Путь в себя. Я и мои мужчины

Пока я лежала в больнице, муж мой спустил все деньги на празднование рождения сына, а я лежала в больнице и скучала. И хотя посещения были свободными, и он мог даже находиться со мной по ночам, но желанием он не горел и все какими-то урывками появлялся.

После выписки из роддома жизнь наша совсем испортилась.

Вечные претензии, вечная лень, маленький ребенок, усталость и отсутствие желания Димитриса работать не способствовали укреплению семьи. Решили переехать и жить отдельно от моей мамы, свободно и по-взрослому.

Но и это не спасло.

Я с сыночком поехала погостить на Родину. Моя бабушка очень обрадовалась моему карапузу и практически не спускала его с рук. А я все хвасталась им! Показывала всем подряд, с такой гордостью. Перед отъездом бабуля подарила мне серьги с бриллиантами.

– Вот, возьми. Они красивые. Мне они уже ни к чему. А вот тебе, за такого карапуза, они в самый раз, – радостно сказала бабуля.

Кто же мог подумать, что именно эти серьги потом украдет и продаст мой муж, да еще и перекинет все подозрения на мою сестру…

– Спасибо, ба! Ты чудо, – чмокнула я бабульку в щеку и поехала в аэропорт.

По приезду меня ждал приятный сюрприз. Димитрис снял дом, перевез все вещи, все обустроил, навел везде порядок. Дом оказался прекрасным. С огромной кухней и камином. Просторный и светлый. Первый дом, где были только мы втроем. Нам никто не мешал, а я стала чувствовать себя хозяйкой.

Я стала разбирать вещи и подарки, и с удивлением обнаружила в своих вещах, которые Димитрис перевез, чьи-то чужие личные вещи.

– Дим, а это чье? – удивленно спросила я. – И почему чужие вещи вместе с моими лежат?

– Как чьи? Твои! – нервно ответил Димитрис.

Но я-то поняла по его глазам, что он хорошо знает, чьи это вещи, и почему они лежат вместе с моими. Пока я отсутствовала, мой благоверный жил с какой-то женщиной. И, видимо, жил на протяжении всех трех месяцев, пока я гостила у бабушки.

Я стала подозревать мужа в изменах, перестала следить за собой, поправилась, ходила по дому непричесанная, занималась только ребенком и совершенно не занималась домом. Этот красивый дом стал похож на склад мусора. Чисто было только в детской.

– Ну ты звездаааа! – восхищается Злыдня. – Все сделала, чтобы мужу было приятно в дом возвращаться! Буквально наизнанку вывернулась! По непроходимой трущобе угрюмо бродит лохматая толстая Кикимора. Сказка, просто сказка!

– Он первый начал, – огрызается Упрямица.

– Я мать его ребенка! Я заслуживаю уважения! – возмущается Безвинная Жертва.

– Вы ребенка родили не потому, что жили вместе, а для того, чтобы вам разрешили жить вместе, – напоминает Премудрая. – Для твоего муженька ребенок не цель, а средство. Да и для тебя тоже…

– Нет! Это мой малыш! Он чудесный! – вскидывается Восторженная Дурочка.

– Ты – мать. Ты его вынашивала, кормила. Материнские чувства включаются, когда ты ребенку грудь дала. А у отцов по-другому, особенно у таких… незрелых, – комментирует Премудрая.

– Где ж ты раньше была, такая умная? – злюсь я.

– Здесь… Я всегда здесь была. Это ты где была, Кариночка? – вздыхает Премудрая.

Скандалы и недовольство стали нашим привычным стилем общения. Я раз 100, наверное, собирала вещи и уходила к маме. Потом мы мирились, обещали друг другу все-все изменить, нас хватало на два дня – и опять все по новой.

Меня стало многое раздражать в нем. То, что он неправильно сидел за столом, неправильно ставил ударения в словах, не умел писать, не хотел работать, его стиль одеваться – абсолютно все, что раньше привлекало меня в нем, теперь ужасно раздражало. Я гордилась собой, тем, что я вся такая правильная и начитанная, а о нем думала: «Бог мой, такой необразованный отец, что он может дать вообще женщине и ребенку???».

