Правда о советском китобойном промысле

Можно с полным основанием утверждать, что и в те годы, и все последующие эти предупреждения и взывания к разуму, к рачительному отношению к природе оставались «гласом вопиющего в пустыне».

Планы на добычу китов в два раза превышали возможности сырьевой базы, и с каждым годом ситуация с китами в прикурильских водах ухудшалась. Все годы флотилия «Алеут», следуя в основной район промысла и на обратном пути, проходила вдоль Курильских островов не для того, чтобы полюбоваться их красотами, а вела поиск и охоту развернутым строем всех своих китобойцев.

Китокомбинаты сначала начинают простаивать, особенно расположенные на южных Курильских островах, а затем закрываются один за другим.

Между тем промысел китов с базированием на береговые комбинаты имеет много преимуществ по сравнению с китобазами, так как открывает большие возможности в рациональном использовании китового сырца за счет больших, практически неограниченных производственных площадей, то есть того, чего хронически не хватало на китобазах пелагических флотилий.

Со временем производственникам стало не до расширения ассортимента продукции: вал задавил все разумное и целесообразное в использовании ценнейшего сырья.

Последний кашалот на китокомбинате Островной

о. Шикотан

Первым прекратил работу самый южный комбинат на о. Шикотан (Хабомаи) «Островной». На фотографии мной снят в 1955 году один из последних кашалотов, доставленных на этот комбинат накануне закрытия. Кит «голосует» поднятым кверху ластом от распирающих его газов от разложения туши из-за излишне длительной буксировки от места добычи до китокомбината. Вскоре закрываются китокомбинаты «Косатка» и «Ясный» на о. Итуруп.

Но китобои знали: план должен был взят! А поэтому в поисках китов они уходили все дальше и дальше от островов и проводили на китокомбинат уже тухлых усатых китов, не пригодных для пищевых целей. Но это особенно никого не волновало. План любой ценой! И китобои били все подряд. Особенно много добывалось маломерных кашалотов, но на комбинатах в этих случаях приходили на выручку: почти невероятной стала практика, когда двух, а то и трех маленьких кашалотов, как правило, это были самки, «складывали» и записывали одним большим самцом, но уже разрешенным к добыче, в журналы разделки и дальше по инстанциям, вплоть до IWC.

Много в те годы в районе Курильских островов было добыто запрещенных еще в 1946 году гладких южных китов. У многих из них из-за несовершенства приспособлений для подъема китов на разделочную площадку и очень большого веса кита обрывались хвостовые лопасти. Поймать такого кита было невозможно, и он пропадал для человека, возвращаясь обратно в родную стихию, и становился кормом для других морских организмов.

Установить количество добытых гладких китов в водах Курильских островов сейчас совершенно невозможно и можно лишь считать, что эти киты выбиты почти до уровня уничтожения. Ни об одном из них, конечно же, не было сообщено в BIWS, даже если на китокомбинате присутствовал инспектор по китобойному промыслу. В настоящее время считанные единицы гладких китов встречаются в проливах самых северных Курильских островов.

По информации С. Клумова безобразие творилось не только на флотилиях и китокомбинатах. Одичавшие, а может, и озверевшие пограничники проигрывали штыковые бои с тюленями на их лежбищах, а воздушные стражи порядка отрабатывали свое мастерство в прицельном бомбометании по китам. С. Клумов говорил, что он написал об этих безобразиях министру обороны. О реакции военного министерства я не знаю. Впрочем, какая реакция могла быть в 50-х годах коммунистического режима. Слава богу, ученого не упрятали куда-нибудь.

В 1964 году закрывается последний самый северный из комбинатов – «Подгорный», расположенный на о. Парамушир. Закрывшиеся китокомбинаты, где на каждом из них были десятки жилых домов, библиотеки, клубы, медпункты и магазины, не говоря уже о производственных сооружениях, были фактически брошены в одиночестве и представляли гнетущее зрелище. В жиротопенных котлах можно было долгое время найти сотни килограммов пищевого и технического жира. Ветер хлопал слепыми оконными рамами пустых домов, гонял по улицам обрывки бумаги, газет и книг. Так поступают только временщики: разграбили все, что можно было, все бросили и пошли дальше.

У китобоев дальше были новые (пока были и очень недолго) районы центральной и восточной части северной Пацифики.

