Лучше убей

Черт! Он сейчас говорит о маме?! Он угрожает напрямую?

– Не смей трогать мою мать! Пусть я и отстранена, я все еще сотрудник полиции! – Я перешла на крик.

– Сотрудник, которого никто не станет слушать, ведь она прослыла сумасшедшей из-за расставания с парнем. Ты донимала коллег больше недели, а доказательств у тебя так и не появилось. Вскоре никто даже трубку не будет брать, когда ты позвонишь. – Он засмеялся. Звонко. Громко. Но ненадолго. Вскоре затих, прокашлявшись, и продолжил: – Поэтому слушайся меня, милая. Кстати, ты очень красивая. Я долго любовался тобой сегодня ночью…

– Пошел к черту, придурок! – рявкнула и бросила трубку, не став слушать дальше.

Я ошиблась, когда назвала его убийцей. Он психопат. Самый настоящий маньяк. И прицел его орудия наведен на меня, а я не знаю, чем заслужила все это.

Упала обратно на диван и заплакала. Горечь застыла в горле. Но не такая, как от алкоголя. Она была иной. Будто я проглотила целиком кубик льда, приправленный мышьяком. Но мобильный зазвонил вновь. Я даже не успела успокоиться…

Отвечать не хотелось. Я сбросила вызов и кинула телефон в сторону. Тот, отскочив от дверцы шкафа, упал на ковер. Плевать, если экран разбился. Лучше бы у меня вообще мобильного не было.

Но звонки не прекращались. Некогда любимая песня играла вновь и вновь. Наверное, в этот момент я и возненавидела ее. Я зажимала руками уши и раскачивалась. Закрыла глаза, а по щекам катились слезы, попадая на губы. Мелодия затихала. Некоторое время стояла тишина, и после в гостиной снова звучали строки:

«Alone in a world with millions of souls

Walking in circles

Trapped in our dreams unhealthy, unclean

Walking in circles, now

Do not disturb, scream in silence

Everyone's sleeping» (песня Dead by Sunrise – Walking in circles).

– Хватит! Сколько можно? – закричала, переходя на фальцет. Я чувствовала себя так, словно схожу с ума. – Прекрати эту пытку!

Но телефон все звонил. Со злостью в глазах я подорвалась с места и подлетела к сотовому. Я понимала, что, даже если выключу его, ничего не закончится. Мне позвонят вновь. И это продолжится, пока я не отвечу. А я не хотела слушать этот придурка, возомнившего себя невесть кем.

Я не собиралась плясать под его дудку. Не желала слышать этот мерзкий с хрипотцой голос, усмешку в словах. Поэтому единственным решением, пришедшим в мою больную голову, было выбросить чертову мобилу в окно. И когда открыла створку, а меня обдало холодным, почти как зимой, воздухом, телефон запиликал, оповещая о новом сообщении. Не знаю, почему решила прочесть его. Но вместо текста там была фотография… моей мамы. Она шла меж торговых прилавков на рынке, видимо, выбирая овощи для очередного блюда, которое, кроме нее, никто есть не будет.

Я тут же набрала номер мамы. Кажется, в момент, когда слышала длинные гудки, сердце ушло в пятки. Даже не ощущалось, как оно бьется.

Ну же, возьми трубку, мама! Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Особенно из-за меня. Возьми трубку, прошу.

– Да, родная, – послышался звонкий голосок.

– Мама! – Я воскликнула, будто ожила. – Ты где сейчас?

– На рынке. Пришла кое-что прикупить для овощного рагу. Приходи в гости, попробуешь.

– Иди домой прямо сейчас. Я прошу тебя. Просто оставь планы на рагу на потом и иди домой.

– Что-то случилось? Ты какая-то взволнованная.

Стоит ли говорить, что сейчас за ней следит преследующий меня маньяк? Есть ли необходимость в том, чтобы пугать маму, заставлять беспокоиться? Вдруг я не должна рассказывать ничего, что происходит, и одно мое слово может нанести маме непоправимый вред…

– Я… Я слышала, что сегодня обещают первую в году метель. У тебя слабый иммунитет. Если окажешься на улице при непогоде, можешь сильно заболеть. Я сама схожу завтра за продуктами и принесу их тебе. Хорошо?

– Что за дела… Я уже на рынке, дорогая. Все будет хорошо. – Затем добавила куда-то вдаль: – Да, килограмм, пожалуйста. И еще взвесьте несколько морковок.

