Жёлтая папка

Жёлтая папка
Алина Владимировна Кононова

На что способен человек, который читает Оскара Уайльда?Переходит дорогу на красный свет? Красит губы слишком яркой помадой? Вы скажете – в этом нет ничего ужасного.Я не соглашусь.Мы в Министерстве Правды знаем, к чему могут привести мелкие проступки. В конце концов, это наша работа – выявлять нарушителей и передавать их в руки коллег.Конечно, каждый сотрудник Министерства должен неукоснительно соблюдать закон. Жаль, не все коллеги это понимают.Им я и посвящаю свою историю.

Алина Кононова

Жёлтая папка

У меня на столе появился второй кактус.

Первый был высоким с длинными, острыми иголками. Второй, по сравнению с ним, выглядел маленьким и безобидным. Интересно, специально ли Игорь выбрал именно такой?

Времени спросить не нашлось: за Игорем пришли прямо перед кофе-брейком. Все выглянули из-за дверей, посмотреть, как двое в чёрной форме – лица скрыты забралами шлемов – тащат его по коридору. Он упирался, подошвы кроссовок скользили по полу, оставляя грязные следы.

Можно ли арестовать человека за то, что он плохо моет обувь?

Лита высунула голову из соседнего кабинета: русые волосы собраны в неаккуратный пучок, очки на цепочке свисают с шеи. Надев их на нос, она наблюдала, как Игоря тащили, а он не кричал, только подвывал сквозь сжатые зубы.

Игорь много лет работал в министерстве правды. Он знал, если за тобой пришли – ничего не сделаешь.

– За что его? – спросил я, когда за процессией захлопнулась дверь.

– Говорят, был слишком мягок с некоторыми преступниками, – ответила Лита. – Кстати, там в кофе-пойнт привезли пончики.

Я сохранил файлы, и мы вместе пошли на перерыв. Лита, как всегда, взяла два пончика в шоколадной глазури, посыпанные орехами. Я выбрал один, с клубничным джемом, и запустил кофемашину.

– Снова один? – спросила Лита. Первый пончик она уже наполовину уничтожила.

– Вдруг их привозят по одному на человека? Тогда кому-то не достанется.

– Ой, – она закатила глаза. – Ну и ладно.

– Это нехорошо, – налив в кофе овсяного молока из холодильника, я опустился на соседний стул. – Нельзя брать чужое и жадничать. Тебя, знаешь, можно арестовать за такое.

– Если они захотят меня арестовать, найдут повод получше, – ответила Лита. – Ты найдёшь. А я хоть поем нормально.

Комната наполнялась коллегами. Шумела кофемашина, хлопала дверь холодильника, в разговорах то и дело мелькало имя Игоря. Вытирая губы салфеткой, Лина сказала:

– Игорю его пончик точно не понадобится. Можешь забрать.

– Нет, спасибо.

– Тогда возьму я! – она потянулась к коробке. – Съем утром на завтрак!

Я не собирался брать чужое – но её слова запали в голову. Когда мы шли назад, я остановился у кабинета Игоря. Повернул ручку двери, взгляд скользнул по комнатке: несколько шагов в длину, пара – в ширину. Мой был в два раза просторнее. Выше навыки – больше пространства.

Зато у Игоря он выглядел более личным.

На столе фотографии в рамках – жена и дочь. Я быстро придумал обвинение: семья преступника. Может, тайно поддерживали его злодейские планы. Слишком просто, как конфетку у ребёнка отобрать.

А потом отправить этого ребёнка в колонию.