Позднее, когда с ресурсами китов в северной части Тихого океана становилось все хуже и хуже, встал вопрос о возобновлении промысла усатых китов с базированием на береговые комбинаты. Но подсчитали объем восстановительных работ и их финансирование и пришли к выводу – нерентабельно! Ну, конечно же, ломать – не строить…

После прекращения промысла китов в районе Курильских островов все китобойцы этой Второй Курильской флотилии были проданы как металлолом в Японию (эта страна знала, что делала) вопреки элементарному здравому смыслу. Надо сказать, что эти нелепые акции были любимым бизнесом отечественных руководителей рыбной промышленности. Через несколько лет в Японию оттащили «Алеут», а затем и китобазу «Слава». Китобои говорили по этому поводу: их продали на гвозди…

Глава 4

Советский китобойный промысел в Антарктике от его начала и до конца

Сразу после окончания Второй мировой войны СССР получает, а точнее, забирает в счет репарации немецкую китобазу «Викинг», построенную в 1929 году в Англии и входившую в состав китобойного флота Германии. Двухпалубное океанское судно водоизмещением почти 30 тысяч тонн стало самым крупным судном советского промыслового флота. Китобаза и десять китобойных судов получают символическое и обязывающее название «Слава» (очевидно, строю, системе и, конечно же, коммунистической партии). В 1946 году «Слава» направляется в свой первый и первый для советской страны рейс в воды Антарктики для промысла китов.

Первые годы флотилия работала в основном в южной части Атлантического океана и прилегающих к нему водах Индийского океана. Добыча китов была незначительной, но в последующие годы она более чем стремительно начала нарастать: так, в 1947 году добыто всего 386 китов, а в последующие годы, соответственно, 824, 1115, 1736, 1988 и, наконец, почти 3000 китов в сезон 1951—52 годов. Добывались в основном финвалы, блювалы и, конечно же, горбачи.

Подлинных сведений по промыслу китов в первый год работы флотилии не сохранилось, но, как только они появились, с 1948—49 годов стали видны искажения статистических данных, направляемых в BIWS.

Так, в сезон 1948—49 годов флотилия добывает 112 горбатых китов, а показывает только восемь голов, в последующие годы соответственно 511/36, а дальше, войдя во вкус и почувствовав полную безнаказанность, добывает около 950 горбатых китов, а показывает также восемь! Зато финвалов показывает больше, чем было добыто, а кашалотов так в несколько раз больше. А может быть, это уже просто патологическая страсть ко лжи? Лгать когда надо и когда не надо.

Сейчас невозможно установить, кто первый проявил такую инициативу и была ли это самодеятельность руководства флотилии или уже тогда были даны на этот счет соответствующие указания. Да это не столь уж важно, а важно то, что с самых первых лет советского промысла китов в Антарктике шла дезинформация международной научной общественности о результатах этого промысла.

К 1955 году горбатые киты трех популяций в Атлантическом океане и западной части Индийского океана (западноатлантическая, южногеоргиевская, восточноафриканская), правда, за продолжительный период, были практически истреблены и добыча их была запрещена.

Почти нетронутыми оставались популяции горбатых китов в водах Австралии и Новой Зеландии. Небольшое их количество добывалось лишь береговыми станциями этих стран.

Флотилия «Слава» обнаруживает большие скопления горбатых китов у западной Австралии, переходит из Атлантики в эти районы и в сезон 1957—58 гг. наносит по этим китам сокрушительный удар, добыв только за один месяц 1958 года около 1500 горбатых китов. Но этого показалось мало, и флотилия в этом же сезоне начинает интенсивную добычу горбатых китов восточноавстралийской популяции. Всего же за сезон было добыто свыше 2200 горбатых китов. И это только одной флотилией, еще до подхода основных сил советских китобоев. Это было началом стремительного конца всех популяций горбатых китов в Антарктике.

В самом конце 50-х и начале 60-х годов Советский Союз совершает почти беспрецедентную экспансию китобойного флота в воды Южного полушария. И дело, может быть, даже не столько в количестве флота, а в том, что произошла она, когда ресурсы основных видов усатых китов, разрешенных к промыслу, были уже основательно подорваны и ведущие китобойные державы начали сокращать свой китобойный флот. Так, Норвегия и Англия продают свои крупные китобазы и причина этому одна: их нерентабельность при той сырьевой базе усатых китов в Антарктике.