Танго на троих

Мамочка нежно меня обнимает, а мсье Андре, глядя на неё, уже делает стойку и едва не захлебывается слюной. Вот сейчас ещё мама узнает, что он француз, и хана – считай, оба потеряны для общества.

2

Победители объявлены. Наше финальное аргентинское танго окончательно разбило всех соперников. Мы с Витьком вышли на новый уровень, получив звание лучших танцоров страны в молодёжной группе. Подозреваю, что это уже Эверест.

Если бы я могла только знать, что это моя пропасть…

С немалым трудом мне удалось ускользнуть от галдящей толпы танцоров, организаторов, родственников и бог знает, кого ещё. По пути в раздевалку замечаю дверь служебного помещения и спешу туда. Не желаю сейчас соваться в общую уборную, набитую менее удачливыми соперницами, где зависть и злоба сгущают и портят воздух.

Я умею за себя постоять и вовсе не боюсь этих злобных фурий, но так хочется сохранить праздничное настроение и немного побыть в тишине. Конечно, я бы сейчас предпочла общество моей мамочки, но француз взялся за неё серьёзно. Интересно, как там Шерхан реагирует на эту сладко воркующую парочку – небось, все зубы в порошок стёр.

Шерхан – это директор нашей школы Шерохин Денис Павлович, мужчина очень мощный и грозный. Тигрище – р-р-р! Ну, для кого-то, может, и грозный, а рядом с моей мамочкой – мягкий, плюшевый и даже симпатичный. Влюблённый по уши Шерхан давно превратился в неотступную тень моей мамочки, преподающей в нашей же школе французский язык. И ведь, казалось бы, английский сейчас куда популярнее и важнее, но на уроках очаровательной Елены Ивановны Кузнецовой всегда полный аншлаг.

Мадам в школе любят все. О своём прозвище мама знает давно и даже гордилась им. Сопротивляться её невероятной харизме просто невозможно. И когда хрупкая белокурая фея с прекрасными голубыми глазами порхает по коридорам школы, источая тонкий, цветочный аромат, то неизменно тянет за собой бесконечный шлейф восхищённых взглядов. Вот и наш очарованный директор пал жертвой безответной любви.

И вот как, интересно, он сейчас борется с желанием подпортить смазливую физиономию великолепному мсье Андре? Короче, удачи им обоим!

Дверь к служебным туалетам оказалась открыта и внутри никого – красота! – наконец-то тихо. Я люблю тишину и порой в ней нуждаюсь очень остро. Опершись о стену, я прикрываю глаза… Ну что, всё прекрасно – я покорительница танцевального Эвереста и уже на пути к Олимпу! Открываю глаза и смотрю в зеркало напротив. Я знаю, что красива, да и все это видят.

«Дал же Бог, а!..», «Вот ведь природа-матушка постаралась!» – все эти охи-вздохи и комплименты слышать конечно, приятно… Но как бы мне хотелось хоть немного быть похожей на мамочку! И так сложно найти более непохожих, чем мы.

Потому что я креолка. И вся моя экзотическая красота громко вопит об этом. И в этом моя главная трагедия. Нет, я не чернокожая, но в толпе славян мне не удастся остаться незамеченной. Мою смуглую кожу настолько любит солнышко, что приходится старательно избегать прямых лучей, чтобы не превратиться в шоколадку. Уж как меня только не называют – и мулаткой, и метиской… В принципе, я метиска и есть, что означает смешение крови разных рас, хотя той тёмной крови во мне лишь малая долька.

А вот настоящей, жгучей и роскошной креолкой была моя бабка по отцу – красавица Эсмеральда. А впрочем, ни бабку, ни папашу мне так и не посчастливилось увидеть ни разу, а всё, что мне известно о них, я знаю со слов моей мамочки.

