Дочь моего врага – 2

– Не знаю его имени, – мотнула головой Юля, отводя взгляд влево – пытается вспомнить черты похитителя. Вообще, Высший надеялся, что девчонка назовет ему имя виновного, а в идеале и вовсе опознает его. – Лица я тоже не видела, – разочарование неприятно кольнуло грудь. – Помню его фигуру – массивную, крупную. Он всегда был очень спокоен, кроме того случая…

– Какого? – встрепенулся Высший. Может, эта девчонка хоть какую-то информацию ему выдаст? Хоть что-то важное? Он уже начал жалеть, что бросил на ее лечение своих лучших врачей. Зачем старался, если толку в расследовании от девчонки нет никакого?

– Он явился очень злым. До того момента всегда был очень хладнокровен, но в тот раз пребывал в настоящем бешенстве. Я решила, что пора попытаться сбежать. Взяла раскладной нож со стола, спряталась за дверным косяком. Я хотела напасть на него, ранить и убежать, но…

– Он оказался проворнее и сильнее, – закончил за нее Высший.

– Да, – с болью признала девушка.

– Я знаю, мы нашли ту пещеру, – вздохнул оборотень с сожалением. Полезной информации от девчонки он получил ровно ноль. – Все осмотрели. Похититель не планировал тебя убивать, скорее всего. Там была еда, вода, туалет… Он держал тебя там временно, и в его планы не входило причинять твоему здоровью серьезный вред. Мы нашли те препараты, которыми он удерживал тебя в бессознательном состоянии. Достать их не просто, но применять их можно неделями.

– Неужели его до сих пор не нашли? – не могла поверить Юля, смотря на Высшего…с упреком? – Даже на след не напали?

– Твой отец уверен, что похититель – Роман Манкулов, и всеми силами добивается его ареста, – хмыкнул Высший.

– Нет, Роман не причем! – воскликнула девушка, привстав на локтях от переполняющих ее эмоций.

– Тише, тише, – попытался успокоить ее Высший. Еще не хватало, чтобы после его визита девчонке стало хуже. – Ты же сама говоришь, что не помнишь ни лица, ни даже имени похитителя…

– Это. Не. Роман, – зло, с расстановкой произнесла Юля. Голубые глаза полыхнули смесью страха и раздражения. Опасная смесь, особенно в руках женщины. Влюбленной женщины – теперь в этом не было сомнений.

– Я услышал тебя, Юля Капулова, – усмехнулся Высший одним уголком рта. – Услышал. Я и сам думаю, что Роман не мог такого совершить. Слишком хладнокровно и продумано для него. Такие люди, как Манкулов, обычно действуют очень жестко и решительно. Впрочем, кому, как ни тебе знать об этом, – фыркнул он. – Так что теперь попробуй убедить в невиновности Романа своего отца.

Судя по тени страха, промелькнувшего на лице молодой волчицы, отец пугает ее. Это не волнение и не робость перед отцом, это именно страх. Хмм… Странно. Неужели Капулов по-настоящему пугает свою единственную дочь? У самого Высшего родился всего лишь один сын, и его сына – сын. Девочек в их семье рождалось крайне мало, да и вообще женщины не приживались под крышей этого замка. Но, будь у него дочка, он бы сдувал с нее пылинки.

– Выздоравливай, – хозяин замка не смог сдержать доброжелательной улыбки. Есть в этой девочке что-то такое, из-за чего не хочется на нее злиться. Это «что-то» чувствовалось и в уверенном взгляде, и в твёрдости тех слов, которые она произносила, словно не лежала перед ним больная и беспомощная. Стержень – вот как это называется. Эх, опоздал Алекс. Такая самочка в их роду пришлась бы кстати.

– Сегодня я разрешаю посещать ее лишь родителям, – заявил Высший, возвращаясь в свой кабинет. Капулов и его внук о чем-то жарко спорили, но появление хозяина замка заставило парней замолчать.

– Неужели я, нашедший ее, не имею права хотя бы на короткий разговор?! – вновь начал заводиться Манкулов. Воистину, в последнее время он ведет себя как несдержанный щенок! Где выдержка? Где свойственная взрослым альфа холодность? Как только речь заходила о девчонке Капуловых, Манкулов будто срывался с цепи, не в силах контролировать своего внутреннего зверя.

– Она слаба как новорожденный котенок! – прикрикнул на него Высший. Если Юля не лжет, и этот парень не виновен (в чем, собственно, Высший почти не сомневался), то и давить на него бесполезно. Все это время хозяин замка был связан уликами и не мог игнорировать обвинения отца девушки. Все указывало на Романа. Кто-то очень грамотно подставил парня, но просчитался. Настоящий похититель явно не рассчитывал, что Манкулов найдет пещеру и вернет девушку. Вполне возможно, Юлю хотели убить, но этому нет прямых подтверждений.

