Ф-27. Ядовитая мечта

Ф-27. Ядовитая мечта
Алина Шефер

В компании таких же туристов, как и он, Алекс приезжает в закрытый город Ф-23, чтобы пару дней насладиться идеальной жизнью в идеальном обществе. Когда автобус уезжает без него, Алексу предстоит выбраться из города, жители которого не намерены отпускать туриста просто так.

Алина Шефер

Ф-27. Ядовитая мечта

Смеркалось. Я лежал в зарослях густой, зловонной травы, боясь пошевелиться. Практически не чувствуя собственного тела, в мучительном нетерпении я ждал пока сумерки не станут гуще, чтобы можно было отправиться дальше. Я почти добрался до границы. Уже сегодня ночью я надеялся пересечь её и постараться навсегда забыть о кошмаре, в который вовлекло меня собственное любопытство. В который раз перед глазами побежали картинки последних дней.

Позавчера, с группой таких же интересующихся всем подряд туристов я прибыл в закрытый город Ф-27. Нас провезли по историческим местам, показали достопримечательности, организовали вечер в местной опере. Городок небольшой, но очень чистый, по-европейски уютный и доброжелательный. Старинная архитектура так хитро переплетена с современными элементами, что я не успевал восхищаться умельцами, которые смогли так тщательно продумать каждую мелочь, так гармонично соединить красоту с удобством. А люди здесь – просто услада для глаз. Даже разнорабочие были одеты в яркие, чистые комбинезоны. Ни разу не донеслось до нас никакой ругани. Возможно, всю жизнь прожить в таком благоденствии мне было бы скучно, но неделька отдыха от привычной суеты и хамства не помешали бы. Женщины же все до одной писаные красавицы! Изящно одетые, с идеальными стрижками, ухоженные деловые дамы сновали по узким улочкам. Не менее ухоженные и счастливые мамочки следили за своими детьми на игровых площадках. Детвора радостно носилась друг за другом, играла в песочницах, сражалась за качели и прочие игрушки, но как-то совершенно беззлобно, цивилизованно. Туристы ахали: недаром Ф-27 объявлен самым лучшим городом для жизни. И сетовали, что простому смертному сюда не пробраться. Эфчанином нужно было родиться. На нашу туристическую группу доброжелательно смотрели все: и дамы, и чинные пенсионеры, щебечущие за столиками в кафе, и серьёзные мужчины, спешащие по делам. Все они улыбались и приветливо махали рукой мне и другим туристам.

Я так и уехал бы полный уверенности в идеальной жизни маленького городка, отгороженного от мира огромной стеной и колючей проволокой. Как и другие путешественники, побывавшие в Ф-27, до конца своих дней я удивлялся бы, почему в остальном мире никак не удаётся достичь такой же гармонии. Перед отъездом нам выделили час свободного времени, и я прогуливался по главной площади, жалея, что не могу поселиться здесь навсегда. И вдруг я увидел девушку из своих снов. Впервые я встретил её с полгода назад в поезде метро и не мог отвести от неё взгляда. Парализованный внезапно накатившей смесью стеснительности и трусости, я тогда будто приклеился к сидению, пока она выходила из вагона. Позже я ещё несколько раз видел её на своей станции метро, но так к ней и не подошёл. Потом она куда-то пропала, и я решил, что если наши с ней пути пересекутся вновь, я больше не упущу шанса. С тех пор я встречал её лишь во сне.

И вот она здесь, в Ф-27. Истинное воплощение женской красоты, с золотисто-рыжими волосами, длинными ногами, тонким станом и изящной походкой, слегка покачивая бёдрами, она вела меня прочь от центра. Я шёл на почтительном расстоянии, мучительно выискивая предлог для знакомства, и впитывал в себя нежный образ. Вспоминал какого цвета её глаза, представлял какова на ощупь её бледная кожа. Мелькнула мысль, каким нелепым мужланом я буду выглядеть на её фоне. Но, чёрт возьми, у нас точно вышли бы красивые дети. Я долго не решался подойти к ней ближе и уж тем более заговорить, ведь общение с местными, а она по всей видимости была эфчанкой, было строго-настрого запрещено. Все разговоры вели гид и водитель. Нам, туристам, было велено лишь кивать и улыбаться. Считалось, что местных смущает наша речь.