– Мама! – В моем голосе звучало отчаяние. Она совсем не слушала меня! – Я прошу тебя…

– Не переживай, я уже закончила и сейчас пойду домой. Приходи завтра в гости на обед. Люблю тебя.

И не дожидаясь моего ответа, отключила вызов.

Черт! Черт! Черт…

Что, если он что-то сделает с ней? Навредит или еще что… Что мне делать?

Но ответ не заставил себя долго ждать. Заиграла музыка, а на экране высветился ненавистный мне номер.

– Не трогай ее! – закричала в трубку я. – Не смей к ней и пальцем прикоснуться!

– Она очень красивая. Так вот, в кого ты пошла. Такая стройная, грациозная. Она даже на обычном рынке выглядит так, словно ей здесь не место. Не знай я, какое в твоей семье материальное положение, решил бы, что твоя мама ошиблась местом.

– Я сказала: не тронь мою мать. – Это я произнесла спокойнее, хотя вложила в слова весь свой гнев, что пылал внутри, обжигая легкие.

– Пока не планирую. Это предупреждение. Я всегда слежу за тобой и остатками твоей семьи. И если что-то будет не так, как я хочу, твоя сказка кончится, а ты останешься в полном одиночестве. Не думай, что получится выкрутиться. Я узнаю, если ты сообщишь своим в полицию о происходящем. Увижу, если ты пойдешь туда. И почувствую, если ты даже подумаешь о чем-то, что мне не понравится.

– Что я должна сделать, чтобы все это закончилось?

– Я хочу увидеть тебя. Увидеть все. Пришли фото. Фото интимного характера меня устроят.

– Да ты… ты больной. Нормальный человек никогда не попросит о таком, – севшим голосом произнесла я.

– А никто и не говорил, что я здоров. Знаешь, судьба заставила меня стать чуток сумасшедшим. И это куда веселее, чем вести такой же однообразный образ жизни, как у тебя. И перестань задавать вопросы, милая. Это ужасно злит. А когда я зол, могу натворить дел. Вспомни, что тебе есть что терять.

Я в полной жопе.

Глава 5

Неизвестно, сколько мне дали времени, но я оттягивала момент, когда мне все-таки придется сделать фотографии. Каждый день ездила к маме, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. На всякий случай обыскала ее и свою квартиры на предмет скрытых камер или прослушки. Даже отнесла свой телефон в сервис. Но ничего странного не обнаружила. Мне сказали, что программу прослушки в мобильном можно скрыть так, что ее никто не найдет, но, вероятнее всего, мне ее просто не устанавливали.

Как отвертеться от поручения психа, я не подозревала. Ясно одно – что я должна это сделать. Но я не имела опыта в подобных вещах, да и в целом показывать свое тело невесть кому не горела желанием. Плюнуть на все меня останавливала лишь мысль о потере единственного дорогого мне человека. Я несколько раз брала в руки телефон, чтобы позвонить Косте и выложить все как на духу, но передумывала в последний момент.

Псих не объявлялся – не звонил, не писал. Будто он наигрался, довел меня до точки кипения и смылся, найдя новую жертву. Может, я даже не единственная, над кем он издевается.

Можно было бы решить, что все закончилось и он не объявится. И что на самом деле все это – огромный розыгрыш. Что кто-то очень неудачно поиздевался надо мной. И осознав, что не получит от меня ни единого фото, оставил в покое. Можно было бы… Если бы не тот факт, что кто-то проник в мою квартиру, а также знал подробности моей жизни, которые никому не известны.

Я точно уверена, что это не Андрей – голос другой, и он не изменен программой. Да и манера говорить у психа совершенно иная. Значит, ошибки быть не может. И все происходящее – не игра вовсе. По крайне мере для меня.

Наверное, прошла неделя с тех пор, как я в последний раз говорила с придурком. Я даже успела немного прийти в себя. Закончила работать над документами, что лежали дома, и отправила их шефу. Он еще раз повторил, чтобы я отдыхала и не донимала коллег. Видимо, ему известно, что я звонила Косте.

Ближе к выходным дома стало совсем одиноко. Я даже пожалела, что рядом нет сильного плеча. Я смогла бы спрятаться за широкой спиной, которая защитила бы меня от бед. Поэтому решила, что надо исполнить свое обещание, и позвонила Косте, чтобы пригласить того в бар. Выпить мне тоже хотелось, а дома я боялась это сделать. Пусть я и проверила квартиру, не была полностью уверена в том, что что-то упустила. За мной все еще могли наблюдать.