Катабасис

Джей вытащил телефон и пролистал новостную ленту, не пытаясь найти ничего конкретного, просто занимая время, а потом снова посмотрел на дорогу. В лобовом стекле можно было различить его собственное блеклое отражение: натянутый на голову капюшон и цветные блики от телефона на лице и толстовке.

В автомастерской было светло как днем. Саундтреком сегодня звучал Depeche Mode: музыкальные вкусы племянника Момо были известны всей округе. Тони закатил машину прямо в гараж и, выскочив, тут же начал пожимать руки механикам под аккомпанемент привычных «че как?» и «как сам?».

Джей огляделся. Обычный рабочий вечер, пара тачек в полуразобранном состоянии, никаких похоронных лент. Бизнес есть бизнес.

В дальнем конце гаража, над гроссбухами, громоздившимися на поверхности небольшого стола, торчала голова Никки. За ним на стене висел плакат, по цветовой раскраске напоминавший пресловутые ценности «Бингхам и Никкун».

Клиентоориентированность, Мотивация, Вовлеченность, Ответственность и Постоянное совершенствование.

По мере приближения делегации «Трез Колорез» лицо племянника Момо вытягивалось. Он еще раз затянулся, засунул окурок в пивную банку и поднялся из-за стола. Никки был желеобразный: он встал, но тело колыхалось, как будто он еще не закончил движение. Из-под распахнутой олимпийки показалась гавайская рубашка, мятая снизу от долгого сидения за столом.

– Ну, привет, Джей! – сказал Никки, протягивая ладонь. – Подсидел-таки своего наставничка?

– Лео подстрелили, но недели через две будет как новенький. – Джей ответил на рукопожатие, и Никки опустился обратно на стул. – Когда похороны Момо?

– Завтра. Тетушка бегает в попытке раздобыть побольше белых лилий, а я разбираюсь с делами. Дядя Момо всегда проводил аудит в ноябре. А в этот раз – не успел.

– Сочувствую.

Тони молчаливо перекрестился и снова сложил руки на груди. Коллин прислонился к стене и наблюдал за сценой. Несмотря на свой вид, в драке он был гораздо опаснее Тони с его горой мышц. Опаснее – и злее.

Джей поставил кроссовку на удачно подвернувшийся ящик из-под пива и оперся рукой на бедро. Спросил:

– Знаешь, что Момо привез Реймонду на днях?

Никки подхватил зажигалку со стола, протянул пачку Джею, тот отрицательно покачал головой. Племянник Момо раскурил очередную сигарету, которая казалась слишком изящной, дамской в его толстых пальцах.

– Момо никому не говорил об этом. – Дым, белый и густой, он выдохнул через нос. – Но, как ты понимаешь, все догадывались.

– Тогда скажи, – пожал плечами Джей.

Уголки рта Никки опустились вниз.

– «Цифра».

– Откуда?

Он нервно заколыхался в кресле.

– А вот этого я не знаю. И не хотел бы знать.

Джей покачал ящик ногой и спросил:

– А машина дядюшки Момо у тебя сейчас?

– А тебе зачем? – насторожился Никки.

Действительно, тебе зачем?..

– Хочу кое-что проверить, – многозначительно ответил Джей.

В машине, конечно, ничего не было. Пустой багажник. Бардачок, забитый случайными чеками, брошюрами, влажными салфетками и блестящими блистерами, в которых оставалось по паре таблеток. Старые коврики с росчерками осенней грязи. Карманы задних сидений с детскими книжками, салфетками – снова, а еще липкая коробка яблочного сока с трубочкой.

Вручив коробку Никки, Джей вылез из машины, потер руки и приготовился признать поражение. И натолкнулся на портрет внука Момо: круглое лицо с розовыми щеками в обрамлении ровных петелек вязаного чепчика. Снимок был сделан на очень хорошей оптике.

В случайности Джей не верил. В груди щекотало от азарта.

– Никки, а Момо фотографией увлекался? – спросил он, кивнув на фото наследника семейного бизнеса.

– А! – Никки просиял. – Это сынуля Анастасии, мой племяш. Ему скоро стукнет два, а он уже…

Интересно, почему люди не слышат вопросы?..

– Кхм… – прервал перечисление подвигов двухлетнего спиногрыза Джей. – Так это Момо сделал?

– Да, дядюшка любил свой Nikon.

– И наверняка знал, где распечатать, чтобы не накосили с цветопередачей?..

– Да, печатал всегда в одном месте… – Восторг Никки поугас, и он осторожно спросил: – А тебе это зачем?

– Фото с окончания университета распечатать, – отмахнулся Джей.

– Ты что, университет закончил?..

– Он у нас архитектор, – подал голос Тони. – Дипломированный. С мозгами.

– Да ладно… – Никки скептически поднял бровь и покачал головой. Его объемное тело продолжило колыхание – листья пальм на гавайской рубашке зашевелились, словно от вечернего бриза.

Да уж. Архитектор парковок – человек влиятельный. Самому смешно.

Джей улыбнулся. Слегка, так, чтобы не было заметно, что улыбка намертво примерзла к лицу. И так, чтобы создать ощущение снисходительной насмешки над Тони, который едва закончил колледж. И у которого точно не было кашемировых свитеров и госпожи Бауэр в качестве наставницы.

Коллин прошагал мимо Джея и залез на переднее сиденье тачки Момо. Щелкнул запор.

– Так что, дашь адресок? – вернулся к вопросу Джей.

– Не, не знаю…

Коллин разглядывал внутренности авто под капотом. А потом жестом фокусника вытащил оттуда маленький черный коробок.

– А вот он знает. Это GPS-трекер. От угона защищает, знаете, да? – невинно осведомился он.

21

Госпожа Шерези-Шико набрала воздуха в грудь, зажмурилась и чихнула. Довольно изящно: сумев вовремя поднести к носу платочек.

– Прошу прощения, – сказала она, складывая его пополам. На белой ткани остался розовый росчерк помады.