Куклы зазеркалья

– Здрасте…

– Здрасте.

– Дрейк, ко мне, – пес не шевельнулся, лишь поскулил немного, будто прося разрешения, а я почувствовала внутреннее удовлетворение, не знаю почему. – Ладно. Но на следующем круге я тебя забираю. Все…

И последовал дальше.

А мы остались. Тихонько поглаживая пальцами его шелковистую шерстку, заглянула в собачьи глаза, такие спокойные, понимающие, желто-карие с маленькими крапинками и темным ободком. Такого умиротворения я не испытывала уже давно. Как будто напиталась какой-то светлой энергией. Какое интересное имя – Дрейк.

Почти все столики в кафе были заняты. Но, не смотря на загруженность, здесь не создавалось ощущения, что вы вместе с остальными посетителями друг у друга на головах. Расположение мебели было очень продуманным. Вообще атмосфера здесь была очень приятной. Тихая музыка, но не просто радио, а очень интересные подборки, каждый день разные.

Я расположилась у окна и, с неожиданно проснувшимся вниманием, смотрела на улицу. Как будто вижу впервые, хотя уже много раз была здесь. Но так зациклилась на своем и затравила себя одними и теми же мыслями, что ничего не замечала раньше.

Сегодня наконец не лил дождь и не моросил, солнце вовсю жарило. От асфальта шли испарения, было немного тяжело от этого и влажно, как в тропиках.

Марина показалась на той стороне улицы и, осторожно оглядываясь, перебежала дорогу. Плюхнувшись на соседний стул, обняла меня и начала пристраивать сумку, потом суетливо достала из бокового кармашка расческу, причесалась.

Улыбка все не сходила с ее лица.

– Погодка класс! Правда, чуть влажно, но не страшно. Как у тебя дела?

– Хорошо. А у тебя смотрю лучше всех. Давай колись, что случилось грандиозного?

Подошел официант, заказ был сделан. И я опять вопрошающе уставилась на нее.

– Да все просто. Мы с Глебом подали заявление. Вот и все.

Внутри поднялась теплая волна. Перегнувшись, еще раз крепко обняла ее.

– Поздравляю. Это замечательная новость.

– Спасибо.

Ее глаза настороженно следили за мной все время и, вдруг тыкнув в мою сторону маленькой ложечкой, она выдала:

– У тебя тоже что-то произошло. Не знаю, правда, что такого могло за неделю измениться. Но давай, тоже колись.

Не знаю, можно ли назвать изменением мои каждодневные утренние встречи с Дрейком. Вру, позавчера мы не виделись, я еще сокрушалась, что зря мокла.

А так, наш ритуал всегда повторялся. Он подбегал ко мне, укладывал мордочку на колени и мы сидели так. Сначала минут десять, потом пятнадцать-двадцать. Последний раз, сегодня утром, его хозяин уже просто махнул рукой и пробежал мимо. А мы хитро улыбнулись друг другу.

Дрейк создавал вокруг нас какое-то незримое поле, которое закрывало от всего, что происходит снаружи. А внутри было тепло, мягко, легко, комфортно.… И еще куча всего, что невозможно передать словами. Как будто мы переносились в другую реальность или вообще параллельный мир. Его глаза удерживали мой взгляд на протяжении всего сеанса. Показывали мне дорогу в этот совсем другой мир, другую реальность. Там я, как птица феникс, сгорала и возрождалась вновь. Когда еще на меня сверху лились потоки небесной воды сверху, это и в самом деле было похоже на обновление. Я плакала, а он лизал мою руку. Дождь смывал все следы. И это лечило и заживляло мои внутренние раны лучше, чем все походы к психологу вместе взятые.

Потом к нам возвращался его хозяин, кивал и говорил:

– Дрейк, домой!

И пес, преданно заглядывая ему в глаза, семенил следом. Показывая при этом всем видом, что он для него самый важный человек. Большая мужская рука трепала легонько собачий бок. Они отличные друзья. Иногда я даже завидовала и ревновала немного.

Все это в сокращенной форме изложила подруге. Она улыбалась, кивала и была очень рада этим изменениям, которые вытащили меня из раковины. Призналась, что настороженность в моем взгляде исчезла. И потом с извечным женским любопытством и кокетством спросила:

– А хозяин собаки? Симпатичный?

Пожала плечами. В самом деле, странно, ничего о нем не помню, кроме разве что силуэта и руки гладящей Дрейка. Ах, да. Еще голос приятный.

