По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2024.
✖
Тягости жизни. Грех даже после искупления остаётся грехом
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Тягости жизни. Грех даже после искупления остаётся грехом
Alexander Alien
«Каждый третий житель планеты страдает от той или иной формы психического заболевания. Подумайте о ваших двух лучших друзьях. Если они в порядке, то это должно быть вы». Д. П. Карлин.
Тягости жизни
Грех даже после искупления остаётся грехом
Alexander Alien
«Каждый третий житель планеты страдает от той или иной формы психического заболевания. Подумайте о ваших двух лучших друзьях. Если они в порядке, то это должно быть вы». Д. П. Карлин.
© Alexander Alien, 2022
ISBN 978-5-0059-0957-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Предисловие
От автора.
Не все люди, смогут понять смысла большей части рассказов.
Да, как вы могли заметить все рассказы очень маленькие, но в них очень много смысла. Любой рассказ можно сравнить с замочной скважиной, а их смысл с миром за дверью. Но если вы поняли все потаённые «пасы руками», не думайте, что вы «избранный». У каждого свои тайны и я не исключение. Вы до сих пор не нашли ответа на один главный вопрос – что делать со знанием, которое уже перед глазами? Обычно говорят, нужно просто забыть, то, что не понимаешь. Именно этим я и не собираюсь заниматься. Я покажу вам путь, просто чтобы вы знали, где искать истину. Если вы сможете войти в «грот» и там потеряетесь, не думайте, что кто-то вас спасет. Все в ваших руках.
Если у вас получится понять, что вы смогли разобраться со всеми замками на «своих» дверях, все остальное в жизни будет просто. Здесь не нужно ничего придумывать. Я только должен помочь вам попасть в другой мир, новый и неизведанный.
Всё становится на свои места, когда мы начинаем понимать, как надо управлять всеми этими фактами и событиями. Все они связаны друг с другом. Это закон. Это основа всего, что мы видим. И закон неверен, если вы не понимаете, что это.
Вы стоите у конца тоннеля, и смотрите на результат всего того, что происходило до сих пор с миром, который отражает действительность. И вдруг вы начинаете понимать, что успех зависит только от вас. Вы можете контролировать практически любую ситуацию обладая здравым умом. На самом деле, чтобы придумать что-то новое, нам надо попасть внутрь чужого мышления и не совершать его ошибки.
А теперь вы уже не можете ничего остановить. Вы добились всего, чего хотели, и теперь можете «отпускать тормоза». Эти тормоза вам нужны, но когда они слабеют, можно всё. То же касается и мышления. Всё, что вы теперь делаете, просто ведёт к новым результатам. Расширь мышление и выверни эти рассказы наизнанку.
Так что, дорогие друзья, будь что будет. Идите дальше. Главное – двигаться и двигать мышление.
У нас просто нет возможности контролировать или проверять то, что мы не знаем. Поэтому обдумывайте и знайте как можно больше.
Приятного чтения…
Перламутровый револьвер
– Вот смотри, отпущу я тебя и что? Что изменится? Ты меня сдашь, как только выйдешь от сюда! Лучше бы ты тогда первый этот грех взял на душу. Понравилось быть непричастным? Так я тебе, козел, такой же грех устрою. Вот и будет на всех поровну. Я такой хреновый командир, почему сразу после провала тебя в ад не отправил. Пожалел. Пока не пойму, что у тебя на уме не отпущу. Сейчас ты по шаблону себя ведёшь, как марионетка в руках правительства. А что будет, когда ты по-настоящему думать про себя начнешь? Здесь тебе не Рай. Здесь ничего не изменится. Если не считать ада, разумеется. Увижу, что ты к двери направляешься, выпотрошу. Понял?
Он отпустил мое горло и толкнул меня к стене. Я больно ударился затылком, оттолкнулся от стены и опять встал на ноги. У меня страшно болела голова. Я чувствовал, как по шее стекает капля крови.
– Ты, я смотрю, умный совсем стал, – сказал Гремори. – Вот зачем ты из комнаты вышел? Слушай.