Девушка свернула в арку между домами, там оказался симпатичный внутренний дворик. Красотка присела на лавочку, и я возликовал – наконец-то появилась возможность заговорить с ней без посторонних глаз! Выйдя из тени арки увидел, как девушка достала из сумочки небольшой бутылёк с жидкостью янтарного цвета. Она заправила за ухо выбившуюся из причёски прядь, медленно провела рукой по шее к груди и стала расстегивать пуговицы одну за другой. У меня тут же пересохло во рту, а в голове стало пусто. Я мог лишь представлять, как склоняюсь к ложбинке в кружевном вырезе её зелёной блузки. Я громко сглотнул и шагнул вперёд. Красотка сделала резкое движение рукой, её левая грудь с металлическим лязгом отъехала в сторону и осталась висеть распахнутой дверцей, обнажая внутренности. Не обращая внимания на мой вскрик, она стала лить тягучую янтарную жидкость под торчащие чёрно-красные рёбра.

К горлу подступила тошнота, меня замутило, перед глазами всё потемнело, я покачнулся и привалился к ближайшей стене, ноги отказались меня держать. Девушка-робот? Как такое возможно? В этот момент она повернулась ко мне своим прекрасным лицом, и её подбородок начал чернеть.

«У неё что – борода из змей растёт?!», – гулко прокатилось в моей голове.

Железные щупальца, чересчур похожие на ползучих гадов, потянулись в моём направлении, их металлический лязг действительно напоминал змеиное шипение. Я смотрел прямо в карие глаза робота, ниже смотреть было просто невозможно. Внезапно зрачки бывшей красотки полыхнули жёлтым огнём, она рывком встала со скамьи и, не закрывая жуткие железные внутренности, проскрипела: «Иди же сюда, мой хороший». Я врос в стену и не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, глядя как существо, ещё пару минут назад бывшее грациозной девушкой, сейчас медленно и неуклюже переставляло ноги. С каждым шагом его движения становились увереннее, чётче и быстрее. Когда чудовище приблизилось ко мне на расстояние вытянутой руки, я упал на землю, откатился в сторону, вскочил и побежал.

Я мчал со всех ног, пытаясь вспомнить, откуда пришёл. Удивительно, но мне даже удалось успеть к моменту отъезда автобуса с главной площади. Остальные туристы были, видимо, уже внутри, шторки на окнах были плотно задёрнуты, возле автобуса никого не было видно. Водитель и гид стояли у информационного бюро и о чём-то переговаривались с улыбчивым служащим. Я прислонился к углу здания, пытаясь отдышаться и почти не веря своему счастью.

Водитель увидел меня, и я махнул ему рукой, всё ещё задыхаясь от быстрого бега. Он толкнул гида под руку, тот внимательно посмотрел на меня. Стоило мне шагнуть ближе, как до меня донеслись тихие слова: «Пойдём скорее, уверен, это уже не он. Ты же знаешь, им всегда нужны новые лица». Что за фигня? Оба мужчины влетели в автобус, и навесная дверь на удивление быстро закрылась. Я бежал к автобусу и кричал что было сил: «Это я! Я! Алекс Шмидт! Подождите!» Пронзительно заверещала сирена, и автобус тронулся с места. Я бежал за ним, размахивал руками, кричал, но всё без толку.

В отчаянии упал на колени. Нужно было успокоиться. Ну, подумаешь, отстал от группы. Туристы сюда ездят регулярно, я мог бы уехать с другой группой. Главное, найти ночлег и перекантоваться пару дней. Неясный гул отвлёк меня от мыслей. Я поднял голову и покрылся холодным потом. Мерно покачиваясь, на меня надвигалась целая толпа эфчан. Всё так же идеально одетые, с идеальной улыбкой на идеальных лицах, они без единого звука, плечом к плечу топали на меня. Несмотря на улыбки, никакой доброжелательности в них больше не чувствовалось.