Мне стало ужасно стыдно: кого, ну кого я выбрала себе в мужья? И все же я не могла подать на развод и уйти от него. Многое пугало. «Ребенок без отца. Я мать-одиночка. Позор…». Эти мысли не давали покоя.

Я уходила, но всегда возвращалась. Чего я хотела в действительности? Не знаю… Менялось все буквально за минуты. А потом…

– Ты даже на аренду квартиры заработать не в состоянии! Тебе все равно, где я возьму деньги на памперсы и молоко! Тебе не стыдно жить на деньги моей матери!

– Да пошла ты!

Такие диалоги стали нормой. Я вытрепала себе все нервы, да и ему тоже.

– Ну и что нового ты о нем узнала? – недоумевает Злыдня. – Он же такой и был, ничуть не изменился. Где глаза-то твои были, принцесса?

– Но он так красиво ухаживал! – защищается Дурочка.

– Ухаживают, когда добиваются, – информирует Премудрая. – А когда добились – какой смысл энергию впустую тратить? Это у всех мужчин так происходит, за редким исключением.

– Надо было сразу уйти! – предполагает Умница.

– Но вот так порвать отношения, остаться снова одной, да с дитем на руках? Ну уж нет! И времени потраченного жалко, и страшно! – возражает Жертва. – Лучше потерпеть, а вдруг оно как-нибудь само выровняется?

– Дура! – в сердцах бросает Злыдня. – Запомни: само ничто! никогда! не происходит!!! Хочешь выиграть в лотерею – так ты хоть билет купи, чудо!

– Ничего, скоро малыш подрастет, и вот тогда… – утешала себя я.

И вот наш малыш подрос, и стало уже как-то свободнее.

Но меня всегда выбивало из колеи то, что он никогда не мог продержаться на рабочем месте более недели. Он всегда был в поиске работы. Ему безразличен был наш семейный бюджет и наши потребности. Он мог запросто купить себе очередную дорогую вещь, не посоветовавшись со мной. Так мы приобрели машину, за которую платить нам было нечем. Мне всегда приходилось экономить, а мне это было тяжело. Я не привыкла к дешевой еде, дешевой одежде и дешевому жилью. Я никогда не могла на него положиться и довериться, он не стал опорой и поддержкой.

Я начала работать в магазине, появились деньги, знакомства и связи. Я смогла уже как-то отвлечься, забыться работой. Я искренне хотела сохранить семью, если, конечно, те отношения, которые у нас были, можно было бы назвать семьей. Я умом, конечно, понимала, что я давлю на него, что вечно указываю, вечно контролирую, но мои эмоции застилали и разум и глаза. Я решила остановиться, подумать…

У меня перед глазами всегда были сильные и волевые женщины, которые командовали мужьями и заправляли всем в доме. Счастливых семей я никогда не видела. Но я решила, во что бы то ни стало все кардинально изменить. Первое, с чего начала – это с разговора со Димитрисом. Я выбрала подходящий момент и попыталась «достучаться» до него. На тот момент мы были уже совершенно чужими и просто жили под одной крышей.

– Милый, я понимаю, что не все у нас так, как мы хотели. Но может, мы попробуем все спасти? – сказала я за ужином.

– А оно надо?

– Не поняла?

– Ну что спасать-то? У нас все хорошо.

– Ну как же все хорошо? У нас дня не проходит без ругни! У нас постоянно в доме твои друзья. Ты не работаешь! Где-то пропадаешь целыми дня! И твои и мои родители вмешиваются в наши отношения. Это разве нормально?

– Так все живут! И не так уж и мои вмешиваются! Не то что твоя мамаша! Вечно ей все не так!

– Что ей не так? Она же видит, как мы живем! Конечно, она хотела бы другого зятя!

– Моя мать тоже хотела бы другую невестку! – зло выкрикнул Димитрис. – Почему ты ее не называешь мамой?

– Потому что мать у меня одна! Какая она мне мама?!

– Знаешь, у нас так принято, понимаешь! Мать обижается!