Момент

Момент
Алина Алексеевна Гаврилова

В жизни случаются события, которым мы порой не уделяем достаточного внимания. Причины могут быть разные. В вихре случайных историй, которые происходят с нами каждый день, мы часто не успеваем в полной мере ощутить «момент», почувствовать его всем сердцем. Видеть в мире красоту – важно, быть добрым – важно, не терять в себе наивного «ребёнка» – важно. Замечать в мире несовершенство тоже важно. В канун Нового года герой, будучи уже взрослым, вспоминает два момента из своего детства, которые оставили наиболее терпкий отпечаток в его сердце. Он размышляет о том, что есть добродетель, самое настоящее чудо и семейные ценности.

Алина Гаврилова

Момент

30 декабря

Погода в тот день была пасмурная. Хотя, не только в тот день, на протяжении целой недели небо было покрыто плотными тучами графитового цвета, а город утопал в туманной дымке. Температура на улице колебалась от -4 до +2, временами шёл то дождь, то снег, от которого буквально через мгновение оставались лишь небольшие лужицы. «Кажется, декабрь в этом году не задался», – подумал я тогда. Но вопреки всей грусти, которую транслировала природа, дни те были наполнены наивной детской радостью, ведь приближался самый невероятный праздник – Новый год! С таким трепетом мы всей семьёй ожидали торжество, что все негодования отошли на второй план.

Наступило 30 декабря – вроде бы, обычный будничный день. Ранним утром, как обычно, Мама еле-еле разбудила меня к завтраку – сам я категорически отказывался просыпаться под вой будильника и выползать из-под тёплого одеяла. Вскоре мы всей семьёй собрались за кухонным столом и начали завтракать. Мама снова приготовила ту самую творожную запеканку с изюмом и сгущёнкой – нам с Папой она ну уж очень нравилась! Кажется, так вкусно умела готовить её только Мама.

После завтрака мы второпях собрались и в предвкушении хорошего дня отправились по своим делам – меня родители отвезли в школу, а сами затем отправились на работу. В школе вовсю шла подготовка к празднованию Нового года – под руководством учителя литературы мы собрали целую программу творческих выступлений на концерт. Я и ещё три моих одноклассника вызвались читать стихотворения, другие захотели поставить танец, спеть несколько песен и даже показать пару-тройку фокусов. Всё это подкреплялось ощущением некой «взрослости», ведь мы уже перешли в пятый класс, а это совсем другой уровень возможностей, как нам тогда казалось.

После уроков мы остались украшать наш кабинет пушистыми блестящими гирляндами, разноцветными шариками, бумажными снежинками, сделанными собственноручно, и прочей новогодней мишурой. Параллельно с украшением мы озорно бегали по кабинету, обматывались всеми этими гирляндами и пели новогодние песни. Затем была ещё репетиция в театральном кружке. В общем, энтузиазма тогда у нас было не отнять. С большой теплотой я вспоминаю то время, когда вот так просто мы «отпускали» себя навстречу приключениям, кажется, ничего не боялись и с некоторой жадностью тянулись ко всему новому.

Вечером того же дня мы с родителями отправились в продуктовый магазин рядом с домом, чтобы потихоньку начать закупать продукты к торжеству, ведь именно в тот год мы планировали масштабно отметить праздник, поэтому и пригласили всех наших Бабушек и Дедушек в гости на всю новогоднюю ночь.

Всё было как обычно – мы то вместе, то врассыпную слонялись по магазину и собирали продукты, которые хотели бы отведать за общим столом. И как-то случайно, пока я собирал в пакет яблоки, обратил внимание на женщину, бродившую вдоль соседнего прилавка. Это была маленькая, хрупкая старушка в тонком, местами протёртом, тёмно-синем плаще, который почти дотягивался до её пят, и в ботинках, подошва которых частично «отошла» и хлюпала в такт её шагов. Она неспешно ходила по магазину и рассматривала длинные стеллажи с продуктами, но не решалась ничего взять. Только спустя некоторое время она протянула руку к полке, где лежала мясная продукция, и аккуратно взяла крохотную палку колбасы.

До сих пор не понимаю, почему я так «вцепился» взглядом в эту старушку. Может, меня потрясла эта скромность и наивность в её движениях и во взгляде?

Выйдя на улицу, около магазина, буквально в двух-трёх метрах от нас, я увидел, как та самая Бабушка сидит на ступеньках и нежно гладит встретившего её бездомного пса. От пронизывающего холода её кисть еле сгибалась, но она с трепетом продолжала ласкать собаку. В голодных и отчаявшихся найти тепло глазах пса вдруг появилась надежда. Надежда на доброе отношение Человека к нему. Старушка достала из старой потёртой авоськи ту самую палку колбасы и щедро угостила ей своего нового друга.

Я будто заворожённый стоял и не мог вымолвить ни слова. Сидя в обнимку на холодных и мокрых от дождя ступеньках, они оба были такие «чистые» и «тёплые». В тот самый момент я искренне поверил в Человека. Поверил, как никогда не верил. В его бесконечность и незыблемость душевных порывов. А люди ещё в чудо не верят, вот оно – прямо внутри нас «живёт» – добро называется.

Увиденная история настолько меня впечатлила, что следующим же вечером я отправился в тот самый магазин в надежде снова встретить Бабушку и её нового друга. Пока бродил вдоль мясного прилавка и думал, чем же всё-таки угостить пса, заметил знакомый силуэт – это была та самая старушка. Я не решился подойти к ней, подумав, что тем самым могу смутить её. В итоге просто купил упаковку сосисок и отправился искать собаку. Искать хвостатого товарища пришлось недолго – он «дежурил» в нескольких метрах от входа в магазин. Медленно подойдя к псу, аккуратно протянул ему первую сосиску, дабы понять, возьмёт он её или нет. Он с некоторой осторожностью обнюхал сперва мою руку, а затем уже добрался и до самого лакомства. Аккуратно взяв сосиску, собака подбежала к Бабушке, положила еду возле её ног и села рядом, будто бы ожидая одобрения.