– И все? А молодой или старый? Сколько ему лет, хоть примерно? Высокий?

Сколько лет? О, черт. Не знаю. Бегают с утра даже пенсионеры, а он никогда даже капюшон не откидывал. Высокий, я ему, наверное, в подмышку дышать буду.

– Ага. Диагноз не утешительный. Мимо тебя такая возможность каждый день бегает. А кто-то не знает, где и как познакомиться.

Не имею такой цели. И не собираюсь с ним близко знакомиться. Мне очень нравится его собака, вот и все. Кто не знает где и как познакомиться, пусть начинают тоже по утрам бегать. Что им мешает?

– Ну, хоть попробуй. От тебя не убудет.

Остаток вечера был испорчен, для меня, во всяком случае, ее наставлениями, как привлечь внимание не только собаки. Я уже ушла в глухую оборону и пыталась все игнорировать, либо обращать в шутку, а под конец даже немного разозлилась. Зачем нужно лезть в мою личную жизнь? Очень рада, что у них с Глебом все хорошо, но не надо и меня пытаться обратить в свою веру.

Домой плелась медленно, еле передвигая ноги. Перспектива ночи, опять наедине со своими страхами, не радовала. Придавало сил только то, что завтра встречусь опять с Дрейком.

Что же меня на самом деле так задело в этом настойчивом Маринином желании убедить меня познакомиться с этим мужчиной?

О-хо-хо. Как все запущено. Наверное, то, что она, по сути, озвучила мои тайные желания. Страшно в них признаться самой себе. Одно желание боролось с другим. Первое и то, что как червь ело изнутри – максимально исключить мужчин из своей жизни. Не нужны они мне и все! Обойдусь.

Вот так строго и бескомпромиссно. Да и как-то первые полгода я была настолько погружена в себя и свои переживания, что, наверное, не заметила бы даже толпы красавцев, разгуливающих передо мной без ничего. А сейчас?

Мне сразу вспомнилась рука, гладящая мохнатый собачий бок. Я бы тоже не отказалась, чтобы меня погладили. И тут же оглянулась, не слышит ли кто, о чем я думаю. Какая глупость!

Или не глупость? Ведь все зависит от того, что я сама хочу. Не знаю.…

«Знаешь, знаешь. Только загнала все очень глубоко и не хочешь доставать. Как старые фотографии, которые напоминают о приятных и не очень моментах прошлой жизни. Да. Все с чистого листа. Боишься? Еще ничего не произошло, а ты уже трясешься. Сделай это для себя. Сделай для себя хоть что-то. Просто попробуй».

Эта фраза стала моим лейтмотивом на весь вечер и ночь. Я почти не спала, но не от страха, а от того, что ходила по квартире завороженная этими словами. Они снова и снова прокручивались у меня в голове.

Я осторожно наливала чаю, сыпала сахар, резала сначала хлеб, потом сыр, на бутерброды. И все это в каком-то трансе.

За окном спустились сумерки, опять заморосил дождик. Медленно подошла к окну, по-новому ощущая свое жизненное пространство. Как оно наполняется какой-то другой энергией, совсем не враждебной, как раньше. А такой приятной, уютной. Наконец дом становился для меня домом, а не тюрьмой. Менялось немного осознание самой себя.

Это было странно. Я смотрела, как в других домах начинали одно за другим светиться окна. Как будто жизнь зажигала во мне надежду. Нет, не надежду, а желание. Желание начать все заново. Желание жить полной жизнью, а не прибывать в этом состоянии овоща.

Я так и представляла себя – сморщенной, старой, дряблой свеклой или морковкой, которую находишь на дне холодильника и думаешь озадаченно, откуда же она тут могла взяться.

Нет. Все. Мы начнем все заново. Светилось все больше окон. Видно было, как в одних, за почти прозрачными, кружевными шторами, собирается семья на ужин, в другом только лампу, в третьем девушка с парнем ссорятся. Я присмотрелась, дерево немного шаталось и иногда закрывало мне их, но когда они показались уже в следующий раз, то уже стояли, обнявшись, чуть позже свет погас.

Улыбка сама по себе расползлась по лицу.

Просто попробуй!

Лето набирало обороты и концу июля жарило просто нестерпимо. Вся влага уже, казалось, должна была выпариться, но в воздухе стоял какой-то морок, влажным облаком. Дышать было нечем, горячий воздух опалял не только кожу, но и носоглотку, когда проходил через нее, а потом и легкие, с разлету попадая туда.