от крови. Пришлось повозиться, прежде чем удалось её снять. Ткань прилипла и отрывалась с болью, обнажая новые кровоточащие места. Рана являла собой ужасающее зрелище – меч неприятеля, вскрыв доспех, сильно рассек плоть до ребра, ещё немного и Нэсе настал бы конец. Лишь по счастливой воле провидения она осталась жива. Кровоподтёк вокруг дыры с запёкшейся кровью изрядно пугал. От этого вида у Нэсы дрожали руки.

Охота закалила принцессу, сделала выносливей и чуть более жёсткой по сравнению с девушками из за?мка, но не лишила восприимчивости. Много раз в походах Нэсе приходилось свежевать тушу кролика и запекать на огне. Это воспринималось спокойно, как необходимое зло. Убить, о лишь, чтобы выжить самой. Убивать же людей оказалось сложно даже на поле битвы. Это до сих пор гулким колоколом отдавалось внутри. Теперь нужно было пережить третью кровь – свою. Самую непростую.

Переборов страх коснуться раны, девушка осторожно обработала её настойкой, найденной в одном из бочонков. Просто налила сверху, сдерживая крик и до крови кусая губу. Настойка не лечебная, но в меру крепкая, чтобы обеззаразить. Прошло достаточно времени с момента битвы, и Нэса боялась, что она успела загноиться. Рваные лоскуты кожи выглядели жутко, кровь под ними всё ещё продолжала сочиться. Осторожно действуя ножом, девушка подрезала посиневшую кожу и поняла, что не чувствует боли в этих местах.

Дальше предстояло сложное: нужно было перебинтовать себя. Это оказалось испытанием на силу воли. Каждое прикосновение – словно щиплющее пламя, живьём выжигающее плоть. Нэсе приходилось делать перерывы, чтобы дать телу немного успокоиться. Холодный ветер остужал рану, но до конца не мог помочь. Девушка плакала, но деваться было некуда, следовало закончить процедуру.

Когда Нэса, наконец, замотала последний, самый простой, шрам на руке, то обессиленная вытянулась около повозки. Сдёрнув одну из шкур на себя, чтобы немного согреться, закрыла глаза. Запоздалая мысль, что кинжал остался где-то в стороне, встревожила, но сил подняться уже не было, и девушка провалилась в беспокойный сон.

Ранения и царящая в пещере сырость вместе с холодным ветром исправно сделали своё дело – Нэсу лихорадило. Она в полубреду находила флягу, жадно пила и снова засыпала. Липкие, кажущиеся бесконечными сны, изматывали девушку. Кружили в водоворотах странных событий, не выпускали и не давали вернуться.

Нэсе виделось много крови, в которой можно утонуть – она стремительно выходила из речных берегов, заливала всё видимое пространство до горизонта. Земля превращалась в бордовое море. Из его волн появлялись чьи-то руки, они манили за собой, а после снова исчезали в бурных водах.