Он подошел ко мне, вытащил из кармана крохотный пистолет, размером с магазин от Макарова, вынул из него патрон подкинул несколько раз и сунул в карман. Чтобы так вот быстро оружие вынуть, надо его носить постоянно с собой. Возможно, специально для само обороны. Но это, конечно, на крайний случай. Я только теперь заметил, что у него в руках было это оружие все время монолога. У него вообще много вещей было с собой: большая черная сумка, лампа, несколько небольших футляров и пояс гранат. Не думаю, что ему нужно было много оружия для того, чтобы кого-то убить, но он его зачем-то таскал с собой. С другой стороны, по лицу и не скажешь, что он киллер. Так зачем такая осторожность.
– Ладно, – сказал он. – Твоя жизнь остается тебе. Я убивать тебя не собираюсь. Но если хоть раз не выполнишь то, что я скажу, я тебя так изуродую, что ты себя в зеркале не узнаешь. Я уже говорил, что работаю один, но мне это уже осточертело.
Он подошёл к сумке, открыл её. Эта сумка тоже была забита какими-то футлярами. Он открыл первый – и в нем я увидел огромное количество пистолетов самых разных размеров и калибров.
– На, – сказал он. – Пользоваться умеешь? А то там сбоку такая кнопочка есть, не нажмешь, и можно случайно себе колено прострелить. По три патрона в каждый ствол. Тебе хватит на первое время. Теперь перейдем ко второму вопросу. Убивать ты умеешь?
Я помотал головой.
– Так вот, – сказал он, – я хочу, чтобы ты кое-что увидел.
Он положил один футляр на стол, открыл его и вынул из него перламутровый револьвер. У него на конце были инициалы. Он положил его на стол перед собой. Револьвер, казался увесистым.
– Вот как это нужно держать. – сказал он.
Он наклонился над столом, стал как будто маленьким – стал похож на ребенка, который смотрит в телескоп, – и осторожно нажал на курок. Ничего не произошло. Он прокрутил барабан. Я понял, что он делает. Он хотел, чтобы я увидел еще раз то же самое. Я почувствовал легкое головокружение из-за того, что увидел эту же сцену, как и четыре года назад. На этот раз все было красочнее. Осколки черепа и кусочки кожи в пересмешку с кровью и мозгом, забрызгали стену за его спиной. Некоторые кусочки прилетели и мне в лицо. Он свалился со стула. На больше кровавое пятно, как будто омываясь собственной кровью.
Разговор с подопечными
Сколько бы он не думал о вчерашнем вечере, сколько бы не напрягал свою память, никакой определенной мысли о чем-то он в результате не выдавил. Может быть, все дело было в том, что у него в этот раз было плохое настроение. Дело было даже не в этом, а в том, что вечером к Айме опять должен был прийти один молодой человек, который должен был стать четвертым за эту неделю. Он был именно жертвой – это медицинский термин наверное, Айма их всех так называет. Они часто забирают первые роли у ее знакомых, как бы становясь забавой для нее. «Вдыхая в них жизнь» Айма могла часами с ними болтать. Наверно, уже давно стоит у кровати и болтает с новенькой.
– Зачем же ты это делаешь?! – крикнул он, увидев, как Айма целует подопечную. – Не уже ли тебя не мучает это? С кем еще ты можешь поделиться своими сокровенными мыслями? Не только же с Женькой, ей-богу. Ты уже сума сходишь. А какая, к черту, разница. Женьке уже все равно.
Теперь перед ней то, что Айма называет: нет человека – нет проблемы. У Женьки, впрочем, и сейчас никаких проблем нет. Если бы проблема была, она б их не смогла в таком состоянии решить.
Он опять огляделся, как в первый раз, – увидел забытый под креслом длинный черный плащ, затянулся в него. Потом достал из-под шкафа черный пакет, уронил его на пол и стал зашнуровывать ботинки. Лег на соседний стол патологоанатома, закинул руки за голову и уставился в потолок. Спать не хотелось из-за жуткого холода и запаха мертвечины. Просто лежать и думать было хорошо. Только не о том, что сейчас происходит рядом. Айма умело жонглировала инструментами, потроша Женьку.
– Айма, вот скажи, тебе не противно этим заниматься изо дня в день.
– Нет. Мне нравиться, когда слушают и не перебивают. Они все такие спокойные и милые. Меня это в какой-то степени радует. Все равно все мы когда-нибудь станем ими. – Айма улыбнулась.
