Танго на троих

– Но секс – это же не повод заводить отношения.

– Да?! – пискнула Дашка и посмотрела на меня, как на инопланетянку. – А-а-а… это типа трах без обязательств?!

– А это так странно? – мне непонятно её удивление.

– Ну-у, не знаю… наверное, это даже круто… Вот только ты рассуждаешь, как кобель потаскун.

Я рассмеялась.

– Я не таскаюсь, Даш, но если меня не интересуют романтические отношения, то это вовсе не значит, что я должна похоронить интимную жизнь.

Я и так её чуть не похоронила.

– Ну, так-то да… Дин, а что, у тебя никогда не возникает желания задержаться рядом с каким-нибудь ядрёным перцем?

– А зачем? Перец привыкнет, привяжется, и начнутся проблемы.

Дашка потрясённо уставилась на меня и, кажется, даже не заметила, что доедает моё пирожное. Ох, чужая я здесь, непонятная… Да и везде непонятная.

– Слушай, Динка, ты какая-то неправильная женщина – рассуждаешь, как зажравшийся холостяк. Или в вашем Париже все такие чокнутые?

– Успокойся, подруга, не все. Навязанные стереотипы гораздо сильнее нас, и мы по-прежнему остаёмся рабами общественного мнения.

– Но ты-то уж понятно, что не рабыня. – Дашка положила локти на стол, приблизилась ко мне и понизила голос: – Скажи, а что из себя должен представлять мужик, которому ты позволишь проложить путь к себе в трусики? Ты как их выбираешь?

Память тут же подкинула очень сомнительный «путеводитель», и я с досадой поморщилась.

– Знаешь, Даш, не хочу тебя разочаровывать, но, как показала практика, этот путь гораздо короче, чем… – я на мгновение задумалась, – …чем к сердцу. И в выборе секспартнёра мозг обычно не участвует.

– Ну, хоть в чём-то мы с тобой похожи, – Дашка хохотнула. – Да нет, всё правильно, Динка, жить нужно в кайф. А то, пока найдётся достойный претендент на твоё сердце, писька покроется мхом. А уж, если следовать советам мозга… Ой, ну всё, пойдём уже, а то наши мучачос все дела себе отморозят. Как там этот кабак-то называется?

– Дуэт, – напоминаю я.

– О, как! А наш-то квартет туда впустят, или там только по парам?

Глава 24

2003 год

На бабкиной даче мне действительно понравилось. Два дня я гуляла по лесу, впитывая пьянящий аромат природы. Наверное, она делилась со мной жизненными силами, потому что у меня вдруг появился аппетит, и спать я стала спокойнее. Я много купалась в реке и даже с удовольствием загорала. Вот загорю дочерна, и пусть бабка объясняет друзьям и соседям, откуда у неё темнокожая внучка. Эльвира не тревожила меня абсолютно. Кормила регулярно и вкусно, но обращалась ко мне лишь в случае крайней необходимости. Не то чтобы она объявила мне бойкот, скорее, опасалась нарваться на грубость. А на меня снизошло умиротворение, и затевать скандал не было никакой охоты. Но Эльвире-то об этом знать необязательно, пусть лучше помалкивает в тревожном ожидании бунта.

А в воскресенье вечером, когда настала пора возвращаться в город, я вдруг поняла, как же мне не хочется покидать это удивительное место, и решилась обратиться к бабке:

– Эльвира, а мы не могли бы пожить на даче? До города ведь недалеко и Леонид Петрович мог бы ездить на работу отсюда.

– Ох, Дианочка, деточка, тебе и правда здесь понравилось? – бабка всплеснула руками. – Ты даже не представляешь, как я рада! Конечно, я предложу Лёнечке, да он и сам об этом подумывал. Ведь у нас тут такая красота, а воздух какой! – бабка в сотый раз принялась описывала красоты окружающей среды и пользу от пребывания в этой самой среде, а я ловлю вечернее солнышко и с наслаждением слушаю стрекотание кузнечиков. Благо, бабке так и не удалось их перестрекотать.

* * *

Уже целый месяц мы живём на даче, и мне здесь совсем не скучно. Я очень много плаваю, загораю, подолгу гуляю в лесу и танцую. Танцую я постоянно, хотя Серёжа приказал мне больше отдыхать и не затанцовываться, как он выразился. На нашем последнем занятии, после двухчасовой тренировки, я умудрилась хлопнуться в обморок. Жуть! Серёжа с Витьком испугались страшно и решили устроить мне отпуск. Точнее, Серёжа решил, а Витёк вынужден был согласиться.

