ESCAPE. Приют

Я поспешил выцепить Стейси в тот самый момент, когда она выходила из кухни с подносом, полным пасты.

– Ой! – вскрикнула коллега. – Боузи, очень прошу, вот так не делай! Штрафы за битую посуду я здесь еще не получала и не хочу!

– Извини, – зашипел я. – Но у меня огромные, просто огромные проблемы с четвертым столом.

Официантка нахмурилась.

– Ты же сказал, там какой-то мерзкий толстосум-папик с подружкой, и они заказали половину премиального меню?

– Все так, – я вздохнул поглубже. – Но я сейчас подошел, а девчонка сидит, рыдает и пишет мне в заметках «Помогите»!

Стейси смачно ругнулась и застыла на секунду. А затем оперативно передала мне свой заказ:

– За восьмой.

– Но как же?..

– За восьмой, Боузи! Я услышала, это не в первый раз. Сейчас решим вопрос. Другим клиентам помешать мы не должны. Отнеси и возвращайся!

Еще пару мгновений я сомневался, но новая коллега перестала меня замечать. Она вытащила смартфон из красного фартука и начала кому-то звонить.

– Алло, шеф? Простите, это экстренный звонок. Ваш напоролся на «тревожный столик». Да, прямо в первый рабочий день, представляете?..

Остаток разговора я предпочел не слушать.

Доставив пасту на восьмой столик пожилым супругам, которые явно пришли в «Прятки» ради хорошей музыки (и даже тематически принарядились по этому поводу), я поспешил вернуться к Стейси. Она успела закончить диалог и теперь ждала меня для того, чтобы озвучить распоряжения:

– Значит, Дуглас, – девушка говорила со мной строго, и каждое свое слово подчеркивала кивком. – На тебя переходит весь зал. Я знаю, двенадцать столиков – это очень трудно в первый день, но мы не игнорируем «тревожные столики» никогда. Это принцип шефа.

– Что такое «тревожный столик»?

– Это любые признаки насилия от гостя. В сторону персонала, в сторону другого гостя… Не имеет значения. У нас есть регламенты на этот счет, но таких эпизодов давно не попадалось. Ты прям везунчик!

Стейси нервно рассмеялась и скривилась.

– …в общем, этим вопросом не может заниматься официант стола, чтобы не вызвать подозрений. Сейчас я доложу Шону, и он начнет весь процесс. Ты обслуживаешь гостей и не обращаешь внимания ни на что, что бы ни происходило. Когда в зале начнется паника – если она начнется, конечно, – ты просишь всех занять свои места. Тут уже, наверное, вернусь я.

– А что ты будешь делать?

Меня начинала охватывать нешуточная тревога, но у официантки не было времени на то, чтобы успокаивать еще и меня.

– Увидишь. Но сильно не отвлекайся, иначе гости начнут пялиться. Очень прошу!

– Я понял.

– Тогда поехали. И удачи нам. Будем надеяться, что этот мужик – просто моральный урод и не прячет в пиджаке нунчаки.

Мы разошлись.

Я поспешил к гостям Стейси – уже три компании на ее половине ждали внимания официанта.

С трудом успевая принимать новые заказы, я украдкой пронаблюдал за тем, как Шон подошел к злополучному четвертому столу с бутылкой одного из самых дорогих вин в нашем баре и любезно начал предлагать его мужчине. Тот явно был польщен таким вниманием, а когда управляющий пригласил его пройти за стойку для покупки – лишь похлопал спутницу по ноге и последовал за ним.

Записывая в блокнот новый заказ от одинокого парня за вторым столом, я видел, что Стейси тихо подошла к «тревожному столику» и попросила девушку пригнуться. Взяв ее за руку, она быстро повела гостью к выходу. Еще мгновение, и официантка передала ее в руки рослому охраннику Роману. Даже издалека я заметил, что та часть внешней стороны бедра девушки, что не была скрыта подолом коротенького платья, пестрела маленькими синячками. Скорее всего, от цепкой хватки ее личного тирана.

