В ритме Болливуда
Глава 16. Перемены
Время шло. Нет, время летело стремительно быстро. Я металась между романтичным и добрым Пранавом и заботливым, но туповатым на слова Фирдосом, чем несказанно раздражала Наташу.
– Для чего тебе сдался этот нищий актер? Что он тебе может дать? Посмотри на себя! Ты красотка, ты достойна любого!
– Наталь, ну не все же в жизни измеряется деньгами…
Однако подруга периодически подшучивала и над Фирдосом, моя симпатия к которому росла с каждым днем.
– А он-то чем тебе не угодил?
– Да он же тупой спортсмен! – отвечала подруга.
Фирдос не мог этого не заметить и старался при любом удобном случае встречаться со мной наедине, без подруги. Завершающей каплей, по-видимому, стала наша совместная поездка в живописное место недалеко от Кералы.
У Даниша было поместье в тех краях, и он снова любезно его нам предоставил. Мы поехали вчетвером: Суфьян, Наташа и мы с Фирдосом. Все выходные у меня было чувство, что мой спутник бодается с моей подругой и они цепляются друг к другу по любому поводу и даже без повода!
– Кристина, у тебя красные ногти? – усмехаясь, заметил Фирдос.
– Да! Нравятся? – кокетничала Наташа.
– Нет, как у женщины легкого поведения! – он считал, что сострил и засмеялся, а Натали разозлилась.
Таких моментов было море: то ее ногти, то белые штаны, то повешенное не на место полотенце. Подруга тоже не отставала и передразнивала любую сказанную им фразу, высмеивая его неспособность красиво и членораздельно формулировать свои мысли.
Смотреть на этот детский сад, когда небезразличные тебе люди воспринимают друг друга в штыки, и спрашивать себя, что же случилось, было тяжким испытанием. Что они не поделили? Меня?
Глава 17. Замерзшие перспективы
В ту весну я успела несколько раз слетать в российские командировки с Агарвалом. Две последние были абсолютно провальными, и мне до сих пор стыдно об этом вспоминать.
Работать в новой области – это всегда очень интересный опыт, можно узнать много нового, но это в то же время и очень сложно, и очень ответственно. Фирма Агарвалов была акулой на индийском рынке, но у них был очень сильный конкурент, который вовсю уже сотрудничал с Россией. Мой самый главный прокол заключался в том, что я, полностью погрузившись в изучение продукта, абсолютно выпустила из фокуса изучение конкурентов. Я была молода и неопытна, я не могла знать обо всем и все предусмотреть, но изучить главного конкурента была обязана. Российские фирмы плохо шли на контакт, как мне казалось, относясь с большим сомнением к моим телефонным звонкам и письмам. Точнее, по телефону или по переписке понять что-либо и до чего-то конкретного договориться было нереально. Каждый раз, пытаясь сделать им предложение, я слышала о необходимости личной встречи.
Я составила список из трех фирм в Москве, Наташа взяла на себя родной Санкт-Петербург. Встречи были назначены, и мы с нашим начальником полетели в Россию. Ах, бедный Агарвал! Он никогда в жизни не видел снега, а весна в тот год была, как рисуют зиму на картинках: снежная, морозная, с пронизывающим насквозь ветром!
– Я слышал, что в России холодно! – сокрушался этот тучный индиец, кутаясь в тонкое шерстяное пальто, – видимо, единственную теплую вещь, которую он имел в своем гардеробе.
Привыкший к индийским ценам, комфорту и ВИП-обслуживанию, Агарвал был несколько в шоке от того, что мы решили прокатить его на нашем метро, от которого потом нужно было идти пешком.
– Девочки, а мы не можем нанять машину с водителем, чтобы нас везде возили? – в его голосе я впервые услышала нотки раздражения и недоумения, и наши доводы, что метро – это быстро и тепло, не помогали.
В ту поездку все почему-то пошло наперекосяк. Все, что можно было, начиная с поездки на метро и заканчивая деловыми встречами, обернулось полным хаосом.
Сначала на петербургском предприятии хозяин, с которым мы заранее договорились об аудиенции, с порога встретил нас со словами, что он вообще-то уже сотрудничает с другой индийской фирмой и менять поставщика не собирается. Его устраивало абсолютно все: и сроки поставки, и условия постоплаты, и, собственно, цена на продукцию. У меня было стойкое ощущение, что мы прилетели, чтобы услышать именно это. Опыта в продажах у нас с Наташей не было, и чтобы не потерять лицо перед начальником, проделавшим такой долгий путь, помню, как мы стали обсуждать возможность лучших условий, которые не были согласованы с нашей фирмой.
