Колодезное вино

де профундис, как говорят, если ты
в консервной банке нюхаешь жестяные цветы, —
это как нюхать цветы в противогазе,
как говорят в спецназе.

но когда к жестяным клоунам
нисходит Мария
и проходит меж них, наставляя ружьё, —
я первый, кто
подойдёт под выстрел.

играешь Ты в кости и держишь пари
с чёртом-жестянщиком, ушлой свиньёй,
что в последний момент перед спуском курка
с ухмылкой закинет меня на выскирь.

3

господи, взываю к тебе из консервной банки:
вели псалмом давидовым ей цвесть —
мольбой и песнью.

– и Твоим ножом
открой её,
и жестяную острую корону
сними с меня,
и замени шарниры
на сухожилия.
блажен,
кто видит в банке раны ножевые,
но и от банки —
рану на ноже.

«Сосуд тумана и стекла…»

Сосуд тумана и стекла —
прозрачна в сумерках земля.
Она – эпическая песнь
индейцев, предков, облаков
во время оно, время родов
горных пород и русел рек,
когда вода свой путь торила
внутри пещер и ледников

и выходила, обрываясь
с высоких скал, когда вулканы
вскипали лавой, и горели
большие трещины в земле,
во время оно, время родов
пустынь и моря, человек
мог стать звездой или травой
и обратиться в игуану.

Во время оно, когда боги
сражались, время сыновей
встававших на отцов, готовых
пожрать рождённое дитя,
когда на смену скудным травам
и камню появился лес
из можжевельника и граба,
полный невидимых зверей

и насекомых, где на ели
клёст вышелушивает семя
из шишки маленькой, где много
никем не узнанных растений,
во время оно, время первых
на побережьях поселений,