Фантош. Моя мишень

– Кир, ты чокнулся? Три дня. И ты уедешь навсегда. Зачем тебе это? – удивился Илья

– Не знаю. Поехали.

– Ну ты и придурок, езжай на моей, нам некогда, – проворчал Илья, кинув мне ключи и ткнув на висящие провода. Да, действительно, у них дел еще до ночи. Поеду один.

Моя «незнакомка» о чем-то болтала с подругой, не желая поворачиваться в мою сторону. Я уже весь на флюиды изошел, а ей хоть бы что! Во мне взрывались водородные бомбы, расхерачивая и корежа все на своем пути. Подавляю восстание внутри себя с трудом, но внешне этого, конечно, не видно. Глаз отвести не могу и иду к ней сразу, как она меня замечает. Точнее, даже не она. Подружка указала. Что за беспредел? Офигела совсем, не подчиняется мне. Иду с твердым… ну и с ним тоже, и намерение не менее твердое – показать ей, кто тут главный.

И, оказавшись в ее биополе, забыл обо всем. И впервые в жизни хочу принудить женщину быть со мной, используя свои способности. Докатился. Прошу посмотреть на меня и еще раз убедиться, что она солгала насчет имени.

Даже не понял, как меня угораздило впиться ей в губы. Понесло, как на американских горках, заколотив последний гвоздь в крышке. Накрыло и закрутило, как неумелого серфера, додумавшегося выбраться на большую волну. Смотрю в ее глаза и пытаюсь понять, с чего меня так вырубает, почему она так легко извлекает меня из брони? Может, такая же, как и я? Вполне допустимо, между прочим. Проверяю, назвав ее еще раз по имени, которое ей чужое, и еще больше путаюсь. Ее энергетика полна дыр, могу делать все что захочу, но в голове крутится слово «ошибка!» Невозможно! Я не ошибаюсь!

Ух ты! Впервые от девушки оплеуху получил! Но мне нравится, потому что я вижу ее сейчас насквозь! Кажется, есть шанс заработать еще полсотни! Оставляю ее немного остыть, но, конечно, не теряю из вида. Да, Кир, отличное времяпровождение перед финальным выходом. Эх, «Маша», как же невовремя ты случилась в моей жизни!

У подруги «Маши» нормальная реакция, понятная. Что с моей Милашкой не так? А самое главное – со мной что происходит? Забил на все! Потратив неимоверные усилия и кучу ресурсов на дело, за три дня до казни решил загулять с красоткой? Но я не мог ошибиться, это точно она, а значит, я в верном направлении иду.

Первой уходит из парка подружка, а через часок и моя мышка. Да, я играл с ней как кот, не давая сбежать и изучая ее как подопытную. «Маша» застывает перед входом в магазин «Передвижник», и я ловлю момент, пока она уязвима.

– Женя, а ты точно сможешь так долго позировать, не двигаясь? – опомнилась «Маша» уже около дома.

– Да.

– А приставать не будешь? – уточняет «Маша», дерзко задрав носик

– Буду, – конечно, отвечаю ей, она уже все равно не уйдет, пока я не отпущу.

Пока Милашка вышагивает к дому, тащу ее новые принадлежности, как верный Санчо Панса. Смелее, девочка, у меня для тебя на сегодня насыщенная программа мероприятий, порисовать вот вряд ли успеешь. Кстати, почему только на сегодня? Оставлю ее до утра.

И за это время я, безусловно, уже пойму, ошибся я или это она. Может, даже познакомлюсь с ней по-настоящему. Хотя нет, рано.

Глава 8

В гостиной сразу стянул с себя худи, обнаженку же «рисовать» будем. Но штаны снять не успеваю.

– Женя, а у тебя есть овощи какие-нибудь? Я есть хочу.

– Да. На кухне, – провожаю к холодильнику гостью, предлагая выбрать самой, что нравится.

– Отлично. Я салатик сделаю. Ты будешь?

– Только кофе. Черный.

– О, и мне черный со сливками сделай, пожалуйста! – радостно просит «Маша»

Нормально. Я тут каждый раз придумываю, как кого-нибудь озадачить, сочиняю целые истории, пока не доведу до нужного состояния, а она, значит: «И мне!»? И все?

– Малышка, представь, что маятник часов…

– А что такое маятник? – не глядя на меня, перебивает она. Вот зараза!

– Потом покажу.

