Безумное притяжение

– Точно? Скажи, имя Влад Корса что-нибудь тебе говорит?

Она сжала ладонями виски.

– Нет… не помню…

Руки девушки обессиленно упали на колени.

– Ладно, разберемся с этим потом, – Северин кивнул Игорю: – Здесь рядом был магазин. Ты у нас самый опытный по части женщин… Купи все, что может понадобиться ей ближайшие пару недель.

– Все так серьезно?

Игорь покосился на Мирославу. Та продолжала сидеть, забившись в угол дивана. Что ж, семнадцать лет супружеской жизни, две младшие сестры и три дочки действительно делали его «о-очень» опытным по части женщин, особенно по части того, как успокаивать их истерики и ориентироваться в прокладках. Пусть у волчиц физиология была немного не такой, как у человеческих женщин, но и им были знакомы приступы ПМС. И горе тому, кто в этот момент попадал под горячую руку.

– Более чем, – буркнул Северин. – Остальные – собирайте вещи. Через полчаса мы должны быть как можно дальше отсюда.

– Вы забираете меня с собой? – раздался тихий голос Мирославы.

Северин вновь уставился на нее, чувствуя, как его хваленая выдержка начинает давать сбой. Он спрятал руки за спину, сжал кулаки. Не стоит пугать малышку, ей и так пришлось нелегко.

– Мира, тебе придется поехать с нами, – произнес он, медленно цедя каждое слово. – Ты в большой опасности.

– Опасности? – ее губы дрогнули, словно она хотела еще что-то сказать, но вовремя осеклась.

– Да. Я все понимаю, – он шагнул ближе, нагнулся, нависая над ней и втягивая в себя ее аромат. Этого было мало, безумно хотелось стать еще ближе, коснуться ее… Но это было слишком опасно. Его самообладание, как оказалось, не бесконечно. – Ты нас боишься, но поверь, есть кое-что, что может быть намного страшнее для тебя, чем компания незнакомцев, обрастающих шерстью.

Их взгляды столкнулись. И в глазах Северина застыл такой необузданный голод, что Мирослава вздрогнула, опуская ресницы. Его горящий взгляд словно прожег ее насквозь, до самого нутра, заставив что-то сжаться внизу живота. Что-то, похожее на истому.

Пару секунд Северин смотрел на нее, борясь с желанием подчинить это хрупкое тело. Потом резко отпрянул.

– Пойду, приму душ, – бросил он, отступая. – У тебя пять минут.

Только когда за ним захлопнулась дверь, Мирослава выдохнула и огляделась. Йен, Алекс и Ром с хмурыми лицами складывали чемоданы, Игорь уже ушел. Девушка дрожащей рукой взяла со стола чашку с остывшим чаем, немного отхлебнула.

– Булку тоже доешь, – голос Рома заставил вздрогнуть. – А то до обеда еще далеко. Проголодаешься.

Она кивнула, стараясь не смотреть на парней. Лучше меньше говорить и делать все, что они скажут. Тогда есть шанс, что они займутся своими делами и забудут о ней…

И что тогда? Она сбежит? Без денег, без документов, даже не зная, куда и от кого? И как далеко она сможет уйти, пока ее снова поймают? А ведь поймают же! В этом она даже не сомневалась.

Эти парни пугали ее. Хотя, какие же они парни? Хищники. Они выглядели довольно молодо, самому старшему из них можно было дать не больше тридцати, но что-то в их повадках, в их снисходительном отношении к ней, в манере двигаться, смотреть, говорить – что-то указывало, что они намного старше.

В книжках пишут, что оборотни живут дольше, чем люди. Они злобные и жестокие монстры. Но можно ли верить книжкам? Вряд ли их авторы лично встречались со своими героями и брали у них интервью… Это все выдумки, фантазии, которые почему-то вдруг стали реальностью. И почему-то именно с ней…

***

Северин захлопнул дверь ванной и устало привалился к ней спиной. Он чувствовал себя выжатым, как лимон. И дело было не в физической слабости. Его выдержка за последние несколько часов подверглась слишком сильной атаке. Оказывается, находиться рядом с Мирой и не сметь прикоснуться к ней – настоящая пытка. Но если он позволит себе хотя бы пальцем дотронуться до нее, у него сорвет крышу. Окончательно и бесповоротно.

Альфа сбросил с себя одежду, шагнул на поддон и включил холодную воду. Ледяные струи обрушились на его мускулистые плечи, остужая разгоряченную плоть. Он опустил голову, подставляя затылок. Вряд ли это поможет, но стоит попробовать.

Мысли о Мирославе не покидали. Ему нужно было остыть, сосредоточиться, составить план действий, но вместо этого он видел перед собой те фотографии. Хрупкое тело, выставленное напоказ. Аккуратные груди, увенчанные вишенками сосков. Тонкие руки и ноги. И то местечко, при мысли о котором у него отключался рассудок…

За всю свою жизнь он так сходил с ума только по одной женщине. Только по одной волчице. Софии Легранж.

Сладкой маленькой белой волчице, которая была его истинной парой.

Но это было давно…

Шумно выдохнув, Северин зажмурился, уперся лбом в стенку душа. Перед глазами стояла Мира, такой, какой он увидел ее на фото. Покорная. Доступная. Открытая для него. Словно наяву он ощутил на губах сладкий вкус ее кожи.

Если бы она только позволила…

Он был бы с ней очень нежен.

Он бы очень долго ласкал ее, прежде чем взять. Играл бы с ее сосками, перекатывая их во рту, легка покусывая и зализывая языком, будто две сочные ягоды, Потом целовал бы ее животик, спускаясь все ниже. Выписывал бы языком огненные узоры, от которых она бы стонала и истекала сладким нектаром. Раздвинул бы ее ножки и целовал там, очень долго и нежно, пока бы она сама не начала умолять, чтобы он ее взял.

И даже тогда он бы сделал по-своему. Перевернул бы ее попкой кверху. Дрожащую от нетерпения, согласную принять его. Готовую подчиниться…

Именно так он играл с Софией…

В дверь ванной заколотили.

– Альфа! Мы собраны, ждем только вас.

– Мать вашу! – из горла Северина вырвался рык.

Того, кто стоял за дверями, будто ветром снесло.

Северин ткнулся лбом в стену раз, другой. Мучительно застонал. Нет, не помогает. Судя по всему, он одержим маленькой омегой, и это не лечится. Либо он сойдет с ума, либо присвоит ее себе.

Но прятаться в душе до бесконечности – это не выход. Надо брать себя в руки и что-то решать.

Он выключил душ, взял с держателя полотенце. Взгляд упал на поддон. Зацепился на темном клочке бумаги, таком маленьком, что он был не больше ногтя.

Что это?

Просто мусор?

Нахмурившись, Северин подцепил пальцем клочок, поднес к свету. Похоже на уголок фотографии. Два края слишком уж ровные, сходятся в прямой угол. Бумага глянцевая, верхний слой отстает от плотной белой основы.

Вчера вечером, когда он собирался в клуб, ничего подобного здесь не было. Значит, эта бумажка появилась сегодня? Откуда?

Северин не любил загадки.

– Альфа, – за дверями раздался осторожный голос Алекса, – вам звонят.

– Кто? – Северин щелчком отправил бумажку в слив.

– Звонит Анджей Лауш. На мой номер. Говорит, ваш вне доступа.