– Мы можем предложить вам лучшую цену и лучшие условия! – уверенно сказала Наташа, на что хозяин российской фирмы оживился и показал готовность к обсуждению, но когда дело дошло до обсуждения цены, наш Агарвал был непреклонен.
Условия, устроившие бы российскую фирму, оказались абсолютно неприемлемыми для фирмы Агарвалов. Мы бы поставляли канаты себе в убыток! Я до сих пор не понимаю, почему все это мы не могли обсудить до встречи в Санкт-Петербурге! Но впереди нас ждали еще три фирмы в Москве, которые любезно пригласили нас на обсуждение деталей.
Две из них оказались по факту не заинтересованными в расширении ассортимента продукции, а третья, которая, как оказалось, тоже уже сотрудничала с нашими конкурентами, вообще перестала выходить на связь. Командировка была провалена, и Агарвалы решили приостановить выход на российский рынок и, соответственно, работу нашего отдела. Наши должности сократили.
Я не могла поверить в то, что происходило! Я уже настолько свыклась с новым местом жительства, со своим образом жизни и работой, что не могла никак принять тот факт, что мне придется вернуться в Петербург. А еще тут был другой момент – я не могла себе простить второго фейла после Турции. По какой-то непонятной мне причине я боялась сказать родителям, что у меня не получилось. Я боялась опростоволоситься, но выхода не видела.
В один из таких дней, когда настроения не было совершенно, за мной в очередной раз приехал милаш Пранав, чтобы прокатиться по набережной. У меня в груди все съежилось и закололо, и когда я вышла к нему, на мне не было лица. Мне нужно было сказать, что я уезжаю…
Пранав не заметил моего настроения и вел себя как обычно.
«Какой он черствый!» – подумала я про себя, а сама даже не старалась скрыть свое моральное состояние. Он опять что-то говорил мне про планы, и я отчетливо понимала, что в его планах нет места для меня.
– Пранав! Хватит строить воздушные замки! Я наелась ими по самое не могу!
– Медок, в чем дело? Ты больше меня не любишь?
– А я говорила когда-то, что люблю, Пранав?
Он стушевался и опустил глаза.
– Я неудачник, да? Поэтому? – Пранав замолчал на несколько секунд, а потом добавил: – Зачем тебе неудачник? Я в очередной раз не получил роль, а ты не согласна сидеть и ждать, да? – его тон из расстроенного переходил в сердитый, и я видела, что он сердится на всех и все вокруг: на меня, на себя, на режиссера…
Я молчала, мне не хотелось ничего говорить, да и это было бы бессмысленным.
– Ты найдешь себе состоятельного мужчину. Того, кто будет водить тебя в рестораны, покупать цветы и украшения. Я ничего этого тебе дать не могу! Тебе же это нужно?
Я смотрела на асфальт перед собой. В тот день мне очень нужна была поддержка, но Пранав об этом не знал. Он не знал и не видел моего подавленного состояния, а может, он не хотел этого видеть. Он долго говорил о собственной несостоятельности, о неудачах, о девушках, которые не хотят с ним встречаться… В какой-то момент я просто перестала его слышать, хватало своих проблем и крушения надежд, и не было сил слушать чьи-то еще.
– Пранав… прошу тебя… давай прекратим этот бессмысленный разговор?
Обними он меня в тот день, покружи на руках, прокати с ветерком в последний раз по набережной, я бы подарила ему самый романтичный вечер в его жизни, но своим нытьем милый мальчик все испортил.
– Отвези меня домой, мне нужно собираться, я улетаю отсюда.
Когда мы прощались, он вдруг почувствовал, что перегнул палку, и попросил у меня прощения:
– Ты ведь будешь держать контакт, да, медок?
– Не могу обещать, Пранав. Извини. – Я обняла его на прощание.
Фирдос, получив от меня эсэмэс, примчался через полчаса.
– Бейби, что случилось? Мне кажется, или с твоим настроением не все хорошо?
