Минуты между нами

– Спокойной ночи, Лера! – Мама кивает, едва сдерживая слёзы, а потом уходит. – Долго не сиди! Завтра в школу!

Скребу вилкой по тарелке с остывшим рагу. Подумаешь, какой-то мастер! Если он был так нужен, мама могла бы и вернуться пораньше с работы или хотя бы напомнить мне о его визите. Знает же, что в моих наушниках вечно гремит рок. Тут, хочешь не хочешь, пропустишь звонок в дверь. Да и вообще почему я должна разбираться с посудомойкой? Это не моя забота!

Запихиваю в рот ломтик моркови, нехотя пережёвываю его, но почти не чувствую вкуса. Мой внезапно проснувшийся аппетит снова помахал мне ручкой.

Здорово! Просто превосходно! Надеюсь, матери полегчало после того, как все свои проблемы она спихнула на мои плечи!

Отодвинув от себя тарелку, я снова тянусь к телефону, чтобы по привычке обсудить с Джокером дурацкую стычку с матерью, и с горечью вспоминаю, что он недоступен. Сорок девять непрочитанных сообщений. Почти восемь часов тишины…

Меня так и подмывает схватить тарелку с остатками жаркого и с размаху швырнуть её о стену, но я вовремя беру себя в руки.

Lera [02.09 23:11]: Я задыхаюсь! Ты очень нужен мне!

Я уже не жду, что Джокер ответит, но чувствую, как становится легче дышать, когда, бегая пальцами по экранной клавиатуре, я подробно описываю ему свой неудавшийся вечер. Наверно, на то и нужны друзья, чтобы было кому поплакаться в жилетку, когда на душе совсем серо.

Нажимаю «Отправить» и, позабыв убрать за собой недоеденное жаркое, возвращаюсь в спальню. Стягиваю покрывало с кровати, надеваю свою любимую «спальную» футболку до колен, гашу свет и, сжимая в ладони мобильный, ложусь спать. Жить в изоляции и непонимании, видимо, мой крест.

Мне снятся сны, пустые, никчёмные, скучные, а утро не сильно радует проливным дождём за окном и необходимостью снова тащиться в школу. И только восемь непрочитанных сообщений от Джокера заставляют меня улыбнуться… Правда, улыбка медленно сползает с моих губ по мере того, как непрочитанных сообщений становится всё меньше.

Joker [03.09 01:21]:Привет, красотка! Прости, был немного занят!

Joker [03.09 01:22]:Ого, вот это ты настрочила! Мне до утра не прочитать!

Joker [03.09 01:22]:Как там твоё сочинение?

Joker [03.09 01:48]: Ясно… Круто, что не сдалась. А я думал, как таракашка, упадёшь на спинку и начнёшь беспомощно махать лапками.

Joker [03.09 01:49]:Я, к слову, не дулся. Просто возникли проблемы. Вчера, видимо, Марс заглянул в созвездие Стрельца, или как там астрологи изъясняются. Но не только твои старики белены объелись. Мои тоже.

Joker [03.09 01:59]:Я, наверно, не говорил тебе. Но та проклятая авария… Она как раз второго сентября случилась. Отец вёз меня в школу. Меня и Вжика. Брат тогда впервые уступил мне место спереди. Я казался себе таким взрослым. Ещё бы! Я должен был пойти в восьмой, но вместо этого навеки застрял на втором этаже собственного дома.

Joker [03.09 02:18]:Нет, ты не подумай! Я отца давно простил. Жаль, он сам себя никак не простит.

Joker [03.09 03:24]: Вчера он снова напился. У него ритуал такой: второго сентября превращаться в свинью. Обычно отец крушит мебель, но тут, видимо, решил не останавливаться на достигнутом. Сначала он разгромил гостиную, потом сорвался на матери, а в довершение едва не убил Вжика, попытавшегося вступиться за мать. Отец что-то орал, смеялся, когда брат загибался от боли. Я не слышал. Наверно, это к лучшему. Но знаешь, что самое поганое? Я смотрел на всё это со второго этажа и ни хрена не мог изменить.

Joker [03.09 04:01]: Ты ещё можешь, Лер. Ты всё можешь!

Глава 3. Поганый день

Лера

Я не люблю осень! С первых дней сентября погода будто раскисает. Под ногами всё больше опавших листьев, а впереди – сплошная серость. Ну правда! Дожди, слякоть, грязь, потом – холод и первый снег. Я всегда завидовала оптимизму отца: в этом месиве из луж и шуршащей под ногами листвы он каждый год умудряется разглядеть сказку. Я определённо уродилась не в него! Тихая охота, золотые закаты, гербарии – это всё не моё! Но папа словно не понимает, что люди разные, и каждый сентябрь пытается перетащить меня на свою сторону.

– На следующих выходных обещают отличную погоду! – Перестроившись в левый ряд, отец тормозит на перекрёстке и на мгновение оборачивается ко мне. – Что думаешь, Лер? Может, за грибами сгоняем? Дед мне все уши прожужжал, что белых нынче пруд пруди!