И все же, главным остается вопрос: кто преступник? Кто тот предатель, посмевший нанести ему, Высшему, сильнейшему волку, столь серьезное оскорбление? Откровенно говоря, на честь девчонки ему было плевать. Хозяин замка жаждал отомстить за свою честь. Жестоко отомстить. Он непременно найдет того, кто совершил это преступление, сорвав Бал. Найдет и уничтожит.

– Хочешь причинить ей вред? – добил Романа Высший. – Иди! – указал на дверь. – Ей сейчас очень нужны волнения и нервотрепка, – процедил он свозь зубы. – Особенно после всего пережитого. Особенно после того, как она всеми силами старалась защитить тебя в разговоре со мной.

– Правда? – растерянно вскинулся Роман.

– Правда. Ты вел бы себя поаккуратнее, – посоветовал Высший. – Она девчонка совсем молодая, глупая, а ты здоровый лоб. Вздумаешь опозорить ее – я сам с тебя спрошу! – и откуда только в нем проснулись отцовские чувства?

– Если Юля говорит, что я не виновен, то какого дьявола за мной по пятам ходит стража?! – рыкнул Манкулов. – Думаю, имеет смысл обсудить вопрос моральной компенсации. Как с вашей стороны, так и со стороны Капуловых.

Высший в раздражении сжал кулаки. Вот только этого ему не хватало!

***

– Дочь, ты сошла с ума? – тихо прошептал папа, смотря на меня со смесью жалости и недоверия. – Как это «Манкулов не виноват»? А кто?!

– Не знаю, но точно не Роман, – упорно стояла на своем я. Наконец-то мне удалось почувствовать свою волчицу! Несколько дней расставания с ней были настоящим кошмаром. Я словно потеряла часть себя. Пусть сейчас я не могу обернуться, но я чувствую эту слабую, полуживую проныру. Ее присутствие придает сил и позволяет мне стоять на своем, не опуская взгляд под давлением отца. – Ты должен прекратить преследовать его, – пусть я не в курсе событий последних дней, но Высший ясно дал понять: именно мой папа настаивает на обвинении Романа, позоря тем самым всю нашу стаю.

– Ты не в себе, – мотнул головой отец, отводя от меня хмурый взгляд. Я видела, что в глубине души он злится, но совесть не позволяет сорваться на находящуюся в постели дочь. Ему легче поверить в мое безумие, чем в невиновность своего кровного врага. – Манкулов виновен! – безапелляционно заявил отец.

– Папа, я ведь была там, – как можно миролюбивее настояла на своем. Нельзя провоцировать его на агрессию, нужно действовать очень мягко.

– Ты ничего не помнишь! – резко отозвался папа.

– Помню. Помню похитителя, очертания его фигуру, манеру речи. Поверь, в нем не было даже намека на Романа. Я чувствовала, что это совершенно другой человек. Папа, нам нужно найти его, а не преследовать невиновных. Пойми, он только этого и добивается!

Во взгляде отца промелькнул страх, смешанный с чувством вины. Мои слова попали в цель, но признать свою правоту папа не может. Сейчас он не готов. Нужно время…и новые улики.

– Я услышал тебя, – проворчал отец и встал, направляясь к выходу. Больше говорить со мной на эту тему он не намерен. Ему нужно побыть одному и переварить все, что я успела рассказать ему. – До завтрашнего дня посетителей больше не жди, – папа хлопнул дверью, похоже, не сдержавшись.

Я устало выдохнула воздух через рот. Поверить не могу, что весь кошмар наконец-то закончился. Нет больше ни сырой, запертой со всех сторон пещеры, ни опасности, ни страха. Инстинкты подсказывали, что я действительно нахожусь в безопасности: Высшие достойно охраняют меня. Но внутреннее чутье тонко намекало, что мой похититель рыщет где-то поблизости. В памяти вновь всплыл его зычный взбешенный голос, грубые сильные руки, массивная фигура. Он напоминал змея: склизкого, холодного, мерзкого. Как ловко он ускользнул от ответственности, не оставив даже следа своего присутствия.

Мои размышления прервал странный шум за дверью. Я слышала какие-то голоса, недовольное бурчание, но вскоре все стихло. Что такое? Я насторожилась.

– Подарок для Юлии Капуловой, – басистый голос стражника, стоящего у двери, заставил меня натянуть покрывало до самой шеи. И пусть я была в пижаме, лежать в кровати перед незнакомым мужчиной было крайне неловко. Но мужчина даже не взглянул на меня. Вошел и с каменным лицом оставил на прикроватной тумбе лакированную коробку. – Все проверено, опасности не представляет, – доложил охранник и вышел, оставляя меня наедине со сверкающей коробкой.

Это…что? А главное – от кого? С минуту я смотрела на подарок как на мешок с ядовитой змеей внутри. Невольно закралась мысль, что мой похититель решил отравить меня и избавиться от неудобного свидетеля, который всем твердит о невиновности подставленного им Романа. Присев на постели, я решилась ткнуть пальцем красную коробку. Ничего. Змея не выползла, на меня не набросился ядовитый паук.