Как восторженно рассказывала мама, однажды… в городе её мечты, Париже, ей посчастливилось встретить мужчину её мечты – моего отца. И случилась их любовь с первого взгляда!.. А ещё случилась полная потеря разума и контроля с обеих сторон.

Леночка была любимой младшей дочерью, надеждой и гордостью многоуважаемой четы Кузнецовых. Мой дед, Иван Ильич – о-очень уважаемый учёный, профессор лингвистики, доктор наук и бла-бла-бла… Короче, он души не чаял в младшенькой и ловко стелил для неё дипломатический карьерный путь. И вот когда в планы жутко-важной делегации, отбывающей в Париж с дипломатической миссией, вторгся форс-мажор, то мой ушлый дед мгновенно сориентировался – и одарённая студентка Леночка рванула за своей мечтой. Не иначе, как провидение внезапно вышибло из обоймы сразу двух переводчиц. «Это судьба», – вспоминала моя мамочка с блуждающей загадочной улыбкой на губах.

Вот ведь судьба!..

Рассматривая своё отражение в зеркале, я вдруг с досадой вспомнила: «Потеряла свои сиськи». Да где ж потеряла-то?! Я наоборот – очень стесняюсь своей, уже прилично выпирающей груди. Но, надеюсь, теперь, когда наглющий мусьё выяснил, что я маленькая девочка, ему станет стыдно за свои опрометчивые слова.

Хм, да уж, маленькая… Кто вообще способен заподозрить во мне малышку? И как такому миниатюрному эльфу, как моя мамочка, удалось произвести на свет такую корову? Кому сказать спасибо за гены? Эльвира, моя бабка по маме, всегда была худая, как швабра. А её старшая дочь Надежда даже после вторых родов осталась стройной. И дочка этой тётки Нади тоже тощая, как спичка. И ведь все они светловолосые и белокожие!.. И только я одна, будто подкидыш из племени толстожопых индейцев.

Криво улыбаюсь своему отражению и поворачиваю к выходу.

– Динка, твою мать, где ты ходишь? – прямо на меня стремительно летит Витёк.

– Фи, Виктор, что за тон? – наигранно возмущаюсь. – Меня и не было каких-то пять минут…

– Ага, десять из которых я разыскиваю тебя по всему этажу. Мадам, между прочим, на грани паники! – Витёк приобнимает меня за плечи, уводя к раздевалке.

– И вы наверняка подумали, что конкуренты закапывают мой хладный трупик на заднем дворе? – хихикаю я.

– Не смешно, – недовольно бухтит Витёк.

– Диана! – мама перехватывает меня у дверей раздевалки и взволнованно смотрит в глаза.

Ну, раз не «Вишенка», значит, действительно разволновалась. Моё сердце наполняется нежностью, и я порывисто обнимаю её, маленькую, трогательную и такую родную. За маминой спиной неловко переминается с ноги на ногу мсье Андре, как-то вмиг растерявший свою божественную ауру. И неудивительно – рядом с моей мамулей все альфа-самцы быстро теряют свой напускной лоск и выглядят растерянными мальчишками.

– Мам, ну ты что, потеряла меня? Прости, не хотела тебя отвлекать от нового знакомого. И как он? – я стрельнула глазами в сторону француза, а мама обернулась и залилась румянцем. Ну как школьница!

– Боже мой, Вишенка, какая же ты у меня взрослая, – она смущённо улыбается. – Кажется, ты слишком много читаешь, милая, надо бы вернуться к сказкам и мультикам.

– Девочки мои, вот вы где! – рядом возник Шерхан. Прямо почувствовал, что его здесь не хватает.

Витёк тут же исчез, а всеми забытый француз изо всех сил попытался изобразить достойную мину, типа он в теме беседы. Шерхан злобно на него зыркнул и свирепо раздул ноздри, а уже в следующий миг сжал меня в медвежьих объятиях.