– Фирдос, нам надо поговорить. Я больше не работаю у Агарвала, а это значит, что я не могу оставаться в Мумбае, мне просто негде жить.
– Бейби, из-за такой ерунды ты расстроена? Я все решу! Я уверен, Даниш пустит себя пожить к себе! У него много домов!
– Фирдос, со мной Кристина, ты помнишь?
– Знаешь что? Я не понимаю, зачем ты ее терпишь!
– Она моя подруга, не забывай.
Фирдос скривил губы, нахмурил лоб и сказал:
– Ладно, что-нибудь и для нее придумаем. А ты не переживай. Не надо моей бейби переживать, морщины появятся.
Глава 18. Где в Мумбае живет муза
В тот же вечер мы с Наташей были перевезены в офис Даниша, который располагался в Бандре. Это был небольшой отдельно стоящий дом посреди не самой оживленной улицы. Нам выделили комнату рядом с просторным душем. Комната была… чьим-то кабинетом. То есть в этом помещении стоял диван, рабочий стол, журнальный столик, и все. В кабинете, судя по всему, обычно кто-то работал.
– Бейби, нормальное место? Перекантуетесь тут пока? – с виноватым и озабоченным видом пробормотал Фирдос.
Я огляделась вокруг: помещение было небольшим, и с помощью небольшой фантазии можно было подумать, что это гостиничный номер. По идее у нас было все, что нужно: стол, раскладывающийся диван, жалюзи на окнах и душевая под боком. В офисе было очень чисто, а прислуга готовила на всех обед в маленькой кухоньке.
– Конечно, дорогой. Хорошее место. Остаемся.
Фирдос облегченно вздохнул.
– Люди работают до пяти часов вечера, потом все уходят, и весь первый этаж в вашем распоряжении. В офисе Даниша есть большой телевизор и видеопроигрыватель, можете смотреть фильмы, петь караоке, делать все, что захотите. Мы начинаем работу в 10 утра, так что сможете выспаться и принять душ, пока никого нет, – рапортовала нам миловидная индианка Манси, секретарша Даниша.
– Большое спасибо за гостеприимство! – поблагодарили мы ее и стали разбирать чемоданы.
В нашем «номере» не было полотенец и постельного белья, а также каких-то элементарных средств гигиены, поэтому вечером нам предстоял шопинг. Мне кажется, что у Фирдоса был какой-то пунктик по поводу походов по магазинам, он постоянно порывался мне что-то купить! Куклу, туфли, платье, украшение, ящик манго – все равно что, лишь бы не уйти без покупок, нужно мне это или нет.
– Видишь это кафе? – сказал мне Фирдос, когда мы возвращались из магазина с мешками, полными полотенец и простыней.
– Да, хорошее? Я кофе не очень пью, – спросила я, мельком оглядывая знакомую вывеску Lavazza.
– Тут работают все писатели, – многозначительным шепотом поведал мне Фирдос.
– Как это – работают? – недоумевала я.
– Приходят, берут чашечку кофе, садятся за столик с ноутбуком и пишут. Они все тут, каждый день кого-то встретить можно!
– А почему они работают в кафе, а не в офисе? Тут же очень шумно!
– Зачем им офис? Они смотрят в окно и вдохновляются. Я не знаю, я никогда книгу не писал, но точно знаю, что тут живет муза. Кто знает, может, однажды и ты решишься написать свою книгу? – Фирдос улыбнулся, подняв один уголок рта. – А вот там, недалеко, – он показал рукой куда-то в сторону, – живет Шаан. Ты знаешь Шаана?
Я отрицательно покачала головой.
– Ты не знаешь Шаана? Я тебя с ним познакомлю! Это мой клиент. – видя, что я не понимаю, зачем мне знакомиться с его клиентом, Фирдос поспешил добавить: – Он знаменитый певец, поет практически за всех актеров Болливуда. Видишь, какое чудесное место Бандра?
И он довольно подмигнул, а я взяла себе на заметку фишку с работой в кафе.
Глава 19. Новая работа
– Мы расселяем трущобы и переселяем людей в большие современные многоквартирные дома. И знаешь, что они делают?
– Нет, – ответила я.
– Они продают квартиры и переезжают в новые трущобы! – сказал Даниш и смачно отхлебнул воду из стакана для виски. – Обожаю чистую воду, она полезна для организма.
– Но неужели ничего нельзя сделать? Им что, нравится так жить?
