Дом моей мечты. Часть 2

– Павел где? Где Павлик? – кричу я и просыпаюсь в нервной дрожи, со слезами на глазах.

Что за сон? Почему я с тростью? Целый день я хожу на высоких каблуках, меня не беспокоят боли в ногах. Старая травма, полученная в ДТП, давно зарубцевалась и забылась.

Я не знаю, что значит, болит спина. У моей бабушки и мамы никогда не было болей в спине. Тогда почему я, с тростью? И почему в картине, если это картина моего будущего, нет моего мужа?

Я подумала: какой станет моя жизнь, если в ней не будет моего Павлика? Она, возможно, будет обеспеченной, заполненной разными заботами и делами. Но однозначно, она не будет счастливой. Я встала и сразу отправилась на почту.

Все же, своих родных и близких нельзя оценивать с рациональной точки зрения.

Павел не приносит мне денег, но он приносит мне полноту жизненных ощущений. Почему он? Я не знаю ответа.

Антон и он – два родных человека, которые делают мой дом – моим домом. Без них это было бы помещение для сна, коробка из кирпичей.

А с ними – это тепло, свет и радость. А кто знает цену ощущения родной семьи?

Мне нравилась моя работа. Нравилось видеть, как уплотняется ряд препаратов на полках, нравилось консультировать посетителей и отпускать новые препараты, которых, еще нет в других аптеках.

Нравилось разбирать новый товар и заполнять коробками пустые ниши материальной комнаты. Но все это я делала, вовсе не из благотворительных целей.

Работа ради работы меня не интересовала.

Давно я расставила по местам свои жизненные приоритеты. Я точно знала, с какой целью я тружусь от зари до зари.

Хорошее образование для моего сына, хороший дом, который я создам, возможность помочь маме. Все деньги, которые я заработаю, должны пойти на благосостояние моей семьи. Это моя основная мотивация.

Я шла к своей цели медленно. В полном соответствии со своим зодиакальным знаком Рака. В природе рак ползет медленно, но верно. Он ползет к чистой воде.

Если рака взять в руки, покружить, пытаясь помешать его маршруту, потом снова положить на землю, он немного постоит и снова поползет в прежнем направлении – туда, к берегу с чистой водой. Его можно убить, но сбить его с пути невозможно.

Мой дом и моя семья – вот моя чистая вода. Лишь, во имя этого, я готова пахать от рассвета до заката.

Когда я не обращалась к Максиму с вопросами о своей зарплате, ему казалось, что меня все устраивает. Но я делала паузу, выбирала подходящий момент и снова приступала к переговорам.

Я уже знала, что Максим не имел никакого долга перед Архипом. Но ни разу не намекнула, что знаю об этом, продолжая выплачивать суммы долга.

Я не потребовала от своего партнера никаких расписок и доказательств, давая понять, что верю ему на слово. Но в ответ, ожидала адекватного доверия и должной оценки своего труда.

Тот факт, что Максим солгал мне, сказав, что он взял в долг у своего приятеля, не шокировал меня. Разочаровал, так будет вернее сказано.

Но и отрезвил, развив деловую активность.

Кто читал произведения знаменитого Чарльза Диккенса, тому известно, что еще в восемнадцатом веке ростовщики , взимая долги, всегда ссылались на некоего богатого приятеля, дающего им взаймы.

« Все было и все будет под этим солнцем. Ибо, нет ничего такого, на этом свете, чего, еще, не было…» – вспоминается строчка из «Екклизиаста».

Возможно, это происходило оттого, что Максиму было совестно признать, что он желает заработать на моем труде некоторую прибыль.

После всех романтических обещаний о братстве и равенстве, которые он горячо произносил, уговаривая меня заняться совместным бизнесом, это было бы не логично. Но, его действия подвигли меня внести ясность в наши взаиморасчеты.