Впрочем, и не удивительно, она сама была похожа на своих подопечных.
Он закрыл глаза и почувствовал, что по его открытой шее скользит указательный палец Аймы.
– Смерть от обильного кровотечения, в следствии глубокого пореза на шее. Жалко доктора, но таким он мне больше нравится.
Тогда он быстро встал. И смотря прямо ей в глаза сказал:
– Я, наверное, пойду.
Выходя из помещения морга, доктор краем глаза увидел тело, которое напоминало скорее мясную лавку, чем человека. Он спустился вниз по лестнице и подошел к входной двери. Дернул ее раз, другой. Дверь была заперта. Не страшно. У него был с собой ключ.
Кто ты?
– Чей это лик во тьме? Это ты сказал: «желания черная кайма судьбы»? Кому эти слова? Мне? Люциферу? Богу? Я даже не знаю, кто из этих двух загадочных существ когда-нибудь об этом думал. Может быть, им вообще некогда об этом задумываться. Мы ведь тоже не задумываемся о нашей греховности – подумаешь, плюем в «чистый колодец» по утрам. Ведь мы не думаем о себе в тех случаях, когда мы помогаем другим. Мы делаем то, что Он велит, и все, а о себе, в сущности, просто забываем в угоду желанию других. Во всяком случае, про эти «два пустых ящика». Да и кто мы такие, чтобы отвлекаться от обычных повседневных обязанностей? И когда вдруг возникает такое, что нам становится страшно, Он не имеет права на нас рассердится. И решил так в свое время Он. “ Как я наполню стакан, – сказал Бог, – если колодец пуст?» Так что человеку свойственно не думать о себе. О нем думают другие и за него тоже. А он только покорно повторяет их приказания, потому что иначе не может, не знает. И никакого выбора у него нет.
«Кто же, в сущности, Он такой?» Вот о чем я думаю, когда вхожу в лес.
– На самом деле я знаю, кто я такой. Но если бы я рассказал тебе об этом, это показалось бы тебе хвастовством. И я не сказал бы тебе ни слова о своем прошлом. Тебе меня не понять. А вот то, что я об этом думаю, имеет для меня значение, хоть и не угодно другим.
Alexander Alien
«Каждый третий житель планеты страдает от той или иной формы психического заболевания. Подумайте о ваших двух лучших друзьях. Если они в порядке, то это должно быть вы». Д. П. Карлин.
Тягости жизни
Грех даже после искупления остаётся грехом
Alexander Alien
«Каждый третий житель планеты страдает от той или иной формы психического заболевания. Подумайте о ваших двух лучших друзьях. Если они в порядке, то это должно быть вы». Д. П. Карлин.
© Alexander Alien, 2022
ISBN 978-5-0059-0957-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Предисловие
От автора.
Не все люди, смогут понять смысла большей части рассказов.
Да, как вы могли заметить все рассказы очень маленькие, но в них очень много смысла. Любой рассказ можно сравнить с замочной скважиной, а их смысл с миром за дверью. Но если вы поняли все потаённые «пасы руками», не думайте, что вы «избранный». У каждого свои тайны и я не исключение. Вы до сих пор не нашли ответа на один главный вопрос – что делать со знанием, которое уже перед глазами? Обычно говорят, нужно просто забыть, то, что не понимаешь. Именно этим я и не собираюсь заниматься. Я покажу вам путь, просто чтобы вы знали, где искать истину. Если вы сможете войти в «грот» и там потеряетесь, не думайте, что кто-то вас спасет. Все в ваших руках.
Если у вас получится понять, что вы смогли разобраться со всеми замками на «своих» дверях, все остальное в жизни будет просто. Здесь не нужно ничего придумывать. Я только должен помочь вам попасть в другой мир, новый и неизведанный.
Всё становится на свои места, когда мы начинаем понимать, как надо управлять всеми этими фактами и событиями. Все они связаны друг с другом. Это закон. Это основа всего, что мы видим. И закон неверен, если вы не понимаете, что это.
Вы стоите у конца тоннеля, и смотрите на результат всего того, что происходило до сих пор с миром, который отражает действительность. И вдруг вы начинаете понимать, что успех зависит только от вас. Вы можете контролировать практически любую ситуацию обладая здравым умом. На самом деле, чтобы придумать что-то новое, нам надо попасть внутрь чужого мышления и не совершать его ошибки.