Я поспешил на кухню – отдать свои записи Фриду – и, уже поджидая повара у зоны выдачи, услышал в главном зале крики и ругательства. Музыка прекратилась.

Сердце ухнуло вниз. Теперь заказы могли подождать.

Гости, более не обращающие никакого внимания на внезапно застывших на сцене музыкантов, наблюдали за тем, как в руках Романа брыкался гость, потерявший свою спутницу. Он пытался кинуться на Шона, который говорил по телефону. Должно быть, управляющий вызывал полицию.

Я вспомнил о том, что наказала мне Стейси, и очень громко (пожалуй, даже слишком громко) обратился к присутствующим:

– Дорогие гости! Я прошу вас сохранять спокойствие и оставаться на своих местах! Сейчас ситуация будет улажена, и наши артисты…

– Это ты! – бесноватый нарушитель порядка резко обернулся в мою сторону. Казалось, что еще мгновение, и даже нашему здоровому охраннику будет тяжело удержать ублюдка. – Мелкая тварь, эта сука сказала тебе что-то! Что она тебе сказала?!

Инстинктивно отшатнувшись на два шага назад, я почувствовал, как взгляды гостей переместились на меня.

– Да, беги, сволочь! – вопил он. – Сейчас я догоню тебя и выдерну твой гребаный хребет!

Мужчина пнул Романа по ноге и, к общему ужасу, освободился.

Я видел, как урод направлялся ко мне, но не мог пошевелиться.

Все замедлилось. А далее – происходило ровно так, как показывают в фильмах ужасов.

В тот самый момент, когда на героя мчится неведомый монстр, он глупо приклеивается к земле. Не пытается спастись, нет. Он смиренно стоит и ждет, пока его раздавит ужасом от осознания происходящего.

Но, когда расстояние между мной и разъяренным гостем сократилось до метра, я почувствовал, как кто-то выдернул меня из кошмара за шкирку.

Глава 4

Большая часть сотрудников «Hide and Seek» расположилась прямо на бортике узенького асфальтированного тротуара, у входа в клуб. Здесь был и Фрид со своей командой из трех других поваров (чьи имена я еще не успел выучить), и Роман, и Шон со Стейси. Коллеги нервно переговаривались между собой, то и дело оглядываясь на мерцающие сигнальные огни полицейской машины, что успела разогнать остальных гостей одним своим видом. Ублюдок вечера просиживал заднее сидение, огрызаясь с представителями правопорядка. Последние в свою очередь не спешили уезжать, потому как чинно дожидались местного босса: его присутствие было необходимо для окончательного разъяснения обстоятельств.

Тому, что произошло в зале, никто комментариев не давал. Но и без них было ясно одно: все пошло совсем не так, как было прописано в регламентах.

И виновным в этом я считал только себя.

Несмотря на то, что спасенная клиентка давно была в безопасности и еще полчаса назад уехала в такси, я чувствовал, что неоплаченные счета разбежавшихся посетителей лягут на мои плечи.

Деньги не имели ничего общего с тем, что на самом деле меня беспокоило, но в природе реальной причины моей реакции я не был готов признаться даже самому себе. Я проецировал на критический эпизод то, что не имело под собой никаких оснований и представлялось мне лишь как уродливое олицетворение переживаний за Ив.

Закрыть самые страшные опасения чувством вины за рабочий косяк было проще всего.

– Где Боузи?!

Я услышал грозный вскрик с противоположной стороны улицы. Погрузившись в свои пока что неизменно мрачные размышления, я не заметил, как у «Лавки Сэма» (что все еще находилась прямо напротив клуба, в котором я теперь имел честь работать) тормознула машина. Оуэн буквально вывалился с переднего сидения и, не увидев меня издалека, принялся за поиски виновника произошедшего с порога.