Танго на троих

– Поддувало задвинь, не стоит у меня на них.

– Эх, брат, было бы желание, а остальное встанет, – философски изрекает Геныч и тоскливо вздыхает по уплывшим сиськам.

Я наблюдаю, как изящная Вика, словно ледокол, пробирается сквозь толпу к барной стойке, увлекая за собой подруг. А у бара неожиданно замечаю знакомую фигуру. А этот мудила что здесь забыл?

Соболев, падлы кусок, восседая на высоком барном стуле, хлебает какое-то мутное пойло и выискивает глазами жертву. На хрена этот престарелый карась сюда заплыл, у него что, работа закончилась? Или, точнее сказать, закончились работницы. В офисе отца Соболев уже давно окучил всех более-менее доступных и симпатичных тёлочек. Бабам он почему-то нравится и даже был их главным идолом, пока я не вернулся из армии. Отец решил, что практика под родительским неусыпным надзором мне необходима и невольно спутал карты Соболеву, который предпочитал быть единственным альфа-козлом в своём огороде. Но, откровенно говоря, его вспаханная территория мало меня привлекает, тогда как в нашем большом городе поле не пахано. Тем не менее, внимание женской половины в нашем офисе переметнулось ко мне, за что Соболь ненавидит меня ещё более люто, чем я его. Открыто он, конечно, не рискнул бы со мной конфликтовать, но я в курсе, что этот додик завидует мне и за глаза называет тупым мажором и бездельником. Мой кулак давно уже чешется от нестерпимого желания подрихтовать его самодовольную, слащавую рожу. Но до сих пор Артур не нарывался, и мне приходилось выжидать подходящий момент. И вот сейчас, кажется, момент настал… ведь этот лохопудель прямо сейчас сидит и трахает глазами мою девочку. А эта мелкая сучка уже подаёт ответные сигналы своими разукрашенными гляделками. И тут же в памяти возникли другие глаза – невероятные, гипнотизирующие, золотисто-рыжие, как у пантеры. Вот это глаза – дикий космос…

– Слышь, Жек, там какой-то чухан твою Вику клеит. Ты как, не против?

– Главное, Геныч, что она сама не против, – я пронаблюдал, как Вика, запрокинув голову, хохочет над баснями этого клоуна, а рядом ещё один весельчак развлекает Светку и грудастую рыжуху. Здоровый лось… наверняка он здесь вместе с Соболем. Кулак зачесался, но показушное веселье Вики меня слегка остудило.

Что ж, раз девочек потянуло на приключения, пока не стоит им мешать. Максимум, что им грозит от Соболева – продегустировать его вездесущий член.

– Жека, пойдём, вклинимся! Что-то им без нас слишком весело, а я тоже хочу поржать, – не унимается Геныч.

Мой друг всегда был слишком активным и неутомимым и предпочитал не тосковать ни минуты. А ещё у Геныча есть уникальная способность в любой ситуации находить повод для веселья. Но главными развлечениями, по мнению друга, были и остаются хорошая живительная драка и горячий творческий секс. Вероятно, сейчас он наметил для себя оба аттракциона.

Я хмуро наблюдаю, как Соболев обнимает мою Вику за талию, а она… Вот же шлюха! – закусив нижнюю губу и опустив ресницы, она прижимается своей грудью к этому чертиле и внимает всей той х*йне, что он вливает ей в уши. Внезапное отвращение к Вике, даже неожиданно для меня самого, перевешивает желание убивать.

Геныч, готовый сорваться в бой, вскочил на ноги и сжал кулаки.

– Жек, ты че завис, он же твою девку щупает.

– Геныч, остынь, это её выбор. Этот фуфел батрачит на моего отца и выбешивает меня изрядно, и уже давно. Я тебе даже больше скажу – я просто мечтаю смять его табло, но… не в этот раз. Сегодня мы уважаем выбор моей девушки и не вмешиваемся.

Геныч вытаращился на меня, как на больного.

– Хочешь сказать, тебе похер?

Я задумался. Нет, пожалуй, мне не похер – я не люблю, когда трогают моё, и ещё пару дней назад, до того, как Вика заявила, что между нами всё кончено, я бы вырвал руки любому, кто посмел прикоснуться к моей дюймовочке. Вот только сейчас эта дерьмовочка затеяла паршивую игру и сама нарывается на чужой джойстик. А мою ревность очень эффективно охлаждают навязчивые видения – губы француженки и то, что я мечтаю сотворить с этими губами. Рот наполняется слюной, и ощутимо тяжелеет в паху. На мгновение прикрыв глаза, я представляю Диану, стоящую передо мной на коленях и хищно облизывающую губы, как в предвкушении темнеют её невероятные глаза…

Бл@дь, о чём я думаю? Совсем с катушек съехал. Кажется, эта ведьма становится моим наваждением, таким дерзким и вызывающим… Даже в своих фантазиях я не могу представить её покорной и растерянной. Да и хочу ли?..

– Жек, ты уснул что ли? – Геныч по-прежнему бьёт копытом и ждёт от меня немедленных и решительных действий.

– Ладно, пойдём, отобьём для тебя рыжую, только Вику не трогать. Она же мне мстит, так пусть отрывается девочка, – я с неохотой поднимаюсь из-за стола, готовый следовать за своим взбудораженным другом.

Геныч же всем своим видом демонстрирует, насколько он не согласен со мной насчёт Вики, но пока молчит.

– Мальчики, у вас тут свободно? – три так-себе-девахи заняли наступательную позицию у нашего столика, призывно скалясь.