«Мой!», – донеслось издали, толпа расступилась, и в образовавшийся просвет я увидел рыжую «красотку», тяжело шагающую по мостовой. Я поднялся на ноги и заметил, как у нескольких человек в толпе появились пузырьки с янтарным наполнением, и они стали рвать на себе одежду. Я побежал.

Нёсся, не разбирая дороги, перепрыгивал через скамейки, песочницы, лавировал среди автомобилей и постоянно слышал топот сотен ног позади. Краем глаза отмечал, как мирные жители, мимо которых я пролетал, в одну секунду превращались в бородатых роботов.

Никогда не думал, что способен так быстро и долго бегать. Когда я уже мчался в полях за городом, показалось, что преследователи отстали. Вероятно, передвигаться не по асфальту им было тяжелее. Я замедлился, огляделся, отбежал чуть в сторону, оступился и рухнул в заболоченный овраг. Первой мыслью было вскочить и отряхнуться, но, услышав приближающийся гул, я заставил себя поглубже вжаться в противную жижу. Через несколько минут меня чуть не оглушил тяжёлый топот пробегающих мимо сотен ног. Когда топот стих, я осторожно выполз из вонючей лужи и попытался передвигаться ползком. Сил больше не было, и я просто лежал и ждал сумерек, в надежде, что ночь и удача помогут мне добраться до границы.

Стемнело. Я не рискнул выпрямиться в полный рост и пополз на четвереньках туда, где надеялся увидеть колючую проволоку и забор. Вдали мерцали какие-то огоньки. Я подполз поближе, поднапряг зрение, в ужасе упал и прижался к земле. Как выяснилось, глаза эфчан-роботов светились в темноте. Собственно, это было мне на руку. Если внимательно смотреть по сторонам, их можно было заметить за несколько сотен метров и успеть спрятаться.

Так, короткими перебежками, за ночь я продвинулся достаточно далеко и уже почти не встречал мерцающих глаз вдали. Вероятно, они решили меня больше не искать, или искали в другой стороне. Возможно, я шёл вовсе и не к границе. Небо на востоке начинало светлеть. Я остановился перед холмом, за которым надеялся найти свободу, и размышлял, стоит ли совершить последний рывок, рискуя быть замеченным при свете утреннего солнца, или лучше скоротать денёк в траве до прихода тьмы.

На вершине холма внезапно появилась фигура, я снова припал к траве и осторожно поднял голову. Глаза у стоящего на вершине вроде бы не светились. Человек несколько раз огляделся вокруг, сел и, похоже, сложил ноги по-турецки. Он был закутан во что-то белое, чалма на голове поблескивала в робких рассветных лучах.

– Молодой человек! Да, вы, там внизу! – донёсся до меня старческий голос, и я пригнул голову. – Вам удалось улизнуть? Ну, не бойтесь же, вставайте, идите ко мне! Я помогу вам дальше, раз до сюда вы уже добрались.?

Я ещё немного полежал, явственно ощущая на себе взгляд старика. Потом осторожно поднялся и прошёл пару метров:

– Кто вы? – прохрипел я и лишь в этот момент заметил странно колышущуюся чёрную бороду человека. Остановился как вкопанный, в любую секунду готовый повернуть и пуститься наутёк. – Это что у вас, борода? – спросил я.

Старик засмеялся:

– Да нет же! Это змеи. Обыкновенные пресмыкающиеся гады. Я заклинатель змей. А вы всё ещё не замечаете?

Тут я понял, что всё это время вокруг меня нарастало шуршание, трава у ног шевелилась – извивающимися тёмными лентами к подножию холма стекались змеи. Самые что ни на есть настоящие змеи, они со всех сторон ползли к старику. По спине резвой толпой пробежали мурашки, я непроизвольно поднялся на цыпочки и взмахнул руками, удерживая равновесие. Приподнял одну ногу, высматривая, куда бы её опустить, не запутавшись в извивающихся телах. От одного только взгляда вниз желудок завязывался узлом. Я поднял глаза к небу и не глядя шагнул. Просто так, на удачу. И, кажется, ни на кого не наступил.