– Дианка, дорогая ты моя, поздравляю! Ты ж у нас теперь не только гордость школы и города… а всей России! Да мы с тобой… у-у-ух!.. Так, а где, кстати, наш Виктор?

– Спасибо, Денис Палыч, мы старались. А Витёк переодевается… так что я тоже побегу… Ага?

Но, прежде чем рвануть в раздевалку, я повернулась к маме и шепнула:

– Мамуль, мне кажется, наш почётный гость сейчас заплачет, – кивнула на француза. – Ты возьми его пока под своё крылышко, а я к вам скоро примкну и вместе на банкет поедем. А, кстати, куда он дел свою облезлую фрейлину?

Я поискала глазами переводчицу и, подмигнув потерянному французу, скрылась в раздевалке.

3

Оказывается, не все ещё разошлись. Светка, уже вся расфуфыренная, подхватила свой розовый баул и устремилась к выходу, состроив мне презрительную гримасу. Странно, даже ничего не съязвила. В раздевалке остались только две девочки.

– Поздравляю, Диан, это было круто! – тоненькая, черноглазая Ирочка улыбается и кажется искренней, но я не успеваю её поблагодарить…

– Ага, очень круто! – злобно выплёвывает длинноногая рыжая мегера, очень взрослая и опасная. – Что, насосала победу, чемпионка сопливая?

В одном нижнем белье и чулках она приближается ко мне, покачивая роскошными бёдрами.

– Девочки, вы чего… перестаньте, – испуганно лепечет Ирочка.

Я стараюсь подавить неприятный страх, а ещё стыд и отвращение от пошлых намёков рыжей. Но проглотить оскорбление не могу и выдаю ответку:

– А ты что же, насосала только на бронзу? Наверняка потому, что много метёшь языком не по назначению, теряешь навыки. Потренируйся со своим партнёром, кобыла престарелая.

Кобыла вдруг всхрапнула, стремительно проскакала ко мне и, грязно ругаясь, вцепилась в волосы. Вот дура – чуть хвост мне не вырвала! Больно, конечно, но я стараюсь не поддаваться панике – зажимаю в кулаке правой руки большой палец, определяю мишень и резко атакую рыжую кобылу в ярко накрашенный прищуренный глаз. А-ш-ш, как же руку больно! Мои волосы теперь свободны, но кисть руки горит от боли. Ирочка испуганно визжит, а Рыжая, сидя на корточках, рычит и прикрывает глаз обеими руками. Внезапно дверь в раздевалку распахивается и врывается толпа.

Ох, откуда, блин, столько?

Спустя полтора часа я всё ещё в раздевалке и всё ещё в алых лоскутках, именуемых платьем. Группа поддержки, надо сказать, у меня получилась мощная. А в качестве тяжёлой артиллерии в мою защиту выступил почётный французский гость, мсье Андре, дав звёздный шанс своей переводчице. Конфликт, в результате, замяли, а пострадавшей рыжей кобыле пригрозили дисквалификацией.

Я бы порадовалась, что всё так замечательно разрешилось, если бы не мама. Как же она, бедная, за меня испугалась! Моя неконфликтная мамочка крепко прижала меня к себе и выглядит такой несчастной и потерянной. Хорошо всё-таки, что с нами рядом Шерхан, он точно придумает как её отвлечь.

Не без труда убедив маму, что всё в порядке, я вручила её заботам Шерхана и осталась в раздевалке со своими близкими подругами. Они долго и горячо мусолят возмутительный инцидент. Дашка смачно матерится, Янка показывает, как бить аккуратно, но сильно, а Танька молча закатывает глаза и ухмыляется.

Я наконец-то снимаю платье и быстро натягиваю серую толстовку. Чёрные джинсы и короткие сапожки завершают скромный ансамбль. Снимая тяжёлый макияж с глаз, я задумалась о маме и чуть не подпрыгнула, когда Дашка заорала мне на ухо:

– Ди, ты что уснула, ты вообще меня слышишь?