Волокусь к кофе-машине, а Милаха располагается на столе со своими огурцами, ножом, доской и миской. Сварганив кофе, сажусь напротив первой девчонки на этой кухне и наблюдаю за ее возней. Бля, ни хрена не возня. Она как будто с ножом в руке родилась, мечет им по несчастному овощу со скоростью кухонного комбайна. Поднимаю глаза на секси-нинзю и еще больше охреневаю. Она не смотрит на то, что делает. Ее взгляд изучает стену за моей спиной. По траектории ее взгляда очевидно, что она не глупа, четко определила, что все дырки в стене ровнехонько на уровне моей головы в сидячем положении.

«Маша» застывает с ножом в руке, и я иду, чтобы изменить направление ее мыслей, потому что в глаза она мне не смотрит, а на чужое имя не отреагирует, как мне нужно. Но на полпути застываю, наблюдая, как нож из ее рук летит и втыкается четко в то место, где была только что моя черепушка. В этот момент осознаю, что мои брови где-то посередине лба. Вы как туда забрались? Привожу фейс в порядок за полсекунды до того, как она ко мне повернулась.

– Миленько. Ты, как я посмотрю, не всем нравишься?

– Всем.

«Маша» хмыкнула, не скрывая, что ни капельки не верит, и опять напрягла меня помогать. То масло, то соль, то миску. Но пока она ела, мое настроение поднялось обратно до нужного и даже больше. Я залип на ее пухлые губки, которыми она обхватывала вилку, как нарочно, медленно облизывая губы от остатков масла. Сил нет, как позировать хочу. Для камасутры.

– Стой тут и не двигайся, – командовала она, выставляя меня под нужное ей освещение, и, махнув хвостом собранных резинкой волос, занялась своими инструментами.

– Раздеваться? – уточнил я, стягивая штаны вместе с боксерами и носками, о как умудрился! Спросил просто для проформы, в сущности, конечно, и ей недолго ходить тут в цыплячьего цвета платье и с кисточкой за ухом.

– Конечно, – кивнула «Маша», с неподдельной радостью извлекая новые тюбики красок. – Женя, повернись передом, так твой пенис не будет видно, – окликнула меня она, пока я стоял к ней спиной, раздеваясь.

Как это не видно? Сказать, что я сильно растерялся, это пиздец как приуменьшить. Как придурок уставился на член. У нее что, со зрением плохо? Что она там мне тогда нахудожничает? Пребывая в давно забытом мной состоянии изумления, поднимаю глаза и встречаюсь с насмешливым взглядом моей мышки. Или мышь теперь я?

– Машенька, ты можешь потрогать, если не видно, – спокойно предложил я, а внутри уже рушатся стены под напором лавины эмоций.

Подхожу к ней вплотную, сразу расстегивая платье, хочу чувствовать ее без преград. Она уже заворожено смотрит мне в глаза. И боюсь, что она меня вводит в транс, затуманивая и притягивая не меньше, чем я ее. Тянется ко мне, и я вижу, как ей хочется поцелуя. Но я еще от первого не восстановился. Это был не просто поцелуй. Это было таинственное и откровенное переплетение душ. Гораздо интимнее, чем секс. Маленькой каплей, дотронувшись, образовала огромную пробоину в моем щите. Годами тренировок нарощенная броня пошла трещинами, выпуская наружу все, что я учился скрывать от окружающих, не позволяя никому видеть мою реакцию. И я не знаю, как отразится на мне, если позволю себе размякнуть от переизбытка новых для меня эмоций, которые я еще плохо контролирую. Раскиселюсь в самый неподходящий момент, на радость Климу.

Но сейчас не время. Потом, через три дня, зацелую до обморока. А пока только в нежную длинную шею. Сладенькая! Но я хочу другого.

Понимаю, что это недопустимо, но побороть свои желания не могу и ловлю зрительный контакт. Легким нажимом на плечи заставляю ее встать на колени, опуская руку, стягиваю резинку с ее русоволосого хвоста. Теперь она не смотрит мне в глаза, только ее решение – продолжить или нет. «Маша» поднимает ко мне голову, будто проверяя, правильно ли она меня поняла. А я смотрю только на ее приоткрывшиеся губы, около которых уже отирается, наливаясь и утяжеляясь, еще одна моя голова со сверхспособностью вырубать верхнюю, когда вздумается.

