Танго на троих

– Ты из-за Артура разозлился? Но, Жень, ему действительно очень нужна помощь, а ты в этом лучший. Он уже два дня пыхтит над этим заказом, – изощряется отец.

И, казалось бы, всё понятно, логично… но абсолютно не то. Наш босс ни разу не дурак, а значит, дураком он считает меня. Встаю из кресла и решительно направляюсь к выходу.

– Женя, постой! – с досадой выпаливает отец. – Да что ж ты у меня такой упрямый?! Всё, прости меня, я погорячился. Я понял, что дело в Диане, вернее в том, что я позволил себе при ней. Да, признаю – я был не прав… Но, знаешь, ты тоже хорош! Сам-то вспомни, что ты мне здесь устроил и в какое положение меня поставил. Считаешь, у меня не было причин вспылить? А ведь ты даже не извинился! И, ладно бы передо мной, но перед Дианой ты просто обязан был извиниться. И твоё счастье, сынок, что она забавлялась, а не злилась.

Мне понадобилось некоторое время, чтобы переварить услышанное и впасть в состояние бешенства.

– Забавлялась?! Мной?..

– Жень, вообще-то, я тебя предупреждал, что она тёмная лошадка, – осторожно начал отец.

– Я заметил, что тёмная, – цежу сквозь зубы. – И не объезженная. Пап, вот сейчас скажи, как есть – у тебя на неё свои личные планы? – вглядываюсь в его лицо, ожидая смятение… но отец кажется искренне удивлённым.

– Жень, да клянусь, что нет! Нет, понятно, что она мне нравится, но ведь это… э-э… Да и кому бы она не понравилась?

– Мне, – отвечаю слишком быстро резко, и даже почти искренне. Во всяком случае, чувство, которое вызывает во вне эта ведьма, симпатией точно не является. То целая буря разных и очень противоречивых чувств.

Отец внимательно меня разглядывает и говорит очень серьёзно:

– Женя… ты держись от неё подальше, хорошо? И ссориться с ней я тебе очень не рекомендую. Если честно, то я и сам её опасаюсь. Вон, Соколов ей в рот заглядывает и угождает, но я точно знаю, что между ними ничего такого нет. Да Сокол периодически удавить её готов! Но стелется пушистым ковриком. Так что делай выводы, сынок.

Я ухмыляюсь – да какой он, на хрен, Сокол? Тетерев откормленный. А в рот этой суке заглядывает, потому что другие места ему не судьба увидеть. И желание удавить мне понятно.

– Пап, а где живёт наша француженка?

– Так во Франции, вроде… в Париже, – неуверенно бормочет отец.

– Да я не об этом. В нашем городе она где остановилась?

– Ты что, вообще меня не слышал? Забудь о ней, говорю! – отец повысил голос, но меня не проняло.

– Слушай, пап, а скажи, зачем ЕЙ жить в нашем городе, это что за бред? – спрашиваю и удивляюсь, почему этот вопрос озадачил меня только сейчас.

– Да она, кажется, родилась здесь, в нашем городе, – похоже, отец тоже озадачился. – Но про её родственников я ничего не знаю. Во всяком случае, пока её квартира не готова, живёт она в гостинице.

– И что, она собирается променять Париж на нашу провинцию? Даже не на Москву? – я злюсь и не могу понять причину, но всё же хочу получить утвердительный ответ.

– Да я не знаю, – отец пожимает плечами. – Зов крови… родные корни…

– Пап, ты посмотри на неё, какие корни?.. Какая, на хер, кровь? Её родные корни остались на плантациях, среди чернокожих рабов.

– Евгений, – внезапно посерьёзнел отец, – я понимаю, что ты парень горячий, однако мне хочется верить, что не глупый. Поэтому засунь подобные мысли себе… куда-нибудь засунь, короче, и поглубже. Её происхождение – это не наше с тобой собачье дело. Тебе не нравится спокойно жить, хочешь проблем огрести? Да пусть она живёт, где хочет! И, кстати, в Москве у неё тоже есть квартира – Соколов подсуетился. Только почему-то главный акционер ей дорожку вылизывает и не конфликтует, а какой-то пацан тут плещет гормонами. Ты, сынок, не беси её лучше, по-хорошему тебя прошу.

Отец сильно разнервничался, и вроде я понимаю, что он прав – зачем совать нос в змеиную нору?..

– Да ладно, пап, успокойся, не буду я к ней лезть. Пусть живёт в своей «Крепости» на зависть людям. А с её стервозностью ей бы ещё обнести свою хату пятиметровым забором и выставить вооружённых бойцов по периметру. Вот не зря она именно крепость задумала, уверен, что этой бестии есть от кого прятаться. Наверняка она и из Парижа свалила не просто так. Слышь, а может, продадим её каким-нибудь охотникам? – с азартом разошёлся я в своих фантазиях.

А отец, как ужаленный, выскочил из-за стола и нервно заходил по кабинету. Нарезав пару кругов, он остановился напротив меня, яростно сверкая глазами.

– Женя, у тебя чувство самосохранения алкоголем вымыло? Ты что несёшь? – рычит он, приблизив ко мне разъярённое лицо.

– Пап, у тебя паранойя разыгралась? Какое самосохранение, я что, должен бояться какую-то сопливую девку? Ты шутишь? – Вот сейчас мне реально стало смешно. Или я где-то не догоняю?