Постепенно ко мне начало возвращаться обоняние, но до полного восстановления далеко. Я только начинаю ощущать запахи окружающего мира. Подавшись вперед, попыталась уловить запах подарка и…схватила его двумя руками. Красный глянец источал аромат Манкуловых! Не знаю, кого именно, но тот, кто прислал эту коробку, точно принадлежит к их клану.

Внутри оказались фрукты. Вот так банально и просто. Мне, как очень больной, передали белый виноград, пару апельсинов, связку бананов и огромное алое яблоко. Лишь вытащив из коробки все съестное, я заметила на дне записку. Осторожно развернув ее, с замиранием сердца начала читать.

«Да уж, малая, заставила ты нас понервничать. Уже и не думал увидеть тебя живой, если честно. Так хотел потанцевать с тобой после Ромыча, но какой-то гад тебя сцапал. Или ты сама решила сбежать, чтобы не танцевать со мной? Зря, я ведь даже на ноги партнерше наступаю не больше трех раз за танец. Обычно.

Кстати, рад, что ты прямо сказала о невиновности моего брата. Все же не все Капуловы гнилые, как я раньше думал. Не знаю, как твой папаша, а я намерен найти того, кто похитил тебя, и хорошенько проредить его подшерсток. Я надеюсь, он не успел никак тебя обидеть? Мне сказали, что ты почти не пострадала, но я-то помню, как ты умирала от пары часов на солнцепеке. Тебя пальцем ткни в грудь – и сломается ребро.

В общем, выздоравливай. Как Высшие разрешат, я к тебе загляну.

Б. Манкулов»

Я перечитала послание несколько раз, не в силах поверить в то, что Бен мог написать мне такое. В то, что Бен Манкулов вообще мог мне написать. В то, что он вообще умеет писать. Когда до меня все-таки дошла суть письма, я не смогла сдержать смеха. Все же брат Романа, несмотря на свою вспыльчивость, умеет быть очень смешным. Но прежде, чем попробовать виноград, я все же обнюхала его. Мало ли?

Остаток дня я провела почти в полном одиночестве. Иногда заглядывала мама и братья, но совсем ненадолго. Устав от пустых визитов, я отвернулась и задремала, да так крепко, что, когда открыла глаза, за окном уже брезжил рассвет нового дня. Ого!

Пора вставать. Сон вернул мне силы и ясность разума, лежать я не могла. Хватит, належалась за эти дни. Потянувшись, я сбросила покрывало и начала собираться. Мне нужно выйти и подышать воздухом. Разумеется, не одной. А в сопровождении охраны. Желательно, отряда охранников. Вооруженных до зубов. Совершая все утренние процедуры, я невольно поймала себя на мысли, что прислушиваюсь к каждому шороху, глазами проверяю целостность замков на окнах и нахожусь в постоянной готовности дать отпор. Похоже, психологические последствия похищения мне придется преодолевать еще долго.

К счастью, в прогулке мне не отказали. Высшие, несмотря на ранний час, дали свое добро, и я с тремя охранниками я отправилась на прогулку в сад. Замок в такое время был абсолютно пуст. Все словно вымерли. Нам не встретилось ни единой души. Учитывая, что я запомнила замок Высших полным народа, сейчас такое положение вещей казалось странным.

Сад встретил меня утренней прохладой. Люблю лето именно за такие минуты, когда природа только просыпается, и в воздухе витает свежий аромат лугов. С каждым вдохом я оживала, по венам вновь бежала живая кровь, заставляя меня ускорять шаг. Не верится, что после всего, что я пережила, можно вот так ступать по росе, даже сквозь летнюю обувь ощущая утреннюю влагу. Никогда прежде я не чувствовала себя более живой, чем сейчас.

Я уловила толику его запаха, когда шла мимо розовой аллеи. Едва уловимые нотки силы, скрашенные характерным для Манкуловых флером хвои и леса. Поднимая глаза, я уже знала, кого увижу. Роман стоял в самом начале аллеи, я – в ее середине. Ноги сами понесли меня к нему. Я шагала и не отрывала взгляд от красивого лица, от карих глаз, от этой нежной, с капелькой хитринки, улыбки.

Один рывок, мгновение – и я в его объятиях. Сильные руки обхватили мою талию, прижимая к крепкому торсу, отрывая от земли. Роман буквально впечатал меня в себя, словно хотел вдавить в свою грудь. Я ощутила биение его сердца, и мое собственное начало биться в унисон с ним. Чертово обоняние так и не восстановилось, но я жадно вдыхала запах Манкулова, ощущая лишь отдельные его нотки.

– Я так боялся за тебя, – жарко выдохнул Роман мне в макушку. – Думал, с ума сойду от неизвестности, – тихий хриплый голос ласкал мой слух. Боже, как же я соскучилась по этому мужчине! Только теперь осознала, что с момента похищение и до этой самой минуты ждала только его.