– А что тут сделаешь? Они так привыкли! Они не умеют по-другому, а у нас государственная программа по уничтожению трущоб. Пока есть трущобы – государство содействует их расселению. Что тут поделаешь? Пойдешь со мной завтра на стройку?
– С удовольствием!
– Надень сальвар-камиз и заплети косу на ровный пробор. Будешь моей дочкой.
– Но я не говорю на хинди.
– Скажу, что ты учишься в Европе! – Даниш подмигнул и поставил стакан на стол.
На следующий день я надела красивый повседневный индийский наряд, накинула длинную дупату (своеобразный шарф) себе на шею и уложила волосы на средний пробор. Фирдос заехал за мной на своем байке, и мы поехали на стройку новой многоэтажки в неблагополучном районе Мумбая.
Вокруг огромного котлована стояли жилища, сооруженные из кусков жестянки, каких-то пластиковых заборов и мусора. Так выглядели трущобы. Чувство отвращения медленно перетекало в чувство жалости, смешанное с любопытством.
На дне вырытой гигантской ямы сидели рабочие и с помощью специальных допотопных приспособлений утрамбовывали почву. Ручной труд в Индии дешевый, поэтому картина, когда 20 индусов стригут газон ножницами вместо того, чтобы запустить одного, но с газонокосилкой, вполне реальна. Так было и тут: человек 30 с какими-то штуковинами в руках приминали землю.
К нам вышла полная индианка в ярко-голубом сари и сотней сережек в ушах.
– Даниш Джи, добро пожаловать! – сказала женщина и сложила руки у груди.
– Я сегодня с дочкой. Вы не против?
– Красивая! – сказала женщина и покачала головой из стороны в сторону в знак одобрения.
Я огляделась вокруг: в этом бараке (язык не поворачивается назвать это место помещением) было несколько пластиковых стульев и стол с отломанной ножкой, на котором стояли алюминивые тарелки и пластиковые стаканчики.
«Господи, неужели тут живут люди?» – подумала я про себя, но Даниш уловил мои мысли и тут же сказал на ухо:
– Не переживай, тут никто не живет. Это место, где рабочие обедают. Видишь тетушку в синем сари? Она готовит на всех и кормит их по отдельности. В жилых трущобах все по-другому. Хочешь посмотреть?
Мне было не по себе, но любопытство взяло верх.
– Хочу! Это возможно?
– Конечно! Сейчас договорюсь!
Даниш о чем-то пошугукался с полной индианкой в серьгах, она гостеприимно улыбнулась и сделала жест рукой, означавший «давай пошли со мной!»
Мы спустились вниз от места стройки и по тоненьким коридорам между стенами этих маленьких домиков прошли до нужного нам места.
– Заходи, тут живу я и моя семья.
Я собралась с духом и открыла дверь, сделанную из жестяного погнутого листа. То, что я увидела внутри, было чем угодно, но не тем, чего я ожидала…
На полу красовался потертый, но чистый красный ковер с вышивкой, вдоль стены стояли узкие топчаны, в углу я увидела раковину и ширму (видимо, там был туалет) – все было очень простым и чистым. В другом углу стоял большой двухкамерный холодильник, а напротив входа на стене блестел внушительных размеров плазменный экран телевизора.
В домике было очень чисто, и я бы даже сказала, интерьер был обустроен со вкусом.
– А у вас тут… уютно! – не скрывая своего удивления, выдавила я из себя.
– Я же говорил тебе, что им так удобно жить! Как видишь, у них есть все, что нужно, просто они не торопятся переезжать. А теперь нам нужно ехать в кадастровую службу. Сможешь мне подыграть? – подмигнул мне Даниш.
– Подыграю, не вопрос!
В кадастровой службе он снова представил меня своей дочкой, и чиновник, низкий плешивенький мужичонка лет 35, стал распинаться о чем-то на хинди.
– Моя дочь не говорит на хинди, она живет и учится в Европе, прилетела на каникулы.
– Ах вот как! – мужичок расплылся в улыбке. – Очень рад познакомиться! Как вас зовут?
– Шанти, – ответила я. Это было первое имя, пришедшее мне на ум, – в то время вышел новый фильм с Шакх Рукх Кханом «Ом Шанти Ом», и мне очень нравилась главная героиня. – Мое имя Шанти.