Ее ладонь мягко охватывает ствол, губы совсем близко, так что я чувствую, как дыхание растекается, щекочет возбужденную плоть. Еле сдерживаюсь, чтобы не подтолкнуть ее уже на грани от ее нерешительности. И сразу, ощутив ее влажный язычок, плавно очерчивающий головку, толкаюсь навстречу, до скрежета сжав зубы, чтобы не застонать. Моя мучительница, обхватив плотно, как манжета, теплыми нежными губками, неторопливо посасывает меня, неглубоко запуская, и плавно проходится горячим языком по кругу. Усиливаю нажим на затылок, задавая ритм толчками навстречу райскому наслаждению, и буквально через десяток фрикций чувствую, что кипящая кровь стремительно несется по венам. Шум в ушах, как будто я под ниагарским водопадом стою, принимая на себя всю мощь этого стихийного душа. Не контролирую уже себя совершенно, и только упершиеся ладони в мои бедра и хриплый кашель заставляют остановиться.

Опустив глаза, вижу странный взгляд, но разобраться в нем не в состоянии. Подхватываю ее на руки, опять теряюсь в ее особенном – для меня – внутреннем излучении. Мышцы на ногах давно уже свело от перенапряжения, поэтому просто делаю два шага к дивану и ставлю на него свою соблазнительную ношу. Черт, ну нельзя же быть такой невообразимо сексуальной!

Глава 9

Милашка смотрит на меня сверху вниз и, плавно проведя по рукам снизу вверх, нажимает на плечи. Весьма недвусмысленно, дьяволенок с кисточками. Быстро учится. В глазах горят костры в дыму, и хрупкое тело пышет жаром, струящимися золотыми нитями опутывая меня. Я весь в ее искрящейся паутине, как в неосязаемом коконе. Но не так быстро, девочка, ты поставишь меня на колени. Сначала я выпью тебя до дна. Весь твой переливающийся свет.

Сжимая в ладонях упругие ягодицы, прижимаю к себе, ныряя в ложбинку между наливными полушариями груди, как одержимый целую, кусаю и пробую ее на вкус, засасывая и облизывая затвердевшие соски. Сожрать ее готов, до того она меня заводит своими прелестями. Девчонка прижимает мою голову обеими руками, дрожит в моих руках, тает и еле стоит на ослабевших ногах.

Отпускаю ее на пару секунд, садясь рядом на диван, и тяну за руку. Милашка на секунду зависает и, шагнув по дивану, достает из упаковки презерватив, который как всегда в скрытом в диванной спинке мини-баре. Запомнила.

Пока она крутится перед моим носом, глажу ее ножки, стройные и с мягким рельефом мышц. Икры как у спортсменок. Легкая атлетика или танцы? Может, теннис? Тяну чудо-ножки на себя и провожу языком по внутренней стороне бедра, дурею от ее реакции, мелкой дрожи и покрывающейся мурашками кожи. Девчушка опускается на мои бедра, и я как малолетний щенок млею от ее поцелуев, осыпающихся на мое лицо, и шелковых касаний ее тела, прижимающегося к моему раскаленному торсу.

Не сдерживаюсь, выпуская на волю рвущиеся стоны, кусаю бьющуюся жилку пульса на шее и тут же слегка провожу языком в месте укуса, лаская покрасневшую кожу. И тут же опять впиваюсь, не находя в себе сил остановиться, оставляю засосы на нежной коже. Она слишком вкусная, сладкая, хочу ее до звездочек в глазах.

Сжимаю в ладонях тяжелую грудь, опускаясь к ней, и готов рычать как голодный зверь от ее нетерпеливого трения о каменный член горячими, мягкими и влажными складками. Судя по количеству сока, она возбуждена не меньше моего, жар промежности обжигает и манит в себя. Милашка стонет и все больше прогибает спину. О да-а-а, громче, девочка. Охрененные звуки, готов слушать их вечно. Везде, где мы соприкасаемся кожей к коже, покалывают, разбегаясь, мизерные разряды тока – это настолько меня поражает, что я даже забываю о защите, благо «Маша» помнит.

Кажется, уже невозможно быть еще в большем возбуждении, но я гляжу, как она зубками рвет квадратик и, извлекая латекс, раскатывает его по стволу, и у меня рвет крышу окончательно. Подхватываю ее за бедра и уже готов был ворваться одним движением, но, немного поводив головкой, дразню ее, задевая чувствительную точку. Моя обманщица скребет в нетерпении ногтями по плечам, вижу, что она на грани, как и я. Пробираясь между складок и одновременно с медленным погружением требовательно хриплю:

– Как зовут тебя?