А теперь вы уже не можете ничего остановить. Вы добились всего, чего хотели, и теперь можете «отпускать тормоза». Эти тормоза вам нужны, но когда они слабеют, можно всё. То же касается и мышления. Всё, что вы теперь делаете, просто ведёт к новым результатам. Расширь мышление и выверни эти рассказы наизнанку.
Так что, дорогие друзья, будь что будет. Идите дальше. Главное – двигаться и двигать мышление.
У нас просто нет возможности контролировать или проверять то, что мы не знаем. Поэтому обдумывайте и знайте как можно больше.
Приятного чтения…
Перламутровый револьвер
– Вот смотри, отпущу я тебя и что? Что изменится? Ты меня сдашь, как только выйдешь от сюда! Лучше бы ты тогда первый этот грех взял на душу. Понравилось быть непричастным? Так я тебе, козел, такой же грех устрою. Вот и будет на всех поровну. Я такой хреновый командир, почему сразу после провала тебя в ад не отправил. Пожалел. Пока не пойму, что у тебя на уме не отпущу. Сейчас ты по шаблону себя ведёшь, как марионетка в руках правительства. А что будет, когда ты по-настоящему думать про себя начнешь? Здесь тебе не Рай. Здесь ничего не изменится. Если не считать ада, разумеется. Увижу, что ты к двери направляешься, выпотрошу. Понял?
Он отпустил мое горло и толкнул меня к стене. Я больно ударился затылком, оттолкнулся от стены и опять встал на ноги. У меня страшно болела голова. Я чувствовал, как по шее стекает капля крови.
– Ты, я смотрю, умный совсем стал, – сказал Гремори. – Вот зачем ты из комнаты вышел? Слушай.
Он подошел ко мне, вытащил из кармана крохотный пистолет, размером с магазин от Макарова, вынул из него патрон подкинул несколько раз и сунул в карман. Чтобы так вот быстро оружие вынуть, надо его носить постоянно с собой. Возможно, специально для само обороны. Но это, конечно, на крайний случай. Я только теперь заметил, что у него в руках было это оружие все время монолога. У него вообще много вещей было с собой: большая черная сумка, лампа, несколько небольших футляров и пояс гранат. Не думаю, что ему нужно было много оружия для того, чтобы кого-то убить, но он его зачем-то таскал с собой. С другой стороны, по лицу и не скажешь, что он киллер. Так зачем такая осторожность.
– Ладно, – сказал он. – Твоя жизнь остается тебе. Я убивать тебя не собираюсь. Но если хоть раз не выполнишь то, что я скажу, я тебя так изуродую, что ты себя в зеркале не узнаешь. Я уже говорил, что работаю один, но мне это уже осточертело.
Он подошёл к сумке, открыл её. Эта сумка тоже была забита какими-то футлярами. Он открыл первый – и в нем я увидел огромное количество пистолетов самых разных размеров и калибров.
– На, – сказал он. – Пользоваться умеешь? А то там сбоку такая кнопочка есть, не нажмешь, и можно случайно себе колено прострелить. По три патрона в каждый ствол. Тебе хватит на первое время. Теперь перейдем ко второму вопросу. Убивать ты умеешь?
Я помотал головой.
– Так вот, – сказал он, – я хочу, чтобы ты кое-что увидел.
Он положил один футляр на стол, открыл его и вынул из него перламутровый револьвер. У него на конце были инициалы. Он положил его на стол перед собой. Револьвер, казался увесистым.
– Вот как это нужно держать. – сказал он.
Он наклонился над столом, стал как будто маленьким – стал похож на ребенка, который смотрит в телескоп, – и осторожно нажал на курок. Ничего не произошло. Он прокрутил барабан. Я понял, что он делает. Он хотел, чтобы я увидел еще раз то же самое. Я почувствовал легкое головокружение из-за того, что увидел эту же сцену, как и четыре года назад. На этот раз все было красочнее. Осколки черепа и кусочки кожи в пересмешку с кровью и мозгом, забрызгали стену за его спиной. Некоторые кусочки прилетели и мне в лицо. Он свалился со стула. На больше кровавое пятно, как будто омываясь собственной кровью.