– Да не бойтесь же, юноша! Поднимайтесь сюда. Пока я рядом, змеям до вас нет дела.

Я осторожно ступал по склону холма, стараясь не придавить кишащих под ногами аспидов.

– Вы правда заклинатель змей? – воскликнул я, подойдя ближе и наблюдая, как змеи плотным кольцом окружают старика и, слегка покачиваясь, вытягиваются ввысь. – Я думал, что это профессия из сказок. Зачем вы это делаете? И как вы вообще здесь живёте? Вы точно не робот?

– Нет, милый юноша, я не робот. А вас, я смотрю, идеальные ребятки изрядно напугали, – засмеялся старик. – Да не вытягивайте вы так лицо. Они кого хочешь до сердечного приступа доведут. Вам ещё очень повезло унести от них ноги, – серьёзно добавил он и вновь улыбнулся. – Но я не они. Я простой заклинатель змей и живу здесь, потому что именно здесь моё ремесло и пригождается, – старик указал рукой на змей. – Я собираю их яд. Каплю за каплей, каплю за каплей. Когда набирается литр этой драгоценной жидкости, я оставляю бутыль в условленном месте, а мне туда приносят всё необходимое для жизни. Понимаете, друг мой, им очень нужен змеиный яд. Без него и пары капель крови они не способны к жизни.

– Но зачем? Зачем вы это делаете? Они же монстры! Зачем Вы помогаете им? Почему не уходите отсюда?

– Скажите, друг мой, у вас есть дети? – я отрицательно покачал головой. – Я так и думал, – задумчиво продолжил старец, – вы ещё очень молоды.

– Мне уже почти тридцать.

– Молоды, молоды. Не спорьте. Знаете, юноша, во-первых, они найдут на моё место другого. А во-вторых, это же, честно говоря, мои чада, мои творения. Я не могу не любить их. Вы, может быть, слышали об Аароне Тримгерлитце, известном учёном в области компьютерного моделирования и биомеханики? Он мечтал оживить искусственный интеллект, – я кивнул. Что-то такое я когда-то слышал, но этот Аарон вроде бы пропал ещё до рождения моих родителей, а вместе с ним исчезли и его разработки. Старик продолжал: – Так вот, молодой человек, Аарон Тримгерлитц перед вами. Вы знаете, мечта сбылась, я смог воплотить в жизнь свои идеи.

Старик замолчал, а я смотрел на него во все глаза и не находил слов. Кашлянув, Аарон продолжил:

– Я не слишком задумывался о последствиях. Если честно, я вообще о них не думал, пока не стало слишком поздно. Пойдёмте, молодой человек, я помогу вам отсюда выбраться. Вы вернётесь домой в целости и сохранности, я обещаю. Только хочу попросить вас об одном одолжении. Пожалуйста, постарайтесь сделать так, чтобы туристы перестали сюда ездить. Особенно, с детьми. Не знаю, как вам это удастся, но прошу: постарайтесь! Очень сильно постарайтесь, – он поднялся на ноги, сделал пару пассов руками, и змеи стали расползаться прочь, освобождая старику дорогу. Аарон медленно пошёл вниз, я за ним. По пути я обернулся. Прямо над нами поднималось солнце и высвечивало вдали сотканный из гармонии город Ф-27, с его аккуратными домиками, черепичными крышами и идеальными жителями. Старик проследил за моим взглядом: – Вам не рассказывают и никогда не расскажут, но в каждую поездку кто-нибудь из туристов обязательно пропадает здесь без вести. Иногда пропадает и весь автобус. Там, за стеной, это тщательно скрывается, семьям пропавших выплачивается денежная компенсация, фальсифицируются сведения об авариях, несчастных случаях, болезнях… Вам нужно во что бы то ни стало прервать поток туристов. Понимаете, прекратится туризм, и у них не останется новых лиц и крови. Они не смогут сделать себе подобных. Я чувствую, что скоро умру. Вы скажете, что они найдут нового заклинателя. Вполне вероятно, но им будет это сложно сделать без туризма. Понимаете, туризм для них всё. Поверьте, перед смертью я сделаю так, чтобы змеи ушли отсюда навсегда. Понимаете? Навсегда. Пообещайте, юноша, что вы прекратите этот чёртов туризм! – старик схватил меня за руку и пристально посмотрел в глаза. Радужки у него были совсем светлые, почти белые. Наверное, он владел гипнозом, потому что, пока я не оказался метрах в пятистах от стены закрытого города, я, казалось, ничего не видел и не ощущал. Как я оттуда выбрался? Проходил ли какой-то контроль? Я не помнил.