– Во-первых, сыночек, Диана уже далеко не сопливая девчонка и ей под тридцатку, – торжественно выдаёт отец, а у меня непроизвольно отвисает челюсть… Да ладно?! – Во-вторых, мы не знаем, кто за ней стоит. А в-третьих, ты сам неужели ничего не заметил?.. Ты её взгляд видел?.. Смотрел ей в глаза? Да мне под стол залезть хотелось, когда она высказывала недовольство… и неважно чем… Ты голос её слышал? А ты вообще подобный голос когда-нибудь слышал? Помнишь, ты ведь сам сказал, что стоит ей зайти в автосалон и выбрать машину, и об оплате никто не вспомнит? Ты с чего так решил? Да потому что ты тоже видел и слышал! Просто тебя уже отпустило, а я с ней сегодня пообщался. И знаешь, сынок, мне подумалось, что, если она попросит сигануть с крыши… э-э… какого-нибудь недоброго парня, то… вряд ли он сможет ей отказать.

– Ну, прямо Мессинг в юбке, – мрачно усмехаюсь. – Пап, но ты же у нас добрый парень… А если ты однажды выйдешь из окна, я буду знать наверняка, с кого спросить. Спасибо, что предупредил.

ПиZдец! В голове не укладывается, что отец говорит на полном серьёзе, но шутить с ним на эту тему сразу расхотелось. Не хватало ещё, чтобы из-за этой ведьмы у него сердечный приступ случился.

– Но такое ведь бывает, Жень, – отец отчего-то перешёл на шепот. – И это, между прочим, не только мои выводы, а Соколов мало похож на параноика. Поэтому давай просто не будем ей на хвост наступать.

Мне вдруг захотелось развить тему змеиного хвоста, но, оценив измученный вид отца, я просто ответил:

– Хорошо, давай не будем, – и заметил, как тот облегчённо выдохнул.

Да что это за хрень такая?

– Пап, ты для этого меня вызывал?

– А-а… нет, конечно… Кстати, спасибо, что напомнил. Ты меня своими финтами совсем с мысли сбил. Я вот что хотел, Жень, – отец уселся напротив и доверительно наклонился. Точно сейчас херню какую-нибудь сморозит. – Помнишь, твой знакомый приобретал парковочное место на первом уровне? Сынок, а ты не мог бы уговорить его поменять на второй?

– С чего бы мне это делать?

Отец хмуро пожевал нижнюю губу и вкрадчиво произнёс:

– Понимаешь… Диане нужно одно место на парковке.

– Погоди, так вроде бы у неё уже есть два места…

Отец молча кивает, а мне стоит огромных усилий сохранять невозмутимость. Да что вообще происходит, чем эта ведьма так его запугала? Она отца за лоха, что ли держит и что попросит в следующий раз – директорское кресло? Всё, хладнокровие меня покинуло.

– Этой суке понадобилось третье парковочное место? Она там собственный автопарк решила устроить, что ли?

– Жень, это уже не наше дело, – отмахивается отец. – Ты что думаешь, она одна собирается жить в этом своём трёхэтажном тереме?

А вот об этом я, кстати, вообще не подумал… А почему не подумал? И с кем она собирается жить в пентхаусе? Буквально всё во мне взбунтовалось против. Осталось только разобраться, против чего… или кого.

– Она замужем? – спрашиваю, боясь услышать ответ.

– Вроде нет, – хмурится отец, – да и какая нам разница? Просто договорись о месте, а мы вернём твоему знакомому часть денег. Пусть возьмёт второй уровень…

– Нет, – отрезаю я, – пусть сама договаривается, колдует, гипнотизирует, раз такая крутая горгона. Глядишь, может, ей владельцы и бесплатно весь первый уровень отдадут.

– Сынок, Диана наш партнёр и она попросила именно нас. Думаю, что мы должны ей помочь.

– Ни хрена я ей не должен. Тебя, я смотрю, она тоже заколдовала, раз ты всю эту пургу гонишь. А знаешь, пап… пусть она сама меня попросит… ласково. А я подумаю и, может, даже помогу, а заодно проверю на себе её волшебные чары, – поднявшись с места, я пинком отшвырнул кресло со своего пути и покинул кабинет отца.

Но уже спустя пятнадцать минут возвращаюсь. И что, спрашивается, я вызверился на отца за эту грёбаную парковку? Старик и так не в себе и, уж точно, не виноват в этой ситуации. В истинной же причине моей злости мне не хочется признаваться даже себе. Да я и сам не уверен ни в чём, что касалось бы этой стервы. И даже все воспоминания о ней, что клином засели в моей голове, уже кажутся нереальными. Похоже, как выразился отец, меня немного отпустило. Моя больная фантазия превратила эту ведьму в совершенство… а может, всё дело в её глазах? Точно – в глазах и в голосе. Какая-то мелкая дрянь за несколько дней превратила нас с отцом в неврастеников. Хотя, и не мелкая, как оказалось. Поверить не могу, что она старше меня. А, может, ей вообще уже лет двести? Ух бл@дь, что за дремучий бред у меня в голове?! Мне так-то есть, о чём подумать… Вот, например, вчера мне Вика изменила с Соболевым. И это, как бы, серьёзная трагедия…