Исключение

– Что ты имеешь в виду? – настораживаюсь, ожидаю подвоха. Женщина в желании вернуть мужчину способна на многое. Сам такое проходил.

– Ничего, – прокашливается. – Не так выразилась. Хотела сказать, что они ещё будут вместе, вот увидишь.

– Полина, – подхожу, поднимаю её лицо, – если вы с Евой что-то задумали, сразу предупреждаю – не стоит. Не стоит гневить чудовище, поверь. По себе знаю, если мужчина не желает быть рядом с женщиной, он не будет.

– Ну ты же со мной?

– Потому что я этого хочу, понимаешь? Потому что вижу тебя в своей жизни больше, чем просто девушкой. Это серьёзнее. Я достиг того возраста, когда уже осмысленно задумываюсь о семье, о браке, о детях.

– Тебе всего тридцать лет! Рано ещё детей! – всплёскивает ладошками. – Мне тем более!

Застываю. Она сейчас серьёзно, что ли?

– Полина-а-а-а, а ты знаешь, сколько мне лет? – аккуратно подхожу, чтобы не пропустить ни одной эмоции.

– Тридцать… – неуверенно. – Или нет?

– Тридцать три, – отрезаю. – У нас с Марком разница в четыре года.

– Но везде всегда писали, что тебе тридцать…

– Три года назад – да. Мы встречаемся полгода, с недавнего времени живём вместе, а ты даже не знаешь, сколько мне лет? А день рождения у меня когда? – Не верится в то, что я это сейчас спрашиваю. Но хочу выяснить, насколько я ошибся в выборе.

– Не знаю, – виновато смотрит в глаза. – Думала, ты сам скажешь, когда будет, как я сказала…

– Я выяснил это почти сразу, чтобы быть готовым и порадовать тебя праздником. А как зовут моих родителей? – Почему-то вопрос сам собой пришёл в голову.

Полина зависает. Пытается вспомнить? Или даже не старалась запоминать на ужине в доме родителей?

– Не помню…

– Ты серьёзно? Мы были у них недавно в гостях. Ты говорила, что мечтаешь познакомиться с моей семьёй. Или это было неправдой?

– Правда! Я хотела, очень хотела, но… – тушуется под моим взглядом, который, скорее всего, не предвещает ей ничего хорошего.

– Но что?

– Познакомились, и всё. Можно больше не заморачиваться с этим вопросом. Мы же будем их редко видеть, а ты при встрече напомнишь.

– Напоминаю, у нас есть семейная традиция: ужин по субботам, который устраивает мама. Я говорил. Это ты тоже забыла?

– Не забыла. Просто была уверена, что мы не будем на него ходить. Может, раз в пару месяцев, или реже. Ты же теперь не холостой, это раньше тебе нечем было заняться, поэтому ты пропадал у родителей, а теперь есть я, зачем туда часто наведываться.

Полина уверенно произносит каждое слово. Она действительно так думает. Странно. Почему я раньше этого не спросил? Сейчас человек, с которым живу, открывается с другой стороны. И пока я не понял, как к этой стороне отношусь.

– Я пройдусь, – направляюсь на выход. – Без тебя. Нужно воздухом подышать.

Полина так и остаётся стоять посреди кухни, не решается идти за мной. Срочно! На воздух, подальше из квартиры.

Внутри крутится что-то непонятное. Я пока не понял, что происходит. Разговор с Полиной изменил моё представление о ней кардинально.

Предложил ей жить вместе, потому что чувствовал, что это моё. Нам вместе хорошо, и дело не в сексе. Нам интересно разговаривать, что-то обсуждать, мне хочется делиться с Полиной всем, что происходит в моей жизни. Иногда кажется, что она меня не понимает. Но это ведь наживное. Люди становятся близкими постепенно.

Но, возможно, она права – тринадцать лет слишком большая разница. Хотя она-то думала, что мне тридцать. Ей что, совсем неинтересно было что-то узнать обо мне? Не верится, и пока непонятно. Это Никольская была с Марком исключительно по причине денег, но я всегда думал, что Полина другая, несмотря на то, что они подруги. Не накручивать себя. А то сейчас приду к неправильным выводам.

У всех на начальном этапе бывают проблемы и недомолвки. Трудности должны закалять, а не отталкивать. Я не могу расстаться с Полиной только потому, что она не знает, сколько мне лет. Не запомнила имена родителей – не страшно. Всё наверстает.

Потоптавшись на улице почти час, возвращаюсь в квартиру. Тишина. Полина сладко сопит. Пристраиваюсь рядом. Не могу уснуть, кручу мысли в голове. Но самое интересное, обнимать сейчас мне её не хочется. Успокоюсь, отойду, всё будет хорошо. Вот поедем на день рождения отца, ближе с родственниками познакомится, узнает и наконец-то запомнит.

Глава 3

Виктория

По плану кафе. Выбрались наконец-таки. Последний раз собирались с девочками на день рождения Алисы, а после него уже больше месяца прошло.

Славка у Риты. Лена готова, Надя у своего отпросилась, Марк уехал и освободил для нас Алиску. Надо было ей ехать. И почему отказалась? Он ведь сам приглашал. Дурында. Так ей и сказала, она в ответ лишь глазками хлопала.

Хватаю сумочку и телефон. Быстренько пролистать ленту новостей. Кто, что и зачем. Просто интересно.

Открывается фото. Ну нет! Почти стону про себя. Только не Артов и Алиса! Нет! Марк, чёрт возьми…

Я была о тебе такого хорошего мнения. Считала настоящим мужчиной. Наконец-то Алиске повезло, а ты…

Подъезжаю на такси к дому Алиски. Девочки уже здесь, хорошо, что не заходили. Видимо, сегодня мы вестники с дерьмовыми вестями.

– Привет, Вик! – машет Ленка. – Готова к зажигательному вечеру? Я да. – Ленка крутит бёдрами, показывая, что сегодня будет вытворять на танцполе. Она даже в обычном кафе найдёт повод потанцевать.

– Зажигательный вечер отменяется. Всё. Аут, – отрезаю серьёзно.

– Ты чего, Вик? Мы ж собрались. И Алиска свободна… – мямлит Надька.

– Алиска, видимо, теперь навсегда свободна.

– Ты о чём?

Открываю фотку, показывая девочкам. Никольская и Марк вместе, обнимающиеся на новоселье у Павла. Это было в среду, а в пятницу он предлагал ей поехать с ней на день рождения отца. Зачем, спрашивается? Что-то тут не клеится.

– Может, не будем говорить, а? – стонет Ленка. – Блин, ну как же так?

– Вот так, – вздыхаю. – Можно и не говорить, но всё равно увидит. И кем мы будем, если не скажем. Она нас потом не простит.

– Согласна, – выдаёт Надя. – Будем молчать и спокойно поднимать бокалы за столом? Я поддерживаю Вику. Нужно сказать.

– Ладно. – Ленка поднимает голову, глазами отыскивая окна квартиры Алисы. – Пойдём.

Ползём в квартиру к подруге. Каждая переваривает то, что увидела.

Обидно. За Алиску, за себя. Да вообще за всех обманутых женщин, которые так легко верят, а потом, разочаровавшись, выстраивают глухую стену и не подпускают к себе больше никого.