Раненые в душу

– Он просто взял уже существующую песню и сказал, что сам написал её.

– Мда, так себе история, – сочувственно сказала я.

– Я ничего ему не говорила. Ну знаешь. В этой ситуации стыдно будет мне.

– Почему?

– Потому что я не стою того, чтобы потратить на меня время и написать песню. Настоящую песню.

– Брось. Он просто хотел тебя впечатлить, – я шутливо толкнула её.

Она добродушно улыбнулась:

– Спасибо. Я об этом не думала.

– А мне кажется, что так оно и есть.

– А что для тебя романтичного делали?

– Ответ «ничего» тебя устроит?

– Нет! Что-то ведь было. Вспомни!

– Хм. – Я действительно задумалась. – Сто лет назад парень написал мне письмо.

– О, круто! Письма уже никто не пишет.

– Так и есть.

– И что ты? – она с таким диким интересом смотрела на меня, что я рассмеялась.

– Да ничего. Считала ошибки в словах.

– Серьёзно? – она скептически подняла бровь.

– Да. И поняла, что не хочу быть с таким грамотеем.

– Миллисент, ты меня просто убиваешь!

– Что?

– Ты такая мелочная, оказывается! – теперь она шутливо толкнула меня.

– Это было СТО лет назад. Глупая была.

– А сейчас бы ты как отреагировала на такое письмо?

– Знаешь, Челси, сейчас я плевать хотела на эти чёртовы ошибки.

Она взяла меня под руку и ответила:

– Это правильно. Ошибки ничего не значат, если человек тебя любит. Он любил тебя?

– Думаю, да.

– Печально.

– Да. Так что, Челси, не посылай парня, если он вдруг неграмотно пишет.

– Сейчас есть автокоррекция, – заметила она так, словно я была из прошлого века.

– Точно.

Песни под гитару остались далеко позади, но ветер ещё доносил до нас приглушённые звуки. Море плескалось об наши босые ноги, и я попыталась вспомнить, где я бросила свои лодочки, но не смогла. Да и плевать. Вода обжигала прохладой. Запах морской соли щекотал ноздри.

– Как тебе Бэквит? – поинтересовалась она.

– Он всего лишь мальчишка.

– И что?

– И ничего.

– Тебе нравятся постарше? – Челси ухмыльнулась.

– Нет, мне нравятся те, кто родился со мной в одну эпоху.

– Значит, тебе не нравлюсь я? – она сделала вид, что оскорблена моим заявлением.

– Я не это имела в виду, – рассмеялась тут же я.

– Думаю, тебе было бы с ним хорошо.

– Почему?

– Потому что он не такой равнодушный, как все эти парни, с которыми ты целуешься по ночам.

– Откуда ты знаешь, что они равнодушные?

Она пожала беззаботно плечами:

– Они так выглядят. А Бэквиту ты, правда, понравилась.

– Перестань!

– Слушай, ты ничего не потеряешь.

Она говорила это так, словно мы были подружками-одногодками.