Знал лишь одно: нельзя допустить, чтобы в город Ф-27 попал хоть ещё один турист.

Я шёл по пшеничному полю, рассеянно перебирал руками наливающиеся силой колоски, и чувствовал, как во мне растёт решимость выполнить возложенную на меня миссию.

***

С тех пор прошло пятьдесят лет, пятнадцать из которых я провёл в психиатрической лечебнице – система не прощает, если один из винтиков идёт против неё. За это время сменилось не одно правительство, появились новые технологии, в мире изменилось очень многое. Но я остался прежним. И хоть я больше никогда ничего не слышал об Аароне Тримгерлитце, я его помнил.

После того, как я вырвался из того кошмара, поднял всех на уши и выступил на телевидении, туризм в закрытый, сотканный из гармонии город Ф-27, действительно, прекратился. Город Эф, уже без номера, официально открыл свои границы, эфчане разлетелись по миру делиться опытом построения идеальной жизни, а я был признан душевнобольным.

Вы понимаете? Понимаете? Они оказались среди нас. И люди всё так же погибают в катастрофах, которых не было, всё так же пропадают без вести, и никто их не находит, а многих даже и не ищут.

Меня зовут Алекс Шмидт. И я не нарушил слово, данное старику. Более того – я практически спас мир. После успешного лечения моего так называемого психического расстройства, я уехал в Индию. Там нашёл заклинателя змей и подружился с этими прекраснейшими рептилиями. Я создал свой собственный серпентарий, и никто не мешал мне в этом – хоть какая-то польза от бывшего психа только приветствовалась. Под чужим именем я годами просидел в архивах и библиотеках, изучая биомеханику, генетику, химию и компьютерные технологии. Я научился синтезировать вещество, которое в сочетании с кровью и змеиным ядом парализует мышцы роботов и убивает их. Для обычных людей вроде нас с вами, этот вещество безвредно. Все свои разработки я всегда сначала проверял на себе.

Заклинателей змей в мире не много. Ни один серпентолог не получит от змеи так много яда, как может получить человек, разговаривающий с ними на одном языке, понимающий их. Яд, нацеженный мной, был признан самый чистым и, соответственно, самым ценным. Я честно заработал кредит доверия. Заказы сыплются на мою фирму со всех уголков мира. Несколько последних лет я подмешиваю в чистейший змеиный яд созданный мной токсин. Скоро на свете не останется ни одного монстра… Пусть и не сразу, но я сумел помочь старику уничтожить тех, кого породила его мечта. По-моему, идеально: янтарная жидкость, дарующая им жизнь, её же у них и отберёт.

***

«Вести свободы» от 25 мая хххх года. Главная полоса.

«Задержан восьмидесятилетний Алекс Шмидт, подозреваемый в диверсионной деятельности и намеренном причинении вреда здоровью миллионам наших сограждан.

При обыске в принадлежащем ему серпентарии, в настоящее время являющемся главным поставщиком змеиного яда крупнейшим фармакологическим и косметическим компаниям мира, найдено токсичное вещество, накапливающееся в тканях человеческого организма и в больших количествах оказывающее парализующее воздействие на мышцы, приводящее к судорогам, тремору и в пятидесяти процентах случаев к остановке сердца.

После того, как два года назад участились обращения женщин к медикам с жалобами на нарушения мимики после использования крема от морщин популярного бренда, было проведено расследование.