Узнав, что я планирую жить на даче, Серёжа очень обрадовался и приказал мне набираться сил в течение целого месяца и даже не сметь соваться в город, а иначе он продлит мне каникулы. А ещё дал строгий наказ отъедаться. Даже смешно – хореограф заставляет воспитанницу набивать пузо. Ну уж нет, Серёженька, я только успела ощутить себя стройняшкой, и вовсе не готова снова видеть в зеркале тётиху-бегемотиху. Да и аппетит у меня пропал. Бабка сначала очень переживала, но Полкан её успокоил, что у подростков такое бывает, особенно в летний период. По утрам я совсем перестала кушать и пила лишь несладкий чай с лимоном, а от еды меня и вовсе тошнило. Но жаловаться Эльвире я не посчитала нужным, а то ещё лечить меня начнёт или к врачу потащит, а значит, придётся покинуть дачу. Зато к вечеру я всегда чувствую себя превосходно и даже ем с удовольствием, нагуляв за день аппетит.

Как же я жду завтрашний день! Уже завтра заканчивается срок моего вынужденного отпуска, и я поеду в город к своим парням. Я жуть как соскучилась по нашим совместным занятиям и по Витьку с Серёжей. Да и девчонок давно не видела. Бабке совсем не нравится моя идея ездить в город на тренировки. А дело в том, что они заканчиваются позднее, чем полковник возвращается с работы, и он не сможет отвозить меня на своей машине. Но Эльвиру я не уговаривала, а просто поставила перед фактом, что буду возвращаться с последним автобусом, а в это время ещё светло и бояться мне совершенно нечего.

Рано утром я напросилась ехать в город вместе с Полканом. Вчера Дашка вернулась с родителями из Сочи, а Янка специально вырвалась на три дня из деревни, где обычно проводит летние каникулы, батрача на бабулином огороде. Эльвиру я сразу предупредила, что ночевать останусь у Дашки и даже предложила позвонить Дашкиным родителям и проверить, а не выносить мне мозг подозрениями и фантазиями про всякие опасные ситуации, якобы подстерегающие меня на каждом шагу. К тому же, самую опасную ситуацию, которая могла со мной случиться, бабка уже прошляпила, так чего теперь-то дёргаться.

2

Дашка меня встретила счастливая и загорелая. Загар, конечно, был слабоват из-за её чересчур светлой кожи, зато волосы выгорели добела, и даже брови с ресницами посветлели. А вот Янка стала тёмной, как папуаска, но всё равно не шоколаднее меня. Мы покрасовались друг перед другом загаром, поделились впечатлениями и рванули разглядывали Дашкины обновки.

– Ты в этой шляпе, как Тортилла, сними и не позорься, – вынесла Дашка свой вердикт Янке, примеряющей её пляжную панаму.

– Просто из твоих тряпок на меня налезла только шляпа, – сокрушается бесхитростная Янка.

– А жрать надо меньше, вон с Динки пример бери – стала, как кипарис.

Я вступилась за Янку и, шлёпнув себя по круглой попе, констатировала:

– Даш, я на свой «кипарис» твоё шмотьё тоже не натяну.

– Просто у тебя другая конституция, ты – девушка-груша, а я… – начала было Дашка.

– А ты анорексичная морковка, – быстро вклинилась Янка. – А думаешь, что идеал красоты. Так что давай, альбинос засушенный, прячь свои чехлы для удочек, они всё равно никому не налезут, кроме тебя и дождевых червей. – И Янка с демонстративным презрением откинула от себя Дашкин узенький сарафанчик.

– Да чтоб ты понимала в фигурах! Я изящная блондинка с модельными формами, а ты слонопотам серо-буро-непонятный, – с королевским достоинством парирует Дашка.

– Девки, дурочки, вы ещё подеритесь, – вмешиваюсь я, примеряя роль рефери. – Вы у меня обе суперзвёзды. Только Дашка звезда подиума, а Янка звезда большого спорта.

– Ага, олимпийская чемпионка по борьбе сумо, – продолжила кусаться Дашка, хотя вовсе не считает Янку такой.

Наша Янка совсем не толстая и сама это знает, поэтому старается не принимать близко к сердцу Дашкины нападки. Но Дашку мёдом не корми – дай над кем-нибудь поиздеваться, и Янке из-за её терпеливой и беззлобной натуры достаётся чаще всего.

– Злые вы, уйду я от вас… на кухню! – и, поджав губы, Янка поплелась на выход.

Дашка с хитрой мордахой уже раскрыла рот, чтобы ляпнуть что-нибудь вдогонку, но получила от меня локтем по рёбрам, закашлялась и выпучила глаза.

– Совсем сбрендила?

– Не ори! Янкино терпение не вечное, или ты реально пытаешься её обидеть? – шиплю на подругу.

– Нет, конечно! Ой, ну прям обиделась, как маленькая, – тихо ворчит Дашка и вдруг как заорёт: – Ян, Янка, у меня кое-что вкусненькое есть, – и ломанулась следом.

А кой-чего вкусненького у Дашки оказалось много…

– М-мм, как вкусно, – мычит Янка от удовольствия. – Даш, я забыла, как эта штука называется, а?

– Пахлава. И, между прочим, она очень калорийная. Динка, а ты почему не ешь, худеешь, что ли? – удивляется Дашка, зная, как я люблю такие вкусности.