– Да, я ее так назвал! – сказал Даниш и незаметно подмигнул мне.
Нужные нам бумаги были подписаны через полчаса, радости Даниша не было предела!
С этого дня я была официально устроена на работу дочкой начальника. В мои обязанности входило красиво одеваться, хорошо выглядеть и мило улыбаться. Мы с Данишем были очень похожи: оба светлокожие, невысокие, с горбинкой на носу, – нас и вправду можно было принять за родственников. Для меня все это было очень забавным, поэтому сопротивляться новой должности я не стала. У Даниша были свои интересы: в Индии распространены договорные браки, когда молодые могут даже не видеть своих суженых до свадьбы, и когда он появлялся на деловых встречах с «дочкой», неженатые индийцы заметно оживлялись. Подписи и разрешения, необходимые нашей компании для строительства недвижимости, на согласование которых уходит обычно несколько месяцев, мы получали в тот же день! Дела решались молниеносно, и Даниш не уставал меня благодарить за помощь.
Глава 20. Когда приходит любовь?
С каждым днем я все больше и больше отдалялась от своей подруги, и тому была объективная причина – я все больше привязывалась к темнокожему и кареглазому Фирдосу. Я ловила себя на мысли, что его внешность кажется мне интересной и что мне хочется долго смотреть в его раскосые азиатские глаза. Когда он улыбался, они еще больше сужались, а вокруг появлялись мимические морщинки, и я находила их очень милыми. Он постоянно выхватывал у меня камеру и не мог успокоиться, пока не сделает 100 500 фотографий в разных ракурсах. Самое интересное, что получалась я на его фото бесподобно и очень естественно. У Фирдоса было свое видение меня, и мне оно очень импонировало. Этот человек окружил меня невероятной, но какой-то ненавязчивой заботой – тем, чего мне так не хватало ни с одним из моих ухажеров. Он забирал меня утром из офиса, захватив для меня фреш из шпината по дороге, вез в спортзал, где тренировал своих клиентов, чтобы у меня тоже была возможность заниматься. Когда он не был рядом, то каждый час писал и звонил, интересовался, что происходит и как я себя чувствую.
– Дарлинг, ты покушала? – это то, что я слышала по несколько раз на дню.
Фирдос называл меня «бейби» или «дарлинг» и никогда не обращался ко мне по имени. Поначалу это немного раздражало, но со временем я привыкла, и мне даже стало нравиться. Он очень трепетно следил за моим питанием, потому что знал мое прошлое, закончившееся капельницей в турецкой больнице. По вечерам он считал своей святой обязанностью куда-нибудь меня сводить: в ресторан, в клуб или на шопинг. Пару раз мы ходили вместе к знаменитому Шаану и его жене Радике.
Я думала, что Шаши живет во дворце. Я ошибалась. Этот огромный трехэтажный особняк в Бандре с оборудованным последними новинками техники спортзалом, занимавшим весь третий этаж, я не забуду никогда.
– Раньше это был дом на несколько квартир, – рассказывал Шаан, показывая галерею комнат и мраморную лестницу внутри здания, – точнее, два дома. Мы просто сломали несколько стен и объединили их в один, так и стали жить.
Дом был действительно большой и очень красивый, у детей была своя половина этажа, у каждого члена семьи, а их было четверо – своя ванная и туалет, плюс то же самое было предусмотрено и для гостей – еще две ванные комнаты на первом этаже. Я видела такое впервые. А наличие всего ассортимента тренажеров в огромном помещении с панорамными окнами мне казалось чем-то невероятным!
– Бейби, а ты знаешь, что Шаан и Радика поженились вопреки своим семьям? – многозначительно спросил Фирдос. – Они все были против!
– Да, это очень долгая история… – улыбнулся Шаан.
Глава 21. Радика и Шаан
Они встретились на вечеринке, где Шаан пел посвященную Радике песнюAkbar Mera Naam (Мое имя Акбар). Девушка почему-то была уверена, что именно Шаан и посвятил ей песню, и весь вечер думала, что его имя Акбар. Конечно же, в тот вечер она узнала его настоящее имя, но искра уже промелькнула между молодыми людьми.
– Она была такой маленькой и наивной девчонкой! Но после той вечеринки судьба нас сталкивала снова и снова! – смеялся Шаан, жуя кукурузную лепешку.