Геныч придирчиво осмотрел предложенную альтернативу и безапелляционно заявил:

– Идём на бар.

– Располагайтесь, девчонки, мы за напитками, – обнадёжил я их и двинулся следом за своим другом.

2

Вика наверняка заметила наше приближение, потому что вдруг резко подалась к Соболю и приникла губами к его уху. Похоже, что-то интересное вещает, потому что на его лице отражается удивление, и он начинает шарить взглядом по сторонам. А заметив меня, криво ухмыляется, переносит свою, явно лишнюю, клешню с Викиной талии на её задницу и опасно приближает свой е*аный рот… к губам моей… сука, бывшей девушки. Теперь однозначно бывшей! Тупая шавка! И ведь хватило же мозгов, а!.. Неужто после такого она на что-то надеется или действительно сжигает мосты?

– Спокойно, Геныч, – цежу я сквозь зубы, сжимая кулаки.

И хер пойми, кого я сейчас пытаюсь успокоить. Но как-то стрёмно бить рожу тому, на кого так открыто вешается твоя девчонка. «Бывшая», – напоминаю себе. Рыжая, к слову, ведёт себя гораздо скромнее, чем невинная лапочка Викуля. Решение приходит мгновенно.

– Геныч, прости, брат, но рыжая сегодня моя.

Друг зависает лишь на пару секунд, но понимание его уже настигло, и он пожимает огромными плечами.

– Без базара, Жек, Светка тоже ничего, деятельная.

Геныч вдруг ускоряется, когда кореш Соболя намеревается пометить мою рыжую избранницу своей слюнявой пастью. К чести рыженькой, она совсем не торопилась отвечать взаимностью и пытается высвободиться из настойчивых объятий:

– Игорёк, ну перестань, – уклоняется она от поцелуя.

Игорёк, значит?

– Эй, ты, чепушила, – без лишних предисловий между ними вклинивается Геныч, – а тебе одному не многовато сразу двоих! Так ведь заметь, ещё и чужих девочек! – он оттесняет рыжую в сторону.

– Ты кого, бл@дь, чепушилой назвал? – просипел Игорёк угрожающим тоном. Ох, зря он так с Генычем.

– Так тебя, Алёша, – развеселился мой друг и скомандовал девчонкам: – Заюшки, подождите нас в сторонке, мы сейчас к вам присоединимся.

Светка давно и не понаслышке знает Геныча, а потому послушно кивает и, схватив рыжую за руку, тащит её в сторону, но Игорёк очень сильно против и пытается вернуть свою добычу.

– Свалил на хер от моей девочки, – спокойно говорю ему, старательно не обращая внимания на сосущуюся рядом парочку.

Вика мгновенно реагирует на мой голос и, отлепившись от Соболева, резко разворачивается и сплетает руки под грудью. Всё это я отмечаю боковым зрением, а мой взгляд по-прежнему устремлён на, мать его, Игорька. Однако этот неосторожный мудак меня игнорирует и, похрустывая челюстью, похоже, намеревается наказать Геныча. Мой друг отступает и наслаждается своей игрой.

Но тут Вика решила выступить:

– А я что-то не поняла, по какому случаю вы тут права качаете?

Геныч, отпрыгнув на безопасное расстояние от Игорька, с искренним удивлением вытаращился на Вику:

– Да кто тебя трогает, чайка вологодская? – загудел он своим трубным басом. – Ты можешь продолжать облизывать своего лошка, не отвлекайся. Зачем нам чужие шмары, когда мы пришли за своими девочками.

Вика ошарашенно зашлёпала ресницами, но я лишь скользнул по ней быстрым взглядом, с сожалением успев отметить её припухшие губы. Сука! Кулаки нестерпимо заныли от дикого желания вдавить аристократический нос Соболя в его черепную коробку нюхалкой внутрь. От ярости темнеет в глазах, но я, охереть какой волевой пацан, цепляю маску пох*иста, и лишь побелевшие костяшки на сжатых кулаках способны выдать мою злость.

А глупый и разогретый адреналином Игорёк резко дёргается в сторону Геныча и тут же, крякнув, тяжело оседает на пол. Я давно говорил другу, чтобы хоть значок на груди нацепил с предупреждающей надписью «бесконтактный убийца» для информирования бойцов-дилетантов. Кто ж не знает, что выброс кулака у Геныча быстрее броска кобры, а посему с хорошим мордобоем ему частенько не везёт – обычно оппоненты вырубаются раньше, чем мой друг входит в азарт. Надо ли говорить, что мне рядом с Генычем вообще не светит размяться.

Взгляд Соболева очень явственно свидетельствует о приближающейся диарее. Но идиотом он раньше не был, а потому и сейчас оценил ситуацию правильно. С досадой и удивлением он оглядел распластанного на полу приятеля и прикинулся лопухом:

– Здорово, Жень, а что вообще происходит? – Соболь предусмотрительно убрал руки от Вики и, кивнув на неё, спросил: – Я не понял, Вика твоя девушка, что ли?

– Странный вопрос, Соболь, я думал, что твоя, – я равнодушно мазнул взглядом по моей, безусловно бывшей, подружке и с удовлетворением отметил её растерянный взгляд и обиженно поджатые губы.

Настроение незамедлительно взметнулось вверх на десяток пунктов, а желание зверствовать иссякло. Его сменило новое, куда более жизнеутверждающее желание, и симпатичная рыжулька мне в этом поможет.