Разговор с подопечными
Сколько бы он не думал о вчерашнем вечере, сколько бы не напрягал свою память, никакой определенной мысли о чем-то он в результате не выдавил. Может быть, все дело было в том, что у него в этот раз было плохое настроение. Дело было даже не в этом, а в том, что вечером к Айме опять должен был прийти один молодой человек, который должен был стать четвертым за эту неделю. Он был именно жертвой – это медицинский термин наверное, Айма их всех так называет. Они часто забирают первые роли у ее знакомых, как бы становясь забавой для нее. «Вдыхая в них жизнь» Айма могла часами с ними болтать. Наверно, уже давно стоит у кровати и болтает с новенькой.
– Зачем же ты это делаешь?! – крикнул он, увидев, как Айма целует подопечную. – Не уже ли тебя не мучает это? С кем еще ты можешь поделиться своими сокровенными мыслями? Не только же с Женькой, ей-богу. Ты уже сума сходишь. А какая, к черту, разница. Женьке уже все равно.
Теперь перед ней то, что Айма называет: нет человека – нет проблемы. У Женьки, впрочем, и сейчас никаких проблем нет. Если бы проблема была, она б их не смогла в таком состоянии решить.
Он опять огляделся, как в первый раз, – увидел забытый под креслом длинный черный плащ, затянулся в него. Потом достал из-под шкафа черный пакет, уронил его на пол и стал зашнуровывать ботинки. Лег на соседний стол патологоанатома, закинул руки за голову и уставился в потолок. Спать не хотелось из-за жуткого холода и запаха мертвечины. Просто лежать и думать было хорошо. Только не о том, что сейчас происходит рядом. Айма умело жонглировала инструментами, потроша Женьку.
– Айма, вот скажи, тебе не противно этим заниматься изо дня в день.
– Нет. Мне нравиться, когда слушают и не перебивают. Они все такие спокойные и милые. Меня это в какой-то степени радует. Все равно все мы когда-нибудь станем ими. – Айма улыбнулась.
Впрочем, и не удивительно, она сама была похожа на своих подопечных.
Он закрыл глаза и почувствовал, что по его открытой шее скользит указательный палец Аймы.
– Смерть от обильного кровотечения, в следствии глубокого пореза на шее. Жалко доктора, но таким он мне больше нравится.
Тогда он быстро встал. И смотря прямо ей в глаза сказал:
– Я, наверное, пойду.
Выходя из помещения морга, доктор краем глаза увидел тело, которое напоминало скорее мясную лавку, чем человека. Он спустился вниз по лестнице и подошел к входной двери. Дернул ее раз, другой. Дверь была заперта. Не страшно. У него был с собой ключ.
Кто ты?
– Чей это лик во тьме? Это ты сказал: «желания черная кайма судьбы»? Кому эти слова? Мне? Люциферу? Богу? Я даже не знаю, кто из этих двух загадочных существ когда-нибудь об этом думал. Может быть, им вообще некогда об этом задумываться. Мы ведь тоже не задумываемся о нашей греховности – подумаешь, плюем в «чистый колодец» по утрам. Ведь мы не думаем о себе в тех случаях, когда мы помогаем другим. Мы делаем то, что Он велит, и все, а о себе, в сущности, просто забываем в угоду желанию других. Во всяком случае, про эти «два пустых ящика». Да и кто мы такие, чтобы отвлекаться от обычных повседневных обязанностей? И когда вдруг возникает такое, что нам становится страшно, Он не имеет права на нас рассердится. И решил так в свое время Он. “ Как я наполню стакан, – сказал Бог, – если колодец пуст?» Так что человеку свойственно не думать о себе. О нем думают другие и за него тоже. А он только покорно повторяет их приказания, потому что иначе не может, не знает. И никакого выбора у него нет.
«Кто же, в сущности, Он такой?» Вот о чем я думаю, когда вхожу в лес.
– На самом деле я знаю, кто я такой. Но если бы я рассказал тебе об этом, это показалось бы тебе хвастовством. И я не сказал бы тебе ни слова о своем прошлом. Тебе меня не понять. А вот то, что я об этом думаю, имеет для меня значение, хоть и не угодно другим.
Последний отзыв
Очень интересно