Увеличив товарооборот, я настояла на том, чтобы моя зарплата зависела от суммы выручки и выдавалась в процентном отношении. Начиная с десяти процентов и увеличиваясь, по мере роста товарооборота, до достижения своего номинального размера. Зная щепетильность Максима, в отношении денег, я хорошо готовилась к таким разговорам. Произвела расчеты средней зарплаты заведующей аптекой, по нашему региону.

Это была сумма в три тысячи пятьсот рублей, плюс проценты от товарооборота.

Выше средней по стране, но если учесть, что я выполняю четыре функции: директор, заведующая аптекой, приемщик товара, первопрестольник, то вполне приемлемая. Моя часовая нагрузка достигала до двухсот шестидесяти часов в месяц.

Я представила цифры, оформленные в таблицу, Максиму. Спросила напрямую, есть ли у него основания думать, что моя работа не достойна такой высокой зарплаты. Напомнила, что несу ответственность за бухгалтерский учет.

Попросила озвучить все его замечания, касающиеся меня, все размышления на этот счет. Максим ответил не сразу. Было заметно, что он не собирался выплачивать мне такую зарплату. Но видя мою непоколебимую настойчивость, скрепя сердцем, согласился.

Для разговора о деньгах, я всегда выбирала время, когда Максим пребывал в хорошем расположении духа.

А он всегда был доволен, если с ним была его несравненная Стефа. Ее присутствие делало Максима более мягким и сговорчивым. Это была моя женская хитрость. Потому старалась сохранить свою связь с девушкой.

Если я видела, что Стефания приехала вместе с Максимом, то настоятельно приглашала ее зайти в аптеку, заваривала кофе и угощала маленького Степку гематогеном.

Иногда Стефания делилась со мной своими женскими проблемами, когда Максим оставлял нас вдвоем.

Этим сентябрьским утром я составляла акт приема товара, считала наценку и выставляла новый товар на витрину. Работала прямо за прилавком.

Утром было мало посетителей, поэтому я максимально использовала эти часы для оформления товара.

Протирая пыль с витрины для мазей, я стояла спиной к двери. Сначала почувствовала аромат дорогого парфюма, потом услышала перезвон колокольчика над входной дверью. Оглянулась.

В аптеку вошла, как всегда нарядная Инна.

Сегодня на ней была белая стеганая куртка, черная бархатная юбка и высокие черные сапоги на шпильке. Обувь на каблуке, зрительно вытягивала маленькую Инну. Белый цвет оттенял смуглое лицо.

Выглядела Инна превосходно. Она оглядела наш торговый зал, пробежала глазами по витринам.

– Знаешь, скажу тебе честно. Когда ты заявила, что хочешь открыть аптеку, я тебе не поверила. Подумала: откуда у тебя такие средства, на что ты надеешься ? Теперь вижу, что была неправа. Как мало мы друг друга знаем… – протянула Инна.

Было непонятно, чего в ее интонациях, больше. Восхищения или сожаления.

Поскольку, теперь моя жизнь протекала в аптеке, то все мои родные и знакомые, чтобы увидеться со мной, заходили в аптеку.

С Инной мы не виделись с июня, со дня ее рождения, когда я выкроила пару часов и приезжала к ней, чтобы поздравить и перекинуться парой слов.

Тогда я показалась Инне замученной и похудевшей. Она выразила сомнение в том, что мне удастся одолеть такой проект.

– Женщине не следует так много работать! Надо суметь заставить своего мужчину приносить достаточно денег! – изрекла тогда подруга.

Поскольку, наши с ней мужчины были совершенно разными, то каждая осталась при своем мнении. Что изменилось?

– Мне нравится твоя маленькая аптечка! Она такая светлая, уютная и радостная! Интересно, почему ты позвала работать Ольгу, а не меня, например? Я хотела бы работать с тобой! Ты примешь меня ? – спросила Инна.

Я с удивлением посмотрела на подругу.

Инна год назад уволилась из девятнадцатой аптеки. По ее словам, ключевым моментом стал случай в комнате отдыха. Там сидел за чашкой чая водитель – экспедитор Бочанов Андрей.