Через несколько минут я всё-таки осмелился подойти к старушке и отдать ей оставшиеся сосиски, понимая, что из моих рук пёс, вероятнее всего, боится брать еду. Она поблагодарила меня. Именно поблагодарила, искренне. То есть подарила благо и своё уважение. Уважение ко мне – обычному одиннадцатилетнему мальчику, который, по сути, не сделал в своей жизни ещё ничего «большого». Это был, наверное, мой первый «большой» поступок.

Конечно, и до того момента я часто наблюдал проявление добродетели у моих родителей. Если в округе мы видели бездомную собаку или кошку, всегда старались угостить чем-нибудь вкусным, помочь. Я безмерно благодарен родителям за их пример, их свет. Но ситуация с Бабушкой откликнулась во мне немного иначе. Помогать другому, невзирая на то, что у тебя нет возможности, средств помочь даже самому себе. Способность отдать «последнее» другому существу – именно это поразило меня в старушке. Ведь я был полностью уверен тогда, что колбасу она покупала на последние деньги и делилась ей со своим лохматым товарищем. Делилась.

Эта история дружбы так крепко вцепилась в моё сердце, что я и по прошествии уже пары десятков лет до сих пор покрываюсь мурашками при одной только мысли об этой Бабушке, взрастившей в себе добродетель.

«Я тоже взращу её в себе до таких масштабов» – подумал я в тот самый «обычный» будничный вечер.

31 декабря

В последний день уходящего года я рассказал обо всей этой истории родителям. Они молча посмотрели сперва на меня, затем друг на друга, и крепко обняли меня. Без слов. Я всё почувствовал.

В канун Нового года мы всегда бывали в гостях у Дедушки и Бабушки. Каждый год Дедушка привозил из леса огромную пушистую ёлку. В течение всего новогоднего пиршества она стояла на крохотной табуретке в гостиной и была полноценным участником нашей дружной коммуны. Помню тот терпкий хвойный аромат, который заполнял всю гостиную и кружил в безумном вальсе фантазий о чудесах, которым суждено было случиться именно в Новый год.

Ёлка была украшена старыми советскими игрушками, в некоторых местах краска немного стёрлась, но от этого они нисколько не переставали быть усладой для глаз. Игрушки трепетно хранили в себе истории стольких людей, их искренние и неподдельные эмоции. Они были свидетелями самых сокровенных желаний, загаданных в новогоднюю ночь, и невероятно смелых фантазий. Каждый год они будто бы «оживали» вместе с Человеком и его верой в чудо.

В течение всего этапа подготовки к праздничному застолью каждый из нас потихоньку старался спрятать подготовленные подарки под ёлку и остаться при этом «незамеченным». Должен сказать, что у нас отлично получалось это сделать. В какой-то момент празднества, интуитивно ощущая, что вот именно сейчас самое время для подарков, мы отправлялись к нашей хвойной гостье и с такой детской наивностью принимались исследовать её. Результат недолго заставлял себя ждать, посредством подсказок-загадок мы в считанные минуты находили «сокровища» и радостно принимались их распаковывать. У каждого что-то своё, особенное. Это не были дорогие материальные вещи, чаще – простые сувениры, но каждый из них со своей «миссией». И каждый год одним из подарков был большой мешок, собранный вручную Бабушкой и Дедушкой, с самыми вкусными конфетами.

После обычно следовал просмотр какого-нибудь новогоднего фильма или юмористической передачи, разговоры о произошедших событиях, о здоровье. С пережитыми за день эмоциями и предвкушением грядущих каникул уже вечером мы с родителями возвращались в наш дом, чтобы встретить Новый год.

Празднование Нового года для нас было тихим, уютным и невероятно тёплым событием. Иногда Мама предлагала нам поучаствовать в разных забавных «ритуалах» – например, однажды во время торжественного отсчёта времени до наступления Нового года нам нужно было съесть двенадцать виноградин и во время этой процессии загадывать желания. Каждый год мы готовили морковный торт, а потом дружно большими ложками уплетали его за обе щёки. Всегда зажигали много свечей, включали все возможные гирлянды. Света дома было много – и внешнего, и внутреннего. В общем, простое и тихое счастье.

В этот год ход событий имел немного другой вектор – мы решили встретить Новый год всей семьёй. Мама, Папа, я, Дедушки и Бабушки впервые за долгое время собрались вместе. В момент сплелись воедино целых три поколения, семь историй, семь Планет, движущихся по одной орбите. Озорные танцы под «хиты» Советской эпохи, шумные разговоры о детстве и молодости, споры о жизненных ценностях, работе, мечтах и истинной дружбе – обо всём так открыто и ничего не тая. Я был рад такому опыту. С таким интересом расспрашивал членов нашей семьи об их первых знакомствах, зарождении семьи, выборе профессии. Наши три поколения росли и развивались в таких непохожих друг на друга срезах времени, что порой я с трудом представлял, в каких «декорациях» зарождалась та или иная история. Но это путешествие по человеческим мирам – прекрасно.

Новогодняя ночь, казалось, была полна волшебства и безмятежности. Под озорной бой курантов я написал на маленьком клочке бумаги желание: «Пусть сердце никогда не очерствеет».