– Ты же знаешь, – кручу головой, продолжая смотреть в окно, – я не люблю всё это…

– Бабушка обещала напечь пирогов с капустой, – не слышит меня отец. – В баньку сходим, костерок пожжём, как раньше, а, Лерунь?

– Давайте без меня.

– Лер! – гулко выдыхает отец и трогается с места.

В салоне его авто пахнет ванилью и вселенской тоской. Неужели когда-нибудь и я начну видеть счастье в покосившейся бане и пирожках с капустой? Не приведи Бог!

– Старики скучают, – пожимает плечами папа и сворачивает к школе. – Весной у тебя контрольные и зачёты, летом – дела бесконечные, осенью – хандра. Знаешь, а зима может и не наступить.

– Куда она денется! – ворчу себе под нос и закидываю рюкзак за плечо.

– Зима – никуда. – Отец паркуется с торца здания и снова буравит меня взглядом. – А вот старики не вечные, понимаешь?

– Не начинай, па! – Поджав губы, натягиваю капюшон и тянусь к ручке на дверце, чтобы поскорее сбежать. – Я звонила деду в августе, поздравляла его с юбилеем, да и с бабушкой виделась в начале лета.

– Ну да, – мотает русой шевелюрой отец. – Удачного дня, дочь! – Он перебирает пальцами по рулю и улыбается немного грустно, а может, задумчиво. Впрочем, не важно! Главное – старик отстал от меня со своим деревенским уик-эндом!

– И тебе не скучать! – Выскакиваю из прогретого салона авто в промозглый сентябрь и, не оглянувшись, бегу вдоль высокого забора к входу в школу.

Шум, чей-то смех, бесконечная суета… Я с облегчением выдыхаю, когда пробираюсь сквозь всю эту суматоху к кабинету истории и занимаю свою излюбленную заднюю парту. Спрятавшись от гула одноклассников за капюшоном толстовки, вывожу на полях новенькой тетради абстрактные узоры и беспрестанно думаю о Джо.

За всё утро я так и не смогла найти нужные слова, чтобы ответить ему. Да и что принято говорить в подобных случаях? «Мне жаль», «сочувствую», «понимаю»? Всё мимо! Мне впервые мало нашего онлайн-общения. Хочется всё бросить и сорваться к Джокеру. Обнять его. Дать почувствовать, что он не один. Я рядом! А разве такое словами объяснишь – так, чтобы без пафоса и общих фраз?

– Крот, пасуй! – Дикий возглас Лёши Косолапова сменяется сумасшедшей тряской. Моя несчастная парта трещит и хрустит, когда придурок под два метра ростом с ногами внезапно запрыгивает на неё и начинает скакать, как умалишённый.

Тут же выныриваю из капюшона и ошарашенно смотрю на парня снизу вверх, хватая свои вещи, которые вот-вот вместе с разгромленной партой окажутся на полу.

– Ты что делаешь, чокнутый?! – пытаюсь возмутиться, но мой голос теряется в чужом гоготе и криках.

– Не попадёшь! Не попадёшь! – кривляется Косолапов, виляя над моим носом своей задницей, как флагом. – Ма-зи-ла! – тянет по слогам, оставляя на столе грязные следы от тракторной подошвы.

– Совсем ополоумел?! – На свою беду, вскакиваю с места в тот самый момент, когда Кротов всё же пасует, и не чем-нибудь, а вонючей кроссовкой, и прямо мне в лоб! Сволочь!

– У-у! – растерянно гудит Лёша, пока в классе повисает минута молчания, а я неистово растираю ушибленное место и проклинаю дебилов, вздумавших играть в пионербол грязной обувью.

– Кажись, попал! – хмыкает Кротов, почёсывая затылок.

Ни тебе «прости», ни элементарного «мне очень жаль». В пустых глазах Дани ни грамма раскаяния. На губах – подобие улыбки. Чего ещё можно ждать от бесчувственного ублюдка?

Голос Кротова – как отмашка для всего класса, что всё нормально: шутка удалась, бестолковая игра продолжается. А иначе как объяснить взрыв смеха и победных возгласов? И всем, как обычно, плевать, что мне больно и до слёз обидно…

– Когда большие мальчики играют, «серые мышки» сидят по норкам, Ильина! – хохочет Косолапов и спрыгивает с парты. – Не высовывайся, когда не просят! – с укором обращается он ко мне. – Крот, жди ответку! – как ни в чём не бывало голосит в сторону Дани и, подхватив ботинок, бешеным гамадрилом уносится прочь.

Поджимаю губы и немой рыбой падаю на своё место – тихо, безропотно. Прячу ушибленный лоб за плотной тканью толстовки и с нетерпением жду звонка. Правда, почти не слышу, о чём с упоением битый час рассказывает нам историк – пожилой учитель с проседью в волосах и скрипучим басом. Весь урок я монотонно смотрю на Даню и пытаюсь понять: за что одним в этой жизни позволено всё, а другие вынуждены безвылазно барахтаться в вонючем болоте чужой жестокости?

Lera [03.09 08: 37]: Ты никогда не говорил, что отец вас бьёт?

Joker [03.09 08:38]: Не меня. Только брата.

Lera [03.09 08:39]: Всё равно погано. И часто?