– То я выхожу из ресторана, а он, наоборот, входит в него! То мы пересекаемся у общих друзей! – перебивала его Радика, активно жестикулируя и округляя глаза. – Ну-ка, расскажи ребятам, чем я тебя так зацепила?
– Да ты упряма была, как баран! – он нежно приобнял супругу за плечо. – Вбила себе что-то в голову и могла стену расшибить, но следовала своему плану. Это очень отличало ее от всех девушек, что я знал. – Шаан повернулся к Радике и поцеловал ее в лоб. – Это сразило меня наповал, и я понял, что пропал.
– А потом он сделал мне предложение. Встал на одно колено на пляже и сказал: «Выходи за меня!» Я ни секунды не сомневалась, хотя знала, что семья будет против.
– Ему было двадцать четыре, ей восемнадцать, и для семьи Радики разница в возрасте была существенной. Кроме того, для девушки из богатой семьи бизнесмена выйти замуж за певца в блестящих серебряных штанах, который к тому же принадлежал к другой религии, было практически невозможно.
– Мой отец был против, но Шаан покорил его сердце своей добродушной улыбкой и проявлением заботы обо мне. И еще я должна сказать спасибо своей свекрови, она приняла выбор сына без проблем. А религия? Религия – дело такое. Любовь оказалась выше ее.
Фирдос многозначительно выдержал паузу и добавил:
– Видишь, даже если твоя семья будет против, мы все равно сможем пожениться.
Я остолбенела. Почему вдруг моя семья должна быть против? Стоп. Какое пожениться? Кто собирается жениться? Я сморщила лоб и посмотрела на него огромными недоумевающими глазами, но сформулировать свой вопрос я не могла, а Фирдосу, очевидно, не хватало слов, чтобы сформулировать ответ.
– Он имеет в виду, что он – мусульманин, а ты – христианка, – вмешалась Радика.
– Но мы вроде бы не собирались жениться. Мы встречаемся-то всего ничего, – сказала я тихо.
– Но у него на тебя планы! – рассмеялась Радика. – Он никогда нам своих девушек не представлял, а мы для него как семья. Так что будь уверена, у вас все серьезно.
У меня внутри смешались все возможные и невозможные чувства. Обычно предложение делают не так. Не в гостях у друзей и не говоря об этом вскользь, как бы между делом. Я была явно не готова к такому повороту событий и не понимала, как должна реагировать и как мне себя вести.
– Бейби, я попрошу твоей руки у родителей. У вас так принято?
– Фирдос… я боюсь, второго жениха за столь короткий период они не переживут. Давай как-нибудь потом вернемся к этому разговору?
– Как скажешь, – грустно сказал он, но тут же улыбнулся и добавил: – Обязательно вернемся!
В тот вечер тему женитьбы мы больше не затрагивали, и я себя пыталась убедить, что ее и не было вовсе. Однако благодаря этому разговору я поняла одно: медленно, но верно Фирдос начал обустраивать себе уютную комнатку в моем сердце.
Глава 22. Больше гламура
У него была камуфляжная кепка с черепом и стразами, которые сверкали на солнце. Еще в ту нашу поездку на Гоа я в шутку ее отняла.
– Фирдос, ты не находишь, что мне она идет больше?
– Бейби, тебе все идет. Забирай.
До той кепки я считала, что мне не идет камуфляж, а черепа и стразы – это кич. Даже странно, что на сегодняшний день и камуфляжные штаны, и стразы стали моей визитной карточкой. Кепка до сих пор лежит у меня в гардеробной, напоминая мне о моем несостоявшемся женихе. Это единственное, что у меня от него осталось… Хотя нет, у моей старшей дочери индийское имя, а еще он привил мне интерес к йоге, и я обязана ему своей реализацией на тренерском поприще.
– Бейби, давай откроем тебе студию? Будешь тренировать звезд и гламурных девушек? Не все же тебе дочкой босса работать. – И он засмеялся.
Перспектива иметь собственную студию групповых программ казалась мне фантастической. Тем более у моего друга были связи и он мог обеспечить меня не только помещением, но и клиентами.
– Все просто! Я тренирую Салман Кхана и попрошу его привезти к тебе на занятия Катрину Каиф, а дальше все сами о тебе узнают, не переживай. Ты